– А ты ему че? Может, поговоришь с этой девкой?
– Ты че, Ир, с ума сошла? Да еще бы я… С ней…
– Нет, а вдруг она не знает…
– … что у него дети, внуки, старая жена и радикулит?
– Че, и спина у него..?
– Сейчас-то нет. Года два назад было – я блокаду колола. Знала бы тогда…
Ирка достает коньяк и предлагает “за нас, девочек”. Только вот мы с ней в корне разные: Ирка – простила измену. Пережила, переплакала и закрыла глаза.
А я нет.
– За нас, – говорю и чокаюсь.
Ирка чокается бокалом.
А я, похоже, головой.
***
– Ма, папа звонил. Вы че там? – голос встревоженный, на заднем плане девичья болтовня.
– Ты там где? Че, с подружками?
– Да, отдыхаю.
– Отдыхаешь… Хорошо…
Я практически не отдыхала в молодости. Все свободное время – в готовке, у плиты. Или убиралась, считала это нормой – все-таки семья, маленькие дети…
А сейчас молодежь другая. И нашему поколению с ней, все же, не по пути…
– Ма, че молчишь? Чем вы там с папой, поругались?
– Нет, солнышко. Я просто ухожу.
– А в чем дело?
– Давай как-нибудь позже, – к горлу подкатывает ком, вот-вот разревусь. Не хочу при Ленке, ведь я “жиробасина”. Отец ушел к молодой, подтянутой и стройной. Получается, Лена со своими обвинениями – права.
– Ну лан, позвони потом.
– Ага, позвоню. Целую.
Кладу трубку.
Залпом пью коньяк.
Ком, подкативший к горлу, увеличивается, разбухает, перерастает вселенские размеры…
Закрываю лицо руками и принимаюсь рыдать.
***
– Молодая, красивая, свободная…
Ирка тыкает пальцами в клаву, клепает мне страничку на сайте знакомств.
– Да зачем ты… Все равно туда не зайду.
– А че? Там полно нормальных, красивых…
– … извращенцев, Ир!
– А чем тебе извращенцы не нравятся?!
Мда, коньяк обеим хорошо вдарил по мозгам.
Лежу на ее диване и вспоминаю лучшее, что было в браке. И все это лучшее – клином сходится и вертится вокруг него.
Я считала, что он не обманет, а потому не проверяла, не следила, не знала где он сейчас и с кем… И кайфовала от этого. Мол, все жены строго следят за мужьями, а я – не парюсь, мы с ним – единое целое.
А так ведь и было. Либо хотелось в это верить.
Но года два уже как все трещит по швам.
А еще – никогда не перечила, даже когда Игорь покупал что-то дорогое и бесполезное. Ну, мало ли, считала я – сам заработал, сам купил.
Всегда была на его стороне. Всегда поддерживала… И весь набор этой шизофрении считала за “лучшие качества семьи”.
Мол, мы не как все.
Я ему доверяю.
А он меня любит.
Мы – друг за друга горой.
Только вот гора мужику не нужна. Ему нужна женщина. А конкретно Игорю – такая, что шлет сердечки и сюсюкает в мессенджерах.
Тьфу!
***
Ближе к полуночи вызываю такси и качусь, в одиночестве, до дома. С водителем упрямо молчу, а то как начну говорить – с языка слетит все.
А он бормочет:
– А в Тайланде сейчас прекрасная погода…
Ноябрь месяц. Мда, интересно как там… Размышляю про себя, а таксист продолжает вслух:
– Одиннадцать часов световой день! Солнце жарит, но не как летом, водичка теплая… Индийский океан! Купаться-нырять сейчас – самое то!
Его болтовню прерывает металлический голос приложения: “Спасибо за поездку. Заказ будет оплачен картой. Для улучшения качества обслуживания оставьте оценку…”
– До свидания, – бурчу под нос и выхожу.
***
Темные окна.
Я еще не зашла в подъезд – голова сама поднимается и я таращусь на окна. Обычно не смотрю, да и че смотреть – муж вечерами дома,струится теплый уютный свет. Это я засиживаюсь у Ирки допоздна. Впрочем, как и сейчас.
Открываю ключом.
Никого.
Вещей мужа нет.
На сердце становится так больно, что я всерьез опасаюсь как бы не хлобыстнул инфаркт.
Не то чтобы мне жаль брака, нет. Я приняла решение – и на этом твердая точка.
Просто противно. Ото всего. От него, меня, этой швабры и даже Иркиного мужа, который тоже изменял. И продолжает. Сомнений нет.
Капаю валерьянки и занюхиваю корвалолом. Все вместе, надеюсь, должно помочь.
Завариваю крепкий густой чай, достаю запасы печенья – покупала их на эти выходные, чтобы приготовить на скорую руку торт. И лопаю просто так – макаю в чай и, мяконькую печеньку бегом несу в рот.
Так вкусно!
Пытаюсь думать о вкусе, но по щеке бежит слеза. Соленая. Как Индийский океан.
