ГЛАВА 3. Дом с горгульями

– Ох, и хорошо она тебе ауру начистила! – хохотнул оборотень, выливая в миску зачарованный настой ромашки.

Вилен ответил мрачным взглядом и подтянул к себе миску. Он сидел за своим столом, всё ещё в глупом серо-розовом костюме и с разбитой бровью. Ильёна всерьёз наносить побои не собиралась, просто погрозить и припугнуть, но очень уж удачно замахнулась в последний раз, а маг очень неудачно споткнулся о половик. В общем, так и встретились бедовая голова и тяжёлый набалдашник. Кажется, звон стоял на весь дом. Или это просто в его ушах зазвенело. Так или иначе, этот раунд остался за бабкой.

Некромант смочил в целебном настое вчетверо сложенный платок и приложил к наливающемуся синяку. Бровь сразу же противно зачесалась: ранка затягивалась, а синяк рассасывался, через часок и следа не останется. Как и у любого мага, у него была ускоренная регенерация, но зачарованное зелье подстёгивало процесс сильнее.

– Кто же знал, что у неё такая восприимчивость к крушине. А может, просто отравилась чем.

Вареник покатывался:

– Ага, беленой! Никогда не забуду, как ты ей по ушам чесал, что это злые силы её отпускали.

Вилену было не до смеха, он мучительно застонал и откинулся на спинку скрипучего стула.

– Ещё пара приёмов, надеюсь, снимут активность этих злых сил.

– В смысле – запрут её дома?

– Хотя бы достаточно измотают, чтобы не кидаться на людей. – Он отжал порозовевший от крови платок и прижал его чистой стороной к ране. – Надо было ей ещё пустырника насыпать. В качестве компенсации.

Эдвард хмыкнул и вальяжно сел на свободный стул. А затем потянулся к провокационно лежащему на столе конверту. Всё ещё запечатанному. Во время шумного явления Ильёны было решительно не до него, зато теперь он манил оборотня, как горячий пирожок с мясом. Он ковырнул ногтем заклеенный краешек, а затем взялся по-хозяйски, и послышался звук разрываемой бумаги. От которого Вилен снова поморщился и взмахом руки заставил перелететь к нему пилюли из экстракта ивы. Закинув под язык сразу три, некромант смотрел, как Вареник выпотрошил конверт. Внутри оказалось пухлое письмо – видимо, с обещанными инструкциями – и банковский вексель.

– К чёрту подробности, – пробормотал оборотень и откинул в сторону письмо. Разглядывая вексель, присвистнул. – Можно сказать, аванс мы получили. Этого нам хватит костюмов на десять, ещё и на носки останется. Как думаешь, она вычтет это из вознаграждения?

– Не знаю. – Маг взял разорванный конверт и повернул лицевой стороной. В углу белой дорогой бумаги переливался магией герб – бражник на геральдической лилии. – Что-то меня смущает в этом заказе. Как бы мы ещё и должны не остались. Чувствую, эта леди Эллеонор в случае чего последние носки с нас сдерёт.

– Тебя начало что-то смущать до или после удара по голове?

Вилен бросил в миску платок. Он уже не напоминал тяжелораненого, разрез на брови затянулся розовой тонкой плёночкой, а синяк вокруг желтел с зеленцой.

– После, – на свой страх и риск признался Вилен, и Эдвард бессовестно хохотнул. – Но только потому, что сначала я, как и ты, порадовался намечающемуся заказу. А сейчас восторги поутихли… – он осторожно пощупал боевой шрам, – и я могу смотреть на вещи здраво.

– Может, попросить Ильёну ещё разок приложить тебя костылём? А то у тебя там что-то съехало, обратно бы поправить.

Вилен на подначку не повёлся.

– А тебе не кажется странным, что она скрыла наше приглашение от вдовы баронета? И сама ещё приехала…

Оборотень пожал плечами.

– Так она же объяснила – тётка в трауре, ей не до детективов. Да расслабься ты. Ну, в конце концов, что может произойти? Не убьют же нас, в самом-то деле.

– Не до детективов, а вознаграждение пообещала.

– Да сгоряча. Ну то есть… Она же заявление сделала в тот же день, когда о смерти лорда объявили. Надо ковать железо, пока оно тоже не посмотрело на вещи здраво и не передумало.

