Я влюблялась все сильнее. Не могла уже дышать без него. Мы говорили о будущем, детях, строили планы.

Я так обрадовалась, узнав, что беременна! Кажется, это было только вчера! Первые месяцы не было никаких симптомов, месячные приходили вовремя. Потом меня вдруг стало тошнить от запаха любимых духов. Тест купила, но сделать все не решалась. Айсар настоял. Увидев две полоски разрыдалась от счастья! Сразу записалась на прием к врачу. Все подтвердилось!

Мне не хотелось праздника, больше склонялась побыть наедине с мужем, но большая семья Айсара не поняла бы такого. Объявили, что устраивают вечеринку.

И я отправилась с Илоной выбирать платье…

Оказывается, непринужденное существование может обернуться кошмаром в один миг. Кто– то на небесах может посмеяться над нашими планами…

Снова проваливаюсь в сон. мне дают легкие седативные. Как объяснила Алина Петровна, от них не может быть такой сонливости. Так что сплю я много из–за стресса. Прошло уже два дня, от мужа никаких вестей. Завтра похороны отца Айсара. Мне необходимо на них присутствовать. Поэтому, заставляю себя поесть. Мне нужны силы.

Илона снова подставляет дружеское плечо. Отправляется в магазин, выбирает мне и себе чёрные платья для похорон. Мне эта задача не по силам. В который раз думаю, как же мне повезло с подругой! Мы со школы дружим. Илона появилась в восьмом классе. Ее родители переехали с севера. Моя семья тоже часто переезжала, пока не осела в этом южном городке. Папе дали хорошее место, вскоре он стал одним из самых уважаемых судей района. Я была очень рада обрести настоящий дом. Вскоре к нам приехала бабушка. Она и сейчас живет здесь, на окраине города. Не захотела с родителями жить, купила себе отдельный маленький, очень уютный домик. Раньше я очень часто у нее бывала. В последнее время все реже.

Сейчас чувствую укол совести. Наша жизнь так мимолетна и хрупка. Почему я совсем об этом не думала? Погрузилась в семейную жизнь.

Наверняка отцу и бабушке позвонили. Они тоже будут на похоронах, как иначе? Родственные связи значат очень много.

Мама за границей, возможно с ней даже не смогли связаться.

Так вот, с Илоной мы сразу нашли общий язык, с первого ее дня в школе. С тех пор не расставались. Меня привлекает в ней рассудительность, неизменно ровное настроение. Она всегда спокойно реагирует на обстоятельства. Очень часто говорю подружке, что ей надо было идти учиться на психолога. Но Илона выбрала бухгалтерию.

Возможно, меня так привлекает флегматичность подруги, потому что уж слишком сложно было жить с моей порывистой, быстро взрывающейся мамой. Которая вспыхивала как порох. Отец тоже очень от мамы уставал…

– Ты снова впала в задумчивость, – качает головой Илона, раскладывающая передо мной покупки.

– Размышляла о том, как мне повезло с тобой, – улыбаюсь.

– Кстати, там внизу эта больная Жанна скандалит. Требует похоронное платье от «Гуччи», – хихикает Илона.

– Бедный Рустам. На него столько свалилось, – вздыхаю. – Еще и она.

– Я бы так ему не сочувствовала. Возможно, семейка твоего Айсара знала уже давно про эту бабу. Уж больно Нарим и Рустам спокойно и по– деловому на нее реагируют. Защищают. Уму непостижимо! Как он мог…

– Не надо, прошу, – смотрю на подругу умоляюще. – Сейчас я не вынесу этих разговоров. Пусть Айсар вернется…

– И что? Простишь его? Такая огромная ложь. Он тебя получается годами обманывал!

– Нет, не смогу простить. Но сейчас не буду об этом думать.

– Ты веришь, что он жив?

– Да. Я уверена.

С каждым днём надежда, что Айсар объявится, таяла. Становилось все невыносимее.

Я боролась с отчаянием! Не позволяла закрасться мысли, что мужа больше нет.