***
Утром позвонила дочь. Потом сын, оба встревожены. Дочь обещала поговорить с отцом. Я запретила, сказав, что бессмысленно.
Сын обещает, что найдет эту дуру.
Нафига ему известно про нее? Еще найдет и прибьет. Ну нет, конечно, мой сын никого не тронет, он семьянин, у него двое детей.
Третий звонок… Я все еще не вставала с кровати.
Смотрю на экран:
Ирка! Ну ее блин…. Делаю вид, что не слышу. Встаю, потягиваюсь и иду, неспеша, в ванную. Через силу говорю себе “все проблемы подождут”.
А на душе – ураган.
Так и вертится в мозгу, как они сейчас вместе… Говорят, целуются, трахаются…
А на мои мурлыкания в ушко и поглаживания муж отвечал “как-нибудь потом”.
Сволочь! И опять в груди пошла эта буча завариваться, крутиться, сереть и мрачнеть.
Смотрю в зеркало и на глазах, как во сне, старею. Впалые щеки, серая кожа, темные круги под глазами.
И я не панда. Я – человек.
Такими темпами устлана дорога в ад. А мне сейчас там точно не место. Боюсь, я стану отлавливать чертей и казнить их по одному.
– Так. Хватит, – приказываю себе и включаю воду.
Хоть и сбережений полно – большая часть на мое имя – все равно пойду искать работу, чтобы не вариться в своем бреду.
Завтра же! Обзвоню все вакансии, опыт у меня большой. Я руководила крупными сетевыми отелями, принцип работы знаю. Вряд ли за последние четырнадцать лет что-то поменялось…
В тридцать девять я бросила работать. И посвятила себя семье.
И опять как ножом по сердцу.
Хватит!
Больше ни единой об этом мысли…
Ни слова… Решаю про себя и, стоя у ванной, сбрасываю халат.
Телефон!
Черт, я когда-нибудь сегодня искупаюсь? Если не отвечу – сейчас дети понаедут, подумают, случилось что-нибудь не то.
Устало бреду к трубке.
Ирка! Второй раз.
Чего теб…
Подношу к уху:
– Алло, привет, Ир.
И слышу ее восторженный до поросячьего визга голос:
– Два горящих! В Тайланд! Поехали?
На автомате выдаю:
– Там сейчас хорошая погода, солнечно, но без жары. Одиннадцать часов световой день…
– Во-во, меня мой уже отпустил.
А мне и отпрашиваться не надо.
– Слушай, надо обдумать…
– Да че думать? Копейки на двоих! Тур горит, завтра выезжаем… Ну че, поехали! Развеемся хоть!
Я говорю “нет” и логично аргументирую:
– Ир, у меня ни купальника, ни крема для загара, ни парео… Я же давно не ездила!
– Да че ты… Из-за этого? Да там на месте все купим!
– Ир, ну ты смешная…
– Марин, ты еще смешней.
Смотрю на льющуюся воду и представляю, что тропический душ – это водопад с гор. А голубенький гель – Индийский океан, в который вот-вот войдут мои ножки.
– Марин, алло…
– Слушай, а че ты с мужем не поедешь?
Говорю и слышу в голосе Ирки печаль:
– Да сдался он… Мне и дома его хватает… А там все другое – пляж, рестораны, еда, мужики…
– Ты че, гулять, что ли, собралась?
– Да нет, хотя бы просто людей увидеть! Понимаешь! Я с ума схожу глядя на одни и те же рожи.
– Че, реально думаешь, станет легче?
– Никто не знает. Но пробовать надо. Это точно лучше, чем просто сидеть.
– Я так-то на работу хочу устроиться…
– Тем более, устроишься – отпуска не будет долго. Съезди сначала, а потом – вали, работай, сколько влезет. И будешь жить от отпуска до отпуска.
– Ну тебя! Ирка, вот умеешь ты…
– Че, уговорила? Едем??!
– Едем. Бери билеты.
– Кидай документы. И собирай чемодан.
– Какие горячие мачо! – Ирка сходу кокетничает с тайцами, я так не умею и не хочу.
Нам донесли чемоданы прямо до номера, за десять баксов дали крутой вид из окна и приготовили чай.
– Ммм, Маринка! Оторвемся по полной…
– Эт ты о чем? – вскидываю бровь.
– Ой, Марин, сбрось гору с плеч. Отпусти уже наконец все то, что тянет… Плюнь…
Вот так, похоже, Ирка и плюнула на измену мужа. Проплакалась, забылась, оторвалась – и дальше униженно с ним живет.
– Пошли поедим что ли, – навязываю ей свое.
– Успеем. Сначала на пляж, по пути – тебе купальник и тапки, потом заглянем в соседний бар.
Я совсем не ходок по барам, а Ирка – в юности та еще оторва была.
– Вот этот бери.
– Да он ниче мне не прикрывает!