Вилен поколебался, но ничего не ответил на этот раз. Увещевания звучали слишком убедительно и тревожили разве что совесть. Он с хрустом развернул несколько листов бумаги, исписанных красивым женским почерком. Эллеонор предлагала ему стать на время четвероюродным племянником сводной сестры лорда Фейта. Имя, так и быть, он мог оставить своё. Для достоверности, чтобы не сболтнуть лишнего от увлечённости делом. Племянника того всё равно никто не видел, у Вилена и вовсе были сомнения в его существовании. Но никого не смутит, что даже такая дальняя родня слетелась поживиться наследством. Дальше Эллеонор описала, что отвечать на вопросы, что надо запомнить… В целом, там тоже всё сводилось к размытым общим фразам, то есть к пространному и вдохновенному вранью.

«Ох, не нравится мне это», – по-старушечьи подумалось некроманту, и он отложил письмо на столешницу.

– Ты хоть узнал что-нибудь о наших потенциальных нанимателях? – Он задушевно подпёр кулаком щёку.

– Да что там узнавать-то? Богатые аристократы, живут в наших краях уже лет триста. Расслабься, на месте разберёмся. – Эдвард привычно отмахнулся от планирования и пустил всё на самотёк.

Вилен с большим сомнением снова посмотрел на герб на смятой бумаге. Тонкие крылья бражника переливались серо-голубыми прожилками. Маг был слабо сведущ в энтомологии, зато сильно – в некромантии, поэтому бабочку узнал. И семья, которая имела на гербе Мёртвую голову, обещала тоже иметь в ней кое-какие познания. А значит, полный дом секретов. И скелетов полный шкаф. Зато, может, наконец-то выпадет шанс испытать свой диплом на практике.

– Ну и когда мы выезжаем? – смирился с неизбежным Вилен.

– Как только ты костюмом приличным обзаведёшься.

Вареник кивнул на розовое недоразумение, и некромант слегка порозовел сам. Как-то они закрутились с Эллеонор и Ильёной, и о вышедшей из берегов стиральной машине и внезапном купании маг рассказать не успел.

– Кстати, об этом… Думаю, некоторое время нам лучше рядом с ателье не появляться.

– Ну Вилен, ну какого лысого демона опять?

***

Следующие пару дней Вилен скрывался от праведного гнева хозяйки ателье, который доносился до него даже через пять улиц: почти каждый посетитель с энтузиазмом передавал что-нибудь новенькое от Тинары. Правда, ничто не могло затмить красноречиво оставленного у порога чёрного костюма с оторванными к чертям рукавами и живописно порезанной в труху ширинкой. Маг так и представлял, с каким остервенением швея орудовала ножницами. Спасибо, что в дверь позвонили, некромант успел воровато припрятать «чёрную метку» до того, как главные сплетницы города узрели свежую сплетню. На поживу им и так эта история досталась, обрастая всё новыми подробностями, но потеху над брюками и их уязвимом содержимым он бы точно не пережил.

Впрочем, как ни странно, недоразумение с Тинарой немного облегчило задачу найти костюм. Узнав, как некромант лихо закрыл на неделю лучшее ателье города, менее удачливые портные предложили магу свои услуги с большой скидкой. Вилена, конечно, от одного вида булавок и портняжного метра бросало в дрожь, но ради обещания сшить обновку даром, если «вы ещё чуть-чуть ей машинку поремонтируете», он готов был потерпеть. И стал счастливым обладателем двух приличных костюмов, не слишком дорогих, но добротных, подходящих для бедного родственника богатого покойника.

Так что, садясь в наёмную карету, которая должна была привезти их в Ахеррон, поместье баронетов Каррионских, некромант полностью вжился в роль. Даже жажда наживы слегка проснулась. Особенно – у Эдварда. Всю дорогу оборотень сидел наэлектризованным, словно световой кристалл, и крутился на обшарпанном кожаном сидении, грозя обшарпать его ещё сильнее.

– Так… Что ты скажешь, если за ужином Эстер спросит тебя о тётке Фелисии? – Листы с инструкциями тряслись в руках Вареника.

