Она уронила «Каталог» на стол и уставилась прямо перед собой, раскрыв рот. Фантастика! Неужели общество Бэббиджа пыталось манипулировать ходом истории? Список Денниса, «гвозди от подков»… Ключевые моменты, когда действия горстки людей приводили к непропорционально важным последствиям… Выходит, какие-то никому не известные личности с допотопными громыхающими компьютерами определяли эти поворотные точки и поворачивали историю туда, куда им хотелось! Ну что ж, теперь понятно, почему они так боялись огласки. Рабство, эксплуатация, войны, кризисы… И даже убийство Линкольна, черт побери! Оно тоже было в списке! Тогда, по существу, все ныне живущие – жертвы заговора. Если люди узнают, что существует группа заговорщиков, ответственная за их беды… Да-а. До ближайшего фонарного столба – и то не доведут.

В памяти упорно всплывало все, что она так старалась забыть. Неудачи и несчастья. Отец, вечно мыкающийся без работы. Семья, изгнанная из «белых» кварталов и обреченная прозябать среди наркоманов и уличных банд, в одной из которых в конце концов и сгинул младший братишка. Безвременная смерть матери, лишенной необходимого лекарства. Сара стиснула зубы. Боитесь суда Линча, вот как? Да я сама буду держать веревку!

С другой стороны, если «они» направляли ход истории, то ответственны не только за плохое. Ведь были и изобретения, облегчавшие жизнь, освободительные движения последних десятилетий, законы о детском труде, социальное обеспечение, законы и нормы, защищающие хотя бы от крайних форм эксплуатации…

Нет, такого просто не может быть – история слишком сложна, чтобы ею манипулировать.

А может быть, речь идет всего лишь о попытке? Настолько ли сложна история, чтобы не попробовать сделать хоть что-то – с помощью тайного научного открытия? Если им удалось преуспеть хотя бы в малом, они, наверное, могли пойти и на убийство, чтобы сохранить секрет успеха. И тем более чтобы сохранить в тайне свои неудачи. Логика в этом есть. Ужасная, леденящая душу логика.

«Вот такая, значит, я хозяйка своей собственной судьбы», – подумала Сара с горечью. Получается, что Кроуфорд, Куинн и иже с ними написали ее сценарий еще сто пятьдесят лет назад. Иллюзия, балаган, расписная ширма! История – не более чем сказка для быдла, а ее герои и героини – просто шуты гороховые! То же самое рабство, только с искусно скрытыми хозяевами, которые до смерти боятся справедливого гнева рабов. Так хорошо знакомая картина прошлого внезапно перекосилась, все утратило привычный смысл – словно лицо матери скользнуло в сторону, оказавшись маской, за которой прятался чужой человек.

Сара сидела в полумраке кабинета перед кругом света от настольной лампы и не могла унять дрожь. Умирающее пламя камина отбрасывало на стены тени, похожие на кривляющихся призраков. Бодренький рэг «Тучи войны» звучал как насмешка. Одиночество никогда еще не казалось таким тяжким.

8

Сара проснулась внезапно, будто кто-то ее толкнул. Она сидела, уронив голову на стол, шея и руки затекли. Ночные кошмары постепенно растворялись, не оставляя следа. И слава богу. Заснула прямо за компьютером… Сколько же времени она просидела вчера? Сара потянулась и рывком поднялась из кресла. Добрела до окна, раздвинула шторы и сощурилась, глядя на утреннее солнце.

Дойдя до кухни, она включила кофейник и стала рассеянно смотреть, как он оживает. Потом вышла в коридор. Большие часы почему-то молчали. Наверное, забыла завести. Она зевнула, отперла входную дверь и подобрала с пола утреннюю «Ньюс».

И только тут вспомнила, что сама вчера остановила часы и потом полночи думала о Куинне, что додумалась до жутких вещей… Что ее хотят убить!

Кошмары возвращались. Она поспешно отступила через порог, захлопнула дверь и, тяжело дыша, прислонилась к стене. Черт! Надо быть осторожней, Сара! Там, снаружи, запросто мог поджидать снайпер. Наклонилась бы за газетой и… Она вспомнила, как открывала шторы, стоя перед окном у всех на виду. Пригнувшись к дверному глазку, она выглянула на улицу. Никого. Декоративные кусты по бокам подъездной дорожки казались темными и зловещими, будто в них пряталась целая толпа убийц. Она прикрыла глаза и перевела дух, стараясь успокоиться. Затем бочком подкралась к окну и задернула шторы. Комната погрузилась во мрак.

Вернувшись в кухню, Сара бросила газету на стол и стала наливать кофе. Руки дрожали, и первые капли упали мимо. Спокойнее! Нет ничего глупее паники. Она несколько раз медленно вдохнула и выдохнула, затем наполнила чашку, села и заставила себя снова проанализировать ситуацию.

