Глава 5

Контрастный душ хорошо помогает прийти в себя и лучший помощник утром, когда ты не смогла уснуть ночью. И вот почему, спрашивается? Приехали домой к двенадцати. Можно было выспаться десять раз.

Потому что ждала. Смотрела в потолок и ждала. Старалась не думать, где Денис находится и что делает, но вышло плохо.

Так, Аля, успокаивайся и иди приводи себя в порядок.

Выхожу из душа, обматываюсь полотенцем и смотрю на себя в зеркало.

Я до сих пор не привыкла к себе тёмненькой, но так мне спокойнее. Я же красивая, во мне всё есть. И я прекрасно знаю, что происходит между парнем и девушкой за закрытой дверью. Хоть пока и в теории, но всё же.

Зато Денис сегодня всё пробовал не в теории, раз домой так и не соизволил явиться. От этих мыслей в груди поднимаются обида и злость. Ну и фиг с ним.

Выхожу из душа, и первый, кого я вижу – Денис! Он стоит у стены напротив. Смотрит так, что кожа покрывается мурашками. Это какая-то система материализации мысли? Если так, то мне не нравится.

– Гадкий утёнок стал не таким гадким, – хмыкает он, нагло осматривая меня с ног до головы.

Крепче сжимаю полотенце на груди и разворачиваюсь, чтобы уйти. Не хочу чувствовать на себе его взгляд. Хотя он не выглядит уставшим и невыспавшимся.

– И даже доброго утра не пожелаешь? – спрашивает он насмешливо.

– Недоброго тебе, – не поворачиваюсь к нему.

Только берусь за ручку двери своей комнаты, чтобы быстрее спрятаться от его присутствия рядом, как горячие ладони ложатся мне на живот, обжигая даже сквозь полотенце.

– Я ничего не забыл, Алька, – выдыхает на ухо Ден, заставляя вздрогнуть. – А ты помнишь, что я обещал сделать, когда ты станешь взрослой?

– Убрал руки, – дёрнула рукой, и локоть попал ему по рёбрам. – Иди лапай тех, с кем свалил вчера.

Разворачиваюсь так, чтобы смотреть в глаза Дену. Но вместо гримасы боли на его губах играет жёсткая улыбка. Полотенце сжимаю крепче, но в груди становится тесно и жарко оттого, что он слишком близко. И снова его запах.

– И кто же тебе сказал, что я был с девками, Аля? – спрашивает Денис, а у меня по коже бегут мурашки от его голоса. – Следила?

– Больно надо, – фыркаю я и тут же замечаю подтверждение своим словам. Вот теперь по-настоящему больно. – Следить не нужно, когда на твоей шее красуется отвратительный засос.

Пихаю Дениса со злостью от себя. И то ли он не ожидал, то ли я стала сильнее, но он отшатывается, что позволяет мне проскочить в комнату и закрыться.

Удар в дверь заставляет содрогнуться, но Денис ничего не говорит, а мне так плохо становится. Фу! Мерзость. И он прикасался ко мне своими лапами, которыми трогал другую.

Залезаю на кровать с ногами, а память быстро подсовывает мне моменты из прошлого.

Денис тихо вошёл в мою комнату и, подойдя к кровати, упал на неё, потому что костыль соскользнул. Он сломал ногу, когда защищал нас от насильника, который похитил нас троих.

Меня, Лику и Дениса.

Заполз на подушку, подтягиваясь на руках, и, заложив их за голову, повернул голову ко мне.

Смотрю на него и боюсь дышать.

– Ну что ты смотришь, рыжик? – спрашивает он дерзко. – Я не могу уснуть. Так что спи, а я рядом полежу.

– Денис, если мама войдёт…

– Я дверь закрыл, – фыркает он, а потом поправляет прядь волос, что упала на лоб. – Ты прикольная, когда краснеешь, – хохотнул он, а мне стало совсем не по себе.

Мы дети, а в груди сердце заходится от его близости. Тихо вдыхаю его запах, чтобы он не заметил, но страшно до жути.

