Глава III. Алан Маккензи плюс один

– Назови мне хоть одну причину, почему я должен идти в дом, где знаю уже каждый уголок?

– Потому что на моем пригласительном написано «Алан Маккензи плюс один».

Возразить на это Уильяму просто оказалось нечего.

Возвращаться в старые места оказалось тяжелей, чем Уилл себе предполагал. И приезжая десять лет назад обратно в Чикаго он понимал все риски. Внутри теплилась слабая надежда, что последние связи с прошлым уже давно оборвались, но реальность отвесила ему пощёчину в больничной палате, когда ему пришлось стоять у изголовья умирающей сестры. Теперь же Алан притащил его туда, где для некогда молодого Уильяма все началось.

Казалось, особняк Куэрво за прошедшие годы ничуть не изменился. Разве что его перекрасили в ужасный жёлтый цвет, а деревянные рамы заменили дешёвым пластиком. Никто даже не загнул торчащий сбоку от калитки гвоздь, и Уильям привычно изогнулся в противоположную сторону, боясь зацепить пиджак.

Всю дорогу Алан чихал и кашлял. Перед входом в дом он задержал дыхание и разразился громким «Апчхи!» перед самым носом дворецкого, по-дружески похлопав его по груди. Уильяму пришлось привычно извиняться за манеры друга.

Внутри дом Куэрво был все таким же безвкусным. На смену уродливым африканским маскам пришли абстрактные картины – художники даже не старались, просто обмакнув кисточку в банку с краской и как кадилом тряхнув ею на холст.

– С чего они вообще пригласили тебя? – Уилл схватил с подноса бокал шампанского и протянул его Алану. – Ты не родственник и не представитель бизнеса. Да просто посмотри на себя! – он тут же одёрнул руку, стоило Алану громко и смачно чихнуть. – Ты лекарство пьёшь?

– Конечно, пью. – Алан насупился, как маленький ребёнок, вытащив из кармана носовой платок. – И они, как я и говорил, ничуть не помогают.

Щеки Уильяма запылали румянцем, стоило Алану начать сморкаться практически в центре зала, и он поспешил увести его в угол, нервно отпивая вино. Когда же Маккензи закончил демонстрировать, насколько он болен и несчастен, то осипшим голосом продолжил:

– Декан каким-то образом прознал про этот вечер. А так как эта семейка выделяет деньги университету и театральной студии при школе рядом с домом, он решил отправить меня. В надежде, что я уговорю их организовать стипендию имени Эйлин. Капитализм иногда меня удручае… апчхи!.. ет. – Алан зажмурился, запихнул платок в карман и наощупь вытащил оттуда блестящий серебряный портсигар.

– Будь здоров. И здесь нельзя курить.

– Почему? Раньше можно было! – казалось, он искренне обиделся, как если бы у него отняли любимую конфетку.

Алан все же вытащил из коробки одну из самокруток и зажал ее зубами, игнорируя спокойно-разъярённый взгляд Уилла. Сжав пальцами переносицу, он медленно втянул воздух, надеясь, что это поможет.

– Раньше луна была больше. А еще алкоголь был вне закона. Соберись, Алан. На тебя все смотрят. Как маленький ребёнок.

– Мне нравится, как ты злишься. Зная, что мне на это плевать, – ухмыльнулся Алан и, щёлкнув зажигалкой, все-таки подпалил кончик сигареты.

Да. Злиться на Алана и пытаться переубедить его в чем-то всегда оказывалось бессмысленной задачей. И каждый раз Уильям попадался в этот капкан. Он искренне верил, что скажи он Алану не курить свои сигареты посреди наполненного людьми зала, тот не послушает и сделает это нарочито вызывающе. Впрочем, Уильям не мог исключать возможности умышленного причинения Аланом вреда его нервам и адекватности окружающих.

Уилл вынырнул в реальность ровно в тот момент, когда Алан прицелился и попытался выдохнуть ему в лицо сладкое облачко. Он несколько раз махнул в воздухе рукой, разгоняя надоедливый запах, и пробежался взглядом по залу – ни одного знакомого лица. Даже в больницу никто кроме младшенького Куэрво не заглядывал. Да и тот предпочёл бы дорогую частную клинику, а не государственную палату с соседкой-старушкой.

