Глава 4

Когда он вернулся в кафе, там уже были первые посетители. А Маня аккуратно выкладывала свежеиспеченные круассаны на прилавок.

– Кирюш, твой завтрак уже готов, иди мой руки, – и, опережая его, сказала, – Джесса я покормлю, не беспокойся!

Маня подсела за его стол, когда он уже расправился с яичницей и тянул из стакана холодный апельсиновый сок.

– Димка звонил, он тебя искал. Ты, наверное, не слышал?

– Нет, – соврал Кирилл, вспомнив о пропущенном звонке.

Телефон завибрировал опять:

– А – вот и он… Привет, Димыч! Да, я знаю, мама мне сказала. У нас сейчас восемь утра… Да я тоже все время путаю… Мы вас ждем, я уже запасся вискарем к твоему приезду. Отметим, обязательно… Какой повод? Да ты что?! Наконец-то, поздравляю! А мама знает? Еще не успела, я только вошел… Я вас обязательно встречу, скинь мне потом ваш рейс. Ничего не надо привозить. Хотя нет, привези мне ваших сигар, здесь таких не купишь…

Димка был ему как сын. С первых минут их знакомства он сразу проникся к нему симпатией. Детей Кирилл не любил вообще и о своих даже не помышлял. Но для Димки было сделано исключение. А Димка его просто боготворил. После той трагедии Маня так и не вышла замуж. Сначала не хотела, потому что боль утраты не отпускала ее еще долгое время, а потом не хотела никого навязывать уже повзрослевшему Димке. Так, по крайней мере, говорила она сама. Хотя Кирилл не очень в это верил. Он подозревал, что Маня до сих пор любит своего Петю. Это было невероятно и, по его мнению, абсолютно бессмысленно, но по-другому объяснить себе ее одиночество Кирилл не мог. Мужчины часто бросали на нее заинтересованные взгляды. Кирилл не раз слышал, как ее приглашали на свидания, но Маня не соглашалась никогда. Как бы там ни было, он стал Димке настоящим другом. А с дедом у Димки вообще образовался прочный тандем. Дед таскал Димку по музеям, старательно прививая ему любовь к искусству, и научил его играть в шахматы. Вместе они даже пытались воспитывать Кирилла, особенно когда дело касалось его очередной пассии.

Не было ничего удивительного в том, что Кирилл оплатил Димкино обучение в престижном экономическом колледже. Димка стал классным специалистом в своем деле, зарабатывал приличные деньги, женился на хорошей девочке. А в данный момент работал в Доминикане. Они с Катей прилетали через неделю. И Кирилл был несказанно этому рад.

После разговора с Димкой настроение его заметно улучшилось.

– Ну все, Маняша, скоро я стану называть тебя «баба Маня». Поздравляю! – с этими словами он заключил ее в объятия.

– Кирюша, я так счастлива, я так долго этого ждала, думала, что они уже никогда не решатся, – пропищала она ему в шею.

– Эй, ты чего? Хватит сырость разводить. Ты радоваться должна! Смотри, собака уже нервничает, – Джесс действительно прибежал на шум и с беспокойством наблюдал за этой сценой, явно пытаясь понять, как ему на все реагировать.

– Это все эмоции, Кирюш, – прошмыгала Маня.

– Эмоциональная ты моя, – вздохнул он, – ладно, тащи мне свой список заказов. Это займет полчаса, не больше, и я успею в типографию до сиесты.

Красавец Street-motorbike гордо блестел на солнце. Кирилл в радостном предвкушении протер зеркала.

– Ну что, друг мой, доставим удовольствие друг другу?

Он пересел на мотоцикл несколько лет назад, несмотря на протесты Мани, которая не доверяла столь нестабильному, в ее глазах, виду транспорта. С того самого дня, как он решил круто изменить свою жизнь – оставить юридическую практику и переехать в Испанию, в его фантазиях все время возникал металлического цвета байк, несущийся по пустой автостраде к линии горизонта.

Вот и сейчас, набирая скорость и чувствуя, как закипает кровь в жилах, он подумал, что не ошибся с выбором. В считанные секунды его накрыло ощущение свободы и абсолютного счастья.

Хозяин типографии, добродушный толстяк, протянул ему еще пахнущую краской меню-карту:

– Вот! Все так, как хотела сеньора Марита. Можно упаковывать?

– Ну, если все, как хотела сеньора, – протянул Кирилл, удовлетворенно рассматривая карту, оформленную Сашей, – то упаковывайте. Только так, чтобы я мог перевезти все на мотоцикле.

– Конечно, сеньор, без проблем, – ответил тот и прокричал, – Анна, принеси мне коробку со склада!

Через пару минут в комнату вплыла чернобровая смуглянка с собранными в конский хвост волосами. Красный сарафан соблазнительно обтягивал ее высокую грудь и круглую попку, а длинные в виде капли сережки игриво бились о точеную шею.

«Надо же, какая красавица! – подумал Кирилл. – Неужели это жена хозяина?» Но толстяк развеял его сомнения:

– Познакомьтесь, сеньор Брюне, это Анна, моя дочь. Она учится в Мадриде, в экономическом колледже, а сейчас приехала ко мне на каникулы.

– Очень приятно, – улыбнулся Кирилл, сжимая в руке ее прохладную ладонь, – у вас очень красивая дочь, сеньор Алонзо, и, наверное, очень умная.

Девушка смущенно опустила глаза: этот рослый загорелый шатен со странным акцентом ей явно нравился. А Кирилл между тем продолжал болтать с добродушным толстяком, время от времени встречаясь взглядами с Анной. Когда проспекты были упакованы, сеньор Алонзо велел своей дочери проводить Кирилла и помочь ему прицепить к мотоциклу этот ценный груз.

Они на удивление долго возились с ремнями, перебрасываясь шутками и как бы невзначай соприкасаясь друг с другом руками. Анна стояла так близко, что он чувствовал свежий запах ее духов, видел синеватую пульсирующую жилку на тонкой шее и ощущал всю красоту этого юного тела, спрятанного под сарафаном.

Наконец все было готово: коробка с меню-картами была намертво закреплена на багажнике байка. Кирилл тепло поблагодарил девушку, пожелал ей успехов в учебе и откланялся. Он сделал вид, что не заметил, как Анна вложила маленький клочок бумаги в карман его брюк. Но знал совершенно точно, что там был записан номер ее телефона.

Кирилл пользовался успехом у женщин. Нищим художником, вечно голодным студентом, преуспевающим адвокатом, он всегда привлекал к себе их внимание. Врожденная харизматичность, помноженная на всестороннюю развитость и неплохие внешние данные – хотя писаным красавцем он не был – не раз кружили голову многим представительницам прекрасного пола, встречающимся на его пути. В молодости и по неопытности такой нешуточный интерес женщин к своей персоне его смущал. Но со временем он научился им пользоваться и получал от этого невероятное удовольствие.

Вот и сейчас, думая о том, что завтра он неизбежно разменяет шестой десяток, Кирилл улыбался шуршавшему клочку бумаги, оставленному Анной в кармане его брюк.

Он не станет ей звонить, по крайней мере, пока – может, через недельку-другую, а может, и не позвонит вовсе. Но так или иначе интерес юной красавицы приятно будоражил его сознание, принося с собой волнующие воспоминания.

И может быть, поэтому, вместо того, чтобы вернуться в Алькудию, он съехал с автострады в направлении Са Калобры.

Маленькая бухта Са Калобра, раскинувшаяся между скал, была одним из самых излюбленных мест Кирилла. Он нашел ее очень давно, когда колесил по острову в поисках местных красот. В Са Калобру можно было добраться только по узкому серпантину, лежащему в горах. Каждый раз при выезде на эту дорогу у Кирилла захватывало дух, и он в который раз радовался тому, что едет на байке: там было настолько узко, что две большие машины могли бы просто не разъехаться.

Недалеко от бухты лежала маленькая рыбацкая деревня с аккуратными домиками и экзотическими тавернами, в которых подавали лучшее на Майорке косидо и паэлью с креветками и мидиями.

Кирилл припарковал свой байк у таверны Casa Pedro. Раньше он часто бывал здесь с Алисой, решил зайти и сейчас.

«Нужно только позвонить домой, сказать, что задерживаюсь», – подумал он и потянулся за телефоном.

Через пару минут Кирилл уже входил в таверну.

Завидев его, здоровяк огромного роста выскочил из-за барной стойки и проорал:

– Кирилло, друг мой, как я рад тебя видеть! У нас такая радость: сегодня ночью Хулия подарила мне внука, маленького Педро! Ты должен выпить со мной, я угощаю!

«Меня сегодня просто преследуют дети!» – усмехнулся про себя Кирилл.

– Поздравляю тебя, Педро, это хорошая новость. С меня подарок!

– Ты не был у меня почти год, а сегодня свалился как снег на голову. И в такой день! – на глаза Педро навернулись слезы, – Это судьба, друг мой. Ты будешь крестным моего внука!

Восторгу испанца не было предела. Он заключил Кирилла в объятия и, скорее всего, переломал бы ему ребра, если бы не Катарина, которая очень кстати вышла в залу.

– Педро, ты его убьешь, – сказала она, – это он от избытка чувств, Кирилло. Все никак не успокоится… Дай же мне с ним поздороваться, Педро!

Кирилл очень любил этих простых и гостеприимных людей. Он всегда чувствовал себя здесь, как дома.

На массивном, необработанном деревянном столе, как по мановению волшебной палочки, появился тапас во всех возможных вариациях. А Педро уже разливал по деревянным кружкам вино.

– Ну, давай, мой друг, за маленького Педро! Салюд!

– Салюд! – ответил Кирилл и выпил до дна.

А кружка снова наполнилась вином.

– Педро, скинь обороты, мне еще ехать!

– А ты ешь, мой друг, – Педро заботливо придвинул к нему деревянную плошку с овечьим сыром и теплым багетом, – ешь. Это ведь совсем легкое вино. Помнишь, как оно понравилось сеньорите Алисии?

– Да уж, мне ли не помнить… Она проспала двенадцать часов кряду после трех кружек.

– Ну и что? Переночуешь здесь, как в тот раз. Без проблем!

– Ага, а Марита меня убьет, – проворчал Кирилл.

– Расслабься, Кирилло! Лучше посмотри сюда, – с этими словами он вытащил смартфон из кармана засаленных штанов, – вот! Это – мой маленький Педро, жаль только, что фото плохое вышло, но сходство со мной бесспорно.

На фотографии черноволосая красавица Хулия с любовью держала на руках младенца. Рассмотреть его черты было очень сложно, разве что нос, крупный с горбинкой, говорил о его родстве с хозяином дома. А Педро, ерзая на стуле, продолжал:

– Посмотри, разве она не красавица? Настоящая Мадонна! Карамба, я отдал столько денег за этот телефон, а он так плохо показывает фотографии…

– Педро, твой телефон не виноват. Это Хулия неудачно щелкнулась,-Кирилл задумался на секунду и вдруг сказал, неожиданно для себя:

– Дай мне карандаш и листок бумаги.

– Зачем?

– Сейчас увидишь, держи телефон, вот так. И не двигайся.

Через несколько минут он протянул листок Педро.

– Боже мой! – проорал Педро. – Это же Хулия и мой внук. Катарина, иди скорей сюда. Посмотри, как мой внук на меня похож! У него наш фамильный нос!

– Я рад, что тебе понравилось, – сказал Кирилл.

– Понравилось?! Я повешу это в рамке на стену! Кирилло, я и не знал, что ты умеешь рисовать! А меня нарисуешь?

– Почему бы и нет? – усмехнулся он.

Кирилл не заметил, как в таверну стали постепенно набиваться люди. Они подходили к Педро, поздравляли его, поднимали кружки за здоровье младенца, а потом заинтересованно рассматривали наброски Кирилла.

– Амиго, нарисуй и меня… И меня, – слышалось со всех сторон…

Когда Кирилл вышел из таверны, было уже два часа пополудни. Солнце палило нещадно – глаз не поднять, и очень хотелось домой. Но ехать было нельзя: несмотря на протесты, Педро все же удалось влить в него немалое количество вина, и садиться за руль сейчас было опасно.

Захватив с собой бутылку воды, Кирилл пошел к заливу.

«Как же здесь красиво и спокойно, – подумал он, – словно я попал в другое измерение…»

Уже на выходе из деревни он задержался у небольшого огороженного участка с бассейном. Крепкий испанец атлетического телосложения объяснял парочке приезжих устройство акваланга.

– Ола, Кирилло, – окликнул его испанец, – давненько не виделись.

– Ола, Хуан, как поживаешь?

– Отлично. Вот, готовимся к погружению. Ты с нами?

– Не сегодня, у меня дел полно, да и снаряжения с собой нет.

– Окей, приезжай с Алисией на неделе. Не пожалеешь. Я покажу вам новую колонию кораллов.

– Обязательно, Хуан! Спасибо за приглашение.

Уже во второй раз сегодня Кириллу напомнили об Алисе…

«Интересно, чем она сейчас занимается?»