В сознание я возвращалась постепенно: сначала стали слышны звуки, потом появился свет, и я долго не могла открыть глаза, жмурясь от светлого неба. А, когда глаза привыкли, тогда уж и тело подоспело. Поняло оно, что на улице холодно, а камни, на которых я лежала были твердыми и острыми.

Кряхтя, что столетняя старуха, я села и тут же выругалась, поминая ведьму недобрыми словами. Нужный мне постоялый двор находился в зоне видимости. Ну, вот что ей стоило около порога меня положить. И вообще, что за манеры в этом мире: чуть что, так сразу рукоприкладством заниматься. Но еще сильнее я разозлилась, когда поняла, что платье на мне так и осталось с оторванным задом. Вот ведь вредная старуха!

Обернув длинную переднюю часть платья вокруг себя, заткнула ее край за пояс и получила креативный наряд. Что ж, одна нога выглядывает из платья до бедра и ничем ее не скрыть, зато тылы прикрыты. Вдохнув полной грудью, осмотрела горизонты и зашагала вперед, к новым подвигам.

Чем ближе я подходила к постоялому двору, тем сильнее я сомневалась в успехе мероприятия. Почему я решила, что Толик обитает здесь? Однако, это место стало отправной точкой моих приключений (Иномирные Боги, как давно это было!), здесь я увидела этого недогнома в первый раз, отсюда и начнем поиски.

Поднявшись по ступенькам, я нерешительно замерла перед тяжелой грязной дверью. Денег у меня нет, знакомых нет, вид у меня совсем непрезентабельный. Даже Костиковича водить за нос не получится, как в прошлый раз. Но… «глаза боятся, а руки делают» – как любила поговаривать моя любимая подружка Настасья. Тоска по дому и по дорогим мне людям сжала сердце. Изменить я пока ничего не могу, поэтому прочь уныние и нерешительность. Начинаем действовать.

Ума у меня хватило не заходить в главные двери, а по пути к черному входу разведала через окно ситуацию. Персонажи в общем зале сидели знатные. Дородная дама, около которой, кланяясь до пола, стоял бледный и похудевший Толик и нахваливал её поросячью красоту. В нем умирал дар актера пантомимы, я засмотрелась, как искусно он заламывал руки или подносил их к щекам. И нет, я не против размера «плюс», когда за собой следят, мне не нравилась запущенность конкретно этой дамы. Возможно, я просто защищаю друга.

Так, хозяина таверны не видно, к добру это, зато через стол сидел такой же представитель мужского пола и гонял того же Толика в свободные от дамы минуты, через окно был слышен его зычный голос:

– Где моё пойло?

– Не то…

– Дрянь…

– Слишком теплое…

– Муха плавает…

– Пены мало…

Рядом с окном сидел сухощавый дедок, спокойно пил пиво и вырезал на столе какие-то узоры.

Увидев меня в окне, Толик сначала не поверил, потом нервно дернул головой в сторону черного хода и вновь вернулся к даме. Обойдя таверну, где-то на подходе к маленькой грязной дверке, меня снес маленький дружеский гномий ураган. Отстранившись, Толик сморщился.

– У нас минуты две, но я просто обязан сказать, что выглядишь ты так себе, – заявил бледный, изможденный, со следами побоев друг.

– Без сопливых знаю, я только что от ведьмы. Себя-то давно видел? – огрызнулась я.

– Злая ты стала. Вот когда зад у тебя был в красивом платье, ты была добрее.

– Да я просто увидела нормальных гномов. Ты на них не похож.

– Так я знаю, – вид у недогнома стал еще грустнее, а сам он сгорбился. – Ты пришла мне это сказать?

– Ну, прости, – я явно перегнула палку, – у меня есть для тебя работа…

Больше я ничего не успела сказать: над миром разлетелось недовольное рычание Костиковича, хозяина таверны, а следом – обещание продать в рабство.

– Я согласен, бежим, – прошептал друг и припустил к выходу.

От такой быстрой смены событий я немного тормозила, но шаги грузного Костиковича, уже достигшего двери, меня расколдовали, и я рванула следом за трусом, а заодно и моим пропуском домой. Ор благим матом за моей спиной придал мне ускорение и теперь уже Толик пытался меня догнать. И тут прогремел выстрел!

– А-а-а! – завопили мы дружно, начиная петлять по дороге, как зайцы-шатуны.

Выстрел был еще один и ни в кого не попал. Пробежав еще на адреналине с километрик, мы дружно привалились к небольшому валуну, пытаясь отдышаться.

– Так что там за работа? – просипел Толик.