– Скажу, что в прошлом году она сломала бедро, спускаясь по лестнице, и Маргарет заставила её переехать на первый этаж, – заученно и скучно ответил Вилен, подпирая лбом окошко кареты. За ним медленно тянулся, почти не сменяясь, унылый пейзаж холмов и пастбищ, редкие пучки пышных деревьев и кустарников куце топорщились на горизонте. Дорога проходила через поля, симпатичные, но потемневшие от затяжных дождей и утомительно однообразные. – Напомни, кстати, кто такая Маргарет?

Эдвард пошуршал бумагами.

– Твоя двоюродная бабка.

– Боги, у них вообще родственники первой крови есть? – Вилен потёр ладонью намозоленные полями глаза и откинулся на диванчик. – Одни двоюродные, троюродные, четвероюродные…

Шуршание усилилось.

– Ну… У главных Фейтов своих детей нет, одни племянники. Зато их штук двадцать.

Вилен прикрыл веки и проговорил про себя информацию, запоминая получше.

– Знаешь, – зевнул и потянулся Эдвард, – я бы не рассчитывал, что тебя будут всерьёз расспрашивать и перепроверять. Сам сказал – четвероюродные все. Вон, живым Фейтом, судя по всему, «твои» родичи даже не интересовались, раз ты можешь под его личиной внедриться. – Он вдруг расхохотался. – А представляешь, если вдруг окажется, что он тебе, ну то есть твоей липовой семье всё и оставил?

Некромант фыркнул:

– Вот на это я бы точно не рассчитывал. – Он посмотрел в серое окно, карета как раз преодолела очередной холм и с черепашьей скоростью ползла по виляющей дороге. Впереди, справа, показалась из-за деревьев громадина дома, пока вдалеке. – Кажется, мы подъезжаем.

– Быть не может, – оборотень глянул на часы, а потом – в окно. – О, похоже, успеем до темноты. Смерть, как хочу растянуться в горячей ванне. Можно даже с горячей служанкой. Как думаешь, тебе положены личные слуги?

Вилен равнодушно пожал плечами. Поместье, окружённое оградой и деревьями, неторопливо приближалось, с холма оно просматривалось довольно хорошо, и от серости вокруг и темноты его крыш создавалось впечатление некоторого запустения. Но в мареве сумерек многие окна горели желтоватым ярким светом, обещая, если не служанок, то уж горячий ужин точно. Магу вдруг ужасно захотелось есть, уставшие от долгого путешествия мышцы нещадно заныли. Дорога петляла, и каждая минута растягивалась часами, пока они наконец не достигли ворот и широкой площадки перед домом с обветшавшим фонтаном. Их уже ждали. У лестницы стояла Эллеонор, а с ней – хмурая женщина и немолодой мужчина с большим мерцающим фонарём, оба одетые в чёрное и похожие на вороньё.

– Придерживаемся плана и приличий, – скороговоркой напомнил Вилен.

– Какого плана? – изобразил недоумение оборотень и рассмеялся. Карета с толчком остановилась.

Эдвард первым спрыгнул на шахматные плиты с рамками мелкой травы и сорняков и вместе с кучером занялся багажом. Компаньоны сговорились, что оборотень изобразит слугу Вилена, чтобы не вызывать подозрений. Некромант задержался на мгновение на подножке кареты, не в силах не посмотреть снизу вверх на величественный особняк из серого песчаника. Затылок похолодило ощущение, что и особняк смотрит на него. Сверху вниз…

– Дорогой кузен, как мы рады, что ты смог приехать к нам в это трудное время, – радушно и с нужной долей скорби в голосе поприветствовала его Эллеонор. – Мы рады, что вы успели до темноты. Пойдём в дом, Элга уже распорядилась приготовить тебе и твоему слуге покои.

Хмурая женщина поджала губы сильнее и кивнула, источая неодобрительное раздражение. Приём вышел не больно-то тёплый. Элга точно рада не была. Вилен стушевался, ответил тоже какой-то вежливой чушью и направился за Эллеонор, которая взмахом руки приказала следовать за ней. Поднимаясь по ступеням, некромант смотрел вверх. На краях башен и крыши дома чернели на фоне тёмно-серого неба уродливые каменные горгульи. Их хищные взгляды были прикованы к гостям у подножия их обители, магу чудился затаённый тихий рык в лёгком свисте вечернего ветра.

