Дальние рейсы

Немногие умеют быть стариками.

Ларошфуко

Сколько себя помню, я часто задавался одним и тем же вопросом. Проходили годы, а я все не мог честно ответить самому себе – почему сорок лет назад я решил стать пилотом и пошел в Лётную академию. Да, окружающим я мог еще что-то там плести о романтике полета и прочем, но самого себя ведь не обманешь. Нет, мне, конечно, нравится летать, но вот все остальное…

Я имею ввиду все те проблемы, с которыми сталкивается любой пилот и командир современного авиалайнера – недовольные пассажиры первого класса, грубые пассажиры первого класса и неотесанные пассажиры первого и прочих классов, вечно требующие, чтобы их жалобы выслушал командир корабля. Мне жутко надоедала необходимость ходить при полной парадной форме – побрякушки делали меня похожим на опереточного офицера, ну знаете, как их там изображают – «ваше благородие» и все прочее. Но что ж поделать – компания, на которую я работал, очень славилась историческим шармом своих авиалайнеров – салоны самолетов так и цвели всяким антиквариатом, от портретов государей-императоров до настоящих граммофонов. Наша форма и то была стилизована под имперскую офицерскую форму. Правда, стюардессы наши щеголяли в полнее современных нарядах.

Никогда не любил того маскарада, но что поделаешь – контракт был контрактом, да и пенсия мне причиталась очень достойная по нынешним временам.

Но, хорошо, что все это теперь в прошлом. У меня теперь нет никаких пассажиров, а если бы вы были пилотами, то сразу бы поняли какое это счастье – возить болванки или редкоземельные металлы, а не толпу склонных к панике граждан. Да, но рейсы у меня теперь не в пример длиннее – Луна – Рея – Титан (надеюсь, вы знаете, что это спутники Сатурна).

Вы спросите, как я, обычный «атмосферник», пилот воздушного самолета, попал на грузовые трассы Ойкумены? Просто. Когда мне стукнуло пятьдесят семь, компания вежливо и почетно отправила меня на пенсию. Но сидеть дома и ловить рыбку у пруда мне совсем не хотелось – пусть это делает мой старший брат с моим папашей, у них замечательно получается по шесть часов сидеть над поплавком. Мои дети давно выросли и разъехались, с женой я развелся за три года до этого.

Я был свободен от всего, что делал всю свою жизнь, от всех обязанностей. Сначала мне это нравилось, но прошла неделя, потом другая и мне стало откровенно тоскливо и просто скучно. Мне очень не хотелось стать обычным пенсионером, тем более что со здоровьем у меня было все в порядке – я ведь один из первых, чьи родители решили сделать ребенку процедуру ПМО. Еще раз спасибо за это моему прогрессивному отцу.

Сначала я пытался компенсировать тоску по работе общением с некоторыми миловидными девушками и женщинами-профессионалками. Но, честное слово, мне стало скучно после месяца такого разврата, а не потому что я уже ничего не мог. Алкоголизмом я тоже никогда не страдал. Что тут поделать, такой уж я старичок.

И в один дождливый день мне попалась на глаза наглая рекламная вывеска, порхавшая над тротуаром как назойливый комар. Я шел домой от своего старого знакомого, время от времени бросая взгляды на витрины магазинов. Прохожие привычно отмахивались от рекламы и шли дальше, не глядя. Но я остановился.

Вот то, что мне было нужно, и оно само лезло мне в лицо. Наверное, это был единственный случай, когда реклама действительно помогла человеку сделать правильный выбор.

Все дело в том, что в системе спутников Сатурна стали активно добывать редкоземельные материалы, а гелий – прямо из атмосферы этого красавца. И как всегда – не хватало пилотов грузовиков. Нет, конечно, автоматические грузовозы справлялись с задачами, но они были не так уж дешевы. Слишком уж часто эти электромозги, в условиях космоса, давали сбои и вместо того, чтобы довезти грузы до Луны – взвивались над плоскостью эклиптики к чертовым бабушкам или расшибались о какой-нибудь камень в поясе астероидов. Ловить их и возвращать было даже дороже чем нанять живых пилотов.

А теперь по поводу рекламы – они приглашали любых пилотов на рейсы к Сатурну. Сама профессия комического водителя была не особо популярной, другое дело – пилот полицейских сил или астронавт-исследователь. Платили не так уж хорошо, но все же было неплохо. Но какой бравый двадцатилетний парень, скажите мне, с нормальными желаниями, решит добровольно, по несколько месяцев торчать в тесном грузовозе? Не забывайте и о всяких излучениях, которыми так богат наш добрый космос – в расцвете сил стать бесплодным никому не хотелось. Нет, таких было совсем немного – «дальнобойщик», это старое слово стало насмешкой над ними.

Когда я пришел в контору, чтобы разузнать все поподробнее, то с удивлением узнал, что таких боевых мужичков-старичков как я, здесь немало. Многие оказывались пенсионерами-пилотами. Некоторые имели «орбитальный» стаж – летали на трассе Земля – Луна. И все были не против поработать «повыше» – так мы называем пространство за пределами Земли и Луны.

