Письмо восьмое

Здравствуйте, граф Илья Петрович.

Проснулась я сегодня, а вокруг благоухание роз. Были цветы везде: в вазах стоящих по всей моей спаленке и на подушке, какие же они прекрасные, пушистые, запах источали изумительный.

Удивилась я очень.

Сразу о вас и подумалось мне. На это только вы способны. Когда успели? Ведь вчерашние события не позволили мне рано лечь почивать, припозднились мы нынче ночью.

Огляделась я, а Глашеньки поблизости то и нет, пришлось в колокольчик позвонить. Она быстренько и прибежала, видно за дверью стояла, так виновато на меня посмотрела и глаза в сторону, в сторону. Почувствовала я неладное что-то произошло, ибо на ночь сонного порошка, разбавленного, водичкой выпила, спала, как младенец, ничего не слышала.

Спросила её, откуда, мол, цветы?

Странно как-то молчит, фартук мнёт. Пригрозила ей, что на конюшню отправлю коням гривы чесать, да навоз чистить, сразу глазки подняла, а в них неподдельный ужас.

– Всё, – говорит, – расскажу, как на духу, только не надо на конюшню, Гришка там пристаёт, все замуж зовет, а я не хочу.

В ноги мне пала. Что за привычка такая – падать, будто это что-то изменит? Коли уж виновата, – надо ответ держать.

Повинилась, рассказала, как вы на заре, ваше сиятельство, как мальчишка какой-нибудь, прямо через окно в мою спаленку и спрыгнули, чем её, Глашеньку и испугали. Приказали, чтоб молчала и ещё, чтобы спустилась вниз, за цветами.

Глашенька сопротивлялась, как могла вашим приказаниям сказывала: «Так нельзя к барышням в спаленку, да ещё и ночью». Но вы были неумолимы.

Тогда она, выглянув за дверь, позвала Гришку, а сама осталась с нами, знала негодница, что теперь ей не миновать конюшни, если барышня прознает.

И ещё Глашенька сообщила, что на рубашке вашей пятно красное, кровь наверное, что огорчило меня несказанно, в голове сразу промелькнуло: не с поручиком ли вы дрались?

Тут Глашенька вдруг вспомнила, что письмо вы оставили для меня, я его скоренько и прочитала, где были подтверждения моим подозрениям. В нём вы уверили меня в том, что поручик больше меня ничем не потревожит. Так значит, всё ж дрались, Илья Петрович? Зачем же вы так рисковали, граф?

Прошу вас, Илья Петрович, настоятельно, сходите к доктору, надобно убедиться в безопасности вашего ранения. Желаю вам скорого выздоровления.

И только я хотела распрощаться с вами, граф, как тут вбежала Глашенька и сообщила, что Ольга Александровна с Зинаидой Александровной пожаловали, а с ними два неизвестных господина.

Я незамедлительно спустилась, к ним навстречу, решив дописать письмо, позже, когда уедут гости мои.

Вот и вернулась я, и тут же за письмо, ответ дописать, и поверьте есть мне, что поведать вам, Илья Петрович, столько всякого случилось.

Как писала я выше, пожаловали ко мне приятельницы, вы их знаете, как выяснилось и молодых людей так же, они являются приятелями вашими, граф, что меня удивило и обрадовало.

У вас, Илья Петрович, возник, я так думаю, вопрос: Кто это может быть? Не буду вас мучить – это граф Николай Иванович и граф Василий Анатольевич, ростом и могучестью они подстать вам, Илья Петрович.

При появлении приятельниц и двух господ вывело мой дом из спокойствия. Послышались громкие голоса и веселый смех, что мне пришлось по сердцу, ибо я пребывала в уныние и в воспоминаниях о произошедшем накануне. А также была в сожалениях о моём опрометчивом поступке, за который мне стыдно, жутко, как только подумаю, что могло случиться непоправимое.

Спасибо Глашеньке, и только это спасёт её, от сослания на конюшню, хотя и виновата она, в том что, когда вы появились в моей спаленке, тайно, ночью, не разбудила меня, не поставила в известность.

Ну, так ладно, отвлеклась немного. Глашенька стол накрыла, под нашей с вами яблонькой, чай попить, беседу там вести, а тут как раз Иван Иванович с Настасьей Павловной пожаловали, вас только с нами не было, жалость какая.

Тут мы с Иваном Ивановичем вчерашнее то и вспомнили, пришлось мне рассказать, что было в театре, и о продолжение, когда он отъехать изволил.

Что тут началось все гневаться стали, мужчины собрались на дуэль вызвать негодяя, но я им рассказала о ваших действах, что обидчик наказан, только тогда все немного успокоились, но ещё долго звучали слова возмущения и сочувствия мне.

Попив чай, мы всей доброй компанией пошли в парк, где повстречали поручика, было видно, что несладко ему: рука перевязана, под глазом синяк, хорошо ему досталось от вас, Илья Петрович.

Николай Иванович и Василий Анатольевич с Иваном Ивановичем хотели подойти к нему, но он опередил, наглец такой, и прямо ко мне так и направился.

Но господа защитники мои, преградили ему дорогу, сказав ему, чтоб убирался, и пообещали, что встретятся с ним, когда барышень не будет рядом.

Поручику ничего не оставалось, как удалиться, но на прощанье он так посмотрел на меня, что я поняла, встреча с ним не последняя.

Это происшествие всем испортило настроение, и, проводив меня, домой, все разъехались.

И ещё мне страшно за приятелей наших, вдруг исполнят обещание и встретятся с поручиком. Кабы беды не случилось.

Вот на этом прощаюсь с вами граф, Илья Петрович.

