Не скажу, что это помогает в работе, но иногда бывает забавно. Правда, не сейчас, когда я ем лапшу после длинного перелета.

Макаронина вываливается изо рта, когда я читаю новое сообщение.

“Видели нового ответственного?”

Окей, фамилию Ухтомский заметила не только я.

Я уже собираюсь закрыть чат, как на глаза попадается то, что этому самому новичку пророчат аж место зама главврача по хирургии. На такие должности слету в большой больнице не берут. Обычно прежде приходится немного поработать с коллективом.

“Рассказывают”, – тут же делится Надюша-анестезистка: “Он был главным врачом ведущей больнице в Спб, но там какая-то некрасивая история”

“Чего, поперли?” – отвечает Екатерина-анестезиолог.

“А за что?” – присоединяется хирург-Елизавета: “Нам Пал Владимирович еще ничего не сказал. Молчит как…”

“Пал Владимировича вообще-то вчера уволили” – прилетает ответ.

Я прикрываю рукой телефон, потому что в ушах грохочет кровь.

Ухтомский.

Из Петербурга.

Надеюсь, это не один и тот же человек.

Перед глазами проплывает образ красивого аспиранта кафедры, от которого у меня до сих пор, кажется, сосет под ложечкой. Прикусываю губу. Нет, только не он! Этот человек уже однажды меня опозорил! Если он окажется на моей работе…

Нет, нет и нет! Это будет слишком несправедливо!

Убираю руку с экрана и смотрю, что там еще.

“Он секси” – тут же бросается в глаза и я пытаюсь сделать вид, что не видела этого.

Ухтомский секси, по крайней мере такой, каким я его помню. Высокий, широкоплечий и не терпящий возражений. Самый строгий препод, которого я когда-либо встречала. Один из самых популярных у девчонок мужчин, оплот их любви и я как профессорская внучка, считала, что мне эта крепость покорится, если конечно же, приложить достаточно усилий.

Надеюсь, это не тот Ухтомский. Я очень на это надеюсь, потому что я не смогу находится с этим мужчиной в одной операционной. С тем, кто меня унизил и еще плюнул сверху. После этого я послала на фиг своего дедушку и случилось еще много разного неприятного.

Но если мы с тем самым Ухтомским окажемся в одной больнице, то конец моему амплуа сильной и независимой, потому он знает, что там, глубоко внутри я маленькая испуганная девочка, чья мама рано умерла, а папа уехал в Израиль, к корням, как сказал он сам. Я осталась одна на попечении у бабушки и дедушки.

Замираю, глядя в стену и в это время на мои плечи приземляется кот. Бах! Разливается лапша, я вскакиваю и начинаю отряхивать себя, телефон и ругаться сквозь зубы.

Ухтомский много лет назад додумался потыкать палкой в самое больное место: я никто без моих родственников и связей.

После инцидента с котом и миской горячей лапши выясняется, что телефон сдох. Но у меня не выходит из головы Ухтомский.

Может, я конечно так и не завела серьезный роман, потому что до сих пор люблю Виктора? Краска бросается в лицо, когда эта мысль приходит ко мне в голову. Бред. Просто бред, как можно любить такого козла?

Но если подумать, в нем есть все, что мне так нравится: сильный, не согласный на компромиссы, предпочитающий рубить правду-матку.

Сон не идет, даже когда я досмотрела свой сериал. Переворачиваюсь с бока на бок, ощущая душное тепло одеял. Потом поднимаюсь, откупориваю припрятанную на черный день бутылку вина и сажусь смотреть видео об абъюзерах, закусывая чипсами и шоколадом.

Так ему и надо, этому Ухтомскому! Тем более он давно и счастливо женат.

На утро я не выспавшаяся трясусь в общественном транспорте. Настроение не самое счастливое и даже милое: “Тебе еще далеко?” от Олега совсем не радует. Экран старого телефона, который пришлось взять на смену сдохшему, разбит и я долго смотрю на трещину прежде чем что-либо предпринять. Она напоминает трещину, которую дала моя жизнь.

