Глава 4

«Беда не приходит одна…».

(Пословица.)

Вилора стояла неподвижно. Время тянулось бесконечно долго. Юристы всё ещё шуршали бумагами. Амуни обнял дочь:

– Милая, я что-нибудь придумаю. Слышишь? Я подниму все свои связи. Должна же тут быть лазейка.

– Почему? – в глазах Вил блестели слёзы. – Папа! Почему я ничего не знала? За что ты так со мной? Как ты мог скрывать от меня такое? Зачем ты подарил мне полную жизнь, не сказав о том, что я уже с рождения лишена свободы?

– Прости. Я был молод, неопытен… – Амуни сел в кресло. – Я утопил семейный бизнес после смерти твоего деда. В то же время решил, что переезд откроет для нас новую жизнь, а эта просто исчезнет. И даже не думал тогда о последствиях. Я не предполагал, что они объявятся. Тем более, вот так.

Девушка покачала головой. Не в силах дольше сдерживать рыдания, она пулей вылетела из кабинета, оставив после себя всхлипывающее эхо.

Вилора бежала, не разбирая дороги, сбивая с ног всех, кто попадался ей на пути. Новая жизнь рухнула в один миг, даже не успев начаться.

«Как? Как такое могло случиться? Что это за нелепая история?».

Она была в отчаянии.

«Неет, это не я. Это неправда!!! Такое просто не может случиться со мной! Я не верю! Отказываюсь верить!».

Уличная прохлада слегка отрезвила девушку. Она достала телефон и набрала номер Криса. Попросив его приехать, Вилора опустилась на ступеньку, а головой облокотилась на перила. Глаза отказывались видеть окружающее пространство, спрятавшись за слёзной пеленой. Тьма уверенно заполняла всё её сознание, но оставался ещё луч надежды.

«Сейчас ОН приедет и заберёт меня из этого ада».

– Киска! Что случилось? – Крис стоял над Вилорой, и рукой сильно тряс её за плечо.

– Ты приехал! Прошу забери меня! Забери сейчас же! Я не хочу быть тут! – Вилора уткнулась в широкую и тёплую грудь любимого.

– Пойдём.

Пара села в белый Bugatti Veyron. Крис завёл машину, и они помчались по полупустой дороге.

– Ну, что с тобой?

Вилора в красках пересказала любимому всё, что произошло с ней за последние полтора часа.

– Подожди! Так он не европеец?

– Нет.

– А ты?

– И я.

– Почему ты мне не говорила об этом?

– Крис, ты что, шутишь?! В интернете есть вся информация о моей семье. Я не какая-то доярка из села «за тем оврагом». Я известная личность. Моих досье в сети пруд пруди! И к тому же, ты никогда не спрашивал меня об этом! – Вилора надула губы и скрестила руки на груди.

– Чёрт! Это всё меняет! – парень остановил машину.

– О чём ты? – Вилора огляделась. – И почему мы тут остановились?

– Киска, ты чужая невеста. – Он поморщился. – Ты – ЕГО собственность. Или кто вы там у них. Я не хочу сюда вмешиваться. Мне нужна свободная чикса. В общем, сорри, бейби, нам не по пути.

– Что?! Ты шутишь? – на секунду Вилоре показалось, что её сердце остановилось. – Крис, прошу тебя, не поступай так со мной. Только не ты! Папа найдёт выход. Он обещал мне!

Крис жестом показал подружке, чтобы она поскорее уходила. Девушка с трудом выбиралась из машины. Ноги не хотели держать тело. А в груди щемило так, что равновесие в принципе невозможно было сохранять.

– Эй, Вил!

Она обернулась на голос любимого, в глазах горел огонёк надежды. В этот момент душа орлицей взметнулась вверх, широко расправив крылья.

«Это была шутка! Неудачная шутка. Я знала, что он так не поступит со мной! Кто угодно, но только не Её Крис! Я даже сильно обижаться на него за это не стану. Он просто не подумал».

– Если станешь свободной, позвони. Кто знает, вдруг твой папаша и правда всё уладит. Возможно, мы сможем весело провести время. А сейчас, извини, мне пора. Кстати, С Днём Рождения.

И машина со свистом рванула с места, оставив клубы дыма, окутавшие девушку непроглядной завесой. А душа, в момент, лишившись крыльев, рухнула на асфальт. Все чувства, эмоции и весь её мир вдребезги разбились.

«Он уехал! Уехал! Это не сон! Человек, ради которого я была готова на всё! Самый дорогой мне человек!».

