Владимир заменяет полусгнившую ступеньку крыльца, найденной им доской, делает замеры, постукивает топором. На крыльце появляется Светлана.
С. Не работает твоя розетка.
Вл. Работала же,
С. Иди сам смотри,
Владимир с досадой оставляет начатое занятие и, вскарабкавшись через пока отсутствующую ступень, углубляется в дом. В калитку заходит уже до одури назагоравшаяся Мая. На её голове умело сплетённый, пышный, ярко-жёлтый венок.
– Мам, я есть хочу! – кричит Мая, ещё не дойдя до крыльца. В доме слышится хозяйственная возня. Мая с недовольством глядит на не законченную отцом работу, затем – на свои ладони, они все в буроватых разводах от одуванчикового сока. Она разворачивается и идёт к допотопному умывальнику, подвешенному на столбе забора, тут же, на полочке, красуется новый ядовито-зелёный кусок мыла. Мая тщательно моет руки и лицо, при этом венок время от времени съезжает ей на лоб, и она грациозно водружает его на место.
– Май! – кричит выглянувшая Светлана.
М. (встряхнув головой) А?
С. Ты кричала? Папа починил розетку, щас супчик пакетный сварю. Потерпи полчасика.
М. Так долго?
С. Ну, двадцать минут. Пока вскипит… Виталик! – зовет она, заметив проходящих за забором Виталика с Машей.
B. Да, мам!
C. Далеко не уходи – скоро обед!
B. Хорошо, мам! Я к Маше в гости пойду!
C. Ладно, иди. (Маше) Тебя Маша зовут?
Маша коротко кивает.
С.Очень приятно! Заходи к нам. Тоже в гости.
Маша, потупившись, кивает ещё раз и спешит уйти, Виталик – следом.
С. (Мае) Надо же, какой ушлый! Уже подругу себе нашел. Ты-то жениха себе не приглядела?
– Что ты, мам! – отвечает Мая, без энтузиазма рассматривая свои почти не отмывшиеся руки. – Здесь – разве что медведи. Но боюсь, ни один из них не превратится в прекрасного принца.
С. Ну ты даешь! Ладно! Руки моешь – правильно… (скрывается в доме)
М. (несколько раздосадованно) Уже помыла… – так и не найдя ничего похожего на полотенце, она, закрыв глаза, подставляет лицо и ладони уже опускающемуся солнцу. С крыльца тем временем сходит отец и готовится продолжить работу.
Вл. Май, нос будет шелушиться!
М. Ой, правда! – немедленно срывает листок растущей рядом малины и прилепляет его слюной к носу.
Вл. А очки свои черные чего не надела?
М. Да ну их! Они мне не идут.
– Виталька-то где? – спрашивает Владимир, прилаживая доску.
– В гости пошёл, – досыхая, отвечает Мая.
Вл. А! Говорят, здесь какая-то девочка? Интересно, из какого дома? Заметила, здесь как-то пустынно? Кроме этой бабки не видел никого. Вон в том доме (он указывает топором) вообще по-моему никого нет… (прерывается, чтобы забить гвоздь)
Опять выглядывает Светлана: И знаешь, что ещё. Натяни где-нибудь веревку. Бельё сушить,
Вл. А!? Хорошо, будет сделано! (Светлана скрывается).Так вот. Лето вроде… Если даже тут повымерли все, на лето-то должны какие-нибудь родственники приезжать? Места-то классные… (прерывается, чтобы забить второй гвоздь).
М. Что ты хочешь этим сказать, папа?
Вл. (не сразу) Ничего. Рассуждаю… Во! вроде запахло! Жрать охота – кошмар.
М. Благотворное влияние свежего воздуха.
Владимир, сидя на корточках, в упор рассматривает аппетитно порозовевшую на солнышке дочь: Тебя комары не едят?
М.На свету их нет.
Вл. Ты бы оделась.
М. Я тоже думаю… Пропусти. Пожалуйста.
Вл. Полезай. Пока не наступай…(сторонится)
Мая, лицом к отцу, грациозно перескакивает ещё не закреплённую новую ступеньку. Владимир опять принимается стучать, вгоняя обухом гвозди. Этот стук гулко раздается в пустой деревне. Уже слегка начинает вечереть, и воздух становится сыроватым. С запада набегают тёмно-синие неприветливые тучки.
