– Ничего себе! – вырвалось у Гнугнира, и он хотел уже было схватиться за одну из подушек, когда его буквально по рукам ударил человек в балахоне.

– Ты посмотри на свои руки! Грязные как не знаю что. И как только не передохли все от заразы? Снимай все в том углу и в баню. Тебя, высший, это тоже касается. И срединца своего тоже отправляй. Да, я вижу, что ему хуже, ничего, крепкий, не умрет. В палату грязными нельзя.

– А что за баня? Где это? – спросил немного сбитый с толку гном.

– Вон в том дальнем углу, большая дубовая дверь.

Лансель езе раз вопросительно посмотрел на эльфа, тот утвердительно кивнул.

Послушно раздевшись донога, компания проследовала в указанное направление. Элайджа продолжал заботливо поддерживать ковылявшего Ланса.

– Почему он назвал меня срединцем? – пробормотал Лансель.

– Между человеком и эльфом. Ты же из народа Ильдена, – спокойно ответил Элайджа.

– Но что за название – срединец? Откуда оно?

– А что такое получеловек? – хмыкнул гном. – Для него это словно воробьев так называть.

– Об этом потом, давайте умоемся… – поморщился эльф, открывая дверь в баню. В ответ из-за двери повалил густой горячий пар.

– Мы там не задохнемся? – нахмурился гном.

– Ты никогда в бане не был что ли? – крикнул с другого конца хозяин странной хижины.

– Ну не в такой что ли… – замялся гном.

– Давай, вместе! – сказал эльф, и они разом зашли внутрь, прямо в клубящийся пар. Внутри ничего видно не было, глаза щипало. Вся троица взялась за руки, словно боясь пропасть.

Сначала их охватил сильный жар, от чего кожа в миг покрылась потом, затем стало немного прохладнее, следом воздух снова раскалился до головокружения, потом брызнула обжигающе холодная вода, а затем… они очнулись уже в кроватях, лежа на бархатной перине, на настоящих подушках, и закрытые одеялами. Все тот же человек бродил вокруг между их кроватями и что-то напевал себе под нос. Переглянувшись, наемники с подозрением оглядывали комнату. Вроде бы все было также, но ведь они заходили в баню…

– Не волнуйтесь, снаружи прошло не больше пары часов. Наверное, еще глубокая ночь. Но здесь вы проспали пару дней. Да… – проговорил человек и уселся на кровать с гномом. – Видать, поспать нормально вам выдавалось давно. Да. В общем, вы не просто излечились, но и силенок набрались. Но я несколько из графика выпал.

– Кто вы? – снова не удержался от вопроса Лансель. Он был еще немного сонным, но находился в таком спокойном состоянии духа, каким, наверное, был только у матери в пеленках на руках. Он даже перевернулся на бок и, нежась на подушке, устроился поудобнее, словно приготовившись слушать длинную сказку из детства.

Человек посмотрел на него и улыбнулся. У него была очень мягкая, располагающая улыбка, добрые глаза.

– Это гальдер, – вместо него ответил Элайджа, присев на кровати. Лансель тут же отметил, что уродливой раны на щеке эльфа как не бывало. Впрочем, как и следа от раны на плече у самого Ланса. – Под таким именем подобные ему известны моему народу. Это не человек. Не обманывайтесь тем, что перед вами. Каждый из нас видит его черты по-разному – скорее всего это скомпилированный ряд наиболее располагающих для вас черт и эмоций. Даже голос его звучит для нас с вами по-разному. Правда… ростом это существо действительно довольно высокое, – дополнил эльф, посмотрев на изумленного гнома. – Поэтому сделаться привычного для гнома роста ему не очень возможно. Хотя он явно выглядит для тебя, друг Гну, гораздо ниже.

У Ланселя засосало под ложечкой, и мурашки забегали по спине. Он напрягся и стал осторожно осматривать комнату в поисках пути отступления или наоборот возможного боя. Человек тут же развернулся и посмотрел на него, все также улыбаясь.

– Не переживай, Ланс, – тут же сказал эльф. – Гальдеры слушают наши мысли точно также, как ты смотришь перед собой. При желании, они могут их полностью поменять или исказить. Поэтому если бы наш вежливый друг хотел бы причинить нам вред, то давно сделал бы этом.