Пусть он вернётся, умоляю!

Пусть мы не будем вместе, но я хочу, чтобы отец моего ребенка был жив!

Ночь перед похоронами – самая тяжёлая. Я едва сомкнула глаза.

– Мне так страшно, Илон, – признаюсь вымученно.

– Что такое?

– Не знаю. Предчувствие.

– Сегодня тяжелый день. Надо продержаться, милая. Все будет хорошо. Ты должна быть сильной, ради ребеночка. Прости за банальности.

– Мне нельзя даже позвонить отцу! Бабушке! Это невыносимо. Меня отрезали от всего мира. Заточили в клетку.

– Это ведь для твоей безопасности. Они делают как лучше. Рустам оберегает тебя.

– Да, знаю, – Илона ободряюще сжимает мою ладонь.

Глава 5

– Пойду попрошу Кариму принести завтрак сюда, – говорит Илона.

Мы собрались раньше нужного времени, еще полтора часа до выезда в дом родителей Айсара. За нами должен приехать Рустам со своими людьми.

– Я не голодна. Даже думать о еде не могу, – признаюсь измученно.

– Тебе надо поесть. Ради ребеночка. Ты за эти дни так похудела! – укоряет подруга. – Сейчас вернусь.

Смотрю на себя в зеркало, поправляя выбившуюся из строгого пучка прядь волос. Ничего не выходит, я психую, трясу головой и шпильки разлетаются на пол в разные стороны.

Выдыхаю ругательство! Нервы как натянутые струны, вот– вот порвутся. Достаточно одной капли до взрыва.

– Вот как? – насмешливый голос заставляет обернуться к двери. Вместо вернувшейся Илоны вижу Жанну.

– Что тебе здесь надо?! – возмущаюсь.

Как она посмела прийти ко мне в комнату? Совсем совесть потеряла.

– Помочь тебе с прической, дорогуша? Ты же не поедешь к свекрови такой лохматой? Эльвира Таировна точно этого не оценит, – смеется женщина.

– Тебе не стыдно? Зачем ты пришла сюда?

– Ой, я тебя умоляю, Марика. Ты такая глупышка. Я пришла, потому что нам надо поговорить. Наконец я смогла улучить момент, пока подружка твоя с одним из охранников кокетничает. А ты не знала? – снова смешок. – Жизнь не стоит на месте, дорогуша. Всем хочется любви. Ты вот у меня ее украла.

– Что ты несешь?! – почти кричу.

С омерзением смотрю на Жанну. На ней обтягивающее чёрное бархатном платье, жутко вульгарное, неуместное для похорон! На лице плотный слой тонального крема, ресницы густо накрашены тушью, на губах – красная помада.

– Мне не о чем с тобой говорить. Уходи отсюда.

– Зря ты так. Я ведь хочу по– хорошему. Скорее всего, Айсара нет в живых. Иначе он бы уже объявился. Я все равно все заберу что полагается. Но мне жаль тебя, хотела предупредить, чтобы не лезла. Если не хочешь последовать за мужем.

– Что? Что?! – вскрикиваю, обхватываю руками живот. – Это ты покушение устроила? Ты?!

– Не неси чушь! Но если понадобится, для тебя специально устрою что–то такое. Не зли меня, Марика. Не лезь никуда. Знай свое место!

– Ты мне угрожаешь?!

– Пока нет. Ты мне не помеха, на самом деле. Скорее, раздражающий фактор. Я нашла общий язык с Эльвирой, этого достаточно. Она, кстати, очень любит Маратика.

– Она знала? – на меня вдруг наваливается усталость. – Как давно?

– Да все знали. Одна ты блаженная. Ничего замечать не хотела. Айсар готовил бумаги на развод. Просил меня быть терпеливой. Но я устала! Надоело быть на вторых ролях, когда у меня первенец. Первый внук Багировых. Назван в честь главы клана.

– Я больше не хочу слушать твои излияния. Убирайся из моей комнаты и никогда не смей подходить ко мне.

