Глава 2
Сквозь туман воспоминаний

В голове пульсировала боль, словно кто-то методично вбивал гвозди в виски. Альма медленно открыла глаза, фокусируя взгляд на знакомом белом потолке. Снова палата. Снова больница. Но что-то изменилось. Атмосфера стала менее гнетущей, словно страх немного отступил, оставив место для слабой надежды. Или, может быть, она просто привыкла к нему, как привыкают к постоянной зубной боли.

Рядом с кроватью, в неудобной позе, сидел полицейский. Совсем молодой, едва ли старше двадцати пяти. Леван, как он представился вчера. У него было открытое, честное лицо и добрые, немного уставшие глаза. В нем не было той суровой подозрительности, которую Альма видела в других жителях Шатили. Он казался искренним.

Леван вздрогнул и поднялся, увидев, что Альма пришла в себя. На его лице появилась слабая улыбка. “Как вы себя чувствуете? Голова сильно болит?”

Альма попыталась сесть, но резкая боль в плече пронзила ее тело. Она застонала и снова откинулась на подушку. “Что с Нано? Где она?”

Леван вздохнул и опустился на стул рядом с кроватью. “Нано арестована. Ей предъявлены обвинения в нападении на вас и в сокрытии информации об убийстве трех женщин. Больше она вам не навредит, можете не беспокоиться”.

Альма почувствовала облегчение, но не полное. Она понимала, что арест Нано – это лишь малая часть правды. За этой историей скрывается что-то гораздо большее. Что-то темное и зловещее, что пронизывает все село. “Кто убил тех женщин?” – прохрипела она, с трудом разлепляя пересохшие губы. “Что здесь происходит? Почему все молчат?”

Леван отвел взгляд, словно избегая ее прямого вопроса. “Это сложно объяснить, Альма. Шатили – место особенное. Здесь свои законы, свои традиции, свои секреты, которые тщательно хранятся от посторонних глаз. То, что случилось с теми женщинами… Это трагедия. Ужасная трагедия. Но мы разберемся. Я обещаю”.

“Я помню… Я видела их”, – сказала Альма, пытаясь удержать хрупкие обрывки воспоминаний. “Но все так размыто… Как будто смотришь на мир сквозь мутное стекло. Я не понимаю, что произошло, почему я оказалась здесь”.

Леван наклонился вперед, его взгляд стал более серьезным и сосредоточенным. “Попробуйте вспомнить все, что можете, Альма. Любая мелочь, любая деталь может быть важна. Даже то, что вам кажется незначительным”. Он протянул ей стакан с водой. “Выпейте. Это поможет”.

Альма взяла стакан дрожащими руками и сделала несколько глотков. Вода была холодной и освежающей, словно горный ручей. Она почувствовала, как напряжение немного отступает, позволяя разуму проясниться. На мгновение ей показалось, что она вспомнила что-то важное, но тут же эта мысль ускользнула, словно пойманная бабочка, вырвавшаяся на свободу.

Закрыв глаза, Альма попыталась сосредоточиться. Она представила себе ту темную ночь, горную дорогу, три женские фигуры, идущие по тропе… А потом – выстрелы. Громкие, оглушительные выстрелы, разорвавшие тишину ночи. Кровь, заливающая землю. Крики, полные ужаса и отчаяния.

“Я видела их… Они шли по дороге… Было темно… Очень темно… Потом я услышала выстрелы… Я испугалась и спряталась… Я видела, кто стрелял…” Голос Альмы дрожал, выдавая ее волнение.

“Вы видели убийцу?” – спросил Леван, наклоняясь еще ближе. В его глазах горела надежда. “Вы можете его описать?”

Альма покачала головой. “Нет… Я не помню его лица… Все как в тумане… Я видела только силуэт… Высокий, худой… Он был одет во все черное…”

“Попробуйте вспомнить что-нибудь еще”, – попросил Леван, не теряя надежды. “Что было потом? Куда вы пошли? Что вы делали? Любая деталь может помочь”.

Альма снова напряглась, пытаясь вытянуть из глубин памяти хоть что-то полезное. В голове всплыл новый образ. Она бежит по лесу, спотыкаясь о корни деревьев и падая в грязь. Колючие ветки царапают ее лицо. Она слышит голоса, преследующие ее по пятам, словно злые духи. Она ищет укрытие и находит его в темной и сырой пещере.

“Я бежала… Я бежала… Я спряталась в пещере… Там было темно и холодно… Очень холодно… Я дрожала от страха…” Альма начала плакать, не в силах сдержать эмоции.