Слёзы ручьём катились из покрасневших глаз, тушь потекла, помада размазалась. Ноги не могли больше держать, и она рухнула на колени посреди тротуара. Моросящий дождь постепенно усиливался. Где-то вдалеке громыхал гром. В голове царил хаос, а в сердце образовалась огромная дыра, мысли спутались, реальность потерялась. По всему телу растекается тьма, оставляя после себя ужасную насквозь пронзающую боль, словно всё её существо утыкано раскалёнными иглами и валяется теперь, вывернутое наизнанку, посреди тротуара.

Это всё мерзко и невыносимо. Это ощущение сжимает сердце, голову, лёгкие, горло, лишая тело возможности двигаться, думать, дышать. Единственное ощущение, которое доступно – бесконечное, необъятное страдание.

Вилора уже не плакала, она рыдала во весь голос, сидя на коленях и подняв лицо к чёрному грозовому небу. Дикие вопли отчаяния, ужаса и потери вырывались из глубины души. Её одежда и волосы промокли насквозь. Слёзы смешались с дождём и текли бесконечным потоком.

Люди проходили мимо, некоторые даже старались пройти как можно дальше, как будто опасаясь её. Другие, наоборот, подходили ближе, пытались поднять, что-то говорили, задавали какие-то вопросы.

Вилора ничего не слышала, не видела и не понимала. Её мир рухнул, и перед глазами стояли руины жизни, прекрасной, которую она даже не успела вкусить. Не было теперь ни звуков, ни цветов, ничего. Только боль, нескончаемая, всепоглощающая. Она безжалостно раздирала на куски остатки её души, как голодный дикий зверь, до последней частички, без остатка.

***

Вилора не помнила, как оказалась в своей комнате. Рядом сидела сестра, держа её за руку, и пристально смотрела в ещё затуманенные сном глаза.

– Как я тут очутилась? – Вил посмотрела в окно: уже смеркалось. – Который час?

– Я приехала за тобой и забрала.

– Как ты узнала, где я?

– Я позвонила тебе. Мне ответила какая-то женщина и сообщила, где ты находишься и в каком состоянии. Я сразу же бросила все дела и поехала за тобой. Вилли, дорогая, что стряслось?

– Ну, про папино прошлое, думаю, ты уже в курсе?

Вилора замолчала и посмотрела на сестру.

– Да, я пока ехала за тобой, звонила отцу. Только, мне почему-то кажется, что это ещё не всё. Ну, не похоже это на тебя. Тем более, ещё ничего не решено. И папа все силы потратить на урегулирование этой проблемы.

– Не всё. Только вот со свадьбой всё решено. Я прихватила с собой бумаги из офиса. Там всё довольно конкретно и серьёзно. Но это уже не важно.

– Что? Почему?

– Это всё уже не важно. Рита,… он бросил меня… Крис, – по щеке снова прокатилась слеза – он говорил мне такие ужасные вещи, что я собственность этого, блин, как его имя то…

– Я поняла…

– Как он мог! Он говорил со мной как с обычной девкой, сказал, как стану свободной позвонить и он, может быть, сможет выделить на меня немного времени. Это было так унизительно.

Вилора снова горько разрыдалась. Рита молча обняла свою любимую сестру, она просто не знала, что на такое вообще можно ответить. Никакие слова не вернут всё обратно, не заберут боль.

Немного позже она всё-таки смогла подобрать более-менее подходящие на её взгляд слова:

– Вил, тебе больно, я понимаю. Но посмотри на всё иначе. Крис – козёл. И, к счастью, вы ещё даже не спали. А ведь потом бы тебе было ещё хуже. Судя по его поведению, к тебе он относился несерьёзно. Это мучительно сознавать, но никто больше тебе этого не скажет, а ведь это правда. Ты должна не оплакивать ваши отношения, а ненавидеть его. И радоваться тому, что всё закончилось сейчас, – сестра сделала глубокий вдох. – Со второй проблемой, конечно, сложнее. Не так я представляла твоё будущее, но мы не знаем, что за человек… этот… жених. Может, вы как-то договоритесь и, у вас всё хорошо сложится, а если и нет, может, … да вообще не важно. Сценариев много можно продумать. Но в любом случае, если папа не найдёт выхода, просто постарайся принять это, как неизбежность, тем более, сама знаешь, что условия отказа неприемлемы для нас.

Вилора смотрела на сестру, как на полоумную.

– Не смотри на меня так. И ещё, не воспринимай его сразу в штыки. Ты этим упустишь шанс мирного диалога.

– Ты в своём уме, Рит?! Ты что сейчас говоришь?! Слышишь себя вообще?! Я просто ушам своим верить отказываюсь!