– Меня зову Ломар, – сказал гайдер. – Вам не нужно боятся меня.

– Да уж, звучит успокаивающе, – хмыкнул гном и откинул с себя одела, оказавшись полностью голым. – Особенно когда нагишом сидишь перед демоном.

Ломар впервые перестал улыбаться и нахмурился.

– Зря ты так, получеловек, – голос гайдера прозвучал с нотками обиды. Во всяком случае для слуха Ланса. – Понятно, что не со зла, а скорее от своего скверного характера говоришь так. Но я точно не демон.

– Гальдеры не люди, но точно не духи зла, – снова вступил со словом эльф. – Они жили в этом мире еще задолго до пришествия первых разумных рас, в том числе наших. Что они здесь делали доподлинно неизвестно. Но найти их самостоятельно невозможно – гальдеры открываются только сами. Старейшины называли еще их хранителями, но что они хранят или охраняют, также непонятно.

– И вряд ли будет понятно, – кивнул Ломар и поднялся на ноги. – Я действительно помог вам не из-за того, что вы мне приглянулись. И нет, гном, я не предпочитаю мальчиков ни для каких видов утех или радостей, которые может доставить мне материальный мир, – при последних словах Гнугнир покраснел до ушей. – У меня возникли некоторые проблемы, и мне нужна помощь тех, кто умеет управляться со всякими… смертоносными штуками.

– Ты хочешь нас нанять? – вкрадчиво спросил Ланс.

– Уже нанял. Платой же выступает ваша жизнь, которую я спас, – без обиняков ответил Ломар.

– Достойно, – хмыкнул гном. – А если мы откажемся?

– Не вижу таких мыслей в ваших головах. Ваши вещи в углу, где вы их и оставили. Я отлучусь ненадолго, соберитесь, у нас много работы, – сказав это, Ломар вышел и закрыл дверь за собой.

– Так, остроухий, – встав с кровати и светя всем, чем мать родила, сказал гном. – Давай объясняй, какого черта ты потащил нас тогда за этим хреном?

– Только, чтобы помочь Лансу… и себе. Все твои старания были ценны, но я чувствовал яд в своем теле, следовательно, в его тоже, – спокойно ответил эльф и направился за своим снаряжением.

– Ты сразу понял, что он… как там его? Гольдер?

– Гальдер, – кивнул эльф. – Да. Такие фразы и манера речи только у ему подобных. В далеком детстве я встречал одного из них… мельком. Они не опасны, но встречаются не спроста и обычно нуждаются в какой-то помощи от обычных смертных. И редко такая помощь бывает за просто так.

– Ну, это мы уже поняли, – хмыкнул гном.

– Нет. Я о другом. Как говорили древние, гальдеры выполняют некую функцию то ли по защите мира, то ли по поддержанию магических потоков и связей – здесь сложно сделать какой-то однозначный вывод, уж очень путаны предания. Кто-то называет их Инженерами Предназначения. Впрочем, как их не называй, их функция связана с возможностью существования в принципе как идеи. Поэтому их дело – наше дело тоже в каком-то смысле. Однако до войны и политики гальдерам нет дела – они далеко за гранью наших понятий.

– Соответственно, они могут делать то, что угодно нашим врагам, – натягивая исподнее, заметил Лансель.

– Нет, скорее по-другому, – сказал Ломар, войдя в комнату. Под правой подмышкой у него были зажаты какие-то три черные палки длинной в метр. – Я делаю то, что может угодно всем и неважно, воюешь ты за Ильден или за Государство могов. Моя работа – залог общего выживания. Даже несмотря на вашу жажду перебить друг друга.

– Ну прямо так настоящий ангел, – хмыкнул Гнугнир.

Ломар снова покачал головой.

– Ангелы служат своим целям. У меня же целей нет. Моя жизнь – Предназначение. Впрочем, не забивайте головы всем этим. Вот, держите, – Ломар вручил по черной палке каждому из наемников. – Полноте, получеловек, не маши. Я все расскажу. Заканчивайте сборы и следуйте за мной. Только… когда выйдите, не бродите по другим комнатам – я могу вас не найти.

– Что это он такое говорит? – подозрительно проговорил гном. – Мы в хижине заплутаем?

