– Ну, это он преувеличил. Начинай рисовать открытку, а я вернусь через пару минут.

Хелена вышла в коридор и направилась в комнату Алекса, отчасти желая, чтобы сын превратился в нормального подростка из тех, что носят худи, обожают футбол, девочек и болтаться по вечерам в торговых центрах с корешами, пугая бабулек своими выходками. Вместо этого у него был запредельный IQ, что звучало хорошо в теории, но на практике вызывало больше проблем, чем его высоковольтный мозг мог решить. Он вел себя скорее как старик, чем как подросток.

– Как ты? – она осторожно заглянула в комнату. Алекс лежал в трусах, закинув одну руку на лоб.

– М-м-м, – раздалось в ответ.

Хелена присела на край постели. Древний вентилятор, который она пока притащила из спальни Ангуса, чтобы остудить горячий лоб сына, лязгал, вращаясь с натугой.

– Не лучшее начало, а?

– Не-а, – Алекс не открыл глаза. – Прости, мам.

– Я поеду с Имми в деревню, чтобы купить кое-какие продукты и заплатить доктору. Обещаешь пить много воды, пока меня нет?

– Угу.

– Хочешь чего-нибудь?

– Что-нибудь от комаров.

– На самом деле, дорогуша, кипрские комары абсолютно безвредны.

– Я их ненавижу независимо от гражданства.

– Ладно, найду тебе что-нибудь. И, если завтра тебе полегчает, поедем в Пафос. У меня целый список покупок, включая вентиляторы для всех спален, постельное белье, полотенца, новый холодильник с морозилкой и телевизор с DVD-плеером.

Алекс открыл глаза.

– Правда? Я думал, телевизор здесь снят с повестки дня?

– По-моему, DVD-плеер как раз пригодится для Имми и Фреда, особенно жаркими вечерами.

– Ого, жизнь налаживается.

– А то. – Хелена улыбнулась сыну. – Сегодня отдыхай, и надеюсь, завтра ты будешь готов к поездке.

– Уверен, я буду в порядке. Это же всего лишь обезвоживание, да?

– Да, дорогуша, – она поцеловала его в лоб. – Постарайся поспать.

– Обязательно. И прости за бред насчет малярии.

– Ничего. Пока.

Хелена спускалась вниз, когда на кухне зазвонил мобильник. Пробежав по коридору, она успела вовремя.

– Алло?

– Хелена, ты? Это Джулз. Как вы?

– Нормально, да, мы нормально.

– Здорово. Как дом?

– Чудесно. Совсем такой, как я помнила.

– Двадцать четыре года спустя? Боже, надеюсь водопровод с тех пор обновили!

– Вообще-то, нет. – Хелена не могла отказать себе в удовольствии мягко поддразнить Джулз. – Здесь определенно нужны косметический ремонт и пара новых сидений в сортирах, но трубы, по-моему, исправны… не текут, по крайней мере.

– И на том спасибо. Рада, что крыша не упадет на головы, пока мы спим.

– Кухню тоже не помешало бы осовременить, – добавила Хелена. – Думаю, мы будем больше пользоваться мангалом, чем духовкой. Честно говоря, возможно, это не то, к чему ты привыкла.

– Как-нибудь справимся. И разумеется, я привезу с собой постельное белье. Ты же знаешь, я так и так предпочитаю свое. Если тебе надо что-нибудь еще, только скажи.

– Спасибо, Джулз, обязательно. Как дети?

– О, Рупс и Виола нормально, но я потратила, кажется, несколько недель на вручение призов, речи заведующих и раскляканную клубнику. Саша ухитрился отвертеться от всего этого, везучий негодник.

– Ясно. – Хелена знала, что Джулз втайне любит такую жизнь. – Как Саша? – вежливо спросила она.

– Работает все часы, какие посылает Господь, пьет слишком много… ты же его знаешь. Последние несколько недель я его почти не вижу. Господи, Хелена, боюсь, мне надо бежать. У нас тут сегодня званый ужин, так что я просто сама не своя.