– А что ты хочешь? Чтобы я погладила тебя по головке и сказала, дорогая, всё будет хорошо? Или папа отдаст всё ради тебя, и мы все пойдём жить под мост, в коробку? Отец-то сделает так, только скажи! НО! Ты первая же будешь себя корить! И сама же не сможешь жить в бедности. А ОН, хоть и чужой, но из нашего круга. – Рита встала с кровати. – Я очень тебя люблю. Безумно сильно! И ты тоже знаешь, что я права. Мне жаль тебя, до боли в груди, Вил. Но я не хочу сидеть и сыпать пустыми и безосновательными утешалками. Я знаю тебя, и знаю, что чем быстрее ты примешь ситуацию, тем раньше начнёшь мыслить рационально. Ты прекрасно знаешь, что я не умею сопли подтирать. И за тобой такого раньше не наблюдала. Я попыталась тебя ободрить, как умею, уж извини.

После этих слов девушка вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Вилоре явно было о чём подумать наедине с собой.

К празднованию всё уже было готово ещё днём, но пришлось переносить мероприятие на более позднее время. Решили сдвинуть торжество на полночь, так как в семь часов вечера Вилора была ещё в истерике. Тем не менее, к десяти часам гости уже понемногу начинали собираться в клубе. Поэтому программу тоже срочно перекроили, чтобы никто не почувствовал подвоха, особенно журналисты, ну и, конечно же, не заскучал.

В девять часов вечера Рита аккуратно заглянула в комнату сестры. Она снова спала или просто делала вид, но девушка не стала входить и пытаться разбудить её, дав ещё немного времени.

Поднялась Вилора около десяти вечера. Она сразу прошла вниз в поисках семьи. Родители сидели в гостиной. Над ними висело, словно густая грозовая туча, хмурое и напряжённое молчание.

– Пап, есть новости? – но по виду отца уже поняла ответ и продолжила. – Я читала бумаги. И знаю все условия.

Амуни виновато посмотрел на дочь.

– Я выйду за него.

– Дорогая… Мы ищем пути. Ещё рано сдаваться!

– Не нужно больше искать. Я так решила. Где Рита?

– Если она ещё не ушла, то, возможно, в комнате, собирается. Милая, прости меня. Тогда я ничего не мог сделать. Там всё по-другому….

Девушка отвернулась от родителей и быстро зашагала к лестнице.

Рита была у себя.

– Рита…

– Вечеринка… – Сестра даже не повернулась и продолжала собираться. – Отменять уже поздно, гости прибывают…

– Я буду там.

– Твой выход перенесён на полночь. – Рита вышла из комнаты. – Мне уже пора. Буда ждать тебя в клубе.

Вилора, перегородив ей дорогу, кинулась на шею:

– Спасибо.

– Пожалуйста, – девушка в ответ обняла сестру. – Всё будет отлично, ты же знаешь, у нас не может быть иначе. Всегда так было, – она грустно улыбнулась. – А теперь я убегаю. Там правда без меня всё полетит под откос.

Последующие полтора часа прошли в сборах. Вилора должна была ехать в клуб вместе с родителями.

Встретились они у выхода из дома. Молчаливые и печальные сели в ожидавшее у выхода авто.

«Совсем как на вечеринку…», подумала именинница.

Огромный зал был оформлен в стиле «Мулен Руж», Вилора обожает историю этого кабаре. Вся программа построена на этой тематике. На входе красная дорожка ведёт к огромному манекену мельницы, с мерцающими крыльями.

Пройдя сквозь неё, попадаешь в небольшой полностью бордовый холл. На стенах по бокам зеркала в полный рост, в резных золотых рамах.

Следом окунаешься в полумрак большого зала, с огромной ярко-освещаемой сценой. На стенах от потолка до пола свисают чёрные широкие полосы плотных штор, разделяемые более узкими полосами красной ткани, словно колоннами.

Подъём огромной ярко освещённой сцены украшен плакатами «Мулен Руж» и французскими картинами. На ней ансамбль девушек в корсетных платьях с пышными веерными юбками, чулках и перчатках выше локтя, с перьями на голове танцуют знаменитый Канкан. По бокам возвышаются две бордовые мельницы, на крыше которых танцуют девушки в чёрных бикини, усыпанных стразами, в сетчатых чулках, с красными жемчужными ожерельями. Они алыми змеями перекрещиваются на груди, обвивают талию и на бёдрах переходят в юбку, состоящую их бусяных нитей разной длины. Лопасти мельниц сверкают огнями и беспрестанно крутятся.

По чёрному потолку от узорчатой рамы сцены проложены лучи из гирлянд. Основное освещение в помещении сосредоточено именно в сценической части зала. Они дают достаточно света, но в тоже время сохраняют атмосферу полумрака. На полу уложен деревянный паркет.

По всему периметру расположены небольшие столики на четыре-шесть человек, накрытые красными скатертями. Уже расставлена золотая посуда. В центре каждого островка стоят круглые красные вазы. Свечи внутри них, освещают силуэты танцующих пар, изображённых на стеках подсвечников. А каждое колыхание пламени, словно приводит в движение эти образы.

