Глава 4

Собрав указанные вещи, Альберто повёл Энн на речку.

Девочка залезала ему на руки, но тут же соскакивала и вприпрыжку бежала вперёд, на всю улицу высказывая свои чувства и впечатления.

Но, когда кто-либо пытался к ней приблизится – замолкала и бежала к отцу, вскарабкивалась на него, как обезьянка, или Альберто сам подхватывал её.

Он поглядывал по сторонам, нет ли опасности. Проверял, не растерял ли вещи. Вежливо отгонял местных, наровивших «потютюшкать куклёнку-то».

Давал Энн то попить водички, то игрушку, которую она совала ему обратно едва пройдя несколько шагов…

Так что, несмотря на всю свою тренировку, даже он запыхался, когда они, наконец, добрались до место купания.

Увидев речку, Энн начала визжать уже на грани ультразвука, и все на пляже взглянули в их сторону.

Едва удерживая вырывающуюся дочку одной рукой, Альберто бросил сумку на песок, торопливо разделся сам и помог Энн скинуть одежду.

Он надел на неё настоящую шлейку, как у собак и на длинной привязи. Под взгляды ужаса, которые на них кидали окружающие, они направились к реке.

Даже не взглянув на лужи, где плескались малыши её возраста, девочка вбежала в речку и мгновенно скрылась из виду. Альберто неспеша вошёл тоже и встал по пояс в воде, крепко держа ``поводок``.

– Ой, утопла! – заголосила вдруг какая-то бабка.

Альберто и ухом не повёл, хотя к той женщине и присоединились несколько других, тоже возмущающихся.

Энн как раз вынырнула, так же под водой подплыла к отцу и, выскочив на поверхность, отдала ему камушки.

– Гляськи не сипет! – визжала она на всю реку, хотя и с паузами, чтобы перевести дыхание. – Ыбок много!

Альберто взглянул на часы.

– На первый раз хватит! – Он подтянул привязь, а девочка начала сопротивляться.

Путая английский и русский (на котором с ней специально разговаривали целый месяц) Энн ругалась и орала, как резанная.

Все снова смотрели на них, даже малыши перестали играть и многие кинулись к своим мамам и бабушкам.

Энн извивалась и вырывалась, но когда увидела местных женщин, окруживших их со всех сторон, замолчала и спрятала лицо на плече у отца. Альберто снял шлейку, завернул дочку в махровое полотенце и сел с ней на руках на песок. Несколько молодых бабёнок примостились рядом.

– Это тебя зимой-то из речки выловили?

– Да, – спокойно ответил Альберто.

– И у Носовых ты дежурил?

Он кивнул. Энн выскользнула из его рук и, опасливо поглядывая на женщин, направилась к луже с малышами, залезла к ним и перебирала игрушки, плавающие все в куче.

Альберто стоял радом, пара-троечка женщин последовали за ним.

– А ты, таво, женат?

– Нет. – Tак же ровно отозвался он.

– А чё так?

– Работа опасная, – объяснил молодой человек. – Не хочу вдову оставлять.

– Господи, Ты Боже! – Одна из баб, перекрестившись отошла.

– Ты лусалка? – Один из малышей потрогал волосы Энн с запутавшимися кусочками тины и водорослей.

Та удивлённо взглянула на отца.

– Mermaid, – шепнул тот, но девочка восприняла по-своему.

– Дай, дай Аиель! – потребовала она.

Не спуская с дочери глаз, Альберто ловко развернулся, вскочив одним движением, сходил за сумкой и, покопавшись, достал игрушечную Диснеевскую русалочку.

Энн протянула её малышу, а тот покрутил и передал другой девочке, поменьше, которая потянулась за яркой игрушкой.

Сама же Энн заинтересовалась резиновой лягушкой, когда-то ядовито-салатового цвета, а теперь уже линялую и частично обгрызенную.

Девочка спокойно забрала её и вылезла из лужи.

– Это наша! – возразила одна из женщин.

Энн прижала игрушку к себе.

– Можно купить? – обратился Альберто к женщине.

– Чё? – изумилась та.

– Пять долларов вас устроит?

Женщина заморгала.

– Ну, эквивалент в рублях? – торопливо уточнил охранник, вспомнив инструкции.

– Устроит… – неуверенно отозвалась женщина.

Альберто достал свой спец кошелёк; провел подушечкой большого пальца по детектору.