– Я подожду, рыжик, – хмыкнул Денис и, откинув голову на подушку, закрыл глаза.

И так он приходил ко мне несколько раз в неделю. Просто ложился и спал рядом, а я влюблялась в него всё больше, теряя любую связь с реальностью.

И ничего не прошло даже после того, что он сделал. Ничего не исчезло. Всё стало только сильнее, но с привкусом боли и горечи.

Обнимаю себя за колени, укладывая голову на них, и, вздохнув тяжело, принимаю единственно верное решение для себя. До начала учёбы осталось чуть меньше месяца. Пора начинать новую жизнь.

Чем меньше я его буду видеть, тем быстрее успокоюсь и отпущу. Он не будет моим, сам это показывает, а бегать я больше ни за кем не буду. Научена.

Ехать мне есть куда, так что проблемы я не вижу. Поднимаюсь, надеваю домашний костюм, чтобы спуститься к завтраку. Мама с дядей Даном будут ждать.

А за столом, когда Лика снова без умолку тараторит, бросая колючие фразочки Дену, решаю, что нужно всё же сказать всем.

– Мам, я сегодня хочу поехать посмотреть на квартиру, можно? – спрашиваю.

За столом повисает тишина. И даже Лика резко замолкает, бросая на меня удивлённый взгляд.

– Можно, – отвечает мама, но насторожено. – А к чему такая спешка?

– Хочу понять, что мне там нужно будет, и переехать, – откусываю бутерброд и запиваю чаем, чтобы скрыть волнение.

– Я могу подбросить, – расслабленно говорит Денис, влезая в наш разговор. – Мне всё равно по пути.

Так и хочется сказать, чтобы себя подбросил, но стараюсь держать себя в руках.

– Мы и сами справимся, братец, – отвечает Лика, наконец-то приходя в себя.

– Да ладно, точно? – хмыкает нагло Ден. – Тогда я к себе съезжу, а вы сами добирайтесь.

– Девочки, ну правда, – говорит мама, неожиданно становясь на сторону Дениса. – Денис всё равно живёт с вами в одном доме. Только на этаж выше.

Глава 6

***

– Ну как там твоя сестрёнка? – Борзый спрашивает, развалившись напротив.

– Какая? – бросаю на него взгляд, а сам смотрю через дорогу.

Магазин какого-то хлама, и Алька в нём уже полчаса торчит. Что можно покупать в магазине так долго. Неделю уже они ошиваются в своих квартирах и только по вечерам приезжаю в дом к бате.

Тётя Яся расстроена, но старается не показывать этого. И если Лика не отходит от матери, то Алька прячется в комнате и выходит только на завтрак.

А ещё я придушить её хочу за те взгляды, что она бросает на меня. Смотрю в её глаза, а там только брезгливость.

– Поделись, какой не жалко, – произносит Борзый, а я понимаю, что сейчас кто-то получит по челюсти.

– Борзый, ты что-то перепутал, – смотрю теперь на него. – Это мои сёстры.

– Мелкая – да, а те две цыпы, которым исполнилось уже восемнадцать, тебе никто, – скалится Саня и поправляет ширинку слишком демонстративно.

– Хм, – опираюсь локтями о стол и уже не улыбаюсь. – А если я возьму батин ствол и отстрелю тебе яйца, то делиться и не придётся.

– Жадный ты, Скиф, – Борзый же не унимается.

Ему всегда весело. И чем безвыходнее ситуация, тем лучше у него настроение.

– Я же только одну прошу, – не унимается этот идиот. – Всё по-честному.

– Тебе две досталось неделю назад, мало? – скалюсь я, вспоминая, как Борзый увозил тех сосок со дня рождения рыжих.

Я проводил их тогда к машине и уехал на такси. Побыл бы ещё и не сдержался бы.

– Да там и не с чем развлекаться, – отмахнулся Борзый. – Ни сосать, ни дать не смогли нормально. Перевелись нормальные девки.

– А что же так? Опыт теряешь? – подкалываю Борзого, но он только скалится в ответ.

