– Вы не поняли, Арсений Викторович, – сказал он. – Ваша жена – секретный агент. Мы вели вас несколько лет. Ваше положение исключительное и юридическому регулированию не подлежит. Поэтому всё предельно просто. На одной чаше весов пожизненный срок за вывоз в недружественные страны технологий, представляющих государственную тайну. А на другой – медаль за отвагу и пожизненное содержание.

– Или смерть! – взвизгнул Сеня.

Стас утробно хихикнул.

– Что?

– А, – махнув на учёного рукой, отвечал здоровяк. – Объяснять бесполезно. Приступим.

###

Сеанс прошёл на удивление безболезненно. Сеня облокотился на стол и сосредоточенно думал.

– Ну? Какие впечатления? Под запись.

Учёный нервным жестом пригладил свои жиденькие волосы. Эта штука определённо жива и более чем разумна. Вероятно, это был первый для человечества близкий контакт третьей степени…

Сеня кашлянул в кулак и попробовал описать свой опыт, при этом активно жестикулируя:

– Ну… Оно там не одно. Оно связано с кем-то. Их минимум двое. И я был ими. Мы балансируем вокруг центра. У каждого из нас по пять точек координации – руки, ноги и голова. Нас связывают простые, но бесконечные отношения между пульсациями. Семёрки, пятёрки, тройки, двойки и единицы. Всё происходит одновременно, и вместе мы выдерживаем какой-то странный ритм… Но мы не способны увидеть картину целиком. Мы навязываем друг другу логику действий, сумма которых превосходит вычислительные мощности каждой из частей. Однако система работает. Работает на задачу. Мы пляшем, и совокупность наших действий – это симуляция параметров вычисляемой задачи…

Стас почесал живот, коснулся рукой носа, нахмурил брови, покосился на охрану и серьёзно спросил:

– Ты хоть помнишь, как тебя зовут?

– Меня зовут герой России! – прошипел в ответ учёный. – Попрошу мне хотя бы не ты-кать! Слушайте, что вам говорят! Мои впечатления свежи, и я говорю быстро, чтобы передать максимум информации. Это не человек. Я ощутил нечто… Очень нехарактерное. Поэтому все детали важны.

– Просто звучало это бессвязно, я боялся, что вы повредились умом, – спокойно сказал Стас.

"Так себе дипломатия".

– Я должен изложить вам всё в виде официального обращения в трёх экземплярах, прошедших глубокую лингвистическую экспертизу?

– Продолжайте, пожалуйста. Давайте не будем вот это вот всё…

Сеня резко вдохнул и выдохнул через нос.

– Ясно только, что это существо ищет ответ на поставленную задачу.

– Какую задачу?

– По-моему, оно и само не знает. Только оба участника – вся система "знает" это.

– И где второй?

– Я не знаю.

– Сможете узнать?

– Я могу взять перерыв? После использования прибора непременно нужен сон, чтобы восстановить биохимический баланс в мозгу. Иначе я сойду с ума и тогда уж точно забуду, как меня зовут.

###

Его поселили прямо там, в секретном комплексе. Удивительно, но у них здесь были вполне приличные гостевые комнаты. Телефон у Сени отобрали, интернета и телевидения не было, поэтому развлекаться было особенно нечем. Людей он здесь встретил не много, не более двадцати человек. На его вопросы никто не отвечал. В лучшем случае, они молчали, в худшем – грозили тюрьмой за шпионаж. Один тип его прямым текстом обматерил. Поэтому, перекусив макаронами по-флотски в столовой, Сеня сразу же пошёл в свою комнату, принял душ, выключил свет и лёг под хрустящее от чистоты одеяло.

Вроде и кровать была удобной, и подушка идеальная, и пахла она свежестью, но он всё равно долго ворочался и никак не мог уснуть. Ведь учёный рассказал своим тюремщикам и начальникам далеко не всё, что видел и ощутил во время сессии.

Когда Сеня встроился в причудливое биение чужих разумов, один из них, тот, который жил в этом теле, сразу обратил на него внимание. Вернее так – они узрели друг друга. И под пристальным взором этого существа учёный вдруг почувствовал обескураживающе полную наготу. Оно поняло и приняло его. Это было так естественно, приятно и легко… Никогда в жизни он не испытывал подобной гармонии в общении с кем-то, хоть и не понял и не смог бы объяснить, о чём шла "речь". Это понимала только совокупность их разумов. Но он твёрдо запомнил ощущение, которое сопровождало эту связь. Согласие работать на совместный результат. Никаких ужимок, никакого подтекста, лишь прямота, открытость и бесстрашие. Они были беззащитны друг перед другом, и сознание этого заставляло их уважать чужие границы.