Удары Владимирова топора резонируют в поленнице на дворе у бабки. Она уже успела отчитать внучку за неряшество и выдать ей сухие трусы и платье, на этот раз довольно приличное, голубенькое с коротким рукавчиком.
Б. Как твоего кавалера-то звать?
Мш. Виталик.
Б. А. Ну, гуляйте-гуляйте!
Мш. Ба, а Зорька где?
Б. Там (указывает на луг за домом). А тебе чего?
Мш. Хочу Виталику показать.
Б. Смотри не ба'луй! – она с кряхтением удаляется в дом и начинает там греметь посудой.
В самом дальнем углу цветистого луга пасётся серо-белая коза Зорька. Дальше за лугом – ложбинка, а за ложбинкой – синеватая стена леса. Виталик и Маша, то и дело отвлекаясь на вылетающих из-под ног бабочек, подходят к козе,
В. Она не кусается?
Мш. Нет, она добрая. А где твоя собака?
В. К папе наверно убежала.
Мш. А как твоего папу зовут?
В. Володя. Давай на ней покатаемся.
Мш. Бабушка заругается.
В. Чуть-чуть, – ходит вокруг козы, опасливо поглаживает её промеж рожек, успокаивает всячески и, наконец, решается влезть верхом.
В. Смотри! – Коза делает под ним несколько неуверенных шагов. Наездник, до сих пор прижимавшийся к её спине, напоказ распрямляется, догадавшись ухватиться за отставленные назад рога.
– Но-о! – пришпоривает Виталик свою жертву.
Маша смотрит на него с восхищением, но тут же шепчет:
– Бабка заругается!..
Коза, с оседлавшим её Виталиком, тяжело проходит в сторону дома столько, сколько ей позволяет привязь, и поневоле поворачивает обратно.
Бабка, подглядев безобразие в заднее подслеповатое оконце, спешит кормилице на помощь, слышатся приближающиеся шаркающие шаги валенок по траве. Маша, склонившись, закрывает руками глаза. Увлечённый Виталик всё ещё продолжает объезжать животное.
Б. Ах, хулиган! Ну и хулиган!.. (немного отдышавшись) Слезай! Слеза-ай!! – она на ходу рвёт крапиву, видимо, заскорузлые руки почти не чувствуют жжения.
В. (отчаянно кричит) Не надо! Я только чуть-чуть! Хотел покататься! – Он скатывается с козьей спины в траву и старается спастись, сколь возможно быстро уползая по-пластунски в ближайший бурьян. Освободившаяся коза галопом отбегает в сторону, но затем, следуя радиусу привязи, снова оказывается рядом с Виталиком и предательски мекает, словно указывая на него копытом. Виталик, чуть не плача, выскакивает из засады и пускается наутёк, куда глаза глядят.
– Вот я щас тебе! – нагоняет бабка, – вот погоди!
Мш, Бабушка, не надо!
Б, И тебе достанется! Не води хулиганов на двор. Родители непутёвые, и сама непутёвая! Ишь какого кавалера нашла!
Маша убегает вслед за Виталиком. Неспособная состязаться с ними в скорости, старуха доходит до козы и, переводя дыхание скармливает ей заготовленный крапивный веник.
Б. Ешь, Зорька, ешь… Ишь, ироды!
Коза морщится, но ест.
Маша и Виталик, сделав большой круг, опять оказываются на деревенской улице.
В. Тебя родители сюда на лето отправляют?
Мш. (серьезно) Они пьяницы. Я с ними не живу.
В. И зимой здесь живешь?
Маша насупилась и не отвечает.
В. А они где живут?
Мш. В городе. А у тебя папа пьёт?
В. Водку? По праздникам. И мама тоже. Пойдём теперь ко мне в гости – мама кушать звала.
Маша отрицательно поводит головой.
Мш. Я боюсь.
3. Кого ты боишься?
Мш. Твоей сестры. Она злая.
В. Да ну, какая она злая? Майка…
– Злая, злая, злая! – Маша вдруг почти срывается на плач. Она на меня так посмотрела – вот так на меня посмотрела (пучит глаза)! Она меня кочет съесть!
В. Ты дура, да?
Мш. Сам дурак. Меня бабка теперь выдерет.
В. Не выдерет. Я папе скажу – пусть он ей скажет.
Слышен голос Светланы:
– Виталик! Обед готов!
В. Пойдем!
