Глава 4

Ане Ахебак не нарушала тишины, пока я не осушила в несколько глотков пиалу и не поставила ее обратно на низкий столик. Я не успела отследить момент, когда на нем снова оказались все чайные принадлежности, как не заметила того, что мир, в котором прощалась со своим принцем сменился этим, привычным.

У меня не было сомнений в том, что произошедшее было реальностью, как и в том, что теперь знаю, как поступать, и не собираюсь тратить время своей жизни на тоску и страдания.

Красная Жрица улыбнулась мне и спросила:

– Придешь завтра?

Я покачала головой.

– Здесь очень хорошо, – проговорила я. – Не только в твоем доме, в Пустоши. Но сегодня прибыл гонец из Огненных Земель. Мне наказано явиться ко двору его величества пресветлого Радилита.

Ане Ахебак сощурилась и вытянула трубочкой пухлые губы, словно решает в уме сложную математическую задачу.

– Ты уже достаточно сильна, Элизабет, – наконец, сказала она, – а Огненные Земли – непростое место. Будь осторожна.

Я пожала плечами.

– Не знаю, что еще может случиться, что могло бы вывести меня из равновесия, Ане Ахебак, – сказала я. – Конечно, тон приглашения не просто сухой, а неприятный и даже унизительный… И все же, как вы подметили, я уже достаточно сильна.

– Это меня и пугает, – проговорила Красная Жрица. – Тебе лучше не показывать свою силу, но держать ее наготове, как скрытый амулет. Правитель семи королевств опасен, Элизабет. Демонстрировать ему свое неповиновение или гордость – то же, что дергать за усы тигра.

Я задумалась.

– Я появлюсь при дворе в трауре, Ане Ахебак. Я буду достаточно осторожна внутри и смиренна снаружи, чтобы не распалять недоверия пресветлого Радилита, да славится имя его. Но мне кажется, вы преувеличиваете, когда говорите об его опасности, Ане Ахебак. Для других – быть может. Но я его единственная невестка. К тому же, он только потерял сына… Думаю, сухой тон послания объясняется именно этим.

Красная Жрица невесело улыбнулась и сменила позу. Локти поставила на колени и задумчиво положила подбородок на раскрытые ладони. Посидев так какое-то время, встрепенулась и снова заговорила.

– Ты сильна, Элизабет, в этом нет сомнений. Но ты все еще юна и неопытна. Запомни: для правителей, таких как его величество Радилит Сварт, не существует понятий родственных связей, для них нет сыновей и дочерей, нет своих и чужих. Есть "мое" – и это мои земли, королевства, люди. И есть "чужое", которое нужно сделать своим. Ты для него даже не пешка на шахматной доске, ты пылинка, которую он, не задумываясь, смахнет, если заметит и решит, что представляешь угрозу для "своего".

– Что такое шахматная доска? И пешка? – переспросила я.

Ане Ахебак отмахнулась.

– На моей родине есть такая игра, которая с помощью передвижения фигур по доске обучает воинскому искусству и философии. Это неважно. Важно, что Огненные Земли могут быть опасными для тебя.

– Я буду осторожна, – серьезно пообещала я.

Красная Жрица кивнула, и, прежде, чем я покинула ее обитель, попросила:

– Ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не дергай за усы старого тигра. Дряхлый, немощный… тигр не перестает оставаться зверем. Опасным и безжалостным.

Домой я возвращалась в глубокой задумчивости.

Гвардейцы, которые, как и предсказывали Ксана и Мириам, не заметили моего отсутствия, молчали, время от времени переглядываясь за спиной, думая, что не вижу. На лицах у обоих написано сочувствие, от которого мне впервые за это время стало не по себе.

Едва поднялась по ступеням в замок, с наслаждением стянула блокирующую магию перчатки и протянула их присевшей в книксене мистрис Одли, которая ожидала меня.

– Господин Альре передал ваши распоряжения, принцесса, по поводу отъезда в Огненные Земли.

– Да-да, – рассеянно кивнула я ей. – Я была там маленькой девочкой. Помню только, что было жарко и все время хотелось пить. Понятия не имею, что брать с собой…

Прежде, чем мистрис Одли успела что-то сказать, я проговорила, положив ей пальцы на плечо:

– Полагаюсь на ваш вкус и ваш профессионализм, мистрис Одли.

Старшая камеристка присела в книксене, склоняя голову. Не дожидаясь, пока встанет, я прошла мимо, поглаживая дракончика на плече.

Вслед прозвучало растерянное:

– Может, желаете пообедать, ваше высочество? Или отдохнуть? Или, может…

– Я в библиотеке, в кабинете, – ответила я, не оборачиваясь.

– Чувствуете ли вы в себе достаточно силы?

– Пришлите ко мне Альре, когда увидите его.