“В какой пещере?” – спросил Леван, стараясь сохранить спокойствие. “Где она находится? Вы можете ее описать?”

Альма попыталась вспомнить. Она видела вход в пещеру, густо заросший кустами дикой ежевики. Она помнила запах сырой земли, мха и плесени. Она чувствовала леденящий холод, пронизывающий до костей. Но где это было? Где находится эта пещера?

“Я не знаю… Я не помню… Я не могу вспомнить”, – Альма почувствовала, как отчаяние захлестывает ее с головой. “Это все бесполезно… Я ничего не помню… Я никогда не вспомню!”

Леван взял ее за руку, пытаясь успокоить. “Не говорите так, Альма. Не сдавайтесь. Мы найдем эту пещеру. Мы найдем убийцу. Но вы должны нам помочь. Вы – единственная, кто может нам рассказать, что произошло”.

Альма посмотрела в глаза Левану. В них она увидела не только искренность и надежду, но и отчаяние. Она поняла, что Леван тоже хочет узнать правду. Что он тоже боится того, что происходит в Шатили. И что она – его последняя надежда.

Собравшись с силами, Альма вытерла слезы и посмотрела на Левана твердым взглядом. “Я попробую”, – сказала она. “Я обещаю. Я вспомню все”.

“Я попробую. Я вспомню все”, – повторила Альма, словно давая обещание не только Левану, но и самой себе.

Леван ободряюще кивнул. “Тогда начнем. Расскажите мне о той ночи. Что вы делали в Шатили? Почему вы были на той дороге?”

Альма закрыла глаза, пытаясь восстановить ход событий. “Я… Я путешествовала по Грузии… Я хотела увидеть Шатили… Мне говорили, что это красивое и необычное место…”

“Вы были одна?” – спросил Леван.

“Да… Я люблю путешествовать одна… Это дает мне свободу…” Альма запнулась, почувствовав, как новая волна боли пронзает ее голову. “Я не помню… Я не помню, как я попала в Шатили… Я не помню, что делала в тот день…”

“Попробуйте вспомнить, что было перед аварией”, – предложил Леван. “Что вы видели? С кем разговаривали? Куда направлялись?”

Альма напряглась изо всех сил. В голове всплывали разрозненные картинки: горный пейзаж, узкая дорога, маленькое кафе на обочине, улыбающееся лицо официанта…

“Я… Я остановилась в кафе… Я выпила кофе… Я разговаривала с официантом… Он был очень добрым…”

“Вы помните, о чем вы говорили?” – спросил Леван.

“Он рассказывал мне о Шатили… О его истории… О его жителях… Он говорил, что это место, где время остановилось…”

“Он что-нибудь говорил об убийствах?” – спросил Леван.

Альма нахмурилась, пытаясь вспомнить. “Нет… Он ничего не говорил об убийствах… Он только сказал, что Шатили – место опасное… Что там живут суровые люди, которые не любят чужаков…”

“Он говорил, почему это место опасное?” – настаивал Леван.

“Нет… Он просто предупредил меня… Сказал, чтобы я была осторожна…”

Альма замолчала, чувствуя, как силы покидают ее. Воспоминания приходили и уходили, словно призраки, оставляя после себя лишь ощущение боли и пустоты.

“Может быть, вам стоит отдохнуть?” – предложил Леван, увидев ее состояние. “Мы можем продолжить завтра”.

Альма покачала головой. “Нет… Я должна вспомнить… Я должна узнать правду… Я не могу остановиться…”

“Хорошо”, – сказал Леван. “Тогда расскажите мне о женщинах. Что вы помните о них?”

Альма закрыла глаза и попыталась представить себе тех трех женщин, которых она видела в ту ночь. Она помнила их силуэты, их темную одежду, их тихие голоса. Но она не могла вспомнить их лица. Она не знала, кто они были.

“Я не знаю их… Я никогда их не видела раньше…” – прошептала Альма. “Они шли по дороге… Они о чем-то разговаривали… Потом я услышала выстрелы…”

“Вы можете вспомнить, о чем они говорили?” – спросил Леван.

Альма снова напряглась. Она пыталась услышать их голоса, но в голове была лишь какофония звуков.

“Они говорили… О чем-то важном… О чем-то, что связано с Шатили… О каком-то секрете…”

“О каком секрете?” – спросил Леван, затаив дыхание.

Альма покачала головой. “Я не знаю… Я не могу вспомнить… Это все так далеко… Так размыто…”

Внезапно в ее голове вспыхнул новый образ. Она видела старинную книгу, переплетенную в кожу. На обложке был изображен символ: солнце с кровавыми лучами.