– Дура! Я же тебе помогаю! Ты скоро поймешь, когда тебя на улицу выкинут!

– Мне твоя помощь не нужна.

В комнату входит Карима с подносом, за ней Илона. Подруга изумленно ойкает, увидев Жанну. Та же, гордо вздернув подбородок, выплывает из комнаты.

– Что ей было надо? – спрашивает подруга, когда остаемся вдвоем.

– Я не хочу о ней говорить, прошу тебя.

– Ладно. Тогда поешь немного.

Но лишь взглянув на аппетитные булочки, бросаюсь в ванную, где меня выворачивает.

**

– Ты точно готова? – спрашивает Илона, когда возвращаюсь из ванной.

– Да, идем.

– Не реагируй на эту стерву. Она же специально пытается вывести тебя на эмоции!

– Знаю. Идем.

– Может успокоительного чаю на травах сделать?

– На это уже нет времени, – вздыхаю.

Мы спускаемся вниз, где нас уже ждут Рустам и Нарим. Жанна тоже там, ругает сына:

– Прекрати бегать! Что тебе мама все утро объясняла, милый? Сегодня ты должен вести себя очень прилично! Прошу тебя!

– Боже, она и шляпу напялила, – тихо фыркает Илона себе под нос.

Жанна на самом деле смотрится комично в шляпе с вуалью.

– Как ты себя чувствуешь, Марика? – спрашивает Рустам, подходит ко мне, берет за руку.

– Нормально. Насколько это возможно. Про Айсара нет новостей?

– Прости. Мы ищем…

– Я понимаю. Поехали тогда.

**

Вокруг особняка Багировых так много машин, что приходится оставить машину за несколько домов. Осенний дождливый день подчеркивает тягостное настроение.

– Все нормально, Марика? Как ты себя чувствуешь? – взволнованно спрашивает Рустам, когда останавливаюсь на пороге дома.

– Держусь, – передергиваю плечами.

У меня не простые отношения с родителями мужа.

Стоит войти внутрь, как слышу голос матери Айсара.

– Я не смогу жить без Зарифа! Не смогу… Лучше с ним уйти… Я хочу уйти с ним!

– Успокойся, сестра. Что ты устраиваешь, – пытается вразумить ее женщина в черном платке. Старшая сестра Эльвиры, Радмила.

– Тебе не понять эту боль. Никому не понять.

У меня начинает кружиться голова от запаха цветов. Их слишком много. Особенно сильно пахнут лилии. Меня начинает мутить.

– Мама, пожалуйста, возьми себя в руки, – произносит Рустам. – Нам всем очень плохо…

– Мне очень жаль, Эльвира Таировна… – произношу еле слышно. В ответ получаю неприязненный взгляд. Но почти сразу женщину увлекает происходящее за моей спиной.

– Зачем ты ее привез, Рустам? – вскрикивает несчастная вдова, глядя на Жанну, тянущую за собой упирающегося Марата. – Разве сейчас время?

– Эльвира Таировна! Мне так жаль вашего мужа! Как же это несправедливо! Я вам так сочувствую! Вы даже не представляете. Подумала, что внук вас утешит. Зариф Маратович принял его, помните? Сказал, что Айсар должен взять на себя ответственность.

Женщина морщится, но дает Жанне поцеловать свою руку.

– Хорошая вы моя. Держитесь. Сил вам.

Почему– то все слова вылетающие изо рта любовницы моего мужа кажутся невозможно фальшивыми. Рустам ободряюще сжимает мою руку.

– Подойди к бабушке, Маратик. Кстати, глава семьи спустится к нам? Ему будет приятно увидеть внука, не правда ли?

Не могу выносить происходящего лицемерия. Задыхаюсь. Прохожу дальше, в столовую. Затем на кухню. Там готовят ему, все заняты, носятся туда– сюда. Я только мешаюсь.

– Мне так плохо, Илон, – признаюсь подруге. – Не уверена, что выдержу, – мои губы дрожат.