Тень этого прежде неведомого чувства невероятного единения с другим живым существом, таким странным и чужеродным, маячила перед внутренним взором учёного и ещё долго не давала ему уснуть.

###

На следующий день Сеня проспал подъём. В лаборатории его дожидалась Мальвина.

– Здравствуй, – сказала она.

Он опять не узнал её. Совсем другой человек! Удивительная способность перевоплощаться!

– И тебе не хворать, – сказал он. На его вкус это прозвучало недостаточно кисло, поэтому он продолжил. – Кто ты вообще такая? Супершпион-шлюха-убийца?

Мальвина поджала губы, видимо желая что-то сказать, но вместо этого быстро качнула головой в знак согласия.

– Зачем вы так со мной поступили? Свадьба! Секс! Я даже к твоим родственникам ездил! Они что – тоже шпионы?

– Актёры, – сказала она. – Аутсорс. Мы же не можем всем подряд рассказывать о подробностях своей работы.

Сеня рухнул на стул.

– Я просто слепой дурак! Идиот!

– Не без этого, – согласилась Мальвина. – Но также ты гений и герой. Ты… Не мой тип мужчин, но ты отважный человек и настоящий патриот. Поэтому спасибо тебе большое. И прости за то, что пришлось тебе врать. Такая у нас работа.

Учёный уставился на Мальвину, словно пощёчиной ударенный этой внезапной похвалой. Он вскочил со стула, подошёл к ней поближе и, встав перед ней вплотную, сказал, чеканя слова:

– Пошла. На. Хер.

– Что?! – по её тону Сеня понял, что такого она точно не ожидала. Это ему понравилось.

– Мягко стелешь, да жёстко спать! Не знаю, что ты задумала, но я ни одному твоему слову не верю. Кроме, возможно, типа твоих мужчин. Я был у тебя в мозгу, помнишь?

Мальвина на секунду смутилась, но быстро собралась.

– Ну и что? Я тоже была у тебя в мозгу.

– Думаешь, что смогла увидеть так же глубоко, как могу видеть я? Я тренировался работе с этим прибором, дорогая моя. Ты только понюхала крышечку, а я сделал жадный глоток. И я видел всю твою подноготную, все твои пустые переживания, мысли и планы на свою никчёмную жизнь. Карьеристка, вечно в поиске лучшего решения. Что ж, должен сказать, что ты профессионально даёшь за деньги. Жаль, что в последнее время ты стала отлынивать. Я-то из уважения терпел, но оказалось, что всё было оплачено. Скажу твоему начальнику, чтобы вычел из твоей премии. Кстати, где он?

– Я тут, – отозвался утробный бас из тёмного угла. – Слушаю вас, не нарадуюсь. Про премию я учту, действительно, непорядок!

Мальвина вспыхнула и чуть не рыча, спросила:

– Что ты сказал?!

Стас подошёл ближе и поднял обе руки в воздух.

– Шучу, – сказал он.

Мальвина ещё пару секунд посверлила его взглядом и ушла.

– За работу? – предложил Стас.

Пока они готовили установку, Сеня как бы невзначай обронил:

– Подумать только! Мы не одни во вселенной.

– Ага, – отозвался здоровяк.

– Столько лет люди хотели знать это наверняка – и вот оно живое доказательство. Silentium universi нарушено! Величайшая загадка в истории решена, а я даже не удивлён. Это вообще нормально?

– Не знаю, – ответил Стас.

– К тому же, видимо, биологические существа всё-таки способны пересечь мрак космоса. Это само по себе – отличная новость.

– Слушай, мне по херу, если честно. У меня есть задание – узнать, откуда эта штука прилетела, а не ответить на вопрос о том, может ли она летать. Само её присутствие здесь – это ответ. Состав изотопов не наш.

– Хм. Это да! – сказал Сеня. – И где вы, говоришь, нашли его?

– Я не говорил, – раздражённо бросил Стас. – Потому что это…

– … государственная тайна! – договорил Сеня. – Я это понял. Но мне нужно больше точек соприкосновения с… с ним. В процессе контакта я буду взывать к вероятным общим категориям. Его мозг – очень мощная нейросеть. Рано или поздно он разберётся в моих запросах, но если я буду упоминать что-то, что есть в его опыте, то оно вероятно быстрее распознает нейронные корреляты таких событий, и мы быстрее наладим связь.

Здоровяк склонил голову на бок. Подумав, он сказал:

– Мы нашли его в вечной мерзлоте. Он был погружен в непрозрачный кокон. Температура жидкости внутри него была ниже нуля. Когда полярники вскрыли кокон, оно начало дышать. Это всё, что известно о его происхождении.

