Глава 8. История Стефана Мешета

В тишине комнаты разливался негромкий голос Мадлен Мешет. Голос слегка дрожал и нёс с собой противоречивые чувства, начиная от нежности заканчивая страхом.

– Стефан пугал всех нас с самого раннего детства. Он самый младший в семье. Мне тридцать три. Я на три года старше него и всё видела своими глазами. А началось всё, когда ему исполнилось восемь лет. Как-то раз вечером он пришёл к отцу и попросил прощения. Отец посчитал, что Стефан напроказничал и хотел понять, что именно тот сделал. Однако так и не смог добиться внятного ответа. Весь вечер и всю ночь Стефан заливался слезами. А утром стоял и долго смотрел вслед машине, на которой уехал отец. Мы ничего не понимали до самого вечера, когда пришла весть о смерти отца. Его застрелили прямо в банке, во время ограбления.

Я не раз пыталась добиться от Стефана объяснения, но только однажды он мне ответил. Он сказал так: «Я знал, что отец умрёт и мог помешать. Но тогда все вы умерли бы. Мне пришлось выбирать. И придётся ещё раз, когда настанет мой час, потому что я следующий после отца». Тогда он впервые заговорил о своей смерти. Не знаю, какими способностями его наделил Господь, но Стефан всегда и всё знал. И, наверное, поэтому всё время оставался один. Люди его боялись. Стефан мог с лёгкостью предсказать погоду. Он говорил о многих событиях, которые впоследствии сбывались. Уже во время учёбы в колледже к нему приезжали какие-то люди в военной одежде. Раз они даже забрали Стефана с собой, но потом вернули обратно. На наши вопросы он только и ответил: «Я слишком часто ошибался, хотя знал заранее, о чём они меня спросят». Возможно, по этой причине Стефан вёл себя в колледже, как и любой обычный студент. Он не хотел привлекать к себе внимания. Несколько лет прошли в относительном спокойствии. Мы все начали понемногу успокаиваться. Мы надеялись, что Стефан стал таким же, как и мы. Он закончил колледж и поступил в университет. Тогда же у него завязались отношения с одной девушкой. Они полюбили друг друга. Мы все были уверены в том, что они поженятся. Однако Стефан неожиданно разорвал отношения со своей невестой. Я очень хорошо помню этот вечер. Она стояла на пороге, горько плакала и повторяла одни и те же слова: «Почему, Стефан? Почему ты бросаешь меня? В чём я провинилась перед тобой?». Эта картина выглядела настолько тягостно, что мы все встали на защиту несчастной девушки и стали укорять Стефана в бездушии. Он долго молчал, но мы видели, что им овладевает ярость. И вот тогда впервые случилось то, что все последующие годы заставляло нас всех ненавидеть Стефана. Вы даже представить себя не можете, как сильно преобразился Стефан в тот вечер. Это было что-то жуткое. Всё лицо искажено, а глаза смотрят с такой злобой, что и по сей день я чувствую животный страх, вспоминая этот взгляд. А потом он громко закричал: «Что вы знаете, что? Она умрёт вместе с нашим ребёнком, если мы поженимся. Этот дом проклят. Мы все прокляты. Я каждый день вижу тень смерти рядом с каждым из вас. Между смертью и вами стою только я. Меня не будет в живых – вы все и года не проживёте». Эти слова он повторил ещё раз, правда, более спокойно. Но об этом потом. С того дня никто из нас больше не заговаривал со Стефаном. И он и сам не пытался с нами поговорить. По ночам из его комнаты стали раздаваться странные голоса, словно с ним кто-то ещё был. Он проводил какие-то ритуалы, рыскал по всему свету в поисках каких-то книг. Долго мы не смогли выдерживать весь этот кошмар. В один из дней, мы все заперлись в комнате у мамы и стали обсуждать поведение Стефана. Вывод был очевиден. Он должен был уехать из дома. Мы приняли решение изгнать Стефана. С этой целью мы и отправились в его комнату. Но брата не застали. На столе лежала записка с текстом: «Я всё понимаю и прощаю». Он и сейчас опередил нас во всём. С отъездом Стефана мы надеялись обрести спокойствие, но всё оказалось с точностью наоборот. Никто из нас не мог заснуть без того, чтобы не увидеть кошмаров. И ночью и днём в доме раздавались странные звуки, а порой даже отчётливые голоса. Люди, которые служили у нас, попросту сбежали. Мы сами уже подумывали продать дом. Оставаться там уже становилось невмоготу. Все наши сомнения разрешились за несколько дней до смерти Стефана. В то вечер мы как обычно сели ужинать всей семьёй. Прибор Стефана всегда стоял на столе. Несмотря на неприязнь ко всему, что он олицетворял, мы всегда его ждали. И в тот вечер он пришёл. Стефан выглядел очень печально и вскоре мы поняли, по какой причине. В тот вечер он не притронулся к еде, но очень много говорил, и я запомнила почти каждое его слово. А начал он с извинений.

