Полгода спустя.
– Варя, подъем! Опаздываешь к Кире, – доносится сквозь сон голос Поли.
Я словно пружина вскакиваю с кровати и несусь в душ, действуя на автомате.
Пять месяцев назад мне всё-таки пришлось уйти из танцевальной школы. Двухнедельное исчезновение и невозможность предоставить документы были жирной точкой в решении Людмилы Николаевны. Но, сжалившись надо мной, она предложила дополнительно заниматься с Кирой – её родители как раз искали педагога. Она представила меня им как студентку пятого курса и настоятельно рекомендовала мою кандидатуру.
Признаться, я была удивлена этим предложением. Оказалось, она видела меня, когда я помогала Кире подготовиться к конкурсу. Она прекрасно видела мой интерес к танцам, занятиям и самой школе.
И вот, уже пять месяцев я занимаюсь с Кирой, вкладывая в нее всю душу. Скоро у неё соревнования, чем я очень горжусь.
Выйдя из душа, прямиком направляюсь на кухню, откуда уже доносится аромат кофе. Полина, с недоеденным бутербродом в руке, смотрит в одну точку, словно пытается разглядеть там ответ на мучащий её вопрос. Наливая себе кофе из турки, украдкой поглядываю на сестру. В последние дни она часто уходит в себя.
– О чём задумалась? – спрашиваю, присаживаясь напротив.
– Да так, – отмахивается она, – ничего серьёзного, – и придвигает ко мне тарелку с бутербродами.
– Поля!!!! – напрягаюсь, чувствую подвох.
– С Игорем поругалась.
– Понятно, – расслабляюсь, откусывая бутерброд.
Уже месяц Поля встречается с парнем. Я была рада. В свои восемнадцать ей просто необходимо общаться со сверстниками и хоть какая-то отдушина от груза проблем.
– Ты сегодня работаешь? – спрашиваю, бросив взгляд на часы.
Ставлю грязную посуду в раковину и иду в спальню одеваться. Полина следует за мной.
– Да, у меня вечерняя смена, – отвечает она, прислоняясь к дверному косяку.
– Не нравятся мне твои вечерние смены, – ворчу, открывая шкаф и доставая свитер и джинсы. Несмотря на то что сейчас первый месяц весны, холодный ветер не отступает.
– Зато платят нормально, – без особой радости отвечает Поля.
– Да, но возвращаться ночью домой… опасно, – достаю из шкафа спортивную сумку со сменной одеждой и направляюсь в прихожую.
– Меня Игорь встречает и провожает до дома, – говорит она, следуя за мной.
– Вы же поругались? – натягиваю сапоги, накидываю пальто и обматываю шею шарфом, пристально смотря на сестру.
– И что? Не бросит же он меня теперь, чтоб я одна ночью добиралась.
Что-то она темнит. Но времени на выяснение правды нет – и так опаздываю.
– Ладно, я убежала, – чмокаю её в щёку и выхожу.
До Кириного дома добираюсь за два часа. Они живут за городом, но оплата занятий покрывает дорогу. У порога меня встречает Мирослава, Кирина мама – длинноногая блондинка, облаченная в элегантный бежевый брючный костюм. В первый день она настояла на имени и «ты», сказав, что разница в возрасте у нас незначительна.
– Привет, замерзла? – распахивает она дверь, пропуская меня в дом.
– Привет. Немного, – улыбаюсь.
– Пойдём чаем угощу. Согреешься немного.
– Не надо. Я сейчас от танцев с Кирой согреюсь, – смеюсь.
– Успеешь, пошли, – она ведёт меня за собой. – Тимур вчера в командировку укатил, а мне скучно. Хоть с тобой поболтаю.
– А ты, кроме мужа, ни с кем больше не общаешься? – выпаливаю и тут же прикусываю язык. Варя, вот же блин!
– Общаюсь, – смеётся она, и я облегченно выдыхаю. – Но со змеиным клубком лучше общаться редко и нужно обдумывать каждое слово.
– Понятно, – улыбаюсь, стараясь скрыть смущение.
– Расскажи о себе, – Мирослава ставит на стол две чашки с дымящимся чаем и достаёт из холодильника пирожные.
– Да особо нечего рассказывать, – пожимаю плечами.
– Ты из этого города? – садится напротив меня.
– Нет, – кручу головой, – Наши родители умерли, и мы с сестрой переехали сюда. Вот теперь выживаем, как можем, – прикусываю губы, чтобы не расплакаться.