– Все получится. Может прилечь хочешь?

– Нет, справлюсь, – улыбаюсь слабо.

Дальнейшие действия помню слабо. Я погрузилась в себя, почти не реагировала на происходящее. Очень много людей. Слез. Речи о том каким чудесным человеком был Зариф Маратович.

Промозглый воздух, постоянно срывающийся дождь. Вой свекрови, ее крики, что не может отпустить мужа. Все это разрывает душу.

Самое невыносимое – представлять, что так же хороню любимого. Неужели я настолько очерствела, что способна думать о таком?

Наконец мы снова возвращаемся в дом. Поездка с кладбища окончательно меня добивает. Рустам отправил Жанну и Илону в другую машину, а со мной усадил свою мать.

– Если с Айсаром случилось то же самое… Я не вынесу, слышите.

– Мам, прошу.

– Зато ей будто все равно! – тычет в меня пальцем обвиняюще. – Слезинки не проронила.

– Зачем вы так? – всхлипываю.

– Где мой сын? Мой дорогой мальчик.

– Марика беременна, помнишь? Не доводи ее.

– Как ты можешь со мной так говорить? – возмущается.

Отворачиваюсь, смотрю в окно.

– Ты даже не можешь удостоить меня ответом?

– Простите. Я не знаю что сказать.

– Соберитесь уже обе. Надо продержаться до вечера.

Да, еще поминки. Все готово, в доме накрыты столы, в самой большой зале. Глава семьи, Марат Эмирович, не поехал на кладбище. В последнее время он сильно сдал, сегодня появился в кресле– каталке. Старик выглядит крайне подавленным. Но увидев мальчика, Марата, названного в свою честь, усадил его рядом с собой.

Буквально недавно мы праздновали в этом помещении день рождения Айсара. Все радовались, веселились. Были так счастливы! Думать об этом невыносимо.

Гости рассаживаются. Звучат поминальные речи.

– Ты что–нибудь скажешь, Марика? – наклоняется ко мне Рустам. Отрицательно качаю головой. Свекровь одаривает неприязненным взглядом.

– Я хочу сказать! – вскакивает вдруг со своего места Жанна. – Я мало была знакома с Зарифом Маратовичем, увы. Но он успел увидеть внука. И это самое главное. Принял Марата, моего сыночка. Почувствовал родную кровь.

Впиваюсь ногтями в тыльную сторону ладони. Многие из гостей – родственники Багировых. Бросают на меня кто жалостливые, а кто довольно насмешливые взгляды. Наша семья теперь надолго станет предметом обсуждений. Я же – посмешищем. В лучшем случае. Стараюсь сидеть прямо, вытянувшись будто кол проглотила.

– Судьба, трагическая случайность развела нас с Айсаром по разные стороны. Мы потеряли друг друга, но смогли снова обрести!

– Что она несет? – шепчет Илона мне на ухо. – Совсем больная. Это похороны! Она их в комедию превратить хочет? Тебе надо встать и уйти, Марика. Хватит унижений.

– Но у меня есть новость, которая вселит в ваши души свет и надежду! – пафосно продолжает женщина в шляпе с вуалью. Больше никто не вырядился подобным образом. Она выглядит чужеродно, вызывающе.

Нелепо.

– Эта новость заключается в том, что я ношу еще одного наследника Айсара Багирова! Я беременна, – выпаливает Жанна, бросая на меня победный взгляд.

Глава 6

Я буквально перед этими словами вдруг подумала – ничего нелепей быть уже не может. Почему вообще эту Жанну сюда привезли? И вот, новая пощечина.

У меня темнеет перед глазами.

Вскакиваю, бегу не разбирая дороги, спотыкаюсь и задеваю высокую вазу, любимый раритет Эльвиры Таировны. Он разбивается вдребезги, слышу возглас свекрови… выбегаю из комнаты.

Илона догоняет меня в холле.