«Простите, – сказал Стефан, – в тот день я всех вас напугал. Почему я это сделал? Мной владела злость. Вы не можете понимать причину этой злости, потому что не видите того, что вижу я. Мне всегда приходилось сдерживать свои чувства, с самой смерти отца, но в тот день терпение моё иссякло. Именно тогда я понял, что не смогу остановить тот ужас, который ждёт меня уже очень скоро. Прошу вас выслушать меня, выслушать очень и очень внимательно. Речь идёт уже не о моей жизни, она почти завершена. Мне неведомо, когда я умру и как, но это будет очень скоро. Я ещё и ещё раз хочу повторить свои слова. Можете мне не верить сейчас, но вспомните о них, когда меня не будет среди вас. Все эти годы я защищал вас всеми своими силами. Защищал от смерти. Наша семья проклята. Мы все прокляты. Я не знаю, как и почему, но смерть нас преследует, идёт по пятам. Меня она уже настигла. А когда меня не будет, никто не сможет вас защитить. Вы все умрёте в течение одного года, а возможно даже быстрее. У меня есть дневник, в котором я записывал все свои мысли и видения. Дневник надёжно спрятан, ибо сейчас он лишь усилит ваши страхи. Моя жизнь пугает вас, но душа поможет понять истину. И помните, надежда спастись будет только в одном случае…если мой голос будет услышан после смерти. Как вы узнаете, что он услышан? Вы получите весточку от меня и поймёте, что я веду борьбу с тем, кто пытается вас уничтожить. Вы должны немедленно отозваться на эту весточку и сделать всё, что скажет человек, который подал её, ибо через него с вами буду разговаривать я.

Глава 9. Двойник

Из здания полиции Майкл отправился прямиком в свой офис. Он уже два дня толком не работал, и потому пришлось задержаться дольше обычного. Весь день до самого вечера он принимал пациентов, беседовал с ними, давал советы, но думал только о личности Томаса Мешета. И чем больше он о нём думал тем сложнее ему представлялся понять этого человека.

Рассказ Мадлен Мешет оставил у него двоякое впечатление. С одной стороны она вроде бы рассказала о своём брате, но с другой…ему показались её слова слишком незначительными по сравнению с той личностью которая вырисовывалась перед ним шаг за шагом. Либо она что-то скрывает, – думал он провожая к двери молодую женщину по имени Элизабет Мейн, – либо не знала своего брата. «Ритуалы, голоса» – достойны экстрасенса средней руки, но не Стефана Мешета.

Он закрыл за ней дверь, так толком и не осмыслив, о какой проблеме вела речь женщина, и почему недовольна своей жизнью. Гонсалес, Мешет, Мадлен, вокруг этих людей крутились его мысли. Итак, Мешет. Как он управляет Гонсалесом? С помощью чего?

– Деньги!