“Книга!” – воскликнула Альма. “Они говорили о книге! О какой-то старинной книге с изображением солнца…”

“Книга!” – воскликнула Альма, и ее голос сорвался, дрожа от волнения и страха. “Они говорили о книге! О какой-то старинной книге с изображением солнца… Солнца с кровавыми лучами…” Образ книги вспыхнул в ее памяти, словно клеймо, выжженное на сетчатке глаза.

Леван резко наклонился вперед.Его обычно спокойные глаза теперь горели почти фанатичным интересом. “С изображением солнца? Вы абсолютно уверены, Альма? Это важно!”

Альма кивнула, почти не чувствуя боли в плече. “Да… Да, я видела это… Это была очень старая книга, большая и тяжелая, с толстыми, пожелтевшими страницами… Кажется, переплет из кожи… Они говорили, что в ней хранится какой-то секрет… Что-то очень важное, что может изменить все…”

“Что за секрет, Альма? Бога ради, вспомните!” – прошептал Леван, его голос был тихим, но в нем слышалось отчаянное напряжение. “Что они говорили о секрете?”

Альма сосредоточилась, в ее голове бушевала буря обрывков фраз, голосов и образов. Она чувствовала, что приближается к краю пропасти, к пониманию чего-то ужасного и непоправимого.

“Они говорили… О традиции… О каком-то древнем, проклятом ритуале… О мести…” – каждое слово давалось ей с трудом, словно она вытаскивала их из вязкой трясины. “Они говорили, что это нужно для защиты Шатили…”

Леван отпрянул от нее, как от прокаженной, и начал быстро ходить по тесной палате, словно зверь в клетке. “Месть? Ритуал? Что это за ритуал, Альма? Вы должны вспомнить! Это может помочь нам остановить его!”

В памяти Альмы всплыла новая, пугающая деталь. Она увидела, как женщины идут по узкой горной тропе, освещенной лишь тусклым светом луны. Они остановились у полуразрушенной каменной часовни, расположенной на вершине холма, словно заброшенное богом место.

“Они шли к часовне… К старой часовне Святого Георгия… Они говорили что-то страшное… О жертвоприношении… О том, что кровь должна пролиться, чтобы солнце вернулось… Они говорили, что это древний закон…” – Альма начала задыхаться, ее тело била дрожь.

“Жертвоприношение?! Что за чертовщина?!” – Леван остановился как вкопанный, его лицо исказилось от ужаса и отвращения. “Они собирались совершить жертвоприношение? Кого?”

В голове Альмы возникло видение: одна из женщин держала в руках старинный кинжал. Его лезвие было тонким и острым, словно бритва, а рукоять была искусно украшена резьбой в виде переплетающихся змей. Кинжал блестел в лунном свете, словно предвещая скорую смерть.

“Я видела кинжал… Одна из них держала кинжал… Они собирались кого-то убить… Они говорили, что это необходимо… Что это единственный способ защитить Шатили от зла…” – Альма плакала, не в силах сдержать слезы.

Леван опустился на колени перед Альмой и взял ее за руки, крепко сжав их. “Альма, послушайте меня. Это безумие! Этого не может быть! Но нам нужно знать правду. Пожалуйста, вспомните, кто был с ними? Кто стрелял в них? Вы должны сказать мне, Альма! Это важно, как никогда!”

Альма посмотрела в глаза Левану, и в этот момент в ее памяти вспыхнуло все. Она увидела высокого мужчину, стоящего в тени деревьев, его лицо скрыто капюшоном черного плаща. Но она узнала его. Она знала, кто он. Она видела его раньше.

“Он… Он был там…” – прошептала Альма, ее голос был едва слышен. “Он стрелял… Я видела его… Он стоял в тени…”

“Кто, Альма? Кто?!” – Леван тряс ее за руки, его голос был полон отчаянной надежды. “Назовите его имя!”

Альма открыла рот, чтобы произнести имя убийцы, чтобы освободиться от этого ужасного груза, терзавшего ее душу. Но в этот самый момент дверь палаты с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался запыхавшийся полицейский, его лицо было перекошено от страха.

“Леван! Проблема! Очень серьезная проблема! Они… Они сбежали!”

Альма и Леван застыли, словно пораженные громом. Время остановилось. Альма почувствовала, как холодный ужас сковывает ее сердце. Кто сбежал? И что это значит для нее, для Левана, для всего Шатили? Она знала, что это только начало новой, еще более страшной главы их истории.