Вот тут всё было иначе. Изысканные даже по понятиям моего времени интерьеры. Неожиданно разными рисунками фосфоресцирующие стены. Ковры на полу. Полки со стоящими на них сосудами разного цвета.

Чего здесь не было, так это мест для сидения. Ни кресел, ни стульев.

Похоже на мечеть, подумал я. Но с чего у волхов быть мечети за пять с лишним тысяч лет до рождения пророка?

Однако я ощущал, что это было местом поклонения. И привели меня на лифте сюда не случайно. Что же я должен был увидеть или понять?

Я ещё раз огляделся. Вот штора. Она тяжёлыми складками ложится на пол. Такой занавес обязан что-то скрывать. Иначе в нём нет смысла. Никто не мешает мне приподнять её. И я это сделал.

И ничего! Просто прозрачный кусок горного хрусталя.

Хотя, если их религия предполагала молиться камням, то это лучший вариант. Таких огромных монолитных кусков горного стекла я никогда не видел.

Мне внезапно стало трудно дышать, и я упал на колени. А прямо из камня вышел человек. Именно человек, а не монстр. И он заговорил со мной на моём родном языке. Учитывая, что даже с Капитаном мы разговаривали через его киберпереводчика, это не могло не казаться странным. Волх, вышедший из камня и говорящий на русском языке. Хотя после ящерок-кораблей это уже не так странно. Почти привычно.

– Добро пожаловать на Танос – последний транспортный корабль экспансионной программы цивилизации волхов! – Произнёс он торжественно.

По возвышенному тону, которым произносил слова волх, по его осанке и одежде чем-то напоминающей рясу только более пышную и небесно-голубого цвета, да и по интерьеру помещения я предположил, что имею дело со служителем культа.

– Я ожидал здесь встречи с вами!

– И долго ждали? – Просто не зная, что ещё сказать, поинтересовался я.

– Вовсе нет. Момент вашего появления был с точностью предсказан.

– Кем? – Удивился я. Хотя сам ещё недавно пообещал себе ничему более не удивляться в этом сумасшедшем мире.

– Богами!

Вот даже как. А кстати такая теория всё объясняла, подумал я. И мои хаотические на первый взгляд передвижения во времени, и охоту за мной «ящерки» имевшей целью доставить меня к этому Кораблю, и то, что тот пустил внутрь только меня. Вот только не верю я в богов и их божий промысел. Да и какое дело богам до одного из как оказалось бесчисленных разумных обитателей вселенной? Могли бы взять любого и без лишних усилий. Тут как раз ситуация больше похожа на план задуманный и осуществляемый вполне себе материальным мозгом разумного и при этом весьма технологически продвинутого существа.

Что там Граф рассказывал? Волхи хотели захватить Землю, но что-то им помешало. Какие-то Константы. А я как раз землянин. И вероятно по каким-то критериям наиболее подхожу волхам для продвижения их планов.

Ну, уж нет. Помогать им захватывать мою планету я не стану! Однако, подумалось мне, не мешает всё же проникнуть в их замыслы. Поэтому, придав своему лицу выражение, которое показалось подходящим моменту, я произнёс:

– Я рад, что боги оказались столь прозорливы и их предсказание свершилось.

Волх слегка качнул головой.

– Их предсказания всегда сбываются, Питер, – сказал он.

Я не ослышался? Он назвал меня по имени?

– Да, Питер, вы не ослышались, – подтвердил волх. – И ещё. Дабы наш разговор не потерял нить и не увёл нас в сторону, я вас успокою: никто не собирается использовать вас для захвата Земли.

– Вы читаете мои мысли, – разочарованно усмехнулся я. – Тогда у нас вряд ли вообще какой-нибудь разговор получится.

Тут мне вспомнился фантастический фильм, в котором инопланетянин, умеющий читать мысли обвинил землянина, выигравшего у него в шахматы, в том, что тот неправильно за него ходы думает. А если и мне думать не правильно?

– Я не могу читать в вашей голове, – между тем ответил он. – Такой способностью я не обладаю. Просто опыт позволяет мне догадываться, о направлении ваших мыслей в сложившихся обстоятельствах.

Может и не врёт, подумал я, глядя на солидную (по земным меркам) фигуру собеседника. А если и врёт, то, что это ему даст? В отношении того, что происходит, у меня пока никаких толковых мыслей и близко нет. Так – плыву по течению.

– Моё имя вам известно. От богов, наверное.

Надо же было что-то говорить, покуда не сориентируюсь, к чему весь этот спектакль.

– А как мне называть вас? Мне боги пока ничего не подсказали.

Мне показалось, или его тёмного, словно обожжённого лица коснулась лёгкая улыбка. Не снисходительная, нет. Скорее понимающая.

– В практически точном переводе на ваш весьма трудный язык я зовусь – Великий Ум! – Провозгласил он.

– Да, понимаю, – кивнул я. – У нас в прошлом, – я осёкся, – вернее, теперь уже в будущем тоже в хождении были: Зоркий Глаз, Большой Змей, Ясный Сокол…

– Знаю, – неожиданно просто произнёс он. – Только у волхов это скорее религиозный титул. Нечто вроде вашего Патриарха.

– А как-то проще нельзя? – Поинтересовался я.

– Только не в разговоре с вами.

В его голосе послышались нотки сожаления.

– Да и не сможете вы выговорить моего мирского имени.

– Капитан мне говорил то же самое. Но затем мы с ним сошлись на Евграфий, или просто – Граф, – рассказал я.

– В отличие от ваших разговоров с капитаном, – назидательным тоном произнёс Великий Ум, – наша беседа носит религиозный характер.

– Неужели?

Я и впрямь удивился. Ибо помимо упоминания богов ничего религиозного в нашем общении пока не заметил.

Великий Ум мягко провёл открытой ладонью по поверхности кристалла, который, судя по всему, являлся центром и основой корабельного храма. Вслед за движением его руки по поверхности камня пробежали мягкие вспышки света.

– Это не просто кусок горного хрусталя или нечто похожее, как вы, наверное, вообразили, – произнёс волх. – На Земле многие народы, как вы знаете, поклонялись и поклоняются до вашего времени огню, воде, каменным и деревянным идолам, и прочим неодушевлённым предметам, считая их некими посредниками между людьми и богами. Ничего похожего с нашим отношением к кристаллу и его собственной природой это не имеет.

Понятное дело, подумал я про себя, не решившись произносить своей мысли вслух, это же не «каменная баба» скифов, а ваш родной камень. В него вы верите, а всё остальное – чушь. Обычное пренебрежение к символам чужой религии и обожествление своих.

А патриарх пришельцев тем временем продолжал посвящать меня в тонкости их взаимоотношения с идеальным миром.

– Это есть часть Великой Башни – дома богов, некогда воздвигнутого ими на нашей родной планете. Ведь мы – одна из самых древних и, к сожалению, самых несчастных цивилизаций вселенной.

Я с трудом сдерживался, дабы не поморщиться. Меня жутко раздражал его высокопарный слог. В конце концов, мы сейчас не на проповеди в церкви. Или… именно на ней? А что? Храм окружает нас. Алтарь присутствует. Вот и священник в облачении. А мне, значит, досталась роль паствы, внимающей слову пастыря!

– Что-то не пойму я, святой отец, – с нескрываемым сарказмом произнёс я, – от чего же вы несчастны, если даже боги выбрали местом жительства вашу планету? Небось, священники пожертвования богам в свой доход обращали, вот те на вас и разгневались?

Ни один мускул на лице волха не дрогнул. Однако взгляд помрачнел. Из чего мне оставалось сделать вывод о, по крайней мере, частичной правоте моего предположения.

– Дело не в том, чем провинился мой народ, – глубоко вздохнув, продолжил говорить Великий Ум, – а в том, что боги не оставили нас. Они и теперь здесь! – Произнёс он величественно, подняв вверх правую руку.

– И им что-то надо от меня?

Боже (ох, не к месту сказано), что вообще здесь происходит? С мыслью о психологическом тесте я уже покончил. Ибо такого бреда не сочинил бы ни один наш штатный психолог. Да и зачем такие сложности? Для проверки психоустойчивости могли бы просто смоделировать посадку на незнакомую планету, населённую какими-нибудь отвратительного вида разумными змеями или улитками.

Хочешь, не хочешь, а приходилось делать вывод, что меня окружает самая что ни на есть реальная реальность. Совершенно сумасшедшая реальность, стоит признать. С перемещениями во времени, инопланетянами, а теперь ещё и богами!

– Так что от меня надо богам? – Позволил себе повториться я.

– Если тебя, Питер, так коробит слово «боги», – пожал плечами волх, – можешь называть их просто Высшими.

Меня уже начало заносить. Я сам это понимал, однако остановиться уже не был в состоянии.

– То есть от того, что их цивилизация живёт дольше и соответственно постигла больше остальных, они объявили себя богами? – Шумел я. – Великий Ум так хорошо знаком с историей Земли. Так пусть он вспомнит, чем для коренных народов Америки закончилось вторжение «Белых богов»!

Патриарх волхов с достоинством выдержал мою истерику. Похоже, это и была именно истерика. Нервы даже тренированного астронавта всё же не железные. А за последнюю пару суток они подвергались слишком большому количеству весьма жестоких испытаний.

– Питер, – абсолютно спокойным голосом с нотками сожаления произнёс он, – я расскажу, вернее, напомню тебе, как устроен мир насекомых. Можешь смеяться, можешь не верить, но его законы развития гораздо ближе к нам, чем мы к зверям.

Сил возразить у меня уже не оставалось. Волх этим не преминул воспользоваться.

– Представь личинку, – предложил он. – Лежит в своём яйце-икринке и ни о чём не думает. Пища есть, внешнего мира нет (она его не видит), тепло и комфортно.

– А лягушки и караси не дремлют, – зачем-то вставил я.

– Всё так, – согласился Великий Ум, – но личинка до самого порога смерти прибывает в уверенности своего уютного спокойствия. Так?

– Пожалуй, – нехотя подтвердил я, не понимая пока, куда он клонит.

А он продолжал:

– Из личинки появляется гусеница. Этой плевать на всех. Ей требуется только жрать и жрать, и снова жрать! Никаких моральных устоев. Некоторые даже отращивают ядовитую щетину, от которой насмерть травятся птицы, попытавшиеся склевать их. А гусеницы продолжают жрать, уничтожая то, что по идее надо бы оставить собственным потомкам.

– Я так понимаю, что с гусеницами вы сравниваете человечество, – как-то не особенно уверенно хмыкнул я.

– От чего же только человечество? Любую разумную жизнь на определённом этапе развития.

– А потом гусеница, наевшись, превращается в куколку, – продолжил я уже очевидную аналогию. – В вас. В волхов.

– Ты нам льстишь, Питер, – в коем-то веке улыбнулся Великий Ум. – До состояния «куколки» доживают очень немногие цивилизации, как и в природе насекомых.

– А если всё же доживают?

– Ты разве не знаешь?

Никогда с таким подходом не думал о развитие цивилизации, надо сказать. А ведь как всё укладывается на шкалу истории! Личинка-гусеница-куколка! А дальше?

– Бабочка! – Подсказал волх. – Красивая, свободная, питается нектаром.

– Но бабочка тоже беззащитна перед птицами, например, – напомнил я.

– Это другой виток эволюции! Эти бабочки сами вершат судьбы птиц и прочих, – кивнул мне Великий Ум. – Вот они и называются Высшими!