– Если ты не заметил, друг Гну, хижина достаточно мала снаружи по сравнению с тем, что мы видим здесь, – менторским тоном ответил Элайджа. – Естественно не обошлось без магии. Но это не просто заклинания. Это место – сосредоточение сил. В нем и порталы в другие миры, и астральные лимбы и все, что угодно. Именно поэтому мы проспали пару дней в этой комнате, пока в нашем мире прошло несколько часов.

– Все верно, высший, – кивнул Ломар. – Заканчивайте и идемте.

Покончив со сборами, наемники окружили высоченного Ломара, чья голова почти упиралась в потолок, в «прихожей» рядом с дверью наружу. Гальдер почмокал губами, о чем-то размышляя, и затем повернул к себе всех трех воинов и заговорщическим голосом сказал:

– В мире множество разных сущностей, мои маленькие друзья. Я не буду сейчас вдаваться в пространные лекции и утомлять вас подробностями, но скажу, что демоны – далеко не самое жуткое, что может встретится. Вот и сейчас я столкнулся с могучими сущностями, которые, правда, в условиях этого мира скорее похожи на известных вам демонов. В общем, у меня сломался один из маяков. Не забивайте голову, друзья. Это сложные материи, в них вам не за чем проникать. И даже тебе, высший. Ты давно избрал путь танцующего со сталью, умозрительные вещи сложны для твоего нетренированного мозга. Короче. Эти сущности, пользуясь временными сдвигами из-за сломанные маяков, мешают мне починить его. И с ними справится можно только в схватке.

– Неужели такой могучий маг как ты не может с этим совладать? – удивился Гнугнир.

– Я не маг. Во всяком случае в том смысле, о котором говоришь ты. И моя сила по отношению к сознательным созданиям и этим сущностям – совершенно разные вещи. Поэтому мне нужны те, кто знает, как сражаться в первую очередь конечностями. Наши неприятели имеют материальную оболочку, а её всегда можно повредить или нарушить.

– И для этого ты вручил нам эти палки? – недоуменно спросил гном.

– Это не палки. Это проводники. Идемте наружу, я покажу, – ответил Ломар и засобирался выйти из хижины.

– А тот вой? Что это? – поинтересовался вдруг Лансель. Воспоминания о ночной жути заставили его поежиться.

– Это стрижалы, – не оборачиваясь ответил Ломар. – Странники Междумирья. Мы сейчас не совсем в вашей Реальности, друг срединец, но и не в Плоскости и даже не в Прослойке. Скажем так, в одном из астральных отображений Плоскости, через которые проходят Нити Путей. И среди движущихся потоков сил и энергий возникают всякие удивительные образования. Некоторые сознательные, некоторые нет. Обычно это агригации материи, душ и духов вперемешку с флуктациями сознаний миллионов живых и неживых сущностей. В общем, не бери в голову.

– Они опасны? Давай лучше с этой стороны, – выходя следом за гальдером, спросил Ланс.

– Да, скорее всего да. Но сейчас они в другом временном отрезке. У нас хватит времени разобраться с маяком. Так, выходите, выходите друзья, сюда, на поляну, – указывая на поросшее невысокой травой пространство перед хижиной, сказал Ломар. – Да, вот так, хорошо. Немного отойдите друг от друга. Ага. Метра на два. Вот. А теперь просто решите, что у вас в руках и сделайте пару ударов.

Наемники переглянулись от удивления. Чего, чего сделать?

– Да не тупите, уважаемые, – добродушно улыбнулся гальдер, но в его голосе явно звучал сарказм. – Просто решите, что у вас в руках меч или лук, или лучевая пушка. И нанесите удар.

Гном пожал плечами, приложил палку к плечу, имитируя выстрел из ружья, и тут же вместо черной палки в его руках оказалось сверкающее оранжевым сиянием ружье и произвело выстрел алым зарядом величиной с кулак, унесшимся к деревьям и с громким эхом разорвавшим несколько из них на ошметки и горелые щепки. Ошарашенный гном так и застыл на месте, затем посмотрел на ружье в своих руках. Несколько секунд оно еще оставалось в той же форме, но затем снова превратилось в черную палку.

– А…а можно стрелять из него без перезарядки? – вдруг спросил он.

