Глава 2

Люси и Лилит вышли в коридор, кивнув друг другу, направились в разные стороны, а к Гонзалес, наперерез, шагнул Михаил Евгеньевич Крубецкий.

Женщина ухмыльнулась, с вызовом вскинув голову, но улыбка её почти сразу погасла. Следователь, почти не глядя на неё, произнёс очень сухо;

– Пока вы здесь, я хотел бы поговорить с вами. Без повестки и протокола. Вас это устроит?

– Да. – отозвалась Гонзалес мягко и почти нежно. – Не знаю, что там случилось с Глебом. Но, спасибо, что не дали ему умереть.

Оперуполномоченный досадливо крякнул и указал на соседнюю дверь с надписью: ``Комната для курения``. – Вы не против?

Она кивнула.

…Ей очень понравилась конструкция – чуть ли не воздушный шлюз, с герметично закрывающимися дверями.

А внутри комната оказалась вся уставлена растениями, и мощные вентиляторы тихо гудели в каждой стене и над входом-выходом.

Они сели в соседние кресла, и мужчина закурил. – А вы?

– Спасибо, нет настроения, – отозвалась женщина.

Они помолчали некоторое время.

– Вы сами придумали выставить меня террористкой или вам поступил сигнал? – Люси заговорила совершенно спокойно.

– Запись ведёте? – хмыкнул Оперуполномоченный, поглядывая на неё.

Гонзалес молча помотала головой.

– Как ни странно, но я знаю, что- нет, – продолжил мужчина, затягиваясь.

– Вы -тоже очень интересная личность. Пожалуйста, не обижайтесь на меня из-за вашего мужа. Мне прежде всего жалко вас.

– То есть? Что он- брачный аферист? – Люси ухмыльнулась. – Или ``Сибирский Стрелок``?

– Я на службе- дольше, чем вы живёте. – Крубецкий взглянул ей прямо в лицо. – Могу дать голову на отсечение- ваш муж не тот, за кого себя выдаёт.

Гонзалес почувствовала мурашки по телу.

– ``Сибирскому стрелку`` сейчас было бы около пятидесяти лет. Да, многие могут выглядеть моложавее, чем соответственно возрасту. Но не настолько же. Если бы он действительно не курил и удерживался бы от запоев, тогда ещё понятно. Я встречал таких.

– Вы… ошибаетесь…

– Да? Хотите доказательства, что я умею определять возраст, не заглядывая в паспорт? Судя по вашему ``свидетельству о рождении``– вам тридцать лет, да и неопытный человек вполне поверит в это.

– Не очень -то вежливо говорить такое женщине. – шепнула Гонзалес, опуская глаза.

– Я не ухаживаю за вами и не собираюсь делать комплименты. – спокойно объяснил Михаил Крубецкий. – Я так понимаю, вы занялись собой только после армии, да?

Она молча кивнула.

– Вам ведь лет двадцать-двадцать пять, не больше?

– Двадцать два… В ноябре двадцать три будет.

Он покачал головой. – Ну, вот. Дитё совсем. А тут этот фокусник, клоун, ***!

Крубецкий нервно затянулся.

– Вы знаете, сколько иллюзионистов погибло или получило тяжелейшие травмы, исполняя свои трюки?

Он замолчал.

– Вы знаете. – произнёс он тоном констатации факта.

У женщины перехватило дыхание.

– Вы знаете, KTO ваш муж на самом деле. И вы боитесь его. Знаете, сколько таких женщин? Я могу вас понять. Я уже информирован, ваш первый муж погиб, отца ребёнка зверски убили. Да и сам ваш сын…

И тут Люси сломалась.

…А ведь последний раз нервный припадок прихватил её в подростковом возрасте…

* * * * *

…Не в силах открыть глаза, Люси лежала на спине, где – она не знала. Чернота постепенно рассеивалась, словно наступал рассвет; вот уже только серый туман, и он тоже тает…

Женщина слышала – двое разговаривают совсем рядом, но не могла ни шевельнуться, ни даже разомкнуть ресниц. Она не чувствовала своего тела, а веки казались стопудовыми.

Хотя, вскоре, она узнала голоса, сознание постепенно возвращалось к женщине.

– Да, – решительно заявил Крубецкий. – Я не позволю вам увезти её!

– Попробуйте.

«Лилит…» поняла Люси, продираясь из трясины небытия обратно в реальность. «Куда это она собирается меня отправить?»

– Вы уже попрятали в ваших, так называемых ``санаториях``, полным-полно и подозреваемых и свидетелей! – возмутился Оперуполномоченный. – Не первый раз вы встаёте на пути расследования!