– А корабль? – почему-то Сене казалось, что непременно есть корабль.

– Масштабные поиски вокруг находки не дали результатов. Никаких технологических штучек, земных или каких-либо ещё. Только кокон с гуманоидом – и всё.

– И сколько он там пролежал?

– Судя по структуре льда – сотни тысяч лет. А может и дольше. Ребята ещё не придумали, как определить возраст его тканей.

Сеня приподнял брови в искреннем удивлении.

– А генетически?

– Пф, – фыркнул Стас. – Это не ко мне. Биохимики до сих пор ковыряются с данными. Как и чего в точности в нём работает – не очень понятно. Генов в привычном смысле они не нашли, а оторванные от организма клетки сразу распадаются в труху, что, мягко говоря, затрудняет их исследование. Собственно, мы зашли в тупик, поэтому и лезем к нему в голову. Может быть всё-таки приступим, а?

– Конечно! Вот список слов, которые вам нужно будет произносить, пока я синхронизирован, – Сеня протянул Стасу приготовленную заранее бумажку.

– В уме никак?

– Сигнал, поступивший через слуховой анализатор, гораздо сильнее, чем у мысли, подуманной про себя. Начинайте сразу, как мы свяжемся. Интервал между понятиями – две минуты.

###

Гуманоид уже был подключён. Учёный уселся в кресло и надел шлем. В этот раз для полноты погружения он был не только слеп, но и глух. Связь держали через шумоподавляющие наушники, встроенные в шлем. Стас управлял работой своего микрофона при помощи кнопки, чтобы в ходе эксперимента Сеню ничто не отвлекало от концентрации на озвученных категориях.

– Только никуда не уходите, – взволновано сказал Сеня перед началом эксперимента. – Настолько глубокую синхронизацию невозможно отключить самостоятельно. Я смогу говорить вслух, но с трудом.

– Всё будет нормально, – ответил здоровяк. – Не первый год в седле.

Он активировал глубокую синхронизацию, отключавшую всю моторику ниже головы подопытного, и Сеня тут же был подхвачен сложным несимметричным ритмом.

Это существо, гуманоид, без сомнений, было связано со своим родичем некоей ментальной связью. Природу этой связи следовало бы выяснять физикам. Но эффект, которого достигали эти существа при контакте сознаний, очень напоминал эффект от использования Квалиа. Сеня испытал прилив гордости за свою работу. Можно сказать, что он изобрёл технологию космического уровня!

Эта мысль так взбудоражила его, что он утратил контроль над собой. Сущности плясали в безумном вихре, закрученные и сгруппированные друг вокруг друга. Они симулировали что-то очень сложное и большое, кажущееся хаотичным неподготовленному уму Сени. Его интуиция уже не успевает докладывать о своих планах его разуму. Его существование сейчас – это трансляция. Без оценки, без рефлексии и переосмысления. Он как перелётная птица – скользит сквозь среду без лишних заморочек. И ему это нравится. Здесь ему гораздо лучше, чем…там.

– Ты меня слышишь? Приступаем? – искажённый динамиками голос Стаса вырывает Сеню из сладкого забытья.

– Да!

– Дом!

Учёный сфокусировал мысль на этом понятии. И чудом перед его мысленным взором возникли картины далёкого мира. Хотя нет, он не столько видел, сколько ощущал их. Здесь влажно и тепло, уютно и свободно. Никогда Сеня не чувствовал себя ближе к дому. Ему показалось, что только здесь он мог надеяться на любовь и прощение. Дом…

– Друг!

Тут же увидел он десятки дынеголовых инопланетян, и каждого он мог отличить от другого. И каждый был готов подставить ему своё плечо. Друг! Кажется, Сеня только теперь понял, что значит это слово. Любой из них готов отдать часть себя ради меня, ничего не прося взамен. Никто из людей никогда ничего подобного для Сени не делал. Вся его жизнь – скучные вариации на тему одиночества. Но вдруг оказалось, что бывает по-другому.

– Родители.

Я вижу их. Их трое. Они заботятся обо мне. Один следит за тем, чтобы я потреблял правильную пищу. Второй учит меня отличать полезную информацию от миражей. Третий объясняет мне мои эмоции. Вместе они готовят меня к тому, чтобы я продолжал их путь. Их жизни перестанут быть напрасными, только если у них получится преобразовать мою природную жадность, неразумность и неразборчивость в щедрость, критический взгляд на мир и способность любить.

– Враг!