– Значит, увидимся через несколько дней.

– Обязательно. Не слишком опережай меня с загаром, ладно? Здесь льет как из ведра. Ciao, дорогуша.

– Ciao, – убитым голосом пробормотала Хелена, сбрасывая звонок, и положила телефон на кухонный стол. – О господи, – простонала она, всей душой жалея, что поддалась напору Джулз, захотевшей приехать на две недели. Она использовала все отговорки, какие могла придумать, но Джулз просто не слушала возражений. В итоге четверо членов семейства Чандлер: Джулз, двое детей и муж Саша – должны были нагрянуть в Пандору через неделю.

И Хелена знала, что обо всех своих опасениях насчет приезда Чандлеров она должна помалкивать. Саша был лучшим и старейшим другом Уильяма, его дочь Виола была крестницей Уильяма. Ей оставалось только смириться с ситуацией.

«Как я справлюсь?…» – Хелена помахала на себя в удушающей жаре, окидывая кухню и ее плачевное состояние орлиным взором Джулз и зная, что не вынесет критики. Взяла забытую вчера ночью на кухонном столе резинку, скрутила волосы и завязала узлом на макушке, упиваясь внезапной прохладой на открытой шее.

«Справлюсь, – сказала она себе. – Должна».

– Мы уже едем? – спросила за спиной Имми. – Я есть хочу. Можно мне в ресторане жареную картошку с кетчупом? – маленькие ручки обхватили мать за талию.

– Да, едем. – Хелена встала, обернулась и выжала слабую улыбку. – И да, можно.

* * *

Полуденное солнце палило через окна машины, которую Хелена вела по дороге, петляющей среди виноградников. Имми противозаконно стояла на коленях на переднем сиденье рядом с ней – ремень висел поперек, напоминая бесформенный модный аксессуар, – и смотрела в окно.

– Мамочка, можем мы остановиться и нарвать виноград?

– Да, давай, хотя вкус будет не такой, как у нормального винограда. – Хелена остановила машину, и они обе вышли.

– Вот, – Хелена нагнулась и из-под веера виноградных листьев показала тугую гроздь красновато-лилового винограда. Она отломила гроздь с ветки и сорвала несколько ягод.

– Их можно есть, мамочка? – спросила Имми, с сомнением глядя на них. – Они ведь не из супермаркета.

– Они еще не очень сладкие, потому что не дозрели. Но смелее, попробуй одну, – подбодрила ее Хелена, кладя ягоду себе в рот.

Белые зубки Имми с опаской впились в плотную кожуру.

– Они ничего. Наверное. Можем мы взять немножко для Алекса? Больные любят виноград.

– Хорошая идея. Мы возьмем две грозди. – Хелена начала отламывать еще одну гроздь, потом выпрямилась, инстинктивно почувствовав, что за ней наблюдают. У нее перехватило дыхание: он стоял всего в двадцати ярдах и смотрел на них.

Хелена заслонила глаза от слепящего солнца, вопреки здравому смыслу надеясь, что ей мерещится, потому что это не мог быть он… просто не мог…

Но это был он – точно такой, каким она его помнила, и стоял почти на том же месте, где она увидела его впервые двадцать четыре года назад.

– Мамочка, кто это? Почему он на нас смотрит? Это потому, что мы украли виноград? Нас отправят в тюрьму? Мамочка?! – Хелена стояла как вкопанная, мозг тщетно пытался осмыслить бессмыслицу, которую показывало зрение.

Имми дернула ее за руку.

– Ну же, мамочка, быстро, пока он не привел полицию!

Хелена с трудом оторвала взгляд от его лица и позволила Имми утащить себя к машине. Девочка сама забралась на пассажирское сиденье и выжидающе села рядом с матерью.

– Ну давай же. Поехали, – приказала Имми.

– Да, прости. – Хелена на автомате нашла зажигание и повернула ключ.

– Кто это был? – спросила Имми, когда машина снова запрыгала по дороге. – Ты его знаешь?

– Нет, я… не знаю.