Думаю, сфотографировать ли ему себя на фоне остановки, но скептически оценив свое чуть-чуть припухшее от недосыпа лицо, решаю, что незачем пугать своего принца. Понятное дело, что я не верю в серьезность наших отношений, но очень многие, включая даже мою подругу Настю считают, что я вытащила счастливый лотерейный билет: вдруг Олег влюбится так, что даже его супер-строгий папа не сможет ничего сказать против грядущего брака и даже не отнимет у сына завещанные миллионы?

Мало кто знает, но Олег Демченко на плохом счету в своей собственной семье. Он не пояснял мне в чем дело, а я не спрашивала, но кажется, суть в том, что мой парень набедокурил в студенческие годы, за что и был сослан учиться уму-разуму у бывшего заведующего абдоминальной хирургии нашей больницы. Ну а я встретилась ему потому, что Демченко хотел сходить в консерваторию, в то время любителей классической музыки среди хирургов не нашлось.

Мне, как и многим, было интересно, что представляет из себя сын миллионера и я была приятно удивлена открытостью Олега и его умением обращать в шутку любой каверзный вопрос. Словом, мне понравилось. А еще было приятно удивить всех тех, кто делал ставки на то, что Демченко бросит меня завтра же, потому что у него куча любовниц. Оказалось, что все это было просто фантазиями разных дураков и нормальный человек может позволить себе иметь одну женщину – именно так и сказал мне Олег.

Думаю, что я не порвала с ним из-за всего этого. Мне важно доказать всем и в первую очередь самой себе, что я чего-то стою.

Кстати, это у нас с Олегом тоже общее. Он, честно говоря, плохой хирург. В операционной Демченко еще ни разу не допустили до чего-то большего, чем стоять на крючках. Все дело в том, что его знания, конечно, оставляют желать лучшего – видимо сказывается хорошо проведенная студенческая молодость. Но я вижу как Олег старается, отбривает шутки в операционной и продолжает идти своим путем. Он часто консультируется у меня как правильно поступить и я должна была бы гордиться, если бы не чувствовала, что наши отношения немножко воздушный замок, ширма для двух людей, которым важно выглядеть чуть успешнее, чем они есть на самом деле.

Подбираюсь к проходной и тут же получаю в руки стаканчик ароматного кофе, приятный чмок в губы и ласковое:

– Привет!

Улыбаюсь Олегу. Он у меня высокий, кучерявый, худой блондин – совершенно не похожий на мужчину, разбившего мне сердце и от этого у меня каждый раз становится теплее внутри. Конечно, впервые увидев Демченко, я подумала, что это не мой тип мужчины, но со временем он стал казаться мне симпатичным.

Олег приобнимает меня за талию и мы прижимаемся друг к другу. Я по-настоящему ценю нежность, на которую не скупится мой парень. Ее правда почему-то не хватило на моего кота.

Какое-то время мы просто обнимается, должно быть, вызывая зависть у всех, кто наблюдает за этой сценой, пока дверь проходной не хлопает и по ногам в очередной раз не пробегает порыв холодного ветра. Я боковым зрением ловлю черную тень и сердце болезненно сжимается, потому что силуэт мужчины, вошедшего только что показался мне удивительно знакомым.

Проследив мой взгляд, Олег оборачивается и говорит мне.

– Лиз, ты в курсе, что у нас пополнение?

– Ага, – я с неохотой отлипаю от Олега. – Уже перемусолили во всех чатах. Это он?

– Вроде бы я не ошибся, – в глазах Демченко загорается непонятная мне искра.

Потом Олег переводит взгляд на меня.

– Эй, у тебя странный взгляд, – начинает парень.

– Неважно, – встряхиваю волосами. – Не выспалась и все.

Не хочу уточнять, что со мной творится из-за этого нового хирурга, который устраивается к нам в стационар.

– Ты из-за кота что ли? – вдруг выдает Олег.

Я задираю голову, чтобы посмотреть на него.

– Нет.

– Правда?

– Правда нет.

Олег улыбается.

– Я думал, ты будешь переживать из-за того, что мы пару раз с ним поссорились.

Улыбаюсь и беру Олега за руку.

– Я переживаю. Правда, – признаюсь, а потом выпускаю ладонь парня.

Мы вряд ли будем хотя бы жить вместе, поэтому неважно, что Олег не ладит с моим котом.

– В конце концов он испортил брендовую обувь.

– Мелочи, – Олег улыбается, глядя вперед, а я думаю о том, что у его папы на счетах всегда есть деньги на новую.

А мне вот приходится заниматься планированием расходов. Но это тоже в наших отношениях не главное.

Я грею ладони о чашку кофе и приподнимаю голову.

– Скажи, а что ты знаешь про нового хирурга? – наконец решаюсь я.

Олег переводит взгляд на меня.

– От отца слышал, он чей-то знакомый. Вроде был депутатом был, а у них обширные связи.

– Депутатом? – фыркаю я.

Ухтомский, которого я знала, не любил политику.

– Ага, – мы доходим до корпуса и Олег как обычно открывает передо мной дверь, пропуская вперед.

Мне нравятся его галантные жесты, а еще то, что наше общение меня ни к чему вроде как не обязывает. Я пытаюсь сбежать от одиночества, Олег – от семьи. Мы здорово проводим вечера, потом разъезжаемся по домам. Это именно то, что надо, для того чтобы не бояться снова влюбиться.

– О-о-о! Привет!

Я поднимаю голову и вижу, что у входа шумит хирургическая бригада. Бросаю взгляд на смарт-часы. Восемь пятнадцать. “Осталось еще пятнадцать минут до конца смены”, – мозг отмечает это сам по себе. Хирурги пьют кофе у автомата.

Частенько смены в больнице выдаются такие, что толком и не поспать. С утра до вечера на ногах. Кофе – единственное, что, кажется, еще может поддерживать жизнь в уставшем и вымотавшемся за бессонную ночь теле. Обычно в каждой ординаторской есть своя кофеварка, но иногда лучше размять ноги и добраться до дверей, от которых тянет утренней прохладой.

Олег с радостью братается с хирургами.

– Привет, привет! – улыбаюсь парням.

– Кстати она, – говорит самый молодой, – сказала, что женит тебя на себе.

Закатываю глаза. Да ладно! Я надеялась, что всех займет Ухтомский и обсуждение неудачника из Питера, а не мое глупое пари с Сан Санычем. Но я понимаю, почему парни шумят: ведь вопрос о том, когда меня бросит сын миллионера давно стоит у них на повестке.

Кроме того, к Олегу целая очередь из девушек поначалу была, до тех пор пока не стало ясно, что он достаточно скуп на подарки. Ведь Демченко по воле отца живет на одну свою зарплату, а это с его-то запросами два-три похода в ресторан.

Так что цветник вокруг Олега поувял, но ажиотаж хирургов не уменьшился. И вот чего им от нас надо? Демченко, как и всегда в таких случаях, наверняка сделает вид, что не понял шутку.

– Ну раз я могу кого-то на себе насильно женить, – бурчу, – то посоветовала бы всем вам держаться подальше.

С этими словами я прохожу вперед.

– Лиз! – Олег идет за мной следом. – Готов поспорить, что у Михалыча просто горит ставка.

– И тебя это устраивает?

Мы отходим дальше и я выдыхаю.

– Думаешь это нормально, что твои коллеги ставят деньги на нас?

– Это смешно, – Олег закатывает глаза, когда мы останавливаемся в холле у вертушки. – Ведь ты же сама сказала, что чужое мнение никак не должно на нас с тобой влиять, и я не думал, что тебе это важно.

Пару мгновений смотрю ему в глаза, удивляясь тому, что Олег не понимает.

– Вот захочу и брошу тебя! Интересно, у них есть такая ставка?