Один вопрос: Зачем через окно? Коли есть дверь. И как это вы смогли позволить себе?

Мила Марковна.

Письмо девятое

Здравствуйте, граф Илья Петрович, получила ваше послание, однако скоренько оно прибыло, трех дней не прошло, как письмо отправлено было вам.

Мне думается, что вы, где-то рядом, может и не уехали вовсе, а это значит – рана небезопасна, хотя и уверяете, что всё хорошо и чувствуете себя здоровым, в чём я теперь сомневаюсь, и с каждой минутой все более, и более.

Признайтесь, Илья Петрович, что с вами? Понимаю, не хотите огорчить и обеспокоить меня, поверьте, я уже в мыслях своих всякое думаю, чудится мне что вы в опасности, и эта неизвестность губительна для меня, места себе не нахожу от тревоги и волнении за вас.

Также вы просите прощения за то, что через окно, а не через двери посетили меня ночью, опасаясь поднять шум, так как слуги мои могли учинить скандал, при таком неожиданном и необычном, вашем появлении, что могло потревожить меня, а для вас это совсем нежелательно было.

Что благодарны вы неимоверно, приятелям своим: графу Николаю Ивановичу и графу Василию Анатольевичу, а так же князю Ивану Ивановичу, что оказались рядом и дали отпор поручику при встрече с ним в парке.

И возмущены вы очень его наглой выходкой, и смелостью подлеца приблизиться ко мне, и это после того, как оскорбил своим поведением барышню безвинную.

Вчера приходили Настасья Павловна с Иваном Ивановичем, что-то больно уж веселы, какая-то неестественна их веселость, или мне показалось?

Иван Иванович, как-то боком ходит, будто что-то у него болит, а когда они думают, что не смотрю на них, шепчутся. Тревожно так, что беспокойство охватило душу мою, решила расспросить, но ничего я не узнала. Улыбаются, а улыбки такие странные, больше похожие на гримасы.

Пошла я на хитрость, сделала вид, что ушла, а сама за ширмочку то и спряталась. Слышу: затаенно от меня шепчутся, слов не разобрать, только и поняла, что стрельба была, кто-то ранен, сердце моё забеспокоилось, да так сильно, что дышать стало трудно. Трудно мне стало таиться.

Да и долго так не могло продолжаться, вышла я из-за ширмочки. Друзья мои смутились, глазами стараются не моргать и смотрят так открыто, словно ничего тайного от меня не скрывают. Да я-то чувствовала, что тайна какая-то от меня скрыта.

Увидев меня в расстроенных чувствах, стали успокаивать: «Не беспокойтесь, Мила Марковна, ничего страшного не произошло».

– Но, как же не произошло? – спросила я дрожащим голосом, ибо нервы мои были на пределе, вот-вот готова была расплакаться от неизвестности, и предчувствии беды, терзаемых душу мою.

Не считайте Ивана Ивановича предателем, что раскрыл он правду мне, о которой вы просили не сказывать, умолчать.

– Но, как же так? – спрашиваю я вас, – как можно вам, не оправившемуся от прошлого ранения, опять драться? Ещё и на шпагах?

Какой опасности вы с Николаем Ивановичем, с Василием Анатольевичем и Иваном Ивановичем подвергли себя, это было неблагоразумно, зная о подлости поручика, вызвать его на дуэль.

Как хорошо, что друзья были у вас в секундантах. Не предполагали они, что будут драться и, что окажутся в меньшинстве, ибо, как сказывал князь, поручик пришёл с друзьями, крайне враждебно настроенными.

Что напали они неожиданно, словно злодеи какие, вы едва успели шпаги обнажить и не знаю, что могло произойти, даже страшно подумать, Илья Петрович, если бы уже раненый Иван Иванович, не остановил их выстрелом в воздух из пистолета, а другой направил на поручика.

И душегубам этим ничего не оставалось делать, как удалиться, вот, что поведал мне мой друг и опекун Иван Иванович, так же мне сообщил, что вы уехали в N, что меня сильно огорчает и радует в это же время.

Что вы, граф, на этот раз не получили никакого ранения и приятели ваши Николай Иванович и Василий Анатольевич, храбро сражавшиеся вместе с вами живы и здоровы, и это несказанно меня радует, огорчение доставляет Иван Иванович, ранение сильно беспокоит его, бледный очень. Настасья Павловна ни на минуту его не оставляет…

От маменьки пришло письмо, она как раз в том же городе N, в который вы соизволили отъехать, сообщает мне, что будет грандиозный бал у Чиглинцевых, через две недели, могу сообщить вам, что мы приглашены.

Так же маменька, просит, чтобы Иван Иванович с Настасьей Павловной сопровождали меня в N, и не забыли взять с собой Глашеньку и Гришку, для безопасности в пути.

Маменька также отписала в своём послании, якобы в городе ходят слухи о появлении в округе оного шайки, которая злодейски нападает на честных граждан, грабит, и есть случаи убийства, а некоторые осмеливаются отпор дать негодяям, избегают злой участи, а иногда и вовсе гибели.

Маменька очень обеспокоенна, моим столь далеким путешествием, всё – таки в дороге придётся провести почти шесть часов.

Иван Иванович обещал переговорить с Николаем Ивановичем и Василием Анатольевичем присоединиться к нам в дорогу, если приятели ваши согласятся, тогда будем писать маменьке, чтобы и им приглашения достала на бал, и, конечно же, и Ольге Александровне, и Зинаиде Александровне приятельницам моим.

На этом прощаюсь с вами, любезный граф Илья Петрович, желаю вам скорого выздоровления. Может, свидимся совсем скоро.

Мила Марковна.