– Да, Ваше Величество, на станции Новый Икарус в системе Дедала, – сказал Ларк. – Памятное для вас место.

Что-то мелькнуло в глазах владыки, заставив скриптора на секунду пожалеть о своих словах.

– Да уж, – сказал король. – Одно из воспоминаний, которые я бы хотел стереть. Наверное, я так и сделаю, когда оно окажется в вашем Либрариуме. Далековато ты забрался от дома, Ларк.

Скриптор взглянул на обзорный экран.

– Я не знаю точно, где мы сейчас находимся, – сказал он. – Но предполагаю, что это самая дальняя система из тех, в которых я побывал сам, а не проигрывая мемограммы. Мы в диком космосе, за пределами Периферии?

– Нет, но близко, – ответил король. – Это не финальная точка нашего пути. В ближайшие часы «Пендрагон» уйдет в гипер и проведет в нем не меньше трех стандартных суток. Насколько большой период мы сможем охватить за это время?

Скриптор быстро прикинул в уме.

– С перерывами на еду и сон – не меньше тридцати лет, – сказал он. – Чуть больше, если пользоваться стимуляторами и перейти на питание через капельницу.

Король усмехнулся.

– Думаю, это лишнее, – сказал он. – Мы проведем еще около недели в обычном пространстве после завершения Перехода. Так что времени нам хватит. Но все же не будем его больше терять. Давай приступим.

Скриптор поспешно поклонился и поставил на пол объемистый кейс, который все это время удерживала за его спиной третья сервисная рука экзоскелета. Поднял крышку и достал нейронную тиару, почти точную копию той, что была вживлена в его черепную коробку.

– Попрошу вас это надеть, Ваше Величество, – сказал он.

От скриптора не укрылось, как король бегло проверил идентифицирующим перстнем печать своей службы безопасности на тиаре. Ларк с грустью подумал, что это, должно быть, очень неблагодарное и опасное дело – править третью планет распавшейся Империи. Особенно когда ты тот самый человек, из-за которого она распалась.

– Вот так? – спросил монарх, надевая тиару.

Король, много лет пилотировавший корабли, не раз использовал интерфейсы прямого управления. Тиара сидела на нем, как надо, и без проблем синхронизировалась с прибором самого Ларка.

– Пара простых тестов для отладки, – сказал скриптор и поспешно добавил: – Ваше Величество.

Король вздохнул.

– Я так и знал, что будет подвох. За всю свою жизнь не видел сложное устройство, которое с ходу соглашается работать как надо.

– Нет, нет, – Ларк замотал головой. – Необходимо синхронизировать области сенсорной памяти. Закройте глаза. Когда я назову слово, попробуйте представить то, о чем я говорю.

– Попробую, – мрачно сказал король, закрывая глаза.

– Белый, – сказал Ларк. – Красный. Зеленый. Яблоко. Огонь. Облако. Мышь. Собака. Птица. Бабочка. Шершень.

На последнем слове перед его глазами промелькнула череда стремительных образов, не имеющих ничего общего с кусачим насекомым, последовавшим за человечеством с самой Праматери. Скриптор с радостью отметил, что они очень быстро установили высокий уровень раппорта.

– Камень. Человек. Мужчина. Женщина, – Ларка захлестнула лавина, от которой во рту пересохло и руки немного задрожали. Он слегка понизил уровень чувствительности собственной тиары. – Оружие. Одежда. Маска.

Этот образ был очень четким и устойчивым. И он сопровождался такой волной эмоций, в которой преобладали такие ненависть и отвращение, что скриптор испугался. Некоторое время он созерцал мужчину в белом мундире и белой маске Баута и поражался глубине чувств, которые король пронес к нему сквозь годы.

– Немного абстрактных понятий, – с трудом выговорил он. – Слабость. Сила. Решимость. Желание. Дружба. Предательство. Одиночество.

Из глаз Ларка покатились слезы. Он глубоко вздохнул.

– Мы закончили? – спокойно спросил король.

Его лицо выглядело удивительно умиротворенным, но теперь Ларк знал, что это тоже маска. Белый лик Баута скрывал чудовище, а повелитель Объединенного Королевства прятал от всего мира боль потерь, которую юный скриптор никогда не испытывал раньше. Он порадовался, что тиара короля сейчас работает только на передачу и он не может ощущать жалость, которую испытывает к нему Ларк. Короли не любят, когда их жалеют.

– Еще немного, Ваше Величество, – сказал скриптор, доставая из кейса портативный ольфакторный генератор. – Давайте перейдем к обонянию.

Через полчаса изрядно растерявший терпение монарх спросил еще раз.

– Мы закончили? – его тон звучал уже откровенно опасно.

– Да, Ваше Величество, – поспешно сказал скриптор. – Синхронизация достигнута. Я готов вести запись.

Король издал облегченный вздох.