Мирослава вызывает какое-то странное доверие, и мне отчаянно хочется поделиться с ней, но я не могу себе этого позволить. Слишком рискованно.
– Мне очень жаль, – кладёт свою ладонь поверх моей и нежно сжимает.
– Я тоже не из этого города. Меня сюда Тимур привёз, – смеётся. – И вот теперь приходится выживать в змеином клубке.
Понимаю её, как никто другой. Я тоже терпеть не могла эти сборища. Все только мило улыбаются, а в душе всех ненавидят. Я любила проводить свободное время в своём танцевальном классе.
– Сколько лет твоей сестре?
– Восемнадцать. У нас разница пять лет.
– Хорошо, когда есть сестра или брат, – задумчиво произносит она. – А у меня никого.
– Ну как же? У тебя муж, дочь…
– Сейчас да, и я их безумно люблю, – она блаженно улыбается.
– Варя, ты пришла! – звонкий голос Киры заставил меня вздрогнуть. Она моментально запрыгивает ко мне на колени.
– Привет, солнышко, – крепко обнимаю её.
– Пошли скорее заниматься! – спрыгивает с моих колен и тянет за руку.
– Кира, дай Варе чай допить, – Мирослава произносит строго, но любя. – Подожди её в танцевальном классе, она сейчас придёт.
– Хорошо! – Кира лучезарно улыбается и убегает.
– Боже, Тимур её так балует, ни в чём отказа нет. Он даже свой спорт зал переделал под танцевальный класс.
– Это же прекрасно, – улыбаюсь. – У меня тоже дома был оборудованный класс.
– Варя, ты ведь не из простой семьи, верно?
– Нет, – тихо отвечаю и опускаю голову, складывая ладони и протискивая их между колен.
– Я не буду тебя ни о чём расспрашивать. Если захочешь, расскажешь сама. Просто знай, что мне можно доверять.
– Спасибо.
– Ладно, пойдём, а то Кира уже заждалась, – встаём и направляемся в танцевальный класс.
Два часа отрабатываю с большим удовольствием. Иду к автобусной остановке, наслаждаясь лучами солнца. В кармане начинает дребезжать телефон. Достаю и вижу номер Даши:
– Привет, – отвечаю на звонок.
– Привет, дорогая. Как вы там?
– Держимся, – улыбаюсь.
– Он всё ещё не вернулся, – шепчет она, – Варь, мне всё больше не нравится, что он уехал за границу, как только началось расследование.
– У него бизнес за границей.
– Понятно, – тянет она с сомнением.
Номер его она нигде не может добыть, а в офисе ей сказали, что он уехал. Теперь приходится ждать его возвращения. Выпытывать номер у кого-то – большой риск. Замешан, может быть, кто угодно.
– Если деньги нужны, скажи, придумаем, как передать, – предлагает Даша.
– Не надо. Я сейчас нашла нормальную работу, вроде хватает.
– Ладно, мне бежать пора, не пропадай, – и кладёт трубку.
Если началось расследование, может, они что-то найдут. И почему так поздно? Боже, помоги, подскажи, что мне делать.
Вздрагиваю от вибрации телефона в моей руке. Полина. Что случилось? Она же должна быть в ресторане.
– Алло.
– Варя, Варечка, – смешно шепчет она. Прикрываю глаза, – приезжай, пожалуйста. У меня проблемы.
– Что случилось? – сдерживаю панику из последних сил.
– Я тебе сейчас эсэмэской адрес скину. На входе скажешь, что к Амиру Дамировичу.
– С тобой всё хорошо?
– Да, – шепчет она.
– Жду адрес.
Твою мать, Полина. Куда ты опять влипла?
Приехав по адресу, который прислала Полина, стою и смотрю на вывеску: Клуб «Подземелье». Даже до меня доходили слухи об этом месте. Это один из самых известных клубов, где вечерами проходят бои без правил, а после боя все веселятся на танцполе, стирая грани между победой и поражением.
Амир…одно лишь имя как ночной кошмар. Но таких Амиров – легион, хотелось верить, чтобы хоть как-то унять нарастающую панику.
Неужели судьба настолько жестока?
Глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю. Тщетная попытка усмирить предательскую дрожь, сковавшую тело. "Все будет хорошо", – прошептала я, словно молитву, хотя внутренний голос отчаянно кричал об обратном.
Толкнув тяжелую дверь, вхожу внутрь. Лысый амбал с бычьей шеей окидывает меня взглядом с головы до ног. В уголках его губ заиграла похотливая усмешка.
