– Лиза, что, уволил? – хватаясь за сердце и оседая на стул, испуганно поинтересовалась наша паникёрша номер один результатами пройденного собеседования.
– Нет, на новую должность перевёл, завтра в Москву вылетаем, – как робот, ответила Марине.
– Да ты что? И на какую? – передумала она садиться, наклонилась в мою сторону, упёршись руками в крышку стола, чтобы, наверное, лучше расслышать новость.
– Секретарь, – решила не юлить – всё равно узнает.
– Так ему нужен был секретарь? – удивилась она.
– Угу.
– Слава тебе боже! – перекрестилась она и закатила глаза к потолку, а затем прекратила восхвалять господа и уставилась на меня растерянно. – Так, подожди, какой, нафиг, секретарь? Ты ж на бухгалтера учишься!
– Учусь же, а пока придётся батрачить на бая секретарём, – махнула рукой от безысходности – за такие деньги, которые он платить обещал, можно и с планами повременить. У меня вся жизнь впереди, поработаю ещё бухгалтером.
– Ну, не знаю, по мне, ты там просто зачахнешь, не твое это. Нет, с работой ты справишься – тут даже разговора нет, но всё же потеряешь время и опыт… – начала она на меня нагонять тоску.
– Не переживай, я буду руку на пульсе держать. Надеюсь, ссылка у меня продлится недолго, – ответив ей, направилась к своим коллегам.
На новость о моём отъезде коллеги отреагировали по—разному: Мишка с Людой обрадовались, а вот главбух минуть десять метала гром и молнии. Когда успокоилась, начала давать вводную, а точнее – я, как выяснилось, просто обязана ежедневно с ней связываться и рассказывать, как у меня дела. А также наказала ни за что бухгалтерию не бросать – будет меня проверять лично, и не дай бог окажется, что я не в курсе нововведений!
Я вызвала такси, Миша пошёл меня провожать до машины, мотивируя тем, что желает номер машины записать и посмотреть на мужчину, которому меня вверяет.
Коллега окинул водителя строгим взглядом, подошёл ко мне, чтобы поцеловать в щёчку на прощание – ритуал у него такой. Только он его завершил, я услышала голос Люды, начала на него поворачиваться и встретилась взглядом с баем – он как раз откуда—то вернулся. Ох, и не понравилось мне выражение его лица! Точно завтра выговор получу за неподобающее поведение на работе. Можно подумать, мы с Мишей тут оргию устроили. Благодаря очередному окрику Люды я смогла разорвать зрительный контакт с боссом, тот развернулся и направился в офис.
– Лиза, во сколько завтра улетаешь? – запыхавшись, спросила коллега.
– В девять, а что?
– Я приеду тебя проводить, и ещё – будь осторожна с баем, не понравилось мне, как он на тебя смотрел, – как—то обеспокоенно сказала она.
– Да это из—за того, что Миша меня в щёку поцеловал, он и утром нам делал замечание.
– Нет, Кнопка, он смотрел на тебя так ещё до вашего поцелуя, и поверь – тут дело не в его пуританских принципах. Тут дело совсем в другом…
– Люда, да хватит прикалываться! – легкомысленно ответила ей.
– В общем так, Кнопка, – взяла она меня за плечи, – слушай внимательно: делай что хочешь, хоть на лысо брейся, но убей его интерес к себе.
– Какой интерес? Ты, вообще, о чём? – посмотрела на Люду, как на ненормальную.
– Кнопка, я этот взгляд знаю, после него наступает ад для объекта интереса, – с болью в голосе ответила она.
– Люда, это то, о чём я думаю? – тут же влез в разговор Мишка, только сейчас он выглядел разъярённым медведем, а не душкой.
Я вообще не понимала, что происходит.
– Тебя это не касается, – как—то зло ответила она ему.
– Посмотрим, – процедил он, развернулся и направился обратно в офис.
– Люда, что происходит?
– У меня всё хорошо, а у тебя проблемы, так что, Лиза, будь осторожна, и постарайся продержаться пять дней до нашего приезда. А там что—нибудь вместе придумаем.
– А мне кажется, ты преувеличиваешь, – с сомнением ответила ей, но всё же решила прислушаться к её совету.
– Я бы хотела на это надеяться, – она порывисто обняла меня и отправилась вслед за Мишей.
У меня долго не выходили слова Люды из головы про взгляд босса. Я искала в поведении шефа признаки его интереса ко мне, но ничего не находила. Тем более он же ясно дал понять, что выбрал меня потому, что он мне неинтересен. Возможно, Люда ошибается. И ещё, что у неё произошло? Почему Миша так взбеленился? Странно всё это, иногда мне кажется, этих двоих связывает какая—то тайна. И чем дольше я вспоминала их взаимоотношения, тем сильнее крепла уверенность, что я права.
***
Собралась я на удивление быстро, позвонила Соне, предупредила, что завтра буду в Москве. Та обрадовалась, что теперь мы будем жить вместе, но я остудила её восторг. Объяснила, что это временно, так как я, Миша и Люда решили снять трёхкомнатную квартиру – так нам будет удобнее и менее затратно для нас всех, ведь продукты будем покупать в складчину, а так же если такси вызывать придётся, дешевле. Да и чувствовать себя кому—то обязанным – это не моё. Соня поворчала немного, но тут же согласилась, что так будет лучше.
Машина, как и обещал босс, приехала ровно в восемь, до аэропорта мы доехали за тридцать минут. Я вышла, думая, куда теперь идти, когда услышала голоса Миша и Люды. Смотрю, а коллеги идут, и у каждого в руке по пакету. Что бы это значило?
– Кнопка, мы с Людой решили тебя проводить и кое—что собрали в дорогу, – начал Миша изображать из себя отца семейства.
– Люда, Миша, зачем? – начала я.
– Затем, бери и не выёживайся, кнопка канцелярская, – сунул он мне в руку пакет, – я тебе котлеток приготовил в дорогу.
– Своих, фирменных? – сглатывая слюну, поинтересовалась – вкуснее Мишкиных котлет я ничего не ела.
– Да, – гордо ответил он.
– Да ты мой хороший! – сунув в руки Люды пакет, кинулась обнимать кормильца, – котлетки мне приготовил! – чмокнув его в щёчку, отобрала у Люды шедевр кулинарии.
– А это от меня, чтобы продержаться до нашего приезда, – сунула и она мне в руки пакет.
– А там что? – поинтересовалась я содержимым.
– Продукты, из которых ты будешь кушать готовить.
– Но… – начала я.
– Без но! Знаю тебя, ты воздухом будешь питаться в целях экономии,– строго посмотрела она на меня. Тут я не выдержала и расчувствовалась.
– Вы мои хорошие, – шмыгнула носом, поставила на чемодан пакеты и кинулась обнимать кормильцев, чуть ли не плача.
Душевное и трогательное расставание с ребятами прервал злой голос бая:
– Елизавета Сергеевна, мы опаздываем, отцепитесь от своего коллеги и будьте добры следовать за мной. Если вы не забыли, мы в девять вылетаем.
Ух ты ж, опять за обнимашками застукал наш блюститель целомудрия. Что ж так не везёт—то!
– Всё ребята, до встречи, – я отцепилась от Миши и только хотела подхватить свои пожитки, как тех не оказалось.
– Украли! – испуганно пискнула я.
– Да на месте ваши вещи, хватит тут цирк устраивать, – я посмотрела на Люду, та утвердительно кивнула. Мол, всё ок.
– И котлетки? – забеспокоилась я.
– Чего? – опешил бай.
– Лиза, всё на месте и котлетки тоже, так что бегом за шефом, – улыбаясь, наклонилась Люда якобы для поцелуя, а сама чуть слышно: – Помни, о чём я тебе говорила.
После разговора с человеком Глеба я ехал на работу немного растерянным. При осмотре квартиры Мышки он обнаружил второй паспорт девочки, но только оформленный на другого человека, все данные не её, и только фотография принадлежит ей. Они подготовили подделку за два дня, подменили оригинал и ждали моих указаний, как быть дальше. Глупый вопрос, выяснить, конечно, что за херня творится! Нет, ты посмотри на неё, с виду ангелочек, а на поверку – аферистка, ещё и кредит взяла в одном из моих банков! Теперь осталось выяснить, какая из её личностей подлинная, и если окажется, что она живёт по подложным документам, то всё, она полностью в моих руках. И если только вздумает взбрыкнуть – припугну тюрьмой, но это только в крайнем случае.
Приезжаю на работу, и что я вижу? Вот он – крайний случай! Она малого того, что обнималась утром с программистом, так ещё и целуется с ним прилюдно! «Убью сучку лживую!» – было первой мыслью, но я быстро взял себя в руки – что—что, а выжидать я всегда умел. Скоро она будет в моей власти, и жить у меня будет, я ей комнату приготовлю, не хочу теперь с неё глаз спускать. Правда, она об этом ещё не знает, сюрприз будет, когда опоздает на работу, а она это обязательно сделает – я гарантирую. Так, нужно этот пункт в договоре обязательно прописать, не буквально обозначить свой дом, а место проживания, указанное начальством, вот я и укажу то, что желаю. Странно, с чего у меня такое маниакальное желание её дома запереть? Ведь раньше для таких вещей всегда городской квартирой пользовался, а тут сразу к себе захотелось её увезти. Это уже меня начинает беспокоить, может, всё же оставить всё как есть, пока не поздно?
Весь вечер мучился вопросом, ну не могло меня так враз переклинить на девчонке! Затем решил: пересплю с ней и потом решу, что делать. Тут ещё утром, в семь часов, позвонили, и выяснилось, что обладательница найденного паспорта умерла в больнице после автокатастрофы. А вот это уже стало интересно, сказал копать дальше. Как оказалось, можно было выяснить быстро, она это или нет, посмотрев у неё шрам после операции на почке. Вот это мне под силу, как взлетим, посмотрю, но предварительно напою её чаем с сюрпризом, после него два часа она в отключке проведёт. А я заодно проверю шрам и не только его, так как не доверяю никому, кроме себя – нужно убедиться лично, что она не тронута.
Утром, приехав в аэропорт, вижу всё туже картину – эта мелкая шалава обнимается всё с тем же программистом. Меня затрясло от бешенства, пришлось вмешаться и остановить её обжимание. Мы направились к борту моего самолёта, я ушёл чуть вперёд, чтобы не видеть её, пока не приду в норму. Но никак успокоиться не мог, чувство звериной ярости сжигало всё изнутри, состояние такое, что крушить всё на своём пути готов. Котлетки она, бля… потеряла, скоро, сука, ты свободу потеряешь!
Сели в самолёт, она как мышь забилась в угол и смотрит на меня своими испуганными глазами. Суча лицемерная!
– А вы не скажете, где мои вещи? – несмело спросила она.
А я ей мысленно в ответ: «Ещё раз рот откроешь, и без тех, что на тебе, останешься!»
– В багажном отделении, – всё—таки взяв себя в руки, я ответил максимально спокойным голосом.
– Там же холодно?! – заволновалась она.
– Не переживай, ничего с ними не случится, – еле сдерживаясь, ответил.
– Да бог с вещами, там же Мишкины котлетки! – испуганно воскликнула.
Не нужно было ей про котлетки напоминать, ой, не нужно! И уж точно не стоило говорить, что они от этого ублюдка!
– Да хоть папы римского! – не сдержался я, а затем вновь взял себя в руки и сбавил обороты. – Сейчас я попрошу стюардессу принести нам чай, а потом, как выпьем, она вам принесёт пакет.
– Хорошо, – немного успокоилась она и уставилась в иллюминатор самолёта.
Смотри, даже на меня смотреть не желает, пава. Губки поджала, обиделась. Да мне похрен на её обиды! Пусть молит бога, чтобы я успокоился, иначе будет действительно повод обижаться. Ну ничего, покапризничай немного, пока ещё можешь. Сейчас ты чаёк с сюрпризом выпьешь, и я проверю тебя, а там решу, как с тобой поступить!
Только мы взлетели, дал стюардессе добавку к чаю для своей Мышки. Пока та готовила сюрприз, я решил её немного разговорить.
– Елизавета Сергеевна, вы слишком напряжены, боитесь летать? Если да, то не стоит, мой самолет в отличном состоянии.
Она с безразличием пожала плечами и ответила:
– Всё в руках господа. – Она вновь устремила свой взор в иллюминатор.
Так и хотелось ей крикнуть: «А ну на меня смотри!»
– Вы верите в бога? – со снисхождением спросил у неё.
– Я не верю, а знаю, – её ответ меня озадачил.