– Только из-за этого? – Олег хмурится.

– Да!

Причина конечно в Ухтомском, но я не могу остановится. Бью пропуском по считывателю у вертушки и толкаю лопасть от себя. Плюсы Олега являются его серьезными минусами. Он не любит лезть в драку, вот Виктор на его месте уж точно бы нашел подходящие слова.

– Лиз! – ладонь Олега ложится мне на плечо когда я вызываю лифт. – Не раздражайся, ладно? Я попрошу их не зубоскалить.

Оборачиваюсь к парню. Не хочется признаваться в том, что у меня дурацкое настроение и буквально все сейчас меня раздражает.

– Ты попросишь, ладно. Но что ты сделаешь с тем, что они перемывают тебе кости всей ординаторской, когда тебя нет?

– Не может быть, – Олег делает шаг ко мне.

– Ты не такой как они, – вырывается у меня. – Сын богатого папочки. И никогда таким как они не будешь, даже если бы и хотел.

Конечно, многие из хирургов в присутствии Олега пытаются быть лапочками, потому что считают, что могли бы подработать у него, если удачно лягут карты, но это никак не мешает им распускать свои языки в другое время.

– Поэтому в частности они думают, что у нас это временно, – объясняю. – И, Олег, давай будем честны…

Демченко обнимает меня за талию и практически касается губами моего уха.

– А что думаешь ты?

Этот вопрос ставит меня в тупик.

Я смотрю на Демченко и размышляю о том, что он действительно не воспринимает всерьез всю эту рабочую атмосферу. Возможно как раз потому, что и он сам и коллеги его понимают, что, как говорил царь Соломон “Все временно”. Точнее царь Соломон говорил не так: “Все пройдет. Пройдет и это”.

Олег однажды пойдет руководить какой-нибудь клиникой, в которой откроет собственную операционную, где будет показываться раза два в неделю. Пока Демченко только двадцать шесть. Он может позволить себе ходить с простыми работягами в бары и крутить ничего не обязывающий роман.

Олег убирает мой короткий черный локон за ухо.

Мы прогрессивная пара. Не ссоримся, пользуемся технологиями ненасильственного общения и… и тут я понимаю, что мне в отличие от Олега на хирургов не плевать! Потому, что он уйдет, а я останусь тут.

– То есть ты не против того, что Михалыч считает, что нам надо пожениться? – говорю я.

Олег улыбается мне, а я жалею о том, что открывала рот. Сама ведь поставила себя в неловкое положение. Когда мы с Олегом стали вместе ходить на выставки, я сказала, что это ненадолго. В конце концов, мне тогда надоело одиночество и я, как любая молодая девушка, просто хотела чтобы кто-то грел мою постель. Да, вот так вот приземленно и просто.

– Я – нет, – огорошивает меня Олег.

Мне остается только хлопать глазами и стоять, разинув рот. К счастью, молчаливая пауза не затягивается, потому что нас буквально сносит людским потоком, состоящим из опаздывающих, в кабину лифта.

Машинально оглядываюсь назад и в первое мгновение радуюсь тому, что с нами, как обычно не едет начмед. Он знатный любитель брать на карандаш опаздывающих. Все об этом знают и все равно ездят после восьми пятнадцати молясь о том, чтобы не произошло неприятной встречи.

И тут мой взгляд упирается в непривычно широкую спину. Холодный пот ползет между лопаток.

Ухтомский! Тот самый! Прошло больше девяти лет, но я, кажется, никогда не забуду того, как выглядит этот человек.

Хватаю Олега за полы пиджака и ставлю перед собой словно щит. Да, это глупо, безбожно глупо, ведь раз Ухтомского принесло работать в мою больницу, то судьба, вероятней всего столкнет нас с ним и наверное это произойдет скорее раньше, чем позже.

“Только не сейчас!” – вопит что-то внутри.

– Лиз, – Олег наклоняется ко мне. – Ты чего-то испугалась?