Ред сказал сидеть тихо, пока он все не уладит. Но кто такой Ред, чтобы ему доверять? Он не убил ее, хотя имел прекрасную возможность, однако это едва ли достаточное основание для доверия и дружбы. «Вы не знакомы с моим лучшим другом Редом Мелоуном? Он мог меня убить и тем не менее пожалел».

В то же время что еще ей остается делать? Разве что снова попробовать связаться с Деннисом? Вчера вечером у него никто не отвечал. Они с Джереми по субботам обычно ходили в театр. Деннис не доверял всяким штуковинам вроде автоответчика, и Сара, прождав два десятка гудков, бросила трубку. Да нет, не стоит ему звонить. Вряд ли Деннису пришло в голову заниматься изысканиями в Интернете – не тот он человек. Значит, и убийцам неизвестно, что он причастен к этому делу. Если же она позвонит, а телефон прослушивается, что более чем вероятно, тогда в опасности окажется и Деннис.

Морган!

Она была у Моргана в пятницу, перед событиями в парке, и просила разыскать старые газетные материалы об обществе Бэббиджа, а потом рассказала о Куинне и компьютерах. Она ведь еще не знала, что эта информация опасна и имеет отношение к покушению. Морган обещал помочь, собирался наводить справки, даже не подозревая, во что впутывается. Надо предупредить его!

Сара уже набирала номер редакции, когда раздался звонок. Она заколебалась, не зная, отвечать или нет, но подумала, что это могут быть Мелоун или Деннис, и переключила линию.

– Да?

– Сара? Слава богу!

– Морган? Я как раз собиралась звонить тебе. Я…

– Погоди. Я через минуту буду у тебя. Все гораздо опаснее, чем я думал. Никуда не выходи и никому не открывай, пока не приеду.

– Морган, что случилось? Ты сам на себя не похож…

В трубке наступило молчание. Потом пошли гудки, и Сара повесила трубку. Забавно: она хотела предупредить Моргана, а он звонит ей затем же. Просто класс!

Она села за стол и поднесла к губам чашку с кофе. Взгляд упал на газету. На первой полосе гигантскими буквами было набрано ее имя. Читателям предлагалось «эксклюзивное интервью», взятое Морганом Граймсом. Саре не хотелось заново переживать весь этот кошмар, и она стала рассеянно перелистывать внутренние страницы, едва обращая внимание на заголовки. Интересно, какая часть новостей – дело рук общества? На душе было почти радостно. Морган сейчас приедет, хорошо, когда он рядом. Страх остался, конечно, но уже не такой мучительный. Она не одна.

Заголовок на седьмой полосе сначала не привлек внимания. «Любовный треугольник: двое убитых». Такое каждый день где-нибудь случается. Некто Джозеф Доусон выследил свою жену Барбару в мотеле в Западном Колфаксе, застрелил вместе с любовником, Полом Эбботом, а потом застрелился сам. В общем, секс и насилие. Сюжет для первой полосы какой-нибудь желтой нью-йоркской газетенки.

Пол Эббот? Мастер у Уайднера? Едва не расплескав кофе, Сара поставила чашку на стол и перечитала заметку. Грязная история, похожая на сотни других. Супружеская измена, ревность, вспышка ярости, убийство и самоубийство. И тем не менее она не верила ни одному слову. Бедная Бэбс, бедный ее муж. Даже Пол Эббот теперь вызывал жалость. Хоть и гнусный распутник, но все же человек – такого он не заслужил. Интересно, как они это устроили: спровоцировали Доусона или просто-напросто убили всех троих, а потом инсценировали «треугольник»? Только зачем понадобилось убивать Эббота, с которым она едва знакома? И тем более Барбару Доусон, второго мастера? Хотя это должно быть как-то связано со всем прочим – иначе слишком много совпадений. Сара взяла чашку и ринулась к компьютеру. Значит, ей не померещилось, и кто-то на самом деле крался за ней в переулке под эстакадой! Она провела немало времени в доме Уайднера – наверное, они решили, что Эббот тоже в деле. А может, побывали там сами, нашли машины Бэббиджа, а теперь убирают всех, кто мог что-то знать?

Но в полицейских файлах не было ничего о нападениях на Эрнста Уайднера или других служащих компании. Никаких сообщений о взломе или актах вандализма в самом здании. Если бы они обнаружили потайной этаж, то уж наверняка не оставили бы там машины. Скорее всего они подумали, что она рассказала Эбботу. С какой стати? И почему тогда столько ждали? Она ездила туда в понедельник, а стреляли в нее только в пятницу. Почему их с «сообщником» не попытались убрать сразу? Не были уверены? В конце концов, Куинном мог заинтересоваться кто угодно по сотне разных причин. За это время должно было произойти что-то еще, убедившее их окончательно. Что?