– Марика, как ты? Ну что за баба, у меня уже слов нет! Милая, держись. Как ты себя чувствуешь? Идем на кухню.

Как в тумане бреду под руку с подругой. Илона прикрывает за нами дверь. Как хорошо, что тут никого нет.

– Тебе накапать валерьянки? Сейчас поищу в ящиках.

Молча падаю на стул, закрываю лицо руками. Это была последняя капля. Я так не могу больше! Не выдержу! А мне ведь прежде всего о ребенке надо заботиться. Хочу оказаться как можно дальше от этого дома.

– Она лжет, я уверена. Марика, не принимай ее слова на веру! – Илона сует мне в руки стакан. Выпиваю горькое лекарство залпом.

– Не знаю, как еще ее обозвать.

Наше уединение нарушает Рустам.

– Илон, можно мне поговорить с Марикой наедине?

– Я даже не знаю… Дорогая, мне уйти.

Киваю, это все на что хватает сил. Слушаю их диалог отстраненно. Илона высказывает возмущение, Рустам утешает ее.

– Я тогда пойду, голова уже кругом идет.

– Илон, ты домой езжай, – говорю тихо. – Мы сейчас тоже поедем уже, да, Рустам? Я не могу тут больше находиться.

– Как же я тебя оставлю…

– Ты и так много для меня сделала. Правда. Приезжай завтра, отдохни для начала. Я тоже лягу спать.

Илона и так провела со мной много времени. У нее своя жизнь, мама болеет. Я не могу все время ее добротой пользоваться. Договорились, что она раньше уедет с поминок. Только я и подумать не могла, что случится все это…

– Рустам, пусть Нарим отвезет ее.

– Конечно. Он уже ждет, на улице.

– Ох, спасибо. Держись, дорогая. Завтра вечером приеду.

– Договорились, – я даже выдаю слабую улыбку.

– Мне так жаль, Марика, – хрипло произносит Рустам, когда подруга уходит.

– Ты тут ни при чем. Я в порядке. Только не хочу больше выходить туда. Еще и ваза, так неловко. Твоя мама сильно разозлилась?

– Да плевать на эту рухлядь, – отмахивается.

– Ты прав. Это просто глина. Мне надо уехать. От всего этого. Как можно дальше.

– Не говори так, – Рустам кладет руки мне на плечи. – Никто тебя не отпустит.

– А я и спрашивать не стану! – встаю резко. Отхожу, открываю ящики, сама не знаю, что ищу. Просто нервное. – Хочу, чтобы меня оставили в покое! Это настоящий цирк.

Как моя безоблачная жизнь могла превратиться в подобное.

– Марика… Рустам подходит ближе. – Я не смогу тебя отпустить. Но ты можешь уехать со мной.

– Что ты несешь? – озадаченно смотрю на него. Не понимаю.

– Я тебя люблю.

– Что?! – задыхаюсь. – Как ты можешь говорить такое?! – эмоции разрывают. Гнев, неверие, отчаяние и страх. Рустам так смотрит на меня, что становится не по себе. Прожигает взглядом. Я ведь ребенка его брата под сердцем ношу! Как же он может…

Обхватывает за плечи. Встряхивает как куклу.

– Все равно заставлю тебя услышать. Люблю. Бешено люблю, Марика.

Его губы нападают, жалят.

Отчаянный, напористый поцелуй. Который меня парализует. Я в панике!

Упираюсь ладонями в грудь Рустама, оттолкнуть пытаюсь. Нет, это не может быть правдой. Это сон!

Какая– то сила отрывает мужчину от меня. Он отлетает в стену, отчего с рядом стоящей полки с грохотом слетают кастрюли…

– Так ты мужа ждешь, Марика? Что тут происходит? Как вы посмели?! – громовое рычание мужа разносится по кухне.

Айсар жив. Он передо мной. Несмотря на чудовищную ситуацию, внутри вспыхивает неконтролируемая радость. Я не помню ни о чем, погружаясь в ликование, ослепительное счастье! Но это длится секунды. Дальше приходит стыд.

