Глава 2

– Эй, мужик, ты как? – сознание вернулось резко, рывком.

Я сел и осмотрелся. Двое рабочих с соседнего участка, обступив меня, смотрели с участием. Не помню, как их зовут – так, шапочно знакомы. Что случилось-то? Вентилятор, цилиндр и дымка. Надо домой. Не нравится мне, как сегодня развиваются события.

– Приступ был, да? – спросил вроде бы Серега.

– Какой приступ? – не понял я.

– Ну… это, как её? Эпилепсии, – выдал он.

– Серёга, Сергей же? – дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – С чего это ты взял, что я болен эпилепсией? Таких, вообще-то, на профессиональном осмотре сразу бракуют, – пояснил я.

– Дык, это… мы тут с Вальком, идём, значит, ага, диспетчер послал. А тут ты лежишь, ну мы это… к тебе, значит, а ты – дёргаешься! Я к телефону – звонить. А Валька тут, с тобой остался, – очень информативно поведали мне.

Ох, ты ж ё! Сейчас такая волна подымется! Эти два архаровца позвонили диспетчеру, и сейчас сюда на всех парах рвётся дежурный медик. Подъём и быстро к телефону.

– Диспетчер, – а голос-то уже неровный: ЧП, блин, на вверенной территории.

– Михалыч, Белозёрцев, – без энтузиазма сообщил я.

– Твою же медь, Олег, ядрена ты кочерыжка – живой? Я тут уже такую бучу поднял. Эти, работнички, по телефону сказать толком не могут: «Ну, это, вроде живой, вроде дышит, но дёргается», – передразнил он Серёгу.

– Кого поднял? – с малой надеждой спросил я.

– Начальник твой уже здесь, главный инженер едет, инспектора, директору пока не сообщали. И ты знаешь что: иди на мировую, а не бухти, как обычно, – предупредил диспетчер.

– Не маленький, разберусь. Давай всем отбой, что ли? Я выезжаю, – попрощался я.

А наверху меня уже ждали. Медик проверил давление, посмотрел зрачки, поспрашивал и отпустил, сказав, что передаст рекомендации моему руководству. Помывшись и переодевшись, я потопал в кабинет к начальнику.

– И что это с тобой было? – озабоченно спросил Игорь Викторович.

– Не знаю, устал, две смены подряд всё же, – усиленно разглядывая потолок, ответил я.

– Ну да, ну да, мне-то сказки не рассказывай. Вы когда подмениваетесь, по две смены работаете, а потом еще в кабаке гуляете, – сморщился начальник. – И это от усталости тебя трясло? – продолжил он.

Сижу, молчу – вот молчу, и все. Начну говорить – нарвусь. Когда надо, мы молчать умеем, а сейчас печёнкой чую – надо. Поиграли в гляделки, мне надоело, отвёл взгляд.

– Неделю тебе – отдыхай. В табеле проставим всё как надо, не переживай. Только об этом случае не распространяйся. И в больничку сходи, проверься! – дал напутствие начальник.

– Все понял. Схожу. Проверюсь. До свидания, – спокойно ответил я, внутри же радость выплескивалась через край.

Значит, решили замять это дело. Кому нужны несчастные случаи на работе? Правильно, никому. А так и волки сыты, и хрен, а не «полторашка» моих кровных инспектору! Неделя. Не отпуск, конечно, но на халяву и уксус сладкий. На дворе начало апреля, снег только сошёл, тепло уже. А может, рвануть куда? Сегодня четверг, третье число, мне на работу четырнадцатого числа – мама дорогая, одиннадцать дней – красота! На недельку в Египет? Давно хочу, ещё до брака собирался, да все никак не получалось. Да и денег не было – как, впрочем, и сейчас. Хоть где-то стабильность. Это я немного прибедняюсь, конечно. Деньги есть – не большие, но есть. Не одной только официальной работой на хлеб себе зарабатываю.

Яна в Египте была и теперь хочет в Испанию. Стоп, Яна – вот блин, со всей этой свистопляской забыл про неё! Где телефон? Гудки идут, трубку не берёт. Значит, едем за цветами. Не мытьём, так катаньем. Анекдот вспомнил:

«Грузин едет на “Мерседесе”, увидел красивую девушку и говорит ей:

– Дэвушка, пайдём в баню, купатса будим!

– Нет, не хочу!

– Ну, тагда давай на машине пакатаемся!

– Давай!

– Не митьём, так катаньем – сказал довольный грузин, потирая руки».

Вот как-то так с Янкой и живем. Вышел на стоянку, завел свою семилетнюю «Калину», оставшуюся мне после развода, и пока прогревалась, решил перекурить и подумать. Всё, что со мной произошло, я помнил. Сгусток, дымку со всполохами и голос. Просто думать об этом не хотелось – страшно! Но себе я верил – а кому ещё верить?! И в то, что это конец истории, верилось слабо. Решить что-нибудь по этому вопросу я не могу, значит, будем ждать. Ждать и посматривать, а вдруг чего лишнего расти начнёт?