Конечно, кандидатов сразу же стали дотошно проверять медики, я ожидал, что начнут забраковывать каждого второго. Но опять, к моему удивлению, все было не так. Брали почти всех – отбор прошел даже почти глухой китаец, водивший атмосферные самолеты, когда я только в школе учился. Другой, пришел с компенсаторами на руках и ногах – он явно страдал артритом. Да, его тоже взяли.

Когда подошла моя очередь, докторша, с золотым значком врача первой категории, с легкой ухмылкой взглянула на результаты анализов и медкарту. Затем она произнесла:

– Хочу вам сказать, что среди всех наших пациентов вы самый удовлетворительный.

– Спасибо за комплимент, мечтаю на старости лет посмотреть на Ойкумену, надеюсь, капитанские должности для меня найдутся, – я постарался говорить как можно галантнее, учитывая, что лежал я на осмотровом столе и ассистенты докторши водили надо мной биосканерами.

– Ну, я не против, – докторша не пожалела на меня стандартную ободряющую улыбку. – Остальное зависит от психолога и ваших успехов в учебе.

После обычных проверок у психолога я получил письмо с официальным приглашением подписать контракт на пять лет. Не особо сомневаясь, я подмахнул документы, остановившись ненадолго лишь на приложении «О последствиях…» – там довольно откровенно предупреждалось, что хоть невесомость и полезна для наших старческих костей, но последствия долговременных полетов могут сказаться на нас, когда мы снова ступим на грешную матушку Землю. Все и так прекрасно знали, что чем больше вы проводите при пониженной гравитации или невесомости, то тем сложнее вам вернутся к обычной, земной. А как возвращение может сказаться на пятидесяти-шестидесятилетних? Не особо приятно.

Нашу группу из двадцати пяти бывших военных летчиков и гражданских пилотов, отправили в учебку. Я сразу вспомнил свою Летную академию, приятно было снова немного посидеть за партами и вспомнить молодость. Пол года мы зубрили все, что теоретически нужно пилоту космического грузовика – астрономию, теорию гравитации, устройство наших кораблей, Международный закон космоплавания и прочее. Ничего сложного если у вас уже есть опыт и ваши мозги не очерствели от будничной жизни. Преподаватели были иногда даже младше нас самих.

Как мои родные отнеслись к моему поступку? Моя дочь была в шоке, но смирилась – ведь знала, что папаша упрям и если уж что-то делает, то делает до конца. Сын меня понял быстро, мы выпили с ним по кружке хорошего пива и пообсуждали политиков. Он пожелала мне удачи, пообещал, что приедет ко мне на Лунную базу, как только я вернусь из своего первого рейса к Сатурну. Моя бывшая супруга никак не отреагировала на мою новую работу. Но, я на нее за это не в обиде. Одна из моих внучек, просто золотой ребенок, прислала мне (перед тем как нас, старых развалин, должны были отправить на Лунные учебные полигоны) интерактивную открытку с подписью «Мой дедушка – лучший космонавт». Я даже прослезился, читая ее, хорошо, что меня тогда никто не видел.

Если быть честным, то до этого в космосе я был всего один раз – как турист. За десяток лет до этого я летал с женой на Луну, в ее Исторический сектор.

Следующие полгода мы провели на Луне, осваивая управление грузовозами сначала на симуляторах, затем на практике, с инструкторами. Опытный пилот легко освоится с управлением этими машинами. Нас также тренировали для резких маневровых перегрузок – удивительно, но по состоянию здоровья выбыло только двое. Не буду хвастаться, что я легко переносил непривычность малой гравитации, ее отсутствие (в учебных полетах) или те явления, когда вы делаете резкий аварийный маневр и кажется, что все ваши внутренности решили сбежать из вас самым неприятным способом. В такие моменты я благодарил науку и родителей, за то, что сделали меня таким крепким дедушкой, и кровоизлияние в мозг или сердечный приступ мне не грозит, по крайней мере еще лет двадцать. Артритный пилот, о котором я говорил, прекрасно справлялся с управлением грузовика и даже оказался вполне хорошим приятелем – мы с ним в выходные любили побродить по паркам Центрального лунного поселения и поболтать о всяком. Кстати, пониженная гравитация оказалась особо полезной для него, здесь он мог даже прыгать через голову, не опасаясь сломать себе шею.

Спустя положенный срок мы сдали смешные (для нас, ветеранов) экзамены и стали официальными пилотами грузовозов класса «Иоганн Кеплер». Пусть это не в тему, но я так и не понял, какое отношение этот немецкий астроном имел к тяжелым грузовикам.

После короткого отпуска на Землю, где я провел замечательные три дня с семьей моего сына, я вернулся на Луну.

Пусть на мне теперь была довольно скромная синяя форма второго пилота грузового транспорта, но нашивки ветерана «атмосферника» все же грели душу. На лунной базе, кстати, совсем не много молодых работников и пилотов – все здесь люди опытные и проверенные.