Маша мотает головой: Нет, – пятится и опять прикрывает лицо руками.
В. Ну и дура!
Маша отмахивается от него, со всхлипом отворачивается и припускает бегом, сверкают босые грязные пятки.
– Дура! дура! дура! – орёт ей вслед не на шутку рассердившийся Виталик.
– Что это ты там развоевался? – недовольно спрашивает вышедший за калитку отец. – Разве так я тебя учил разговаривать с дамами?
В. Она оказала, что наша Мая злая!
Вл. А они что, уже успели пообщаться?
В. Нет, она только её видела, и всё.
Вл. Ну ладно. Может, она ей напомнила кого-нибудь плохого, кто её раньше обижал. Ты-то на нее не кричи, слышишь?
В. Хорошо, пап…
Вл. Пойдем есть.
Оба идут домой. Солнце клонится к закату. Всё настойчивее гудят комары. Сгущающиеся облака предвещают дождь. Обозначившаяся в одном из просветов бледная дневная луна выглядит всё такой же полной.
Всё семейство в сборе за позднеобеденным столом. Миня – рядом со своей банкою из-под кильки.
– Ну что? Теперь не грех и выпить, – говорит Владимир и достает из рюкзака бутылку водки. – Со стаканами вот беда, – он наливает себе в оббитую по краям и подржавленную эмалированную кружу,
Вл, (спрашивает супругу) Ты будешь?
С. Давай чуть-чуть.
Владимир наливает и ей в пластмассовый стаканчик и поднимает кружку:
– Итак, свершилось. Как у нас, кстати, прошёл первый день? (обводит присутствующих взглядом) Без потерь?.. Ну, что Мая слегка обгорела – этого следовало ожидать.
М. Слегка – не считается.
Вл. (продолжает) Виталик завёл новое знакомство. Как, кстати, зовут девочку?
В. Маша.
Вл. Уж не той ли это бабки внучка? У которой я яйца брал. Коза у них есть?
B. Да.
Вл. Тогда ясно, почему она мне молока не дала. Да, а сегодня почему-то приглашала… Но лень – вот мой напиток (указывает на водку и выпивает).
Светлана делает глоток из своего стакана.
Вл. (закусив) Всё, хватит сибаритствовать. Завтра отправляемся на обследование окрестностей.
C.Прямо завтра? Я бы еще прибралась. Может, я останусь,
а? А вы бы полазили – так, по опушке.
Вл. Мадам, вы разрушаете коллективные планы. Так, Миня? (собака преданно оглядывается из своей посуды). Выходим все. Берем с собой компас, карту… Карта, правда, фиговенькая… Палатку брать не будем – с расчётом к вечеру вернуться.
С. Ну ладно бы там ещё – за грибами, за ягодами… (видя лицо мужа) Всё, молчу, молчу.,.
Вл. Что скажет молодежь?
М. Если честно: я бы осталась с мамой. Но, если папа так хочет, я готова идти.
Вл. Что это в самом деле? Собираемся, как на полярную зимовку? Пойдем гулять, и баста.
В. Папа, Маша сказала, что там, где-то в лесу, есть плохое место.
Вл. Плохое место? Первый раз слышу. Мне бабка говорила насчет медведей.
В. Про плохое место ей тоже бабка говорила.
Вл. Может, она ей просто для острастки, чтоб далеко в лес не уходила. Ладно, выпьем, – чокаются со Светланой и выпивают. – А чего вы не едите? Вон Миня уже всё уплёл.
Миня подбегает к столу, виляя хвостом. Все, словно вспомнив о том, что голодны, принимаются за еду.
Вл. И надо с собой чего-нибудь взять поесть. Как раз яички пригодятся.
С. Я одно для Маи зажарила.
Вл. Ладно, а остальные свари.
Все сосредоточенно жуют.
––
Подкрепляется, сидя у себя за несколько высоковатым для неё столом, и девочка Маша. Она ест белый хлеб и запивает его молоком из гранёного стакана. Бабка сидит напротив, прихлёбывая чай в прикуску.
Мш. Ба, а если они попадут в плохое место?
Б. Типун тебе на язык… Ешь, ешь…
Мш. Ба, а ты колдунья?
Б. Тебе кто, кавалер что ли твой сказал?
Мш. Ты злая?
Е. Тьфу ты, Господи! Откуда такое у тебя в голове?! Ложись спать.
О проекте
О подписке