Ладно, погнали. Купив красные розы, целых девять штук, порулил к дому матери Яны. Припарковавшись, подошёл к подъезду и стал гипнотизировать домофон. На мой взгляд он никак не прореагировал. Звонить не стал – не наш метод. Подождав ещё минут десять, зашёл, уступив дорогу выходящим. Пешком на пятый этаж – фуф, надо отдышаться. «Бросай курить, вставай на лыжи» – да-да, вот прямо завтра и брошу. Покурю, затушу и брошу.

– Нина Васильевна, добрый вечер, а Яна у вас? – спросил я, глядя на пожилую женщину.

– Нет, Олежка, нет её. К Ленке ушла, сказала, что у неё переночует. Поругались, да? – участливо поинтересовались у меня.

– Да…нет, просто разошлись во мнениях на некоторые темы, – с честными глазами соврал я. – Побегу я, пока не поздно совсем, до свидания, Нин Васильна, – уже на бегу попрощался.

Из всех подруг Яны Лена выделялась своим снобизмом и яркой внешностью. Яркость была подарена не природой, а очень хорошо зарабатывающими пластическими хирургами. Которым платили «папики» Лены. А ведь косточки мне явно перемыли, и как вызволять из этой змеиной норы Яну, я пока не представлял. Ещё звонок на Янин сотовый. Нет ответа. А время уже позднее – одиннадцать вечера, спать бы не легли. Доехав до дома Лены, поднялся на второй этаж и позвонил в дверь. Странно, никто не открывает. Позвонил ещё раз. Дверь открыла блондинка с третьим размером и губами, разрывающимися от ботокса.

– Лен, привет, – широко улыбнулся я. – А Яна у тебя?

– О, Олежек, привет! Как дела? Что не заходишь? – пристально глядя на меня, как удав на кролика, проговорила она. – А Яны нет, да и зачем тебе она, когда я тут, рядом?

Нет, ну что за шалава? Сколько уже было подкатов от этой похотливой кошки? Я со счета сбился. Запретный плод сладок – так, что ли? Грудь, конечно, – атас, доктора хорошо постарались. Да и сзади тоже всё как надо. Но вот стерв я не перевариваю. Хотя какая женщина не стерва? А Ленка – это уже практически апогей.

– Дела нормально. А меня ты знаешь – я однолюб. Так где Яна? – чуть надавил я.

– А нет у тебя теперь, Олег, Яны! – с ненавистью в голосе прошипела змея, ловко маскирующаяся под человека.

– Не понял? Подробности можно? – с холодом в голосе спросил я.

– А достал ты её, придурок, достал, понимаешь? Не пара ты ей, работяга! – с яростью, которой я от неё не ожидал, крикнула Лена.

Всё, пробки перегорели, свет потух. Ярость на эту самку собаки полилась через край. Сделав шаг, схватил её за плечи и проорал:

– ГДЕ ЯНА, СУКА?!!

– Руки убери от неё, сволочь! – в коридор со стороны кухни выбежала Яна.

– Убрал! Яна, что происходит? Ты в курсе, что мне тут наговорила эта дрянь? – немного успокаиваясь, сказал я.

– Ты прихерел, чурка! Вешайся! – из-за плеча Яны высунулась голова Лены. «Как это она там оказалась? Телепортация?»

– А уже ничего не происходит. Выйдем, на лестничной площадке поговорим, – сквозь зубы бросила Яна.

– Слушай меня, Олег. Мы с тобой расстались. Точка. Спасибо за приятно проведённое время. Не приходи и не звони. Вещи свои я уже забрала. Объясняться, зачем и почему, не будем. До свидания, – развернулась, прошла в квартиру и закрыла дверь. Из-за закрытой двери донесся крик Лены: – Тебя найдут, урод!

Минуту постояв перед дверью, развернулся и пошёл вниз по лестнице. Вот это сюжетный поворот! Как это я не заметил перемену в наших отношениях? А я их отслеживал, что ли? Жили и жили. Вот и дожили.

– Ботаник? Привет, дружище! Дело есть, бутылки на три коньяка, – сказал я в телефон.

– Ты офигел – на время смотришь? – возмутились с того конца.

– Меня Яна бросила, – ровно и спокойно произнёс я.

– Остров брошенных надежд готов принять шхуну наивных чукотских мальчиков, – подражая голосу авиадиспетчера, произнёс Митька.

– Подлётное время – пятнадцать минут, – включаясь в игру, проговорил я.

Через полтора часа:

– Ты прикинь, а я ребёнка хотел с ней заделать, у-у-у, сучка: «Не звони, не пиши»…

– А чего ты киснешь? Свет клином на ней – ик – сошёлся, что ли?

– Да нет. Просто привык. Да и год вместе уже.

– И чё?! Это не срок, найдешь кого… Бахнем?

– Дык, налито. Ну, за ДАМ…

Ещё через час:

– Митя, я налил. Ты где? Эй, Ботаник, куда пропал?

Кружит что-то…Где туалет?

Утром голова не болела. Открыв глаза, я с удивлением уставился в потолок. Пробелов в памяти тоже не наблюдалось. Жаль. Кое-какие моменты я не хотел бы вспоминать. После второй бутылки мы созрели для общения с прекрасным полом, но в три часа ночи все Димоновские подруги уