7
Кейти

(Калифорния – Мауи, апрель)

Кейти взглянула на ярко освещенные буквы международного аэропорта Сан-Франциско. Вокруг с багажными тележками сновали пассажиры, оживленные вереницы такси, мини-вэнов и автобусов ныряли в карманы для высадки людей. Дважды просигналил какой-то автомобиль. Зажглись чьи-то фары. Хлопнула очередная дверца. Все заглушил раздавшийся в небе гул взлетающего самолета.

Вынув из кармана телефон, Кейти набрала номер и зашла в здание аэропорта.

Эд ответил на звонок. Она услышала шум льющейся воды и представила себе его с полотенцем вокруг талии, наносящим на лицо пену для бритья.

– Это я. – Она уже два дня ни с кем не разговаривала и, удивившись собственному неуверенному голосу, откашлялась. – Я сейчас в аэропорту.

– Где?

– В Сан-Франциско. – Она чуть замялась. – Я лечу домой.

Она слышала, как он закрыл воду.

– Что случилось? Ты в порядке?

Кейти помнила, что, когда она собиралась в эту поездку, Эд подверг сомнению мудрость ее решения. Одно дело, когда в путешествие по удаленным уголкам планеты отправилась Миа, но Кейти была из другого теста, и он не верил, что ей такое по силам вскоре после потерись сестры.

– Я не могу, – призналась она.

– Кейти…

– Да, я и вправду хотела. И мне страшно подумать, что… – Не выдержав, она расплакалась, и по ее щекам покатили слезы.

– Ничего, все хорошо, милая.

Она вытирала слезы рукой. Хорошего ничего не было. Она пробыла в Америке всего двенадцать дней и улетала из Англии в полной уверенности, что поездка по маршруту Миа поможет ей понять, что произошло. Однако чем дольше длилось ее путешествие, тем больше в своих ощущениях она отдалялась от Миа. Она не протанцевала до утра в одном из клубов Сан-Франциско, не искупалась в нижнем белье в Тихом океане. У нее не хватило духу ни отправиться в Йосемити, чтобы сверху полюбоваться водопадами, ни побродить по вековым лесам Редвуда, у нее не хватало воли кочевать по живописным турбазам, где останавливались Миа с Финном, или ночевать в палатке под пологом звездного неба. Она оказалась неспособной ни путешествовать, как сестра, ни понять ее.

Вместо этого она переезжала из гостиницы в гостиницу, либо обедая в забегаловках, либо заказывая еду в номер, чтобы избежать походов в ресторан, и до поздней ночи смотрела фильмы, намеренно оттягивая отход ко сну. Дни проходили в поездках на автомобиле по безлюдным прибрежным магистралям, с остановками в отведенных местах и сидением на капоте с накинутым на плечи пледом под шум пенистого прибоя.

Воспоминания о Миа сопровождали Кейти ежедневно. Некоторые она вызывала сама – так было уютнее: она словно переставала ощущать холодную пустоту из-за отсутствия сестры, если воспоминаний оказывалось достаточно, чтобы в них укутаться. Другие заявлялись непрошено – либо навеянные легким ветерком, либо воспроизведенные звучавшей по радио песенкой, либо спровоцированные нечаянным жестом незнакомца.

– Не ожидал, что ты так быстро, – мягко, без какого-либо упрека заметил Эд.

И он оказался прав. Он неизменно оказывался прав все это время.

– Уже купила билет? – спросил он.

– Нет.

– Я хочу, чтобы ты вылетела домой ближайшим же рейсом. Сколько бы это ни стоило – я возмещу. Я лишь хочу, чтобы ты поскорее вернулась, целая и невредимая.

– Спасибо.

– Боже, я так по тебе соскучился. Может, мне стоит взять небольшой отпуск? Засядем на несколько дней у меня дома. Готовку я беру на себя. Посмотрим старые фильмы. Можем подолгу гулять – погода уже совсем весенняя.

– Правда? – рассеянно переспросила она.