Мой первый полет к Сатурну длился всего три месяца. Топливо на ускорение мы не жалели – все-таки «Кеплер» не старая развалина с жидкостными двигателями. В экипаже было трое человек – капитаном я тогда не стал, моим начальником был сорокалетний Рихард, коренной житель Луны, там родившийся и считавший ее свой родиной, а на Землю ему было даже плевать. Рихард летал на торговых маршрутах с юношеских лет – такой уж он был фанатик своего дела. Он мне много чего успел рассказать об особенностях космический перевозок и проблемах с системами корабля. За это ему большое спасибо.

На Рее, каменистой планетке, было крупное поселение, где нам, наконец, можно было вволю поболтать с другими людьми, а не друг с другом, найти интересную даму или просто выспаться в нормальной местной гостинице. Местные рабочие, хмурые и жесткие горняки, практически все родом из Поднебесной, не особо уважали «дальнобойщиков». Это я узнал, необдуманно заглянув в один кабак. Вовремя унести ноги я смог благодаря бармену, которому ужасно не хотелось сегодня писать объяснительную местным властям, по поводу драки. Он просто ясно намекнул, куда мне стоит идти для общего добра.

И еще одно, только здесь, на краю света, я с удивлением обнаружил, насколько влиятельной организацией была «Алая роза». Да, конечно, кто не слышал о ней, но, слушая новости и читая газеты нельзя узнать как оно на самом деле. Ну, если вы так уж юны и не знаете что это за контора, то я объясню. «Алая роза» начиналась как скромная фирма по предоставлению интимных услуг первым экспедициям горняков и промышленников на такие задворки Солнечной системы как Рея или Ганимед. Девушки и женщины стали не просто проститутками для истосковавшихся шахтеров, по два-три года вкалывающих на промерзших планетках, они стали стратегическим фактором в экономике Ойкумены. Ведь понятно, что единицы горняков брали с собой семьи – и дорого и масса неудобств с жилплощадью. Местное начальство, по своей наивности, легко доверилось «Алой розе», и само пользовалось ее услугами. Потом оно очень пожалело об этом.

Чем больше для промышленности Земли и Луны требовались редкоземельные материалы и гелий, тем важнее становилась бесперебойная работа шахт и насосных станций. И сначала шахтеры, и их профсоюзы, смекнули, что могут шантажировать свое начальство – начались забастовки с требованиями улучшить условия труда и отдыха. От кошмара убытков руководство решило спастись с помощью «Алой розы». Предоставив горнякам больше выходных дней и возможностей посетить дам.

Эта фирма оказалась очень прозорливой. Ее девушки были не просто профессионалами в своем деле, но и умными, умеющими слушать и постоять за себя без посторонней помощи. Соблюдение правил «оказания услуг» соблюдалось едва ли не строже чем правила личной гигиены. Не в меру пылких или грубых горняков могли просто найти мертвыми в ближайшем коридоре. Это вызывало уважение к дамам из «Алой розы» среди рабочих. Спустя всего пять лет после начала своей деятельности на спутниках Сатурна, Юпитера и на Марсе, «Алая роза» используя почти полную монополию на живую женскую ласку, смогла влиять на поведение профсоюзов горняков, а значит – этим можно было влиять и на руководство добывающих компаний. Своеобразная система, где за «правильное поведение» профсоюзный начальник на Рее мог получить больше внимания, чем полагалось, оплачивалась не сколько деньгами сколько проталкиванием интересов «Алой розы» в экономике.

Свободные средства фирмы вкладывались в акции горных компаний плюс спекуляции и в итоге, оказалось, что, например, половина всех шахт на Рее фактически принадлежит «Алой розе». У этой фирмы появился даже свой собственный небольшой грузовой флот – весело и фривольно размалеванные корабли, так и сверкающие на наших мониторах или в иллюминаторах.

Один журналист даже в шутку отметил, что теперь все пространство за орбитой Марса можно называть «Поясом Венеры». А один простой горняк сказал проще: «Лучше уж пусть б… управляет мной, пусть она трахает меня, а не старое начальство».

Так вот, я возвращаюсь к своему удивлению. Руководство «Алой розы» не терпело никаких иных форм интимных отношений кроме традиционных, ведь это могло угрожать их монополии. Негативное отношение было даже к интимным роботам, их постарались всех найти и выкупить (или конфисковать). За годы своей деятельности «Роза» даже создала обычай, строго соблюдавшийся среди шахтеров – если среди них заводился «нестандартный» человек, о нем тут же следовало сообщить фирме – увольнение и отправка на Землю без пособия ему была гарантирована. Я сам видел как публичное собрание профсоюза одного из поселков, бурно поддержало решение чиновника «Алой розы» выслать к Земле одного горняка из Поднебесной, за нетрадиционные склонности. К моему неудовольствию, его решено было отправить нашим грузовозом. Хорошо еще, что его транспортировали как «мясо» – то есть усыпленным в камере гибернации (так дешевле – не ест, не пьет, дышит мало).