Открыв, достал нужную сумму, автоматически телепортированную ему, и протянул женщине.

Та неуверенно приблизилась, взяла деньги и недоверчиво осмотрела. – Вродя настоящие…

– Конечно, настоящие, – произнёс Альберто насмешливо. – Мы здесь почти два месяца собираемся жить. Нет, я вам фальшивку подсовывать буду!

– Ой, паря! – окликнула его другая бабёнка. – Купи у меня! Кучей отдам!

– Извините, – отозвался Альберто, демонстрируя свою чарующе-наивную улыбку. – Деньги казённые, велено тратить только в самом крайнем случае.

– А чё, разве не твоя доча-то?

– Это дочка Хозяйки, – отозвался он спокойно. Обмануть, не соврав.

– Марьи Михалны енто дочка! – поддержала его другая женщина. – Забыла что ль? Они ж и в том году здесь были.

– А чё, Глеб Олегыч никак? – обратилась она к Альберто. Тот уже одевал Энн, так и игравшую с потрёпаной игрушкой-лягушкой.

– Он будет здесь появляться, непременно, – уверил её охранник. – А вот Мария Михайловна в этом году не сможет приехать. Ребёночек у неё будет.

– От Глебки? – воскликнула другая. – Они ж разошлись вродя?

– Ну, дурно дело не хитро, – возразила какая-то бабка, сидящая на песке. – Машка – бабёнка крепкая, вон какую деваху сорудила!

Думая о Мэри, Альберто прижмурился от ощущения счастья. Он не помнил о джакуззи, он забыл о Бренде. Он опасался спросить, как получилось, что он оказался отцом.

«Хоть бы это воспоминание не стёрли,» каждый раз думал он. Этого он боялся больше, чем ``Поездки в Ад``.

«Только не отнимайте её у меня…» Он шёл, чувствуя, как девочка доверчиво устроилась у него на руках, обнимая за шею и с любопытством поглядывая по сторонам с высоты его роста.

«Доченька, доченька… И самая святая женщина на свете – её мать…»

* * * * *

Альберто едва вышел из леса на улицу, как к нему бросилась Александра, бывшая жена того самого Носова, которого Чёрнсын год назад, пытался использовать чтобы отомстить Юрке-трактористу.

– Альберточка! – запричитала она, чуть ли не рыдая. – Спаситель ты наш! Ой, слыхала, что приехали, да всё не решалась я к вама зайти!

– Пашку бы прислали. – Молодой мужчина растроганно улыбнулся.

Энн развернулась на его руках, с подозрением разглядывая женщину.

– Красулечка какая! – Та всплеснула руками. – Зайдите чайку вечернего глотнуть? Блинчиков свежих напекла. С медком!

– Бинтиков! Бинтиков! – завизжала Энн, подпрыгивая на руках у отца. – Бинтиков хотю!

– Ох, деваха как проглодалась! – умилилась Александра.

Они двинулись в сторону её дома.

– Пашка с козами своими с утра до ночи возится, – объяснила женщина со вздохом. – Иногда аж ночует тама. Васька с Лизкой тож. Глебку, ну, внучонка моего, таскают. Я уж им говорю, смотри -будет ползать -твою титьку бросит, раз козьих столько со всех сторон!

Альберто засмеялся, представив эдакого Маугли.

Во дворе, возле уже накрытого стола, хлопотала Лизка, а маленький Глеб спал в подвесной колыбельке.

Юная женщина просияла, увидев Альберто и поманила его, указывая на своего ребёнка.

– Глеб Василич! – представила она шёпотом, с гордостью улыбаясь.

Энн притихла, тоже заглядывая в колыбельку.

– У мамы такая беби будет? – спросила она, разглядывая младенца.

– Конечно, – подтвердил Альберто. – Поэтому надо тихо-тихо!

Девочка серьёзно кивнула.

– Тихо-тихо! – повторила она, грозя пальчиком лягушке-игрушке.

– Бебя выластит -подалю, – Энн объяснила с наисерьёзнейшем выражением. Она прошла к столу.

– Ручки вымыть! – напомнила Александра.

– Ой! – вспомнил Альберто, доставая мобильник. – Мария Михайловна (он специально говорил на русском) меня с Анюткой Александра Носова в гости пригласила… Да, хорошо плавала. Тут ребёночек спит, и она не шумит. Вас понял.

Конец ознакомительного фрагмента.