– А мне показалось, будто знаешь. Он очень высокий и красивый, как принц. Солнце стояло, как корона у него на голове.

– Да. – Хелена сосредоточилась на преодолении дороги среди виноградников.

– Интересно, как его зовут?

Алексис…

– Не знаю, – прошептала она.

– Мамочка?

– Что?

– Мы так и не взяли виноград для Алекса.

* * *

Деревня изменилась удивительно мало по сравнению с уродливой Страной Лего, беспорядочно выросшей на побережье. Узкая главная улица была пыльной и безлюдной, жители прятались в прохладных каменных домах, избегая палящего солнца, царившего в самой вышине над ними. В единственном магазине добавился прокат DVD, что, как знала Хелена, порадует Алекса, но, не считая пары новых баров, все остальное выглядело почти как прежде.

Заглянув в банк, а затем отдав немного наличности секретарю доктора по соседству, Хелена повела Имми на ланч в симпатичный внутренний дворик таверны «У Персефоны». Они сидели в тени оливы, и Имми очаровало семейство тощих котят, которые вились вокруг ее ног, жалобно мяукая.

– Ой, мамочка, можем мы забрать одного домой? Пожалуйста, пожалуйста, – умоляла Имми, скармливая котенку последний кусочек жареной картошки.

– Нет, дорогуша. Они живут здесь со своей мамочкой, – твердо ответила Хелена. Дрожащей рукой она поднесла к губам бокал местного молодого вина. Вкус не изменился: чуть кисловатый и в то же время сладкий – как ей всегда помнилось. Она словно провалилась в зазеркалье, обратно в прошлое…

– Мамочка! Так можно мне мороженое или нет?

– Прости, дорогуша, я замечталась. Конечно, можно.

– Как ты думаешь, у них здесь есть «Фиш фуд» от «Бен энд Джерри»?

– Сомневаюсь. Думаю, только простые ванильное, клубничное или шоколадное, но давай спросим.

Имми призвала юного официанта, они договорились о мороженом, а для Хелены заказали кипрский кофе и немного сахара, чтобы разбавить бокал вина.

Через двадцать минут они вышли из таверны и по пыльной улице направились к машине.

– Мамочка, смотри, вон монахини сидят, – Имми указала в сторону церкви. – Им, наверное, очень жарко в таких платьях.

– Это не монахини, Имми, это деревенские старушки. Они носят черное, потому что их мужья умерли и их называют вдовами, – объяснила Хелена.

– Они носят черное?

– Да.

– А розовое? Хоть когда-нибудь?

– Нет.

Имми пришла в ужас.

– Мне ведь не надо будет так делать, когда мой муж умрет, правда?

– Нет, дорогуша. На Кипре такая традиция, вот и все.

– Ну, тогда я никогда не перееду сюда, – заявила Имми и побежала к машине.

Они вернулись в Пандору с багажником, нагруженным провизией. Алекс встретил их у задней двери.

– Привет, мама.

– Привет, дорогуша, тебе лучше? Можешь помочь мне с этими пакетами?

Алекс помог Хелене разгрузить багажник и забрал пакеты на кухню.

– Уф, ну и жара. – Она вытерла лоб. – Мне надо выпить воды.

Алекс нашел стакан, открыл холодильник и налил холодной воды из кувшина.

– Держи.

– Спасибо. – Хелена благодарно выпила.

– Пойду наверх, отдохну. Все еще голова покруживается, – объявил Алекс.

– Ладно. Спустишься потом на ужин?

– Да. – Он пошел к двери, потом остановился и обернулся. – Кстати говоря, тут к тебе кое-кто пришел.

– Правда? Почему ты не сказал мне сразу, когда я приехала?

– Он на террасе. Я говорил, что не знаю, когда ты вернешься, но он настаивал, что подождет.

Хелена с трудом сохранила нейтральное выражение на лице.

– Кто это?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Алекс. – Кажется, он тебя знает.

– Серьезно?

– Да. По-моему, он сказал, что его зовут Алексис.