– Можно хоть сделать из него пушку в руках и выстрелить, если удержишь её после отдачи, – хмыкнул Ломар. – Конечно, зарядов в неё не бесконечно, но для дела нам хватит. И еще даже на потом.

– Т.е. эти штуки могут принять вид любого оружия? – спросил эльф, но в тот же миг сымитировал лук и выпустил в ближайшие к взорванным деревьям три стрелы, в воздухе превратившие в десять – они слезали десятилетние деревья как серп колосья.

– Все, что вы только представите и что можно унести. Только прошу вас фантазировать то, чем вы умете пользоваться. Иначе смысла от оружия будет немного.

Ланс пожал плечами и вскинул палку подобно двуручному мечу – она приняла вид пылающего огнем клинка с мощной перламутровой ручкой и гардой из металлических лепестков. Наемник взмахнул раз и нанес рубящий удар – от меча остался обжигающий огненный след. Вне всяких сомнений он нанес бы урон за несколько метров от самого лезвия меча.

– Да, и оружие это довольно сильное получается. Тут уже не от вашего желания зависит, – задумчиво проговорил Лома. – Потому что это суть проводники, проводят изначальные энергии через себя, а, как вы догадываетесь, у тех некоторые проблемы с уровнем мощности.

– А трансформация при чем здесь? – задумчиво спросил Элайджа, разглядывая гладкий черный ствол «проводника». Никаких рун, никаких механизмов или отверстий. Совершенно чистая материя, на вес подобно флейте. Так, во всяком случае, представлялось эльфу.

– «В начале было слово», – тоном наподобие проповедника заявил Ломар, начав брести в сторону от хижины к лесу. – Нда. Изначальные энергии суть творческое начало, господа. И, как вы понимаете, с творчеством связана и мысль. Ладно, нам пора. Идти строго за мной по одному. Все, что вы увидите… прошу вас не пугаться и не дергаться. Лишнее движение может вас забросить на многие квантилионны миров от родного.

– Мы что, собир… – начал было спрашивать гном, как реальность перед Ломаром замерцала, затем начала искажаться и закручиваться по дуге, сливая оттенки ночи в одно черное ничто, напоминавшее арку.

– По одному за мной, господа, – повторил Ломар. Наемники поспешили выстроится – первым встал Элайджа, затем Ланс, а гном вызвался защищать тылы. В его руках уже лежало памятное ружье и, судя по напряженному лбу гнома, тот не собирался отпускать мысль об этом оружии с самого начала похода.

Войдя в арку, компания оказалась внутри длинного туннеля, шедшего сквозь, как сначала показалось Ланселю, разноцветные горы или замки. Но покрутив головой по сторонам, воин понял, что все «стены» вокруг сотканы из мозаики различных… самых настоящий видов на лесные и горные пейзажи, города и звезды. Это были не картины, а словно куски реальности, уменьшенные до размеров окна в деревенском доме.

– Это проходы в различные миры. Вы видите их так, как позволяет ваше сознание. Для меня здесь все несколько в другом виде. Однако в любом случае идем строго по тропе, – вдоль тоннеля шла едва заметная дорожка, отливавшая серебром. – И старайтесь не смотреть на эти визоры. Или окна, если так проще. Иначе сила сознания может перенести вас туда.

Услышал последнее, каждый наемник постарался перенести взгляд вперед – на затылки друг друга, чтобы ненароком не засмотреться по сторонам. А виды там были действительно великолепные – нет, нет, но на прекрасные картины разноцветных гор или звезд каждый из воинов украдкой поглядывал.

Неожиданно «туннель» резко свернул вправо и спустя какие-то мгновения путники оказались на небольшом клочке земли, окутанным редким лиловым туманом. Воздух был спертым, дышать стало тяжело.

– Местечко, конечно, для вас смертельно опасное. Здешние газы убьют вас через пару часов, – совершенно спокойным, даже безразличным тоном, сказал гальдер. – Но мы постараемся справится как можно быстрее.

Наемники молча переглянулись. Все равно деваться было некуда. Да и вообще, с чего они решили, что Ломар предполагал сохранить им жизнь?

– Нет, вы не правы, – прочитав их мысли сказал гальдер. – Я всегда предупреждаю живые организмы о неизбежности их гибели. Если позволят ваши умения и сноровка, вы выживите. Но тут, как говорится, большая доля случая.