– Ты же в курсе, что недавно учудил их младшенький? – Уилл кивнул на стоящего поодаль вместе с сестрой Алекса.

– М-м-м? Нет. Мне было немного не до этого. Понимаешь, траур там. – Затяжка. – Похороны. – Затяжка. – Скорбь. – Алан пожал плечами, выпуская дым через ноздри.

– Не заставляй меня жалеть о нашем знакомстве снова, – помрачнел Уилл, бокалом указав на друга.

– Как будто тебе не нравится, – хохотнул Алан. – Так что там с Александром? Решил вскрыть себе вены? Наглотался таблеток? А хотя стоп. Сейчас угадаю. Нажрался как свинья всем, что было в доме и чуть не откинулся из-за алкогольного отравления? Я прав?

Осознание пришло к Уильяму через несколько долгих мгновений. Сначала он смотрел на Алана, пока маленькие шестерёнки в его голове крутились, роботизированными руками складывая кусочки в паззл. Затем он медленно поднёс бокал губа и залил в себя все до последней капли. Сунув пустое стекло проходящему официанту, Уилл взял новый фужер, опустошив и его, а затем в упор уставился на Алана, сделав шаг вперёд и нависнув над ним.

– Ты знал.

– Конечно. Я ведь знаю все, – хохотнул Алан, вертя в руках сигарету. – Просто мне плевать, что на Александра, что на его вымученные эмоции. Несчастный и непонятый. Вечно мрачный и страдающий непонятно от чего. Кажется, именно такие нравятся девушкам. И некоторым парням. Да, Уилл?

– Предпочитаю несчастных и невыносимых.

Несчастным назвать Алана Маккензи не повернулся бы язык ни у одного присутствующего в зале. А вот невыносимым он был в той же степени, что и сотрудник коммунальных служб, обливающий тебя с утра грязью из лужи. Алан был везде, любил влезать в личные границы, а когда чувствовал себя плохо, его вездесущесть только усиливалась. Наверно, единственным, кто мог сравниться с ним по вызываемому в Уильяме возмущению, был Александр Куэрво. Смотреть на него было так же больно, как зашивать раны близкого человека.

Уильям нервно повёл плечами и холодно бросил:

– Он так похож на Даниэля.

– Да. Тоже все мозги ушли в волосы, – кивнув, понимающим тоном протянул Алан.

Третий бокал оказался в руках Уилла, и он, закатив глаза, поспешил отвернуться, чтобы не видеть довольное выражение лица Алана, и пригубил сладкий искрящийся пузырьками напиток. Взгляд Уилла перебегал с одного гостя на другой, пока пытливый ум придумывал историю возникающего перед ним человека. Наверняка, каждый из них нажил своё состояние не слишком честным путём. Некоторые группки были больно похожи на мексиканцев, а еще в паре человек Уильяма узнал представителей ирландской диаспоры – они частенько попадали в приёмный покой, после неудачных вечеров, подобных этому. Еще пара человек выглядела так, словно они попали в этот случайно, и Уилл чувствовал солидарность их потерянным взглядам и опустошённым лицам. Они так же как он вливали в себя бокал за бокалом, бродя от одной группки к другой, словно что-то вынюхивали. Почти как…

– А она что тут делает? – Алан разорвал цепочку выстраивающихся мыслей Уильяма, толкнув его в плечо.

Уилл рассеянно огляделся.

– Я не очень понимаю, о чем ты. И о ком. Но догадываюсь, что каждого в этом доме сегодня пригласили.

– Подержи. Скоро вернусь.

Еще раз чихнув, Алан рассеянно вручил Уильяму наполовину скуренную сигарету и скрылся в толпе перед ним. Прикурив, Уилл громко закашлялся, прикрывая рот кулаком, – он хотел бы сказать, что дым для него был слишком сильным, но подозрительная лёгкость, что тут же заволокла его разум, навевала на совсем другие мысли. Уильям знал, что он пожалеет о следующей своей идее, но стоять и ждать Алана, как покорный пёс, у него сейчас не было желания.

Пробираться сквозь плотную толпу суетящихся людей оказалось нет трудно, когда ты выше их почти на голову. Амелия и Александр Куэрво стояли около одной из тонких декоративных колонн, выставленных на этот вечер. Кажется, они должны были придать залу греческий шарм, но вместо этого только кричали об отсутствии вкуса у владельцев дома.