***

Энергичный стук в дверь заставил некроманта, как раз присевшего перед камином, вздрогнуть и выронить из рук полено. По традиции – на ногу. Нецензурно ахнув, он магическим пассом открыл дверь и предложил неурочному гостю зайти. Не обманув ожиданий, в спальню проскользнул Эдвард и удостоился ещё парочки шипящих ругательств. Оборотень не обратил внимания и плотно прикрыл дверь, почему-то подозрительно глянув напоследок в тёмный коридор.

– Заметил, тут тихо, как в могиле? – вполголоса проронил Эдвард и ткнул пальцем куда-то за спину. Это было призвано указать на весь дом сразу, и некромант кивнул, морщась и потирая ногу.

– И холодно так же. – Вилен поднял с металлического полукруга перед очагом берёзовое полено, не сдавшееся без боя, и с особым, мстительным удовольствием закинул в горящий огонь. Потом отступил к сундуку у нижней спинки кровати и сел. – Спорим, в этом крыле поселят всех неугодных наследников, чтобы снизить их число?

– Может, и лорда сюда переселили?

– Ха. Вот мы и раскрыли преступление века…

Эдвард со скрипом подтянул по полу к камину пыльное высокое кресло из угла и растянулся в нём. Огненные языки почти лизали его подошвы, так что ботинки грозили вскоре составить компанию горящим головешкам. Но дом и правда был каменно холодным, стылым, и пробуждал невыносимую тягу к теплу.

Оборотень огляделся. Самого его поселили в комнате для слуг – узкой и высокой, будто шкаф. И посмотреть на покои «господина» было любопытно. Они оказались куда богаче и напоминали уже целый склад. Здесь были традиционные кровать под балдахином, стол, кресла, зеркало, шкаф, пара комодов, тёмные картины, ковёр… Но никак не покидало ощущение, что все эти вещи сюда стащили за ненадобностью и дряхлостью. А может, так оно и было, потому что, как уже успели выяснить компаньоны, хозяйские спальни располагались в восточном крыле дома. В западном же даже чистящую магию не подновляли, судя по бахроме паутины, свисающей с полога кровати. Оборотень не удержался от злорадной дружеской улыбки – по крайней мере, Вилен будет спать не один, можно не волноваться.

– А всё-таки интересно, почему тебя поселили здесь? Исходя из дальности родства?

Вилен пожал плечами. С дороги у него не осталось сил на подозрения, и голову забивать не хотелось вообще. Разве что рот… Он повернулся к кровати, где остался на подносе слегка подъеденный ужин, принесённый служанкой, и взял куриную ножку с серебряного блюда. Эллеонор предупредила, что на ужин в столовой они опоздали, а вдова лорда ушла спать сразу после него. Это всё означало, что знакомство с новоиспечённой семьёй произойдёт за завтраком, и Вилен не спорил. Он вообще не отказался бы даже от ещё дополнительного времени на подготовку. Моральную. И немножко физическую, потому что хотелось спать и никого не видеть.

– Эллеонор сказала, завтра должны приехать остальные Фейты, – некромант махнул куриной ножкой. – За завтраком нужно к ним присмотреться, а потом как-то улучить момент и взглянуть на кабинет лорда.

– Кстати, ты тут ничего странного не заметил? На мой скромный жизнелюбивый взгляд здесь как-то многовато некромантской эстетики.

Вилен неловко накинул на плечи плед.

– Боги претёмные, понятия не имел, что ты умеешь так изъясняться!

– Это всё твоё влияние, мой просвещённый друг. – Оборотень тоже подошёл поближе к блюду и придирчиво оглядел остатки чужого ужина. Внимание его привлекла тарелка с бутербродами, он забрал с трёх кусков хлеба ветчину и сложил всё на один. – Так что?

Вилен с закрытыми глазами жевал курицу и вдумчиво вслушивался в ощущения. На первый взгляд могло показаться, что он так пытается распробовать еду, но на самом деле маг рассматривал потоки энергий, пронзающих всё пространство вокруг. Эдвард закатил глаза и обернулся к ближайшей картине на стене. Изображение было очень тёмным, но его острое зрение всё равно различало фигуру мрачного мага на кладбище с чашей и атемом в руках. Тут и детективом не надо было быть. Да и магом.

Некромант перестал жевать, проглотил кусок и открыл глаза:

– Знаешь… А странное дело, я вообще ничего тут не чувствую. Ну то есть здесь так давно не чаровали, что разобрать что-то сложно. Магия же как круги на воде, а я чувствую только общий фон дома. Стены пропитаны тёмной магией, это очевидно. Но очень старой, заложенной ещё при строительстве. Я в Тёмных искусствах не эксперт, пятёрку из жалости по общему курсу поставили, чтобы диплом не портить, но, кажется, обычные защитные. Что до некромантии… Скорее ощущаю энергию Смерти, а не магию. Может, заложенные под фундамент кости. Может, приведения где-то тут шастают.

Эдвард задумчиво покачался с пятки на носок:

– А за какое время магия успокаивается? Ну круги эти…

Вилен пожал плечами и куснул ещё разок ножку.

– Да от заклинания зависит и вложенной силы. Сам представь – камушек в пруд кинуть или булыжник со всей дури. – Он вздохнул и продолжил заунывно, как по учебнику: – Чтобы рассчитать время, за которое магический фон успокоится, нужно замерить силу колебания энергий в пространстве и…

Глаза оборотня блеснули зелёным огоньком, он нетерпеливо махнул рукой, обрывая речь некроманта.

– А что, если тебя сюда засунули, чтобы ты не учуял остаточную магию от убийства лорда?

Маг с сомнением повёл головой.

– Да ну… Я же не Ищейка. Да и они тут всё уже обнюхали. А ещё Фейты сами подали объявление о вознаграждении за информацию.

– Вдова подала! А Эллеонор ей наше предложение даже не показала! И поселила тебя тут.

– На что это ты намекаешь?

– Что её тоже не стоит списывать со счетов.

– Когда я тебе это сказал, ты решил, что у меня сотрясение.

– Кто угодно бы решил! Ильёна шарахнула тебя, как пиньяту! Я даже удивился, что конфеты из ушей не посыпались.

Вилен непроизвольно почесал лоб, где уже и следа не осталось от удара тростью.

– Давай вернёмся к Эллеонор. Что ты там надумал?

– Может, она от себя подозрения отводит!

– Чьи? – голос Вилена полнился скепсисом. – Она даже никому не сказала о нашем приезде.

– А вот этого мы тоже не знаем, – обиделся за свою версию оборотень. – Пожалуй, нам стоит узнать побольше о нашей заказчице. Как думаешь, она уже спит?

Маг тревожно нахмурился и отложил объеденную косточку на тарелку.

– Ты что задумал?

Эдвард отвечать не торопился, он подошёл к окну, отвёл в сторону тяжёлую пыльную занавеску и подёргал витую щеколду. Та нехотя и со скрипом поддалась, рама шумно распахнулась, и оборотень высунулся наружу. В холодную комнату хлынул ещё более холодный воздух, Вилен недовольно закутался в плед посильнее. Эдвард присвистнул, крутя головой.

– Короче, Вилли, у меня для тебя две новости.

– Какие, чёрт тебя дери?

– Ну, во-первых, крыло, похоже, и правда нежилое. – Эдвард ликующе развернулся, чтобы выдержать эффектную паузу. – А во-вторых, некромант ты так себе.

Оборотень любезно указал пухлой ладонью на раскрытую створку. Вилен быстро подошёл и дружески пихнул нахала в сторону. Луна на чистом небе ярко освещала окрестности. Под тёмными окнами дома в холодном ночном тумане утопало кладбище. И тянулось оно далеко, до чёрных деревьев на горизонте. Из белёсой дымки выступали статуи, склепы, плоские надгробные плиты. Две полупрозрачные фигуры потеряно и медленно ходили между ними.

– Это ничего не значит. Про привидений я сказал.

Вилен поджал губы и задёрнул шторы под мерзкий смешок оборотня. Того обдало застарелой пылью.

– Магия вообще немного сложнее, чем другие органы чувств, – с глупым ощущением, что оправдывается, пояснил некромант и сел обратно на ящик. От окна сыро тянуло сквозняком, Вилен поправил покрывало на плечах. – А энергия смерти и призраки – это вообще не магия. Как запах ветчины ещё не бутерброд. Ты тоже обладаешь сверхъестественным чутьём и можешь этот запах почувствовать, но не через год после того, как она была съедена.