Строгий Face-control на входе. Гости не только должны иметь приглашения, быть в списках, но и одежда, непременно, должна соответствовать стилистике вечера. Любое несоответствие было поводом отказа во входе.

В клубе же царила атмосфера Франции рубежа девятнадцатого-двадцатого веков. Изящные дамы, галантные кавалеры с сигарами. Вокруг калейдоскоп блеска, перьев, пышных юбок, вееров, шляпок, смокингов, цилиндров. В зале можно встретить мимов, в углу бармен – шоу, на противоположной стороне фаер – шоу, с потолка летят красно-чёрно-золотые конфетти. Из колонок рвётся весёлая, лёгкая и зажигательная музыка. Аура праздника и всепоглощающей радости захватывает и поглощает каждого вошедшего гостя. Журналистов немного, приглашены только представители самых крупных и уважаемых изданий.

И ничто не должно было испортить праздника. Для подстраховки на заднем дворе уже дежурили все необходимые на случай ЧП службы.

Рита обошла каждый сантиметр, убедившись, что всё идёт по плану и прибывающие посетители не скучают. Она прошла за сцену, чтобы проверить танцовщиц и актёров. В программе, помимо прочего, планировались выход девушки с питоном, эротическое фаер-шоу и выступление популярной звезды. Необходимо было убедиться, что в общей комнате никто никого не съел и не спалил.

Затем она отправилась проверить кухню, поваров и официантов.

Пройдя через чёрный выход и бросив вещи в комнате, набитой сценическими костюмами, Вилора отправилась умыться в туалет. Открыв белоснежную дверь, девушка застыла как вкопанная.

На кафельном полу сидела девушка, вероятно, кто-то из обслуживающего персонала, на коленях. Перед ней стоял… КРИС. Они одновременно повернули головы в сторону незваной гости.

– Это служебное помещение! Кто сюда пропустил? Здесь сегодня частная вечеринка! – освободив рот, затараторила блондинка, видя, что девушка в простых синих джинсах и белой майке явно не из гостей.

Крис, стоял и молчал, с самодовольной ухмылкой наблюдая за ситуацией. Его всё это очень забавляло. Он даже не поторопился надеть свои штаны.

– Вообще-то, это моя вечеринка. А тебе советую записаться к венерологу, потому что у этого парня сифилис.

Челюсть отвисла у обоих.

– Что ты городишь, идиотка?! – завопил Крис. Вот тут он уже поспешил спрятать свою наготу.

Но Вилора уже ушла. Найдя сестру, попросила срочно собрать весь обслуживающий персонал в подсобке. Позвав всех, Рита встала рядом, не понимая, что происходит и кто уже успел провиниться.

– Ты! – девушка ткнула на блондинку, которую совсем недавно видела. – Уволена. Вон отсюда.

Среди персонала поднялся возмущённый гул.

– Она! – Вилора повысила тон, заставив всех стихнуть. – Только что была обнаружена в туалете на коленях перед моим приятелем. Насколько я знаю, при заключении с вами договора на этот вечер была оговорена тема близости с гостями. И вы ставили там свои подписи, соглашаясь с данным запретом. Нужно рассчитывать свои силы и прекрасно понимать, что если страдаешь сексуальным недержанием, то эта работа не для тебя.

Все молчали. Блондинка прикрывала своё покрасневшее лицо.

– Кто-то недоволен моим решением? Я не держу. Собрались все и вон пошли! За такую сумму, которую вам заплатят, я за десять минут запросто найду новых сотрудников, более сдержанных.

Все продолжали молча стоять, опустив головы. Разгневанная именинница выхватила рацию у сестры и вызвала охрану. Два огромных парня вошли в подсобку. Вилора указала им на уволенную девушку, не соизволившую до сих пор даже сдвинуться со своего места.

– А теперь, бегом все за работу. За любую оплошность мною лично будет вычитаться процент с гонорара.

Вернувшись туда, где оставила свой наряд, Вилора осмотрела помещение, заполненное яркими платьями, шляпками и прочей ерундой. Всё было такое весёлое, что аж тошно становилось. Она села на стул перед зеркалом и расплакалась. Чувство безысходности, слабости и истощённости нещадно давило на хрупкие плечи, заставляя руки опускаться.

В комнату вошла Рита.

– Дорогая, вытри слёзы. Тебе нельзя выходить к гостям с лицом, распухшим от слез. Там все. Там Крис, в конце концов. Покажи, что он потерял, пусть этот гад локти кусает, – сестра протянула стакан с водой и какую-то таблетку. – Выпей, это немного успокоит тебя.

В полночь на сцене погас свет. Музыка затихла. Гости, удивлённые происходящим, замолчали и повернулись к единственному яркому пятну, который исходил от включённого прожектора, направленного в центр сцены.