– Вообще ничего делать не надо, хорошо, что ты согласился. Там длинная история, но в пещерах я встретила ведьму, и она согласилась отправить меня домой. Но с условием, что я приведу ей ученика. А тут ты сразу согласился, здорово, правда?

– Я? К ведьме? Учеником? Да ты с ума сошла такое мне предлагать!

– Да уж лучше, чем твоя нынешняя работа!

– Это будет сродни рабству!

– Воспринимай, как обычное обучение. Или, по-твоему, все ученики в академиях тоже рабы: выйти никуда нельзя, делают, что им говорят, их заставляют выполнять работы, которые они не хотят, существуют наказания. Мне еще перечислить?

– Да никогда… – начал кричать в ответ Толик, но быстро смолк. – Слышишь?

– Конечно, слышу, ты же кричишь на меня… Собаки? – удивилась я.

– Вот черт, бежим! Этот тиран спустил на нас своих псов.

– Но они нас загрызут, – захныкала я, подстраиваясь под темп Толика.

– Надеюсь, что нет. Поясок свой дай. – сосредоточенно ковыряясь за пазухой, проговорил он.

Далее он на бегу привязал мой поясок к индюшиному окороку и бросил в обочину. И этот кусок прекрасно запечённой птицы побежал рядом с нами по краю дороги.

– Я стесняюсь спросить, а окорок ты всегда в кармане таскаешь?

– Поголодаешь с недельку и не такое придумаешь, – огрызнулся в ответ Толик.

Собаки догнали нас достаточно быстро. В какой-то момент я посмотрела на горы, подумала, что осталось проделать треть пути и мы будем спасены, как первая собака, грозно скалящая клыки, показалась на горизонте.

– Бросай в нее мясом, прямо в пасть. – закричал Толик и выдал мне остаток запечённой индейки, завернутый в ткань.

– Так ты знал, что будешь уходить со мной и взял два куска! Вот жук хитрый! – восхитилась я решительностью гнома, теперь понятно, чего Костикович разорался. – А как возмущался! Эй, сворачивай вон на ту тропинку, она ведет прямиком в нужную нам пещеру.

Собака отбивалась от кусков мяса, летевших ей в морду, которые я отрывала голыми руками. Она успевала коситься на бежавший окорочок и заметно сбавила темп. Следующие за ней две собаки останавливались, чтобы подобрать то, что вожак отбросил своим носом и кто бежал за добавкой, а кто и ложился передохнуть. Костикович вряд ли тренировал их, вряд ли хорошо кормил, поэтому бежали они на чистой злости, которая таяла с каждым появлением куска мяса.

– Фу, отстань от нас, – крикнула я вожаку и бросила в него скелетом птичьей тушки. Все, что можно было оторвать руками на ходу, я уже давно оторвала и бросила. Кости в цель не попали, однако, вожак зарычал и, затормозив, вцепился в них зубами. Это дало нам шанс на спасение. Еще никогда мы не бегали так быстро в горку по пересеченной местности. Какое же было наше удивление, когда мы, почти добравшись до пещеры, увидели спокойно бегущего рядом вожака с индейкой в зубах и тянущейся до пола слюной. Он больше не догонял нас, он была с нами. Умная собака, однако.

– И все равно я ее боюсь, – прошептал Толик. – Она же может и обратно передумать в любой момент.

– Передумает, конечно, если ты не перестанешь бояться. – ответила я, – они чувствуют страх и в них просыпается звериный инстинкт. Так что думай про позитивное.

– Например, что они сожрали мою индейку и мы теперь будем голодать?

– Тоже подойдет, – подбодрила его я.

Отдышавшись, мы тронулись в путь пещерными тропами в сопровождении лохматого охранника, успевшего умять вместе с костями окорок, пока мы препирались. А, спустя какое-то время, мы услышали журчание воды. Толик, набрав в ладошки воду, закрыл глаза и молился. Я же, наивная душа, сразу не поняла это и заглянула в ладошки. А там!

А там был мой дракон! Тот самый! Я не могла отвести взгляд, меня тянуло к нему, сердце радостно понеслось вскачь. Алланшер! Нашел меня! И за мгновение до того, как я коснулась воды носом, он закончил молиться и подбросил ее вверх. Дракон разлетелся тысячами капель и осел на наших лицах. Моё перемещение не состоялось. Эх, а стоило мне только коснуться воды, как я очутилась бы в замке, в руках любимого, в нормальных человеческих условиях.