– Я нет, а вот ты – да, раз до сих пор не смог трахнуть эту тёмненькую, – лыбится этот дебил.

Он один знает, кто такая Алька. Нужно было молчать, но рот не закроешь, когда хочешь ненавидеть, а всё выходит наоборот.

– Мало тебе Лика шею разодрала, – фыркаю я и бросаю взгляд за окно, и, нужно сказать, вовремя.

– Ты зачем звонил, кстати? – спрашивает Саня и сразу же присвистывает. – Это судьба, – дёргается, чтобы встать, но я его усаживаю обратно, замечая то, что меня заставляет задохнуться от злости.

– Это что за педики? – рычит Борзый, смотря туда же, куда и я.

Аля с Ликой стоят рядом с какими-то сосунками и мило улыбаются им. Что-то активно рассказывают. И тут один из них подходит к Але и закидывает ей руку на плечи, громко смеясь.

– Это, блядь, что, Скиф? Что за нахер? Ты так и будешь здесь сидеть? – вопрос за вопросом, а я понимаю, что если встану и выйду из кафе, то кто-то ляжет и точно не один.

– Заткнись, Борзый! – рычу я.

Аля обнимает этого уёбка за торс, смотрит в лицо и смеётся. Лика же вообще не унимается. Что-то рассказывает и машет руками.

Они разворачиваются и уходят, слишком быстро исчезая из поля зрения. Выскакиваю на улицу, пока Борзый рассчитывается, а их уже нет нигде.

Достаю мобильный, набираю номер Али – и как я додумался взять его у бати – но она сбрасывает.

– Сучка! – рычу я и набираю снова, но опять то же самое.

– Где они? – Борзый подбегает сзади, а я и сказать ничего не могу.

Я бы эти руки, что трогали её, оторвал нахер и собакам скормил за то, что трогал не своё.

– Давай проедемся, – Борзый садится за руль. – Не должны они далеко уйти.

– Я на своей, – отвечаю ему и прыгаю за руль своей тачки.

Батя отдал её мне со словами, что надеется на моё благоразумие. Конечно, я само воспитание и логика.

Эту «субару» ему кто-то подогнал несколько лет назад, а он хранил. Скидывал мне фотки, звонил и рассказывал о ней. Теперь она моя.

Батя спрашивал, чем я собираюсь заниматься, но я не могу ему ответить. Думал, приеду, увижу эту рыжую занозу, проучу её и уеду. Но чем дольше я нахожусь с ней рядом, тем сложнее себя контролировать.

Проезжаю по району и нигде не вижу рыжих. Ну что за нахер? Какого она ходит по улице в коротких юбках, да ещё и непонятно с кем?

Мобильный оживает на сиденье рядом, но звонит Саня.

– Нашёл? – спрашивает он.

– Нет, – рычу я.

– У них свет в окнах горит. У каждой в своей.

– Блядь! – выкрикиваю я и стартую к дому.

К подъезду подъезжаю за десять минут. Борзый у машины, но не идёт за мной, только кричит, что подождёт меня.

Поднимаюсь на их этаж бегом. Может, успокоюсь. Жму на звонок, не убирая руки. Блядь, я её придушу, если она там не одна.

Дверь резко открывается, и на меня смотрит дерзкий взгляд. Длинные волосы распущены и перекинуты на одну сторону, оголяя тонкую шейку. Короткий топ оголяет плоский живот, шортики, похожие на слишком короткую юбку, и босые ноги.

– Нравится подсматривать, братик? – спрашивает дерзко Аля, а теряюсь. – Понравилось, что видел? Повторить?

– Недосмотрел, – рычу я и резко вхожу, не давая ей закрыть дверь в квартиру, оттесняя вглубь.

Глава 7

***

– Уходи! – говорю строго, но отхожу от Дена.

В квартире я одна, и это меня напрягает. У нас с ним слишком разные весовые категории. Да и всё напряжение Дена слишком сильное.

– Нет уж, сестрёнка, – выплёвывает Ден, осматриваясь вокруг и даже на кухню заглядывает. – Я пришёл посмотреть, как тебя лапают.