– Я к Амиру Дамировичу, – стараюсь говорить твёрдо и уверенно.
– Новая ринг-герл?
– Кто? – хмурюсь, не понимая, кто это.
– Или официантка? – ухмылка стала ещё шире.
– Нет, – процеживаю сквозь зубы. – По личному вопросу.
В миг вся похоть схлынула с лица, уступив место настороженной серьёзности.
– Проходите. По лестнице на второй этаж, потом налево до конца.
Проскользнув мимо него, я оказываюсь в огромном зале, где с потолка свисает каскад цепей, рассекающих пространство и образующих зловещий коридор. Слева установлен ринг, окружённый трибунами, справа возвышается большой круглый бар, а вокруг него – танцпол. Прямо по цепному коридору вижу лестницу, ведущую на второй этаж.
– Малышка, заблудилась? – прозвучал грубый мужской голос.
Резко поворачиваю голову влево и вижу, как ко мне направляется здоровяк в одних шортах с полотенцем на шее.
– Нет. Я к Амиру Дамировичу, – произношу его имя как спасение.
Здоровяк притормаживает, а я ускоряю шаг, направляясь к лестнице.
Спешно перебираю ногами по ступенькам, ни разу не оглядываясь. Сердце бешено колотится в груди, отбивая лихой ритм панического танца. Поднявшись, поворачиваю налево и лечу прямо по коридору, боясь ещё кого-нибудь встретить. Атмосфера этого клуба пробирает до костей, заставляя внутренне содрогаться. Что Полина забыла в этом месте? Внезапно замираю, упершись взглядом в дверь с табличкой «Алиханов Амир Дамирович».
Делаю глубокий вдох и вхожу в кабинет. Первое, что бросается в глаза, панорамное окно во всю левую стену, из которого прекрасно виден ринг. Вдоль окна стоит диван, и два кресла расположенных друг напротив друга. В одном из кресел замечаю Полину.
– Систер! – восклицает она, вскакивая и подлетая ко мне, обнимая за шею.
– Ты в порядке? – спрашиваю, отстраняя её от себя.
– Да, – отвечает она и встаёт рядом со мной. Лишь тогда я замечаю напротив нас мужчину, сидящего вполоборота в кресле. Его локоть опирается о стол, а пальцы касаются виска. Взгляд прикован к белому листу бумаги.
– Твоя сестра полгода назад пришла ко мне и слёзно умоляла дать деньги на операцию для тяжело больной сестры, – дёргаюсь от властного голоса, который мне кажется до жути знакомым.
Что? Непонимающе поворачиваюсь к Полине, но она лишь опускает взгляд. Сжимаю челюсть до лёгкой боли, понимая, что она меня обманула, сказав, что ей дали в долг.
– Но сегодня, как выяснилось, сестра в полном здравии и даже способна отработать долг, – усмехается он.
– Сколько она взяла? – спрашиваю уверенно и дерзко.
Он медленно разворачивается к нам, бросая лист бумаги на стол, и я столбенею, встретившись с бездонной чернотой его глаз. Непроизвольно прикусываю язык – тот самый, который он когда-то хотел мне укоротить.
– Хм, – смотрит на меня строгим, пронзительным взглядом, полным равнодушия. Склоняет голову набок, и на его лице мелькает едва уловимая улыбка.
Узнал?
Прячу руки в карманы пальто, сжимая кулаки. Меня трясёт от его взгляда, в котором невозможно прочитать ни единой мысли.
О чём он думает?
Почему просто не назовёт сумму?
– Пятьсот тысяч, – произносит он. – Вот расписка, которую она написала сегодня, – пододвигает лист бумаги к краю стола.
– Сегодня? – хмурюсь, не понимая. Неужели она снова взяла в долг?
Подойдя к столу, подхватываю лист бумаги и скольжу по строчкам. Почерк, несомненно, принадлежит Полине, но вот фамилия…другая. Молодец. Но стоило мне заметить паспортные данные, кровь закипает в венах. Придушить хочется её прямо здесь и сейчас. Если он решит пробить её данные или, хуже того заявить на неё, нам точно будет конец.
– Пусть она отработает долг в клубе, мытьём полов и посудой, – выпаливаю я, и от моей наглости его брови взлетают вверх.
– Дело в том, что я больше не связываюсь с теми, кто меня уже обманывал, – процедил он, не сводя глаз с Полины.