Что-то меняется, когда Стас произносит это слово. Рисунок активности стал резче. Сеня вдруг ощутил пронизывающий насквозь холод. Перед глазами встали образы уничтоженных инопланетных городов. Постройки высотой в несколько километров рушатся прямо на головы миллионов испуганных жителей. Враг! Он гипер разумен, но ему не ведомы эмоции. Интеллект без души, которому дали ясную задачу – улучшить мир. Он занимается зачисткой. Созданием плацдарма для светлого будущего. Для него эти существа – просто грязь. Он стряхивает их с их же земли с детской небрежностью.

Они гибнут миллиардами, но вскоре дают отпор. Враг пытается изжить их с лица планеты, но они находят его слабое место и побеждают. Закреплять успех приходится ценой отказа от прежнего образа жизни. Все проявления врага удалены из их мира. Сеня видит, как далёкая индустриальная планета руками небольшой группы выживших превращается в биотехническое чудо. Теперь их мир – это истинная Гея, какой её представляли фантасты и эзотерики. Внезапно до учёного доходит, что кокон, в котором нашли инопланетянина – и есть корабль.

– Личность! – произносит Стас. Почему-то он задержался с очередным понятием, но Сеня был этому только рад. Он успел "увидеть" много важного.

Когда слово "личность" проникло в ум Сени, существо отреагировало нетипично. Вместо того, чтобы породить серию образов, связанных с этим понятием, оно воззвало к личности в себе и тогда проснулось то, второе существо.

Оно отделило от себя Сеню, будто тот был прилипшим к коже куском мокрой бумаги, и хорошенько "рассмотрело" его психею.

"А я думал, ты мне снишься".

"Ты говоришь по-русски?!" – мысленно изумляется учёный.

"Нет, – сказало оно. – Я не имею ни малейшего понятия о твоём языке, но я вижу, как ты сделан, поэтому могу говорить с тобой. Я даю тебе мысль целиком, а озвучиваешь её ты сам – понятными тебе средствами".

"Действительно, звучит понятно", – ответил Сеня.

"Спасибо".

"Пожалуйста. Рад, что у вашего народа есть понятие о благодарности".

Существо оставляет эту мысль без внимания и настойчиво спрашивает:

"Как ты подключился к этому телу?"

"Я изобрёл прибор, который позволяет синхронизировать разумы", – не скрывая гордости, сообщает Сеня.

"Похвально, – отвечает инопланетянин. – Значит, несмотря на мою неудачу, вы сами сделали первый шаг… Хотя, не быстро, конечно, не быстро. Средне".

Сеня хочет испросить пришельца сразу обо всём, но вдруг из профессиональной привычки вспоминает про Стаса. Идёт эксперимент. Почему тот молчит? С большим усилием возвращая контроль к своим лицевым мышцам, он зовёт здоровяка по имени:

– Стас!

Молчание.

"Что там происходит?" – спрашивает существо.

"Ты ничего не слышишь?"

"Это тело сломано. Последний раз я смог им воспользоваться как раз перед тем, как оно угодило под лёд и застряло там. Я создал кокон и запрограммировал спячку из чисто врождённой бережливости. По большому счёту, вещь на выброс".

"Вещь?!"

"Это всего-навсего аватар, воплощённая форма, сделанная из моих биоматериалов. От этого экземпляра давно не было сигналов, поэтому я и забыл о нём думать. Однако недавно я ощутил присутствие кого-то ещё. Я долго искал, потому что у меня много тел, наделённых своими подсознаниями. И какая неожиданность – меня побеспокоил представитель разумного вида, пока не вошедшего в высшую лигу. Надо сказать, твой труд впечатляет. Но твои родичи не скоро поймут, что ты им дал. И скорее всего сначала они используют твоё творение наиболее неразумным образом".

Несмотря на столь жуткий прогноз, учёному всё же польстила эта мысль. Неужели, он и впрямь сделал что-то стоящее? Ну раз уж ЭТОТ говорит так, то наверняка так и есть! Наконец-то его заслуги признал хоть кто-то! И не просто кто-то, а ого-го кто!

Но Сеня пребывал в этом состоянии недолго. На него медленно, но верно накатывало необъяснимое беспокойство. Столько всего обрушилось на него за несколько минут! С научной точки зрения, эксперимент вышел из под контроля.

– Стас! – промямлил он вслух. – Вы где?

В динамике раздаётся голос:

– Слышишь меня, кот учёный?

– Мальвина?

– Она самая, – Сеня идентифицировал опасное количество самонадеянности в её голосе и не на шутку испугался, ведь сейчас он был абсолютно беспомощен.

– Что происходит? Почему остановили эксперимент?

– Проект закрывается.

– Где Стас?

– Этот никчёмный хам и жирдяй? Уволен вышестоящим начальством.

Внутри у Сени похолодело.

– Он убит?