– Обойдёшься, – фыркаю я. – А теперь проваливай.

Ден стоит от меня в шаге, смотрит, а у меня всё дрожит внутри. Складываю руки на груди и замечаю, как взгляд Дениса опускается ниже.

– Тебе понравилось? – спрашивает Ден и засовывает руки в карманы джинсов.

Я знаю, о чём он спрашивает, прекрасно понимаю, но молчу. Мы с Ликой придумали эту схему, когда заметили машину Дена напротив, а потом и его в окнах кафе.

Я не хотела, просто не видела смысла, но его идиотская слежка достала, а Лика сразу нашла выход. Мы позвонили мальчикам, с которыми ходим на курсы самообороны, и они сразу согласились помочь.

– Отвечай, – рычит Ден, подходя ближе.

Между нами всего сантиметров двадцать. Ему ничего не стоит скрутить меня и сделать всё то, что он обещал когда-то. Но тогда я рыдала и боялась, а сейчас мне не страшно.

– Тебя сюда не звали, Стальнов, – отвечаю почти безразлично. И даже горжусь собой. – Так что разворачивайся и уходи. Мне нужно собираться.

Разворачиваюсь, чтобы уйти в ванную, там хотя бы дверь есть, но сильные руки хватают и прижимают к горячему телу.

Мне становится жарко и больно одновременно. В животе собирается тяжесть, а тело подрагивает.

– Отвечай, Аля, – хрипло говорит Ден на ухо. – Мы же одни здесь, и я сдержал слово.

– А я не просила тебя его сдерживать, – зашипела я, вгоняя ногти в его руку, но он только крепче вжал в себя, давая ощутить его состояние. – Ты мне что сказал в прошлый раз? Напомни, а то что-то память подводит.

– Ты сейчас провоцируешь, Аля, – отвечает он на другое ухо.

– Ну я помню только то, что я малолетняя уродка, и ни один нормальный парень никогда не посмотрит на меня, – говорю я, а у самой в груди воздух застрял, не давая продохнуть.

Ден напрягается за моей спиной. Он даже не шевелится. А мне снова больно от его слов. Снова воспоминания накрывают гадкостью.

– Убрал руки, говорю, и не прикасайся ко мне, – дёргаюсь сильнее, а Ден так и остаётся на месте.

Разворачиваюсь к нему, но натыкаюсь на непроницаемый взгляд.

– Не нравится? – спрашиваю дерзко. – Хотя прости, я забыла вспомнить, как ты приходил ко мне в комнату и спал рядом ночами, обещая, что будешь ждать, – поднимаю голову к потолку и постукиваю себя по подбородку. – Кажется, так было. Хотя я могу всё перепутать. Я же люблю себе напридумывать.

Последнее говорю уже с презрением. Но не успеваю среагировать, как Денис делает резкий шаг ко мне и, подхватив под попу, прижимает к себе, а спина упирается в стену. И это всего несколько секунд.

Ноги сами обвивают его торс, и от этой позы становится слишком приятно. Аля, ты не должна ему верить.

Денис сжимает меня в руках, проводит рукой по волосам, но я дёргаю головой, за что получаю шлепок по попе, а его руку ощущаю уже у себя на шее.

– Вот так держал тебя? – спрашивает Денис низким хриплым голосом, но я не хочу больше говорить.

Я чувствую его возбуждение между ног, и это слишком интимно. Его очень много последнюю неделю, он даже во снах меня преследует.

– Или так? – Денис склоняется к моим губам, но я успеваю отвернуться, и его губы касаются щеки.

– Иди целуй тех, кто тебе засосы оставляет, – фыркаю я.

– А на тебе где засосы, Аля? – голос Дениса садится, становится злым. – Как он трогал тебя? Так? – и Денис проводит языком по шее до самого уха, прикусывая мочку.

Тело покрывается мурашками и подрагивает. Боже, мне нравится, а не должно.

– Или так? – Денис упирается коленкой в стену, усаживая меня сверху, а сам ведёт рукой по животу к груди, задирая футболку.