За что мне это? Муж увидел меня с другим целующейся. Да я никогда о подобном помыслить не могла! Если бы могла хоть на минуту допустить что Рустам на подобное способен! Никогда не замечала в нем интереса к своей персоне. Думала он просто искренне мне сопереживает. Зачем он так сделал? Неужели специально хотел перед мужем скомпрометировать? Поверить в его искреннюю влюблённость я не могу!

Айсар в ярости, смотрит на меня так, словно уверен – мне в аду уготован персональный костер. Его почерневший взгляд полон отвращения и разочарования.

И я с ним почти солидарна. Чувствую себя запачканной, хватаю полотенце, начинаю тереть губы.

– Она не виновата, – хрипит Рустам.

– Убирайся отсюда немедленно, брат, – цедит Айсар. – Если увижу тебя сегодня – убью. С нашей матери достаточно горя. По крайней мере, на сегодня.

У меня много вопросов к Рустаму. Прежде всего – был ли он в курсе, что его брат жив? Тогда почему ничего не сказал мне? Позволил вариться в жуткой панике и отчаянии. Думать о самом страшном…

Откуда подобная жестокость?

– Тогда поклянись, что не обидишь ее, – требует Рустам.

Вместо ответа Айсар с диким ревом бросается на брата. На моих глазах разворачивается чудовищная драка! На шум сбегаются люди. Паника, крики, у меня сильно кружится голова, в глазах темнеет. Не могу справиться с сильной слабостью.

Рустам отталкивает брата, отвечает ударом на удар.

Айсара наконец оттаскивают двое мужчин, его родственники по линии матери.

Тяжело опускаюсь на стул – ноги меня не держат.

– Айсар! Сынок! – стонет Эльвира. Почему не появился раньше? Что тут происходит? Бросается к сыну, вцепляется мертвой хваткой.

– Потом, мама, – отстраняется, находит меня взглядом, и я цепенею от ужаса. Что он со мной сделает? Я не узнаю своего мужа. Никогда не видела его в подобном бешеном состоянии.

– Айсаар! – расталкивая толпу, к моему мужу подбегает Жанна. Бросается на него, цепляется за плечи, виснет, завывая.

– Живой! Ты жив! Я это знала! Верила, милый.

Лицо мужа еще сильнее каменеет. Все кричат, что–то спрашивают, окружив Эльвиру, которая кажется тоже готова упасть в обморок. Я вдруг понимаю, что не могу пошевелиться. Мне необходимо сбежать отсюда, иначе сойду с ума! Это какой– то фильм ужасов!

– Что ты здесь делаешь? – рявкает Багиров, отрывая от себя Жанну.

Хватает ее за локоть, тащит куда– то. Вся толпа следует за ними, за исключением Эльвиры и нескольких женщин, хлопочущих вокруг нее.

– Кошмар! Позор, – плачет свекровь. – За что мне все это? Такой стыд, на похоронах так вести себя… Бедный мой Зариф. Чем он заслужил такое?

Переводит взгляд на меня.

– А ты что застыла? Почему не с мужем? Почему позволила другой женщине увести ее?

– Эльвира, милая, тебе нельзя нервничать. Надо полежать. Идем в твою комнату, – уговаривает двоюродная сестра.

– Я хочу ответ услышать. Почему не вижу радости на твоем лице, Марика? Или тебе все равно, что муж живой вернулся? Что молчишь?

У меня нет сил отвечать на выпады свекрови. Чувствую себя окаменевшей, неживой. Только ребенок внутри заставляет бороться с дурнотой и нестерпимой потребностью бежать отсюда куда глаза глядят. Ведь меня даже увезти отсюда некому. Илона уехала, Рустам… О нем сейчас не хочу думать. Его поступок, признание – это полное безумие!

– Продолжает молчать! Ну что за девчонка! В наказание нам послана! Почему мои сыновья поругались? Что произошло? Да что такое, ты онемела?! – Эльвира истерит все сильнее.