Выдавливаю из себя слабую улыбку, а сама слежу за тем, как лифт невероятно долго тормозит то на одном этаже, то на другом. А Ухтомский все едет с нами.

Вот уже скоро и пятый, на котором мне придется выпустить Олега.

– Что произошло? – спрашивает парень. Мне и самой сейчас кажется, что руки мои окостенели.

Не хочу видеть взгляд Ухтомского! Снова читать в нем презрение и насмешку, как много лет назад! В ушах все еще звучат слова про то, что я не достойна.

– Я знаю конечно, что ты боишься быть в отношениях, – Олег пытается ласково разжать мои пальцы, но получается у него не очень. – Скажи, я тебя напугал? Чем, свадьбой? Да мы ведь еще даже не съехались.

– Точно, – машинально вырывается у меня.

Пытаюсь не смотреть на спину Ухтомского, только Олегу в глаза, но большое черное пятно маячит на горизонте, словно пиратский флаг. Да когда ты уже нас покинешь?!

Пятый этаж!

Олег нежно сжимает мою ладонь и тут я понимаю, что выходим мы обычно вместе и сейчас мне придется миновать своего бывшего препода, которому я так неудачно в любви призналась, а потом еще и склоняла к отношениям.

– Поцелуй меня! – бросаюсь к Олегу.

Тот улыбается.

– Сейчас?!

– Ага, – выдыхаю с трудом. – Меня очень вдохновила твоя идея.

Бормочу едва слышно. Мне кажется, что Ухтомский способен услышать и идентифицировать мой голос.

– Насчет того, чтобы съехаться? – Олег кладет руки на мои бедра.

– Ага, ага.

Уверена, что я сейчас выгляжу не как счастливо влюбленная женщина, скорее как мышь, осознавшая, что она влезла в ловушку, съела сыр и понимает, что обратного хода нет.

– Поцелуй, – криво улыбаюсь я.

Двери лифта захлопываются, Ухтомский оборачивается, а я не даю Олегу возможности задуматься и набрасываюсь на него.

Надеюсь, это получается страстно. По крайней мере, парень не отлипает от моих губ в панике, а вместо этого отвечает мне вполне чувственно.

Я же в это время считаю. Шестой этаж. Еще совсем немного…

Это очень глупо, Воронцова. Ухтомский все равно тебя узнает и будь у него такое желание растреплет все о том, в какой скандал ты его втянула в Екатеринбурге.

Самое лучшее решение это уволиться, так и не потеряешь лицо перед коллективом.

Кстати, вот и административный этаж.

Черное пальто скрывается в коридоре, как только распахиваются двери лифта. Кажется, Ухтомскому наши телячьи нежности встали костью в горле. По крайней мере, Виктор был быстр и порывист. Ну и пожалуйста!

Стоп! Я что интересуюсь его мнением насчет моего поцелуя?!

– Лиз, ого! – говорит Олег. – Не думал, что ты решишься.

– На что? – я незаметно вытираю рукавом губы.

На самый развратный в моей жизни поцелуй, произошедший за спиной моего фиктивного бывшего?

Это глупо. Наивно. И только такая храбрящаяся серая мышка, как я, могла выдать что-то подобное, снова встретив настоящего тигра.

Надеюсь, он на меня не посмотрел.

Гляжу на Олега и чуть было не задаю ему этот вопрос. Впрочем, нет. Рано еще моему молодому человеку знать про Ухтомского. Всему свое время.

– Значит, ты переезжаешь? – уточняет Олег, нажимая на пятый ключами от раздевалки.

– Да. То есть нет, – я хватаюсь за голову.

– Лиз, что творится? – Олег кладет мне руку на плечо.

– Мой кот, – я понимаю, что мое оправдание звучит жалко, но мне просто надо привести мысли в порядок после того, что произошло, прежде чем я приму достаточно важное в жизни решение.

– Что с котом? – уточняет Олег, пока лифт катит нас вниз.

– Мне нужно его подготовить!

Вот и пятый.

– Ты же не хочешь…