Расположившись за столом черного дерева, я решительно придвинула стопку с нераспечатанными конвертами. Затем осушила стакан с прохладной водой, который чья-то заботливая рука оставила наполненным рядом с хрустальным графином, и приступила к распечатыванию конвертов.

Когда спустя полчаса в кабинет вошел Альре, рядом со стопкой вскрытых конвертов лежало несколько листов, каждый из которых содержал дежурные фразы благодарности, которыми положено отвечать, когда тебе присылают соболезнования.

– Ваше высочество, – сдержанно сообщил о своем присутствии Альре, хотя глаза управляющего выдают удивление тем, как много я успела. Он явно не ожидал, что так скоро приступлю к делам.

– Рада видеть, Альре, – поприветствовала я управляющего. – Рада, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу. Альре, мне понадобится секретарь, поскольку каждый раз обращаться к управляющему по каждой мелочи, в которых все еще не разобралась, высшая степень расточительности. Прошу, поскольку вы знаете людей, как никто другой, порекомендовать кого-то подходящего на эту должность. Сын или дочь из обедневшей дворянской семьи, вынужденный сам зарабатывать и прокладывать дорогу в жизни, пожалуй, подойдет лучше многих. По окончании службы я предоставлю рекомендации в соответствии с качеством исполнения.

– Слушаю, принцесса, – ответил Альре, чуть щуря глаза в скрытой улыбке. – Что-то еще?

– Секретарь понадобится по возвращении из Огненных Земель, – сказала я. – Распорядитесь, пожалуйста, чтобы пригласили гонца от секретаря его величества. Мне нужно передать ответ и устное заверение, что выезжаю ко двору в ближайшее время.

На этот раз Альре не сдержал улыбки, когда я подчеркнула голосом, говоря "гонца от секретаря его величества".

Через несколько минут гонец, хмурый и злой, зашел в кабинет сопровождении тех же гвардейцев, что провожали его до отведенных покоев.

Глядя на меня исподлобья, он набрал воздуха, намереваясь начать разговор первым, но я опередила.

– Удобны ли условия, в которых вас разместили, уважаемый? Были ли мои люди гостеприимны с вами?

– Чересчур гостеприимны, леди Сварт, – ответил гонец, и, бросив затравленный взгляд на гвардейца за спиной, исправился: – Я хотел сказать, ваша светлость.

– В таком случае, вы достаточно отдохнули с дороги, чтобы отправляться в обратный путь? – спросила я, на глазах посла запечатывая ответ его величеству и убирая свиток в длинный тубус из черного дерева с золотым вензелем. – Или желаете воспользоваться нашим гостеприимством и ночью?

Посол скривился, что видимо, обозначало усмешку.

– Я и рад бы, ваша светлость, но у меня приказ незамедлительно вернуться в Огненные Земли.

– Это делает вам честь, как слуге, – сообщила я. – Я обязательно уведомлю графа де Шевье, личного секретаря Его величества о том, что вы проявили чудеса исполнительности. В таком случае, не смею вас задерживать.

С этими словами я положила черный тубус на край стола и выразительно посмотрела на гонца.

В наступившей тишине я услышала, как человек с хищными, как у хорька, чертами, скрипнул зубами.

– У меня приказ, принцесса, – процедил он.

– Так исполняйте его, – милостиво разрешила я, кивая.

– У меня приказ, ваша светлость, доставить… то есть сопроводить вас ко двору, – с трудом сдерживая злость, проговорил гонец.

– Напомните свой титул, милейший, – попросила я, поджимая губы.

– Мое имя Рене фон Сенто, ваша светлость, – сообщил гонец. – Начальник первого гарнизона дворцовой стражи его величества Радилита Сварта.

– Да славится имя его, – тоном благовоспитанной леди подхватила я.

– Да славится имя его, – сверкая глазами от ярости, повторил за мной Рене Сенто.

– Не думаете ли вы, уважаемый Рене фон Сенто, что леди из дома Гриндфолд, принцесса и правительница целого королевства будет путешествовать в сопровождении человека вашего положения, пусть и весьма исполнительного?

По лицу гонца, который оказался начальником гарнизона видела – ему есть, что ответить. Но все же не стала ждать, когда это сделает, и продолжила говорить сама.

– Со стороны его светлости графа де Шевье было очень мило обеспокоиться моей безопасностью настолько, что в качестве гонца он прислал начальника гарнизона дворцовой стражи. Однако, наверно, он запамятовал, должно быть, из-за груза ответственности на его плечах, о нормах этикета, принятых в приличном обществе.

– Если граф де Шевье чего-то и не учел, ваша светлость, то это того, что вы столь быстро оправитесь от траура, – попытался нанести болезненный удар начальник гарнизона, отчего лица гвардейцев и Альре, что присутствует при разговоре, побагровели. Но на моем не дрогнул ни единый мускул.