– Какого черта я тут с тобой трачу время?

– Ты поддерживаешь имидж семьи, Алекс. Ты товар, который родители будут усердно продавать своим друзьям. Смирись.

Уильям подкрался к ним практически на цыпочках, пряча за спиной сигарету, и выглянул из-за колонны. Они бы заметили его, не будь они слишком заняты перепалкой друг с другом. Александр недовольно одёргивал край пиджака, иногда кивая проходящим мимо людям. Амелия же не пыталась изображать гостеприимство и то и дело отворачивалась от подходящих гостей, словно была чем-то занята. Неожиданная сторона этой милой и приветливой девушки. Уильям знал ее уже почти десять лет, но такой… он еще никогда не видел Амелию.

– Просто посмотри, как он жалок, – Александр надменно хмыкнул, указывая бокалом на одного из гостей. – Неужели он действительно думает, что у него хоть что-то получится? Да она ему в дочери годится!

– О чем ты, Алекс? – Амелия, стоя в полуоборот к Уильяму, вопросительно выгнула бровь.

– Об Алане Маккензи. – Этого было достаточно, чтобы Уильям заинтересованно вытянулся и чуть сильнее выглянул из-за колонны, которая не так чтобы и скрывала его от людей. – Просто посмотри, как он неуклюже флиртует. Удивлён, что хоть кто-то дал ему, а потом еще и родил ребёнка.

– Алекс! – Амелия с силой наступила брату на ногу, заставив Уилла сдавленно ухмыльнуться.

Этого оказалось достаточно, чтобы оба младших члена семьи Куэрво синхронно обернулись на него. Алекс, кажется, снова не узнавал Уильяма, в то время как Амелия, просияв, бросилась ему на шею, позабыв все правила приличия этого вечера. Поймав на себе непонимающий взгляд Алекса, Уилл пожал плечами и, приобняв Амелию, снова затянулся сигаретой Алана.

Кажется, ему этого очень сейчас не хватало.

– Уильям, вы пришли! Но… почему?

– От Алана практически невозможно скрыться. Достанет в любом уголке этого мира.

Уильям рассмеялся, когда Амелия отпрянула, за затем быстро выхватил взглядом из толпы светлую макушку Алана и черное пятно рядом с ним. Опять. Маленький червячок внутри подсказывал Уильяму, что, возможно, это не она, но Алан никогда не ошибался. Радар Алана никогда не давал сбоя, и если он направился именно к Лане Блейк – жди беды. Разве что Уильям еще не представлял, кто пострадает от неожиданного треугольника отношений больше: он, Алан или Лана, утаскивая их обоих за собой на булькающее огнём дно.

Амелия, заметив, что Уилл уже переключил своё внимание на что-то позади него, неловко махнула рукой перед его лицом.

– Ох, я… – кажется, она забыла, что хотела сказать, но спохватилась и, обернувшись к брату, позвала его рукой. – Алекс, иди сюда. Мой брат должен извиниться перед вами. Он вёл себя очень грубо в больнице, хотя вы спасли ему жизнь.

– Я вёл себя нормально. – Насупился Александр.

– Тебе так сложно?

Младший Куэрво недовольно повёл плечами и, сделав шаг вперёд, протянул руку в примирительном жесте, хотя его лицо не выражало ни одной секунды раскаяния.

– Ладно. Простите, что нагрубил вам. – Губы Александра исказили лицо в уродливой гримасе дружелюбия, когда Уилл пожал ему в ответ руку. – А что это в вашей си…

– Не волнуйся, Алекс, – оборвал его Уилл, затягиваясь. – Я на тебя не злюсь. В конце концов, каждый заслуживает спасения.

«Хотя тебя я предпочёл бы не спасать…»

Хватка у Александра была уверенной и твёрдой, так что уже через несколько секунд Уильям перестал ощущать пальцы. Когда же он смог выдернуть ладонь, кончики пронзили маленькие тупые иголочки, – он несколько раз встряхнул руку, продолжая улыбаться Александру. Амелия неловко переминалась между ними, сжимая тонкими пальцами ножку фужера.