Программа-шпион! Она же рыскала по всему Интернету, выискивая связи между Куинном, обществом Бэббиджа, аналитическими машинами и всем прочим. Боже мой! Одного лишь вынюхивания насчет Брейди Куинна было бы недостаточно: это вызвало бы подозрения, только и всего. А вот автоматический поиск по доброй дюжине параметров… Они, должно быть, перепугались до смерти. Неудивительно, что ее даже не попытались припугнуть. Когда человек столько знает, предупреждать уже поздно.

Они начали действовать, когда поиск велся уже несколько дней. Стало быть, сразу не заметили. Это хорошо – значит, они тоже не всеведущи и способны делать ошибки. Смертельные ошибки… Сами, наверное, растерялись, как и она.

Сара решительно забарабанила по клавиатуре, вызывая программу поиска. Теперь уже все равно. У Реда нет шансов, ничего «уладить» он не сможет. Теперь их невозможно будет убедить в ее непричастности. Более того, если о программе узнает Ред, он и сам в этом засомневается. Да… Что делают в таких случаях «они», понятно: «Если сомневаешься – убивай». А люди Реда? Он ведь так и не сказал ясно: убьют ее или нет. Неожиданная мысль заставила ее вздрогнуть: интересно, а какого рода «корректировкой» занимается Ред?

Сара снова взяла газету и прочитала заголовок: «Любовный треугольник: двое убитых». Похоже, они будут уничтожать каждого, с кем она общалась.

Сара вскочила, опрокинув чашку. Каждого? Она бросилась к телефону. Теперь поздно бояться кого-то скомпрометировать. Номер был в памяти аппарата, так что достаточно было нажать две кнопки, но она так спешила, что пропустила одну. Сара чертыхнулась и стала нажимать снова.

Гудки… «Ну давай! – умоляла она сквозь стиснутые зубы, – подходи же!»

Трубку взял Джереми, друг Денниса.

– Джерри, это Сара. Деннис дома? Он мне срочно нужен, это важно.

«Может быть, я ошибаюсь? Наверное… Хорошо бы».

– Ты что, еще не слышала? – Голос в трубке срывался, в нем слышались слезы. Скорее всего Джереми и в самом деле плакал – он вообще отличался повышенной чувствительностью. – Какое несчастье! Просто кошмар!

Сердце Сары замерло. Она стиснула трубку.

– Что случилось? Что?

– Вчера вечером его сбила машина. Сбила и не остановилась. Мы возвращались домой из театра… Деннис в больнице Портера, его всю ночь оперировали.

– О нет! Он будет… Ему лучше?

– Я… я не знаю. Постоянно туда звоню, всем уже надоел. Они смогут сказать что-то определенное только к концу дня. Пока говорят, что состояние критическое. За ним наблюдают, подключили всякое оборудование. Если что-то изменится, врачи сразу будут знать.

«В наше время уверенно спасают тех, кто еще пару десятков лет не имел бы никаких шансов», – подумала Сара. Она понимала, что успокаивает себя. Хирурги не боги, они не могут творить чудеса. Тем не менее «критическое состояние» – это лучше, чем «скончался, не приходя в сознание». Значит, есть шансы, и неплохие.

Значит, у них здесь не один «свой человек». Сбить машиной и уехать – куда более чистый способ убрать человека, чем «маньяк» в парке. Никто не будет задавать лишних вопросов.

– Кто это сделал, Джерри? Они выяснили?

– Никто не знает. Наверное, какие-нибудь обкурившиеся подростки. Полиция объявила розыск, только никого они не найдут…

Это точно, решила Сара, никогда. Откуда им знать, где искать? Дело стандартное, как и в предыдущих случаях: псих с пистолетом, ночной наезд, любовный треугольник. Все слишком очевидно, чтобы искать более глубокую подоплеку.

– А если и найдут, какая, к черту, разница? – с горечью добавил Джереми.

В душе Сара согласилась с ним, однако произнесла необходимые банальности о том, что не надо терять надежды, Деннис выкарабкается и вообще все обойдется. Она старалась, чтобы это прозвучало как можно увереннее, хотя никакой уверенности не чувствовала, и Джереми, вероятно, тоже.

Деннис… Сара не удержалась и всхлипнула. Если бы она предупредила его, он, может, и не пошел бы никуда. Сидел бы дома и остался цел. Впрочем, они могли бы явиться к нему домой, и тогда ни о каком «критическом состоянии» не было бы и речи. Деннис был бы мертв, да и Джереми скорее всего. Не надо брать на себя ответственность за чужие действия. Она не виновата, что Денниса сбили машиной! Виноваты «они», их злобная тупая паранойя, а не ее расследование или то, что она вовремя не позвонила. Ею овладел гнев, постепенно вытеснив сожаление и чувство вины.