– А тебе че, чадру надо вместо купальника? Ну поехали тогда в ОАЭ. Купим паранджу и выдадим тебя замуж за шейха.
– Ира!
– Че?
Меня разбирает хохот:
– Заткнись!
Темноглазый продавец улыбается, к нам подходят тайцы из соседних отделов:
– Дээвачки… Рашэн…
И они громко заливают на своем.
Глазом не успела моргнуть, как Ирка уже лопает манго.
– Это подарок, – и улыбается.
Беру купальник, хватаю эту течную самку под локоть и увожу.
***
По аллее с пальмами выходим к пляжу и я забываю обо всем на свете!
Жжет! Горячий песок обжигает ступни, а идти в босоножках – так себе, ноги соскучились по песку.
– Ммм, Ирка! Как тут здорово!
Оглядываюсь – широченная пляжная полоса. Народ вдалеке, а куда мы пришли – практически очень мало, пара человек на расстоянии десятка метров и еще немного вдалеке.
Красота! Тихие волны Андаманского моря так и манят зайти, даже не раздеваясь. Ирка арендует шезлонги, торгуется, чтобы ей дали оба за сотню бат.
А я смотрю на горизонт.
Плевать хочу на Ирку, иду поскорее к волнам – как есть – в белых шортах до колен, рубашке – легенькая, светлая, она кокетливо играет на ветерке.
И мне хорошо!
Касаюсь разгоряченной ступней прохладного морюшка и вслух стону:
– Ммм…
Боже, как хорошо! Захожу по колено и ощущаю такое неописуемое счастье: бескрайнее небо, мягкая волна. Вокруг никого и никто мне нервы не портит.
Как хорошо, что я с Иркой! Ей я ничего не должна.
– Я чуть тебя не потеряла, мадама!
– Я видела где ты, я только на чуть-чуть…
– Пойдем переоденемся и уже нормально поплаваем.
Меня утягивают за руку, прусь по обжигающему песку. Второпях надеваю таки тапки, купленные у местных торговцев, и бреду к своему шезлонгу.
– Ну, привет! – смотрю на него и представляю, как сейчас плюхнусь на это уютное райское ложе.
– Ты че, уже с мебелью говоришь?
– Ага!
Вдыхаю воздух и начинаю кайфовать с первой секунды. Мы здесь всего на шесть дней. Шесть дней не готовить, не убирать-не стирать-не гладить!
Хотя…
Стоп-стоп-стоп! Я теперь никому ничего не должна.
Потягиваюсь и смотрю на копошащуюся Ирку. Деловито переодевается, устанавливает правильно зонты.
– Давай хоть проверим, вдруг понаписал кто, – она тянет руки к моему телефону. А я наряжаюсь в новый купальник, купили раздельный – лиф, трусы, а посередине живот вываливается. И не спрятать его, не прикрыть.
Это все Ирка!
– Да че ты привязалась с этим…
– Да ты смотри!
Показывает фотку мужика со стоячим членом.
– Это тебе прислали! – и ржет.
– Вот здорово-то! Ирк, вот нафига…
–Да че ты, тут еще полно сообщений.
– С письками?
– Неа, вот, посмотри.
На фото мужчина – приличный, ну, насколько это можно понять по фотке типа паспортной – три на четыре.
– А че фотка будто он из паспорта вырезал?
– Да кто ж его знает. Смотри! Он пишет: “Прочитал вашу анкету, Марина, меня все устраивает. Красивая, хозяйственная. Вы вдова или разведена?”
И ржет, ухахатывается аж. А мне неприятно стало, аж подкатило к вискам.
– Нормально так. Ир, ну тебя. Удали. Мне это не нравится.
– Да, действительно фигово что-то. Но ты подожди, не удаляй. Давай поработаем над страничкой, когда приедем с отдыха. И будут писать нормальные. Вот увидишь!
В башке вертится одно: “а че же себе ты не завела страничку и не сошлась с каким-то левым хреном с фотки?”
Но подруга есть подруга. Затыкаюсь и молчу.
– Поесть предлагаю прямо тут, за двести бат по тарелке лапши с морепродуктами. А вечерком куда-нибудь…
– Куда? – я пучу глаза. Если эта дама собралась блядствовать, то я ей не пара.
– Ну как куда? Посмотрим! Или че, ты в отеле собираешься сидеть?
Плюю на Ирку и иду к морю. Ирка, правда, доказывает, что это настоящий океан. Не спорю, Андаманское – часть Индийского океана. Да и какая разница, когда на душе хорошо…
Впервые. Я ощутила это чувство, когда я делаю вдох и мне становится легко. Не тянет сердце съеденная шоколадка, не висит грузом жареный бекон, который я тайком сожрала.
На душе нет кирпича! Вот оно что… Замечаю это с удивлением и непоняткой. Все же, таких ощущений от развода я как-то не ждала. Все равно как жахнет ночь, я тихонько буду плакать.
Ирка не услышит. Она храпит как паровоз.
О проекте
О подписке
Другие проекты