– Лично знакомы? – не удержался от подколки.
Она на меня посмотрела строгим взглядом и ответила:
– Разумеется, как и все мы, только некоторые слепы и слишком высокого мнения о себе, чтобы понять этого.
– Может, просветите? – задал вопрос, а сам уже начал волноваться о психическом состоянии девушки. Или, может, она в секту угодила?
– Зачем? Сами узнаете ответ на этот вопрос, когда придёт время, – не стала она меня убеждать в свой правоте. И это указывало, что она не сектантка.
– Ладно, поверю вам на слово, – не стал я настаивать. – Я смотрю, вы чем—то расстроены? – попытался зайти с другой стороны – вижу, что девочка вся на нервах.
– Нет, вы ошибаетесь, – соврала она, не моргнув и глазом.
Она что, меня за идиота держит?
– А мне кажется, что вы меня обманываете, – решил настоять на своём.
– Хорошо, я переживаю, что, пока мы летим, шедевр кулинарии Мишки может испортиться.
Опять эти долбанные котлеты! Уже ненавижу их!
– Я попрошу их положить в холодильник, и вообще, считаю – из—за еды не стоит так переживать.
– Да что вы понимаете! – возмутилась она, – Мишка старался, готовил их мне, и, разумеется, я не хочу, чтобы его труд пропал даром. И ещё – за его котлетки можно Родину продать, вкуснее ничего не пробовала!
– А говорили, что не продаётесь! – поддел я её.
– Не цепляетесь к словам, это фигуральное выражение!
– Я так посмотрю, вы от программиста без ума и, наверное, собираетесь место его жены занять? – задал ей вопрос спокойным голосом, а вот внутри меня уже бушевала ярость, ища выхода. – Ведь, как мне известно, он на развод подал. Не вы ли причина этого разрыва?
– Да как… Да вы, вообще, думаете, что говорите?! – возмутилась она. – Причём тут я?! И вообще, я не верю, что он с женой серьёзно поругался, как говорят: милые бранятся, только тешатся. Они же любят друг друга, так что обязательно помирятся.
– Вы ещё и в любовь верите, или тоже знаете? – вновь решил поиздеваться над Мышкой.
– И то, и другое, – тут же ответила она.
– То есть, есть личность мужского пола, к которой вы питаете подобные чувства? – непринуждённо спросил я, не показывая ей внутреннего напряжения.
Мне бы не хотелось услышать положительный ответ. Не знаю даже, почему. С одной стороны, мне—то какая разница? Но с другой – если она в кого—то влюблена, это усложняет многое.
– Разумеется, есть. И он самый лучший, с невероятными голубыми глазами, да что глаза, он – само совершенство! И вообще, он самый красивый в мире м… – начала она и тут же замолчала, а глаза при этом просто светились.
Ага, значит, с этим самым красивым мужчиной у неё не клеится, отлично. Но вот то, что влюблена – хреново.
– Как я понял, любовь у вас только в одни ворота? – решил выяснить этот вопрос до конца – не люблю блуждать в дебрях.
– Тут вы ошибаетесь, мы друг друга любим! – с горячностью ответила она.
– Да? А почему тогда вы не вместе? – продолжал выуживать у неё информацию.
– Это вас не касается! – резко ответила она и вновь отвернулась к иллюминатору.
А вот тут ты, рыба, не права, меня это ещё как касается! Хрен тебе, а не само совершенство! Я из тебя всю дурь с любовью вытрахаю. Буду брать до тех пор, пока ты, сука, имя его не забудешь!
После её признания я в полной мере ощутил себя вулканом перед извержением. Мало мне этого Миши с его котлетами, так ещё и само совершенство нарисовалось! И самое мерзкое: кажется, я ревную. Да быть такого не может! Чтобы я – Аверин – ревновал! И кого?! Вот эту мелочь? Нет, это просто из—за неудовлетворённости и её отказа такая хрень творится! Ведь мне ни разу не отказывали, не говоря уже о вазе по голове в качестве аргумента. Наверное, по этой причине меня так на ней и заклинило: ущемлённое мужское самолюбие. Вот как возьму её разок—другой, так дурь эта из головы и выветрится.
– Вы не подскажете, здесь можно руки помыть? – обратилась она ко мне и тем самым прервала мои мысли.
О проекте
О подписке