После недолго блуждания в тумане, компания оказалась рядом с каменным обелиском треугольной формы с рубиновым наконечником. Внутри навершия слабо поблескивал лазурный огонек.

– Вот, видите? Маяк очень тусклый, его не видно. Если будут идти каратарохорды, они могут наткнутся на эту часть соприкосновения сфер… – подойдя к камню стал рассуждать Ломар.

– Кара кто? – хмыкнул Гнугнир.

– Ай, получеловек, не забивай голову. Вне стен стандартных миров все очень сложно и запутанно. Я бы просто молчал, но Создатель наградил меня таким фортелем – порой желанием высказать мысли при помощи ротового аппарата и голосовых связок.

Лансель сконфужено посмотрел на Элайджу. Тот только пожал плечами: мол, ну а я тут при чем? Знаю только, что гальдеры странные.

– В общем, я сейчас начну чинить маяк. А вы окружите меня со всех сторон и выберете самое удобное для вас оружие. Маяки обычно связаны с энергией Струн, и во время ремонта ненароком задеваешь поле вокруг них. А это чревато возникновением разного рода аберраций, открытие порталов туда, куда лучше не соваться телесным существам. Я, как бы вам не казалось, тоже к ним отношусь. А с разрушением тела разрушусь сам, а вместе со мной нарушится функция. А это не порядок.

Сказав это, Ломар положил руки на маяк. Тот в следующий же миг задрожал, и рубиновый наконечник засверкал алым светом, который охватил гальдера и в буквальном смысле заискрился у него в глазах.

Наемники переглянулись и, молча кивнув друг друг, встали треугольником вокруг Ломара. Ланесель тут же превратил свой проводник в привычный для него двуручный меч, Элайджа – лук, а вот Гнугнир соорудил в руках что-то наподобие четырехствольной фузеи. Только у нее не было ни курука, ни полки, да еще стволы могли крутиться.

– Чтоб не перегревались во время стрельбы, – усмехнулся гном на молчаливый вопрос эльфа.

Гости не заставили себя долго ждать. Стоило наемникам только разобраться с оружием и несколько раз взволнованно выдохнуть, разглядывая перед собой лиловую тишину, как из туманов полезли… гады. Другими словами назвать их было сложно – они и ползли, и прыгали, и скакали, и перекатывались и топали множеством ног. Ощерившись всевозможным клыками, когтями, зубами, шипами, существа возникли из тумана и вереща и воя, направлялись со всех сторон к маяку.

Лансель до селя побывал в разных передрягах. Бился он и в Заградительном лесу, и с ожившими мертвецами некромантов Фатума, и с жуками на стенах Крепости Четырех Ветров. Не раз бывал там, где враг имеет преимущество. Поэтому у него не было страха. Только некоторое напряжение в животе, сосредоточенность. Однако невроза или пробивающего душу страха, нет. И хотя на него шли с боем ужасные существа, смерть в лапах которых вряд ли можно назвать приятной, для себя воин давно уяснил – от чего бы ты не сдох, результат один и тот же. Поэтому лучше не умирать, а для этого нет другого средства как держать покрепче меч и верить в удачу.

Первым открыл боевые действия Гнугнир. Его оружие с невероятной скоростью обрушило на шедших на него монстров поток сверкающих молниями огненных шариков. При соприкосновении с тварями, эти снаряды взрывались, разнося вставшую на их пути тушу на куски. Эльф вторил гному и пустил со своего лука стрелу, которая разложилась на множество копий самой себя и целым веером накрыла наступающую толпу.

Лансель же, недоверчиво посмотрел на свой меч, покрутил его сначала в руке, раздумывая над тем, как он будет отбиваться от своей части накатывающей орды, а затем решил представить, словно его взмах по воздуху создает мощную волну, сметающую все на своем пути и желательно еще разрывающую врагов на части. Стоило ему взмахнуть, как наступающую лавину монстров со стороны Ланса сдуло как пушинкой, оставив только фонтаны и целые реки разноцветной кровищи в видимой части затуманенного островка.

– Действительно, чего изгаляться. Просто махай в воздухе железкой, – успел пробурчать гном, превращая свою оружие в ручную бомбарду. Несколько выстрелов и поле перед них осталось завалено дымящимися ошметками плоти.