– Не смей, – взвизгиваю я.

Смотрю на него, а в его глазах темнота.

– Ты же не рассказываешь, как он трогал тебя, – со злостью говорит Денис.

– По-разному! – огрызаюсь я, а нужно бы замолчать. – И мне понравилось, не то что ты!

– Ах ты, – Денис вжимает меня всем телом в стену и только дотрагивается к губам, как за окном срабатывает сигнализация на машине, а в его кармане начинает пищать брелок.

Ден так резко отпускает меня, что я чуть ли не падаю на пол. Успеваю поймать равновесие, но от грохочущего сердца не могу расслышать, что он говорит, только замечаю, как выскакивает на улицу.

Подхожу к окну и вижу у подъезда Лику и какого-то парня, что держит её. Дёргаю окно и, чуть ли не вываливаясь из него, кричу:

– А ну, отошёл от неё!

– Эта дура разбила стекло у моего друга на тачке! – орёт в ответ парень, а я узнаю его.

– Ну подумаешь, промазала, – фыркает слишком громко Лика. – Хотела в голову попасть.

Боже, нужно спускаться. Сейчас что-то будет!

Глава 8

Мы с Ликой помогаем дедушке приводить грядки в порядок. Но если сказать правильно, то это мы с Ликой приводим их в порядок, а дедуля готовит нам обед.

Наказание так себе, учитывая, что для меня сейчас чем дальше от Дениса, тем лучше. Слишком сложно находиться рядом.

А я же думала, что уже переболела, что больше он меня не беспокоит, и мне совсем не больно. Нет, не переболела. И чем больше я вижу его рядом, тем хуже мне становится.

Я помню каждое его слово, сказанное мне. Помню, как он смотрел на меня и на глазах всего своего класса высмеял и сказал, что я слишком много себе возомнила, рыжая малолетка, которая любит напридумывать.

– Эй, – в меня прилетает горсть сорняка. – Вернись в этот мир, я всё прощу и даже не буду обижаться, что из-за тебя мне приходится здесь работать в поте лица.

– Из-за себя, Лика, – фыркаю я, стряхивая землю с себя. – Нечего было разбивать стекло.

– Да какая разница, стекло или голова, – улыбается сестра коварно. – Сработало же.

– Ну вот теперь и не жалуйся, – улыбаюсь в ответ.

– Аль, забудь его, – неожиданно тихо просит сестрёнка. – Он снова сделает больно. Только теперь это будет не малолетская шалость. Теперь будет плохо всем.

– Ты бабка-ведунья стала? – стараюсь перевести всё в шутку, но Лика не улыбается больше. – Я и не вспоминаю, – отвечаю сестре.

– Ты врёшь, Аля. И в первую очередь сама себе, – вздыхает Лика.

– Ты что-то слишком умная стала, – огрызаюсь сестре. – Может, это тебе прилетело кирпичом.

– Да если бы, – хмыкает Лика и продолжает вырывать сорняки.

– Лика, – зову сестру. – Не хочешь мне ничего рассказать?

– Нет, – отвечает она, пожимая плечами. – Нечего особо рассказывать.

– Это всё из-за этого Борзого? – спрашиваю тихо, бросая взгляд в сторону беседки, где находится дедушка.

У него всегда хороший слух, когда не нужно.

– Нет, – слишком резко отвечает Лика, а мне становится обидно и за неё, и за себя.

– Давай у мамы спросим, как она справлялась со всем, – предлагаю я Лике.

– С чем мама справлялась? – вопрос раздаётся слишком близко, а мы с Ликой подпрыгиваем от испуга и неожиданности.

– Дедуля! – взвизгиваем мы в один голос.

– Так с чем ваша мама справляется? – повторяет вопрос дедушка.

– Со всем, – отвечаю я, стараясь не смотреть на него.

– Эх, девочки мои, – вздыхает дедуля. – Наградил же меня Бог только девчонками. Вот что с вами делать? Вроде и пример подаёшь вам хороший, а вы всё бандюков себе ищете.

– Дед! – повышает голос Лика.