Напившись вдоволь и умывшись, мы собрались идти дальше, но пес исчез. И сколько я его не звала, и сколько мы его не ждали, он так и не появился. Долго задерживаться мы не могли и поэтому пошли дальше вдвоем.

Все-таки гномы живут в невероятном месте. Единственный минус – надо разбираться в подземных тоннелях. Но, думаю, они с детства разбираются в этом. Взять вот Толика, хотя, казалось бы, какой он гном? Однако, он уверенно вел подземными дорогами и часто удивлял меня:

– Сейчас мы выйдем из тоннеля в невероятное место. Закрой глаза, пусть это впечатление останется с тобой навсегда. – Толик счастливо улыбался и, казалось бы, даже не помышлял сделать какую-нибудь гадость.

Я устало вздохнула, но глаза закрыла. Мы прошли шагов пятьдесят, когда Толик скомандовал открыть глаза и наслаждаться. А наслаждаться было чем!

Это было невероятно красиво! В пещере, спрятанной глубоко под землей, в непроглядной тьме летало невероятное количество бабочек. И все они светились едва мерцающим светом, а некоторые еще и переливались бледными оттенками голубого, желтого и розового. А я, такая маленькая в этой Вселенной стояла среди них, задрав голову и восхищенно смотрела, не верив своим глазам.

– Рот закрой, бабочки залетят, и сама знаешь, что там натворят, – проворчал Толян, испортив мне весь восторг.

Вот и как с ним нормально разговаривать? Фыркнув, стукнула его по плечу для виду и пошла напрямик через бабочковый рай.

Спустя несколько часов блужданий по нескончаемым тоннелям, мы вошли в большую пещеру с тремя колоннами, у основания которых мерцали белым светом кристаллы. Глаза еле различали очертания предметов, источника света явно не хватало и в сумраке все расплывалось. Казалось, мы находимся между вымыслом и явью. Нам с Толиком здесь категорически не нравилось, однако он дрожащим шепотом уверял, что мы на верном пути. Мы успели дойти до середины зала в полнейшей тишине, в которой слышно было, как шуршат песчинки под ногами. Остановившись около центральной колонны с наиболее ярким кристаллом, мы увидели, что непонятные знаки, похожие на руны тянутся от основания каменного столба и растворяются в непроглядной темноте далеко наверху. У основания стоял плоский камень.

– Что это? – спросила я шепотом, кивнув в сторону знаков.

– Похоже на руны. Некоторые мне знакомы, но общий смысл ускользает, – так же шепотом ответил Толик. – Меня больше смущает жертвенный камень с еще свежей кровью.

– Чьей? – меня начало мутить.

– Я не знаю, как различить кровь человека от крови животного, но, надеюсь, нашей тут не будет…

– Чш, Толик, ты слышишь?

– Что? – ответил он, прислушиваясь. И услышал.

Мы оба слышали непрерывное, тихое, на грани слуха, шуршание песка.

Толик сглотнул и произнес, едва слышно:

– Оползень?

И тут я вскрикнула: руны на центральном столбе начали по очереди загораться холодным тусклым светом. Одна, вторая, третья. Снизу, все выше, выше и выше. Шуршание песка стало явственно слышно. Что происходит?

– Через минуту мы станем самым вкусным обедом у той вон твари!

Я резко обернулась, заорала и рванула в сторону от огромной белой змеи. Увидев это чудовище, я почувствовала себя маленькой обезьянкой. Обезьянкой, которая восхищается каждой мерцающей полосочкой на коже огромной, гигантской змеи, ее сияющими голубыми глазами и небольшой короной на голове. Или мне показалось? Точно, вряд ли змеи умеют носить корону. Толик даром время не терял, голову тоже и поэтому сейчас он тащил меня за руку в одном ему ведомом направлении и успокаивал меня.

– У змеи нет слуха, однако она слышит вибрации земли…

– Нам конец! Мы же сейчас топочем как слоны!

Шорох песка доносился все ближе, когда мы нырнули в спасительную пещеру.

– С ума сошла сбавлять темп? Тоннель змее не помеха! – закричал возмущенно Толик и обогнал меня.

Страх быть съеденной придал мне скорости, и я вновь вырвалась на лидирующие позиции. Возможно, этому поспособствовало еще и то, что Толик пару раз наклонялся за камнями.

– Толик, я готова признать, что ты настоящий гном: про змей много знаешь, бегаешь небывало быстро, хорошо ориентируешься под землей, но зачем тебе камни?

– Скоро будет большой зал, буду бросать камни подальше от нас. Змею это не остановит, ведь мы продолжим бежать, а не замрем, однако звук падающих камней собьет ее с толку и слегка замедлит.