– Мне нужно что-то говорить вслух? – спросил он.

– Поначалу да, – Ларк кивнул. – Вы можете начать с любого эпизода, который считаете важным. Не имеет значения, присутствовали ли вы при событиях, о которых рассказываете – ваш мозг построит картину, которую я смогу воспринять. Постепенно необходимость произносить слова отпадет, мы с вами войдем в состояние потока, и я лишь иногда буду направлять вас вопросами. Будьте готовы к тому, что из-за тиары многие ваши собственные воспоминания станут более четкими и яркими. Это может быть неприятно, и вы всегда можете приказать мне ослабить чувствительность.

– Хорошо, – кивнул владыка. Он помедлил, собираясь с мыслями. – Значит, правда, только правда и ничего кроме правды, так, скриптор?

– Не сочтите мои слова за дерзость, но мы не в суде, Ваше Величество, – с достоинством ответил Ларк. – Я, как все члены нашего почтенного Ордена, не могу лгать. Эта возможность генетически заблокирована на уровне безусловного рефлекса. Мы беспристрастные и неподкупные свидетели.

– Я наслышан, – сказал король, как показалось Ларку с изрядным скепсисом. Это его задело.

– Свидетель беспристрастен, – обиженно повторил скриптор. – Он ведет запись, и вы можете быть уверены, что она попадет во все либрариумы без малейших искажений. Ваш же рассказ будет правдив настолько, насколько вы считаете нужным.

– Что ж, меня устраивает, – сказал король. – Я хочу рассказать правду. И я хочу, чтобы люди обитаемого космоса ее узнали. Я позвал тебя именно за этим.

– Это честь для меня, Ваше Величество, – скриптор склонил голову. – Я готов начать.

– Давай на секунду вернемся на восемьдесят лет назад, – сказал король. – Империя, объединившая человечество после Темных Веков, переживает тяжелые времена. Наместники дальних миров становятся диктаторами, объявляют себя баронами, эрцгерцогами и королями, выжимая все соки из вверенных им планет.

Король откинулся на спинку кресла, и с каждым словом монарха Ларк чувствовал, как его уносит все дальше в пространстве и времени от затерянного в пустоте линкора.

– У власти последние восемь веков находится Двенадцатая марионеточная Династия Пао. Ее последний Император, Геон Третий, возведен на трон безжалостными завоевателями, Высоким Домом Кантор. Сила Канторов – в деньгах, заработанных на торговле редкоземельными металлами. В самой подготовленной и многочисленной в Империи армии. В поддержке купленных сенаторов и многочисленных вассалов. И, что важнее всего, в союзе с Сестрами Аннун, которых в мирах, далеких от имперской столицы, называют ведьмами.

Лицо короля дрогнуло, и Ларк почувствовал, как невольно в гримасе ненависти сократились его собственные мышцы.

– Сестры владеют сокровищам утраченных технологий – палеотеком. Их огромные корабли – титаны – это самая грозная военная сила и непревзойденное средство сообщения между планетами. Ведьмы диктуют свою волю Императорам и Высоким Домам двенадцать тысяч лет, восстав из пепла Темных Веков. Свою тайную и абсолютную власть они издевательски называют нейтралитетом.

Тонущий в чужой ненависти скриптор поспешно еще раз понизил чувствительность тиары.

– Такой порядок вещей нравится не всем, – слова короля звучат уже не вслух. Они со скриптором достигли практически полного сенсорного слияния. – Восемьдесят лет назад Наместник затерянного на Периферии Империи мира Катраэт, генерал Вран, поднял мятеж. Он призвал другие планеты присоединиться к нему и сбросить ярмо Династий. За двадцать лет мятеж стал Восстанием, охватившим всю Периферию, а генерал и его верные Вороны Катраэта – иконой борцов за свободу.

Ларк видит бескрайний водный простор, ни единого островка земли. Он видит, как над простирающимся до горизонта океаном горит небо. Внезапно вода расступается, обнажая далекое дно. Его рассекает трещина, в которой бурлит огненная кровь планеты.

Темнота. Далекое красное свечение, которое становится тусклой звездой. Голос монарха, который становится картинами в их общей теперь памяти.

– Наша история, скриптор, начинается шестьдесят лет назад. На окраине Империи, в трех сотнях парсеков от Катраэта, на луне по имени Тиндагол.

Уходя все глубже в чужие мысли и воспоминания, скриптор понимает: Его Величество лжет.

Он, младший регистратор Ларк, попал на «Пендрагон» отнюдь не случайно. И совсем не ради того, чтобы стать королевским свидетелем. Создание мемозаписи – всего лишь предлог.

«Зачем я здесь? – думает он. – Что нужно королю?».

Ответа нет. Пока нет. Его сознание, обученное оставаться в стороне, растворяется в потоке образов, запахов и звуков. Ларк из Ордена Скрипторов становится частью истории.