– Докажите! – Она прошипела, словно змея. – Все проверки из Минздрава не обнаружили ничего противозаконного.

– Будьте уверены, я добьюсь разрешения провести проверку силами ФСБ!

– Вот когда у вас будет такое разрешение- милости просим! Её везут сею же секундой, ясно вам?

– Нет! – Гонзалес рывком открыла глаза, попыталась сесть, но тут же ощутила кожаные наручники на запястьях и щиколотках. Призвав все свои силы, женщина подавила инстинктивное желание начать вырываться.

– В чём дело? – произнесла она не просто спокойно – холодно.

– Видите, она очнулась! – воскликнул Крубецкий. – Развяжите её сейчас же!

– Пусть врач скажет! – огрызнулась на него Лилит. – Ей явно не помешает отдохнуть в санатории.

– Развяжите сейчас же! – Оперуполномоченный показал санитарам удостоверение. – Не вынуждайте меня применять силу.

– Да, я в порядке! – Гонзалес уже снова могла контролировать себя. – Разве моя истерика- что-то неожиданное? У меня муж при смерти! Почему мне нельзя было плакать? Разве в России это запрещать в больнице? Я не знать. Знала. Правилов поведения.

Рядом стоящий врач быстро задал ей серию стандартных вопросов и, пожав плечами, вопросительно взглянул на Лилит ``Яковлевну``.

Та, досадливо покусывая губки, поднялась и, не оглядываясь, вышла.

Санитары отвязали Гонзалес, Крубецкий отогнал их и помог Люси сесть. Она слегка застонала, потирая голову.

– Вы в порядке?

Женщина медленно кивнула, обвела взглядом крохотную палату без окон.

«Удачно я это…» проплыло у неё с мыслях. «Прямо в Больнице. Даже ``Скорую`` вызывать не надо. Ну, теперь вся семейка Орловых в сборе.»

Она нервно хихикнула, встряхнулась, беря себя под контроль.

– Я не позволил им сделать вам больше, чем один укол, – признался следователь. – Пришлось пригрозить табельным оружием.

Тонкие губы Люси изогнулись в слабой улыбке.

– Я рад, что не ошибся в вас. Я надеялся на ваше самообладание. Я рассчитываю на вашу силу воли. Вы удивительная женщина, мадам Гонзалес.

Он помог ей спуститься с постели-каталки. – Вы можете идти?

Она кивнула.

– Я отвезу вас.

– Куда? – поинтересовалась женщина, окончательно приходя в себя.

– Да куда скажете. У нас разговор очень серьёзный…

– Что за санаторий? Я слышала…

– Кстати, и об этом надо поговорить. Идёмте!

Опираясь на руку Крубецкого, Люси вышла, почти не покачиваясь.

* * * * *

Люси на секунду замешкалась, прежде чем сесть в машину к Крубецкому.

Она достала свой мобильник и продиктовала:

– Я еду с Михаилом Евгеньевичем. – Взглянула на Следователя.

– Вообще-то -правильно, – отозвался тот спокойно, открывая ей дверцу. – Мало ли я какой. Может маньяк.

Гонзалес молча села на переднее сидение. Она заметила – Крубецкий не пристегнулся, но ничего не сказала и тоже не дотронулась до своего ремня.

Они некоторое время ехали молча.

– Маньяк… – Оперуполномоченный хмыкнул. – Эх, Людмила Ароновна! У меня отец полковник милиции был. Ох, как я им гордился! Когда меня на службу взяли, в родной город… Ну да, немножко по блату. ``По стопам отца``, милицейская династия.

Он тихо выругался.

– И поначалу ещё туда-сюда, мог гордится и собой и работой. А потом- свистопляска девяностых. Семья на руках. Такого насмотрелся. Перешёл в раздел ``мусора`` да ``менты поганые``.

Он вздохнул.

– Совсем недавно только вспомнили, что мы не только ``с мирных граждан`` взятки вымогаем, да ``сажаем кого попало для «галочки», ***!

Он помолчал.

– Прав ваш муж, – признался Следователь, не глядя на Гонзалес. – Завяз я в этом болоте похлеще, чем в вашей Вишнёвской трясине.

– ``След девяностых``? – уточнила Люси, чувствуя холод по коже. – Поэтому… Вы… слушаете Виталия Игнатьевича?

– Ну, вы уж скажете тоже- слушаю! Да вот только сколько раз я рыплася, меня эдак ненавязчиво перенаправляли на другие задачи. Причём, большинство из них- ``висяки``. Вроде как, оказывают особое доверие, ***! Вы представить себе не можете, сколько людей работают, не сдаются. Вот ведь, действительно ``бойцы невидимого фронта``! А так…

Он покачал головой.