– Вот твои друзья-то обрадуются! Все о тебе беспокоятся. Мой почтовый ящик с входящими сообщениями никогда не заполнялся с такой скоростью! Как только вернешься домой, сразу почувствуешь себя лучше, обещаю.

Вернуться в Англию, оказаться у него дома, в его объятиях – именно этого ей и не хватало. Ей необходимо быть там, где до друзей рукой подать, где не надо изучать карту в поисках супермаркета, где, зная расписание сеансов в кинотеатре или занятий в фитнес-клубе, она сможет распорядиться каждым часом своего незанятого времени. А новый мир, в который она ступила, оказался гораздо больше, чем она его себе представляла.

– Позвони мне сразу, как забронируешь билет. Я тебя встречу. – Он чуть помолчал. – Жду не дождусь тебя, Кейти.

– Я тоже, – отозвалась она, однако уже в этот момент в ее душу вкралась некоторая неуверенность.

Она подняла рюкзак Миа, уже привычно надела на плечи и отыскала очередь к стойке оформления билетов. Очередь петляла среди заграждений, и Кейти встала за семейством с ребенком, спавшим на тележке с грудой чемоданов.

Очередь вяло двинулась вперед, и Кейти переместилась вместе с ней. Когда очередь вновь застопорилась, Кейти, расстегнув боковой карман рюкзака, вытащила оттуда дневник Миа. Она провела пальцем по его обтрепанным уголкам и потертому искривленному корешку; кремовые листы от пролитого пива разбухли и побурели. Она стала листать сморщенные страницы.

Дневник оказался для Кейти настолько ценной находкой, что ей не хотелось пропустить ни единого слова, и она читала по одной записи в день. Но теперь – раз она сходит с маршрута Миа, – нет и причин воздерживаться от чтения. Она открыла ту страницу, на которой остановилась – Миа с Финном едут по раскаленной солнцем Долине Смерти, – и продолжила чтение.

Ей стало известно о рукотворной красоте Дамбы Гувера и крошечной придорожной закусочной, где продавались самые вкусные «тако» с говядиной из всех, что Миа когда-либо пробовала. Она прочла о том, как Миа с Финном пили теплое пиво, наблюдая за кружившим над Гранд-Каньоном грифом, и узнала, как, путешествуя по Национальному парку Джошуа-Три, они в поисках красивых видов облазили все здоровенные красные валуны.

«Казалось, ты была так счастлива, Миа. Что же изменилось? Вы с Финном увидели столько всего невероятно красивого, и вдруг ты оказалась одна на Бали. Зачем ты среди ночи забралась на ту скалу? Неужели после того, что я тебе наговорила? Неужели все так и было? И ты спрыгнула? Боже мой, Миа, что же все-таки произошло?»

Судорожно листая дневник, Кейти буквально прожигала взглядом страницы. Словно вскрывая грудь Миа, она вынимала оттуда кости с мясом, чтобы заглянуть прямо в сердце. У нее перед глазами прошло все, что Миа чувствовала и переживала. В своем стремлении понять Кейти, забыв о тяжести висевшего на плечах рюкзака, глотала предложение за предложением, перескакивая от одного абзаца к другому. И тут она наткнулась на имя, при виде которого едва успела закрыть рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

Мик.

Миа писала, что планировала навестить отца, которого обе не видели уже более двадцати лет. Для матери с именем Мика был связан такой тяжкий груз разочарований, что ни у Кейти, ни у Миа абсолютно не возникало желания как-то с ним связаться. До сего момента. Она продолжила листать в надежде убедиться, что возникшая у Миа идея оказалась сиюминутной прихотью.

Однако стали выясняться новые подробности. В разворот двойной страницы Миа сунула кусочек разлинованной бумаги, предположительно с его адресом. Вокруг пестрело многообразие слов, фактов, размышлений. Кейти обратила внимание на то, что два вопроса были обведены черной ручкой: «Кто такой Мик?» и «Кто я такая?» Вопросы запали ей в душу, и нахлынули воспоминания.

Как-то месяца за два до отъезда Миа разбудила Кейти в три часа ночи.