Указав жестом на количество неотложных дел, которые находятся на письменном столе в виде корреспонденции, я выразила сожаление, что не могу уделить "уважаемому гонцу" больше времени.

– Передайте графу де Шевье, что я выезжаю следом за его гонцом в окружении, приличествующей леди моего положения, свиты.

С этими словами я взялась за перо, показывая, что аудиенция окончена и, только когда осталась наедине с Альре, облегченно выдохнула, с удивлением проследив, что перо с хрустом переломилось пополам в моих пальцах.

– Вы бледны, принцесса, – произнес Альре, – может, вам угодно прерваться на обед или отдых?

– Я не больна, Альре, – качая головой, ответила я. – И не устала. Почти. Хотелось бы быстрее покончить со всем этим… И быстрее вернуться из Огненных Земель, чтобы заняться, наконец, чем должно: Черной Пустошью.

– Вам нужна помощь с корреспонденцией, принцесса? Или с чем-нибудь другим? – спросил Альре, и я покачала головой.

– Я почти закончила. Если не сложно, отдайте распоряжение, чтобы принесли какао и что-нибудь сладкое прямо сюда. Мне нужно еще посетить лабораторию и поговорить с Николаусом Шеро до отъезда. Не хотелось бы отвлекаться на все эти обеденные церемонии.

Я склонила голову над столом и какое-то время словно со стороны наблюдала, как перо, приводимое в движение моей рукой, быстро и старательно выписывает на бумаге дежурные фразы, а затем ставит размашистую подпись.

Дверь открылась с тихим скрипом, впуская внутрь того, кто принес мне небольшой перекус. Не поднимая головы, я поставила подпись на нижней половине листа и попросила:

– Будьте добры, поставьте прямо на край стола. Благодарю.

– Что поставить? – недоуменно произнес низкий знакомый голос.

Подняв голову, я рассеянно улыбнулась виконту де Жерону и пояснила:

– Какао.

Виконт тут же обернулся на дверь, словно распоряжение о какао отдала не я, а он. При этом облизнул пересохшие губы.

– Воды? – участливо спросила я и указала глазами на графин, что стоит на письменном столе между двумя бокалами.

– Да, пожалуй, – ответил виконт.

Я сделала приглашающий жест и сказала:

– Угощайтесь.

Затем вновь склонилась над корреспонденцией.

Чеканным шагом виконт приблизился, и, налив воды в мой бокал, устроился в удобном кресле с резными ручками.

– Вы обедали, леди? – спросил он. – Вы бледны.

– Вы сговорились, – пробурчала я и добавила неохотно: – Цвет лица придет в норму, когда надышусь воздухом. Довольно скоро. В Огненных Землях.

– В каких Огненных Землях? – переспросил виконт, поперхнувшись.

– К сожалению, в наших королевствах одни Огненные Земли, виконт, – ответила я. – Других нет.

Поморщившись на чересчур пристальное внимание де Жерона, я пояснила:

– Пришло приглашение явиться ко двору его величества.

При этих словах Диларион слишком сильно запустил коготки в плечо и, когда я вздрогнула, выпустил облачко черного дыма. Я изумленно повернула голову к питомцу, отметив, что он быстро оправился от болезни, и даже будто стал сильнее.

– Ваш нетопырь подрос, – невпопад проговорил де Жерон, проследив мой взгляд, и, нахмурившись, переспросил: – Вы сказали, пришло приглашение? Учитывая ваше положение, леди, должны были прислать гонца.

– Прислали, – заверила я и, поджав губы, добавила: – Начальника одного из гарнизонов дворцовой стражи.

Виконт нахмурился, а я взяла со стола свиток с волей пресветлого Радилита и протянула ему. Привстав, де Жерон взял свиток из моих рук и, усевшись на место, тут же пробежался глазами по написанному.

Лицо побледнело, на щеках дернулись желваки, и мне, как магу, стало понятно, это от гнева.

– Не слишком вежливый тон послания, – подтвердила я.

– Не слишком вежливый? – переспросил де Жерон. – Вы получили прекрасное воспитание, леди, раз называете это таким образом. На море и в казарме выражаются иначе.

– Прошу избавить меня от подробностей, – проговорила я, а виконт задумчиво пожевал губами.

– Выезжаем завтра рано утром, – сказал он.

– Выезжаем? – переспросила я, а когда виконт кивнул, напомнила: – Что-то не припоминаю, господин виконт, что приглашала вас сопровождать меня ко двору.

– Госпожа Сварт! – рявкнул виконт, отчего я подпрыгнула на месте, и пока таращила глаза на своего деверя, тот добавил уже тише: – Вы, похоже, не понимаете, леди, чем этот тон, как вы изволили выразиться и это послание грозит вам. Если бы к вам не обратились в послании "Сварт", вы и вовсе не покинули бы этого дворца.

Поборов вспышку гнева, я задумчиво проговорила: