4. Рациональное знание

«Рациональное знание, согласно Ибн 'Араби, необходимо человеческой душе, которая движет его тело и управляет им; оно составляет обязательный элемент знания о мире. Ценность рационального знания для этого мыслителя даже аксиоматична: “Несомненно, что знание вещи лучше неведения оной”. Проблемы вселенского бытия, астрономия, физика (оптика) – сфера приложения разума, как видим, весьма обширна. Более того, Ибн 'Араби считает, что и о Боге можно говорить на языке разума, получая правильное знание, причем правильным оно будет считаться до тех пор, пока мы остаемся в рамках критериев и требований рационального познания»^[17]. Роль интеллекта весьма значительна: «…разум дает половину знания о Боге»^[18].

Абу Хамид ал-Газали превозносит любое знание: «Хотя знание единобожия и мистическое ведение о Всевышнем суть величайшие из знаний […], тем не менее это не служит поводом для отрицания других знаний. […] любое знание по природе своей, невзирая на познаваемое, прекрасно и благородно…»^[19] Суфийский путь, тасаввуф, согласно ал-Газали, непосредственно связан с рациональным знанием и вырастает из него: «…знание суфиев, или особый суфийский путь, есть совокупность, соединяющая в себе два знания – рациональное и от божественного закона…»^[20]

Как мы видим, Ибн 'Араби и Газали полагают, что суфийский путь невозможен без рационального знания.

Ум требует очищения на суфийском Пути: «…первый этап Пути является по существу психотерапевтическим […] процесс исцеления в суфизме ведет к очищению не только ума, но и сердца»^[21]. При невротических расстройствах практически всегда встречаются логические ошибки и другие ошибочные суждения, а психотерапевтическая практика требует работы с ними^[22].

Даже рассудок, или «исчисляющий разум» (М. Хайдеггер), может играть определенную и, конечно, ограниченную возможностями рассудка роль. Без такого рода фундамента невозможна и мудрость, согласно Платону: «…тот, кто не умеет правильно считать, никогда не станет мудрым. А у кого нет мудрости, этой самой значительной части добродетели, тот не может стать вполне благим, а значит, и блаженным» (Послезаконие, 976d). В конце концов, без исчисления мы бы даже не могли выразить мысль, что Бог – один (таухид). Главное – это знать ограничения используемого инструмента.

В суфийских источниках попадается такая мысль: ценно только то знание, которое ведет к Богу. Это, конечно, так, но возникает ряд вопросов. Какое именно знание не ведет к Богу, если Он везде, куда ни повернешься? Возможно ли знать заранее: вот это знание ведет, а вот то не ведет? Знание динамично, что-то может измениться.

Дело не только в знании, но и в способности человека воспользоваться этим знанием. То, что одного не ведет, другого прекрасно поведет. И здесь важна сила разума, поскольку человеку с ограниченными интеллектуальными способностями и слабой подготовкой будет сложнее использовать знание для приближения к Богу.

Очевидно, что ценностью не обладает такое знание, которым нельзя воспользоваться, и такое, которое ложно, то есть не отражает реальность. Во всех остальных случаях необходимо развивать свои способности понимать мир и использовать знание о нем.

5. Метафизика интеллекта: небесный Разум

Согласно учению суфиев, опирающемуся на Коран, но также испытавшему влияние неоплатонической теории об эманациях Божества, вначале Бог сотворил Первоинтеллект ('акл 'аввал). Сходную мысль мы обнаружим у Плотина: «Но хотя это существо (Ум) есть, несомненно, божество, оно – только второе божество, которое открывается нам прежде, чем мы удостоимся созерцать Бога первого, который еще выше… Нет, он открывает свое приближение тем, что ему предшествует как великому царю наивысшая, неизреченная красота (Ум)» (Эннеады, V. 5).

Адам сотворен по образу Аллаха, согласно одному из хадисов, а потому интеллект человека отражает первоинтеллект (здесь можно усмотреть аналогию с христианской доктриной Логоса). Например, известный среднеазиатский суфий XIII века Азиз ад-дин Насафи утверждает: «…по мнению приверженцев мудрости, первым, что изошло от Всевышнего и Святого Творца, была субстанция. И та субстанция есть первичный интеллект (акл-е аввал). […] В конце всего появился человек и достиг совершенства, и абстрактный интеллект (акл-е мавхум) обрел от первичного интеллекта. […] Каждый из интеллектов приобретает от стоящего выше [интеллекта] и передает стоящему ниже. И каждый из них имеет дар Всевышнего Господа, и берет его, и отдает»^[23].

Интеллект в воззрениях суфиев приравнивается к божественному свету. Об этом пишет Сачико Мурата: «Когда душа понимается как иерархия уровней, самым высоким уровнем является интеллект, а интеллект, в исламских терминах, есть “свет”. Пророк сказал: “Первое, что Бог создал, был мой свет”, и он также сказал: “Первое, что Бог создал, был Интеллект”. Суфии называют этот первый свет “Первый интеллект” и “Мухаммадова реальность”, и они считают его прототипом как Вселенной, так и индивидуальной души, как макромира, так и микромира»^[24].

Тут можно вспомнить «свет разума» (illuminatio mentis) европейской культурной традиции, «где разумный свет выступает как звено, связующее человека с миром интеллигибельных истин и более того – с самой божественной Истиной»^[25]. По мысли Фомы Аквинского, «сам тот умственный свет, который находится в нас, является не чем иным, как причастным подобием несотворенного света» (participatio creata lucis increatae), то есть человеческий интеллект делает возможным участие сотворенного в нетварном свете, а конечная цель интеллекта – блаженное видение (visio beatifica), непосредственное постижение Бога (Сумма теологии, III. 84. 5).

Современный исследователь Йоан Петру Кулиану пишет, что «мистик суфий Санайи, умерший около 1150 года, под женскими чертами изображал Madonna Intelligenza, олицетворенный Интеллект, проводницу странствующих в космосе исламских неоплатоников»^[26]. Несомненно сходство с «ипостасированной» Премудростью Божией: «Господь имел (букв.: создал) меня началом пути Своего, прежде созданий Своих» (Притчи 8:22). «Слово “Хокма” (мудрость) в древнееврейском языке женского рода, и Притчи изображают ее в виде Жены, которая, построив прекрасный дворец, созывает туда всех, кто хочет внимать ее словам»^[27]. Уже упоминалась мысль Руми, которую разделяют и другие суфии, что Разум имеет ангелическую природу.

Когда суфий возносит хвалу красоте и совершенству предвечной Возлюбленной, не восхищается ли он Умом, сам того не зная?

Совершенный суфий – мудрый человек, наиболее приблизившийся к Первоинтеллекту; он – «сообщник», по выражению выдающегося суфийского мыслителя ал-Кунави (1207–1274), «Первого Разума в правильности и совершенствовании познания»^[28]. Иными словами, человеческий разум является следствием божественного первичного интеллекта и наследует его качества.

6. Что такое сердце, и как оно связано с рациональностью

Сердце в суфизме – это не то, что обычные люди называют сердцем. На это указывает Джавад Нурбахш: «Обычные люди подвержены тенденции путать сердце и нафс. Когда кто-то говорит: “Я желаю всем сердцем, чтобы…”, то желает не сердце; источник желания – нафс. […] Когда кто-либо говорит: “Чует мое сердце, что-то должно случиться”, это указывает на то, что сердце находится под влиянием нафса»^[29].

Совершенный человек, c точки зрения суфиев, это человек, обладающий сердцем. Но что такое духовное сердце? Обычно считается, что сердце – вместилище чувств и эмоций. В суфизме взгляд несколько иной. По мере продвижения по пути совершенства душа (нафс) человека проходит через определенные стадии. Высшая стадия – успокоенная душа (нафс). По словам Джавада Нурбахша, «фактически, успокоенный нафс и есть само сердце. Философы называют его “рациональный нафс” (нафс-и натика). Большинство людей, однако, находятся на психологическом уровне материальной природы (таб) и нафса; у них нет сердца»^[30].

Каким образом успокаивается нафс? По словам персидского поэта и суфия Рузбихана Бакли Ширази (ум. 1209), «нафс находит успокоение, подчинившись сердцу, интеллекту и духу»^[31].

О нафс-и натика пишет в «Мекканских откровениях» Ибн 'Араби: «человеку с точки зрения его разумной души (нафс натика), существующей между природой и светом, Он доверил то, посредством чего Бог внедрил в нее мысль, дабы он благодаря ей приобретал знание о Всевышнем Боге по воле Бога. И Он даровал ей разум, равно как даровал ей все сущее. И Он даровал ему атрибут принятия [знания] и любовь к мыслительной способности для извлечения знания из своей самости, чтобы в нем появилась божественная способность»^[32].

В поэме выдающегося персидского поэта и суфия Санаи (1081–1141?) «Путешествие рабов божьих к месту возврата» (эту поэму сравнивают с «Божественной комедией» Данте) одна из глав называется «Свойства разумной души, которые ей сообщает полезный интеллект». Согласно авторским комментариям, старец, олицетворяющий разум (аналогия с Вергилием очевидна), выводит душу к свету^[33]. «В ‘ирфане Сана’и восхваляется разум, так что даже указанное маснави [Хадикат ал-хакикат (Сад истины)] начинается с похвалы разуму, причем подчеркивается, что разум и любовь стоят рядом»^[34].

Для Анри Корбена низший, приказывающий нафс – это подсознание, а успокоенный нафс, или сердце, – сверхсознание^[35]. Понятно, что разум и осознание скрытых сторон психики необходимы для обретения сверхсознания.

Почему в обсуждении сердца, этого возвышенного места обитания любви и Единства, неожиданно появляются рациональность и интеллект? Хотя бы потому, что именно разум, как было сказано выше, служит успокоению нафса, сдерживая скакуна необузданных желаний. Но дело не только в этом. Далее мы приведем мысль Сачико Мурата (в изложении М. Легенгаузена):

Мурата ссылается на сердце как на «совершенную разумную душу». Этот термин примечателен, поскольку в современных западных взглядах рациональность и сердце рассматриваются как противостоящие друг другу. В западной литературе сердце символизирует эмоциональную сторону человека, а голова означает расчетливое разумное измерение. Эта дихотомия полностью чужда исламской духовной традиции, в которой сердце идентифицируется с рациональным, а рациональность понимается как превознесение над чистым расчетом. […] Профессор Мурата продолжает изложение предмета рассмотрением отрывка из одного из самых ранних исследователей, обсуждавших рождение сердца от брака души и разума, Шихаб ад-Дина Абу Хафса Умара Сухраварди. Он описывает душу как животный дух в человеке. Эта душа и дух притягиваются друг к другу, как Адам и Ева, и так сильно любят друг друга, что каждый умирает в отсутствие другого. Плодом союза души и разума, или духа и сердца, является сердце – но не сгусток плоти, а тонкое сердце^[36]