– В следующий раз будете думать, кому и сколько даёте, – огрызаюсь я. Ей всего восемнадцать. Как, по-вашему, она должна вам их вернуть?
– Это уже не мои заботы, – произносит он сквозь зубы, испепеляя меня взглядом. – Я поверил ей, дал денег. А она воспользовалась моей добротой и обманула, да ещё и делилась своей схемой с другой официанткой.
Прикрываю глаза. Как можно быть такой идиоткой?
– У меня нет таких денег, чтобы вернуть долг.
– Знаю, твоя сестра мне тоже самое пропела, – усмехается. – Поэтому долг ты будешь возвращать не деньгами, – отбивает он жёстко, в голосе сталь, будто с трудом удерживает себя от того, чтобы не вырвать мне дерзкий язык.
– Хорошо. Могу хоть завтра приступить. Только скажите, что я должна делать и какой срок?
– Работая в клубе, ты эти пятьсот тысяч будешь отрабатывать… – задумывается, словно просчитывая все плюсы и минусы. – Примерно год. Мне это надо?
– И как же тогда я должна буду отдать вам долг?
– Тебе крупно повезло, что ты в моём вкусе, – произносит он серьёзно, обжигая каждый изгиб моего тела, скрытого под пальто. – Ты будешь принадлежать мне. И делать всё, что я скажу.
– Что? Я не вещь, чтобы кому-то принадлежать.
– Верно. Но станешь ею. Это будет уроком твоей сестре. Пусть в следующий раз думает, прежде чем обманывать людей и пользоваться чужой добротой.
– Вас вообще не смущает разница в возрасте?
– Нет, – усмехается он, кривя губы.
– А если я откажусь?
– Тогда мне придётся заявить на твою сестру, или пусть отрабатывает с моими парнями после ринга. Им просто необходимо снять напряжение после боя. Выбирай.
Поля судорожно хватает меня за руку, сжимая до боли, а я бросаю на неё испепеляющий взгляд.
– Животное, – шепчу одними губами, едва слышно.
Он ухмыляется, ожидая моего ответа, приподнимая бровь в нетерпеливом вопросе.
Закусываю губу до крови, понимая, что выхода нет. Проблемы за проблемой, такое чувство, что они никогда не решатся. Если он заявит на Полю, нас найдут и убьют, как свидетелей.
И тут в голову приходит идея, отчаянная, но дающая шанс решить нашу основную проблему.
– Поля, подожди меня за дверью, – смотрю на неё, давая понять взглядом, чтобы не перечила.
– Хорошо, – отвечает она, а я возвращаю взгляд мужчине.
В его взгляде проскальзывает явный интерес. Когда Поля выходит за дверь, он склоняет голову набок и произносит, словно хищник, предвкушая добычу:
– Я тебя слушаю.
– Я согласна, но за свою девственность я хочу один миллион рублей, из которых пятьсот тысяч я отдам Вам, а остальное заберу себе, – этого должно хватить, чтобы сделать новые паспорта и навсегда улететь из этой страны.
– Аппетиты растут, – усмехается он, откидываясь на спинку кресла. – Решила воспользоваться случаем и поторговаться?
– Вы о чём?
– Я не люблю, когда меня пытаются обвести вокруг пальца.
– Я не пытаюсь вас обмануть. Нам просто нужны деньги.
– Теперь мне понятно, в кого твоя сестра такая продуманная. И много вы уже таких, как я, обработали по своей схеме?
– Какой схеме? – непонимающе смотрю на него.
Он смотрит на меня долгим, изучающим взглядом. В его глазах читается сомнение, но и какое-то странное любопытство. Я чувствую, как щеки заливаются краской от стыда и гнева. Сглатываю ком в горле, стараясь выдержать его пронзительный взгляд.
– Хорошо, – протягивает он хищно, словно решив подыграть мне.
– Давайте обговорим условия, – говорю я, стараясь говорить, как можно спокойнее, хотя чувствую, что меня просто загоняют в ловушку, из которой не будет выхода.
– Какие условия? – удивляется он.
– В какие дни мы встречаемся и во сколько? Что, если я не смогу в этот день?
Он встаёт и медленно, словно хищник, крадущийся к добыче, направляется в мою сторону. Когда он подходит ближе, я непроизвольно делаю шаг назад, второй, третий и упираюсь спиной в дверь.
– Никаких условий, – протягивает он, обжигая своим властным взглядом. – Ты переедешь ко мне и будешь отрабатывать этот долг круглосуточно. Только потом ты их получишь.
– Какой срок?
О проекте
О подписке