– Деньги? – Майкл с недоумением уставился на свою секретаршу, Анжелину. Судя по её виду, она собиралась идти домой. Он посмотрел на часы и не поверил своим глазам. Девять вечера. Так поздно он никогда ещё не оставался.

– Деньги? Какие деньги?

– Шеф, – выразительно указывая на календарь, ответила Анжелина, – с вами случилось то, в чём так часто вы упрекаете меня.

– О чём это ты? – Майкл недоумённо приподнял брови, а следом попытался сообразить, о чём именно идёт речь. Спустя мгновение он с досадой воскликнул. – Конечно. Зарплата. Как я мог забыть?

Майкл достал из ящика своего стола конверт и передал его секретарше.

– Клиенты жаловались. Говорили, что вы их не слушаете. Имейте это в виду, – сказала на прощание Анжелина.

– Ещё бы им не жаловаться, я даже не помню, кто приходил, – пробормотал Майкл, когда дверь за Анжелиной закрылась. Помедлив, он достал телефон и набрал номер Николь.

– Я уже дома, – раздался в трубке её голос.

– Дневник? – Майкл сразу спросил о том, что волновало его больше всего.

– Нашли. Там где и говорил Гонсалес. Только это не дневник, а самая настоящая книга. Толстая книга с рисунками. Рисовал, по всей видимости, сам Мешет.

Майкл затаив дыхание слушал Николь.

– Могу я её посмотреть?

– Она со мной. Знала, что тебе она нужна, по этой причине и украла её.

– Что значит «украла»?

– Мадлен Мешет категорически отказалась отдавать дневник брата. Она хотела сразу его забрать, но я сказала, что должна быть проведена экспертиза. В общем, у нас есть три дня. Потом книгу придётся отдать.

– А Агнес Мешет не возражала?

– Нет. Она согласилась. Из-за этого они с дочерью едва не поссорились.

– Кстати, где они сейчас?

– Сейчас в гостинице. А днём были в гостях у Гонсалеса. О чём разговаривали, не имею понятия. Они даже Федрика выставили из комнаты. Провели там несколько часов.

– А узнать нельзя, о чём шёл разговор?

– Майкл, может, мы дома поговорим?

Услышав раздражённые нотки, Майкл выключил телефон и стал быстро одеваться. Он так торопился, что забыл взять с собой свой блокнот. Спустя четверть часа он уже парковал автомобиль рядом с машиной Николь. Забыв закрыть двери, он буквально выскочил из машины и побежал к дому.

С той же поспешностью он влетел в дом, бросил пиджак на диван и побежал в свой кабинет. Николь по обыкновению сидела в кресле с бутылкой пива. Завидев Майкла, она съязвила:

– Когда же ты ко мне прибежишь с таким нетерпением?

Майкл не ответил. Его взгляд был устремлён в сторону стола. Николь была права, когда говорила о книге. Размеры дневника впечатляли. Майкл поцеловал Николь и тут же поспешил к столу. Николь же с улыбкой наблюдала за его поведением. Она знала его увлечение всякими оккультными обрядами и понимала, какую ценность представляет для него этот дневник.

– Написано рукой, – Майкл наклонился над дневником и стал пристально рассматривать все детали обложки. Она выглядела очень необычно, и он сразу это увидел. – Бумага покрыта серым веществом. И уже на ней выведены эти символы. – Он осторожно дотронулся рукой до лицевой части, затем поднял дневник и внимательно осмотрел со всех сторон. Действительно, дневник или книга, которую он держал, имела сероватый оттенок. Ничего такого, что можно увидеть в повседневной жизни. Во всяком случае, внешне. Лицевая и задняя часть выглядели совершенно одинаково. Сплошной серый цвет, на котором нанесён ровный ряд странных символов лишь отдалённо напоминающих буквы. Майкл осторожно положил дневник Мешета обратно на стол.

Конец ознакомительного фрагмента.