– Почти пять лет назад девчонку убитую нашли в колодце. Ну, понимаете. А эту мразь пока не поймали… Ведь почти две тысячи человек опросили, сколько материала собрали! Так её мать иногда прилавливает меня. Ничего не говорит, даже не спрашивает. А что я могу ей сказать? Работаем, ищем? Не думаю, что она мне верит…

Он стукнул кулаком по рулю.

– Зачем я вам это всё говорю? Хотя… Да, потому что вы дали мне эту запись. У меня появилась надежда найти хотя бы убийцу Петра Рыкина.

– Племянничек, а?

– Не только племянник, но и сын, – холодно возразил Оперуполномоченный. – Его мать тоже в Больнице, в предынфарктном состоянии.

– А вы не думали, – Люси закинула удочку. – Что Лилит Яковлевна связана с этой… Русалкой?

– Я не люблю делать поспешные выводы, – тем же сдержанным тоном отозвался Следователь. – Внешнее сходство потрясающее, но это точно не она. А вот исчезновения людей не могут не настораживать. Кто-то пустил слух, что в Вишнёвке, мол, богатства сказочные. ``Синюшкин Колодец``, ***. Вот, может, эта Рыжая маньячка и топит кого ни попадя в болоте.

«Почему мы так долго едем?» вдруг сообразила Люси. «Тут же до гостиницы даже пешком- минут пять?»

Она глянула в окно, потом уголком глаза- на Крубецкого.

«Нельзя, чтобы он догадался, что я подозреваю его,» напомнила себе женщина. «Как только притормозит где-либо -я выскочу.»

Уже стемнело, но уличные фонари ярко освещали жилой квартал.

На лавочках примостились неизменные бабушки или компании молодёжи.

Неугомонные дети продолжали носиться с визгом и криками.

Даже родители с колясками то ли не торопились домой, то ли вышли, дождавшись прохлады ночи, прогнавшей духоту летнего дня.

Машина подрулила к панельному многоэтажному зданию.

Крубецкий припарковался, Люси выскочила, а он, вроде, даже как и не удивился.

– Зайдёмте? – предложил он спокойно. – Мне переодеться надо, а то жара такая, а я весь день в одном и том же. Сполоснусь. Я быстро. Вы же никуда не торопитесь?

Гонзалес молча помотала головой.

В крохотном лифтике они поднялись, не обменявшись ни словом. На площадку выходили четыре разномастные двери; из-за той, к которой они подошли, слышались шумы жилой квартиры. Следователь открыл своим ключом, но ``невежливо`` вошёл первым.

Последовав за ним, Люси тут же поняла почему – в маленьком коридорчике стояла женщина в домашнем платье.

– Людмила Ароновна! – Крубецкий показал на Люси. – Чтобы не болтали, что я с любовницей катался! Она иностранка, город не знает, а на такси, сама понимаешь, как туристов кругами возят.

Он прошёл в другую сторону, а Гонзалес замерла в растерянности.

– Что ж вы на пороге-то? – обратилась к ней женщина. – Пойдёмте в кухню, я Михаилу сейчас с собой соберу.

– Вы не думайте плохо, – пробормотала Люси, идя следом. – Я из Больницы. Муж в реанимации.

– Ох, матушки… – Женщина, покачав головой, прошла к холодильнику.

Люси с изумлением оглядела микроскопическую, на её взгляд, кухоньку. Как-то сюда умудрились впихнуть и все необходимые приборы и даже небольшой стол с диванчиком-уголком. И там, сверху – маленькая иконка-образ.

– Помню, когда мой лежал. – продолжала хозяйка. – вот уж сколько лет прошло, а как сейчас. Тогда-то как раз самая беда была. Ни порядка, ни лекарств. Даже за деньги не достать было. Я с пузом, сына в охапку. Даже просто молока добыть было, так на рынке…

– Что, тоже сердце? – уточнила Гонзалес.

– Не! – В кухню вошёл паренёк. – ``Пули бандитской не испугался!``

– И что? – прикрикнула на него мать.

– Да когда это было. – Пожав плечами, он открыл один из шкафчиков, взял пакетик то ли чипсов то ли кукурузных палочек и вышел.

– Не смей есть под компьютер! – мать крикнула ему в спину, но тот даже не оглянулся. – Отцу скажу…

– Совсем от рук отбился! – пожаловалась она Люси. Та промолчала.