Смерив Уильяма долгим изучающим взглядом черных глаз, Александр отвернулся, оставив тому неприятное липкое ощущение дежавю. Взгляд у младшего Куэрво был тяжёлым, в нем не было ни единой искры юношеского задора. Только тоска и страх, скрытые под толстым слоем напускного снобизма и искусственного превосходства. Александр Куэрво жил в коконе из кошмаров и выплёскивал свою паутину на окружающих. Он был опасен, но сладкий дым, окутывающий Уильяма притуплял это ощущение.

Негромко кашлянув Александр привлёк к себе внимание.

– Кажется, кто-то провёл не очень удачный рейд по захвату женских сердец. – Он указал на устремившегося к ним Алана.

Как он?.. Верно, кивнул своим мыслям Уильям, не увидеть его в этой толпе было невозможно. К тому же, когда он стоял рядом с Александром, бывшим его на несколько сантиметров выше.

– Конечно, ведь он пытается делать это словом, а не насилием, – едко отозвался Уилл, затягиваясь. – Говорят, это более действенный способ.

– Говорят, что не вам учить меня, как обращаться с женщинами, доктор Белл. Или вы внезапно стали и в этом разбираться?

– Советую не поворачиваться ко мне спиной, – рассмеялся Уилл и выдохнул в лицо Алексу облачко сладкого дыма.

Кажется, он не должен был этого говорить, но слишком хотелось.

Ему слишком хотелось начистить эту симпатичную мордашку, доставившую его любимой Эйлин столько слез и боли, оставшихся на бледной коже девушки уродливым рваным шрамом. Ему хотелось подкараулить Алекса в подворотне и битой научить, как обращаться с девушками, но снова оказаться в тюрьме – было не слишком привлекательно. Поэтому Уилл мог только отсчитывать секунды до того, как Алан вернётся и отнимет у него эту чёртову сигарету.

Алан был недоволен. Уильям видел это за улыбкой Алана, за напряженными мышцами и за тем, как его пальцы зачёсывали назад растрепавшиеся волосы. Алан был недоволен, но никто кроме Уилла не видел этого или же просто не хотел замечать.

– А еще меня назвал ребёнком, – Алан выхватил у Уилла почти что окурок и недовольно покосился на него. – Не заставляй меня применять меры.

– Да брось, Ал. Кого ты обманываешь? Ты можешь меня убить, но не сделаешь этого, потому что тогда тебе будет скучно. Эйлин нет. А значит, я остался единственным, кто посвящён в твои маленькие секретики. – Уилл склонился над Аланом, выдыхая слова ему в губы. – Ты скорее сожжёшь эту вселенную, чем избавишься от меня. Ведь кто тогда будет разгребать за тобой дерьмо?

– Будем считать, что я этого не слышал.

Алан недовольно осмотрел окурок и, бросив его на пол, вдавил подошвой, игнорируя устремлённые на себя взгляды Куэрво и лакеев. Он поздоровался с Амелией и, потянув за собой Уильяма, направился обратно в угол зала. Там никто не мог их заметить – идеальное место, чтобы перемыть кости всем присутствующим и выведать у Алана правду. Уильям знал, что он услышит искусно заготовленные слова. И все же, опершись плечом о стену, он преградил Алану путь на кухню.

– Зачем она тебе?

– Ты о чем? – состроил непонимающий вид Алан, открывая портсигар и вытаскивая еще одну сигарету.

– Девушка. С которой ты пытался только завязать отношения.

Девушка. У этой девушки было имя, и на этот раз оно было известно Уильяму заранее. На этот раз ему не нужно было выискивать ее, преследовать и находить нужные слова, чтобы не спугнуть, как лань. На этот раз добыча сама пришла в руки Алана, и Уиллу было интересно только одно – почему? Почему сейчас она не бежала от него, ища любой способ скрыться? Почему сейчас она спокойно стояла рядом с ним и лишь проявляла сдержанную холодность, без раздражения и налёта агрессии? Почему она чувствовала себя рядом с ним… комфортно?

Прищур Алана выдал его попытки пробраться в мысли Уильяма. Увы, сейчас они были для него закрыты, заставляя Маккензи сгорать от любопытства сразу по двум причинам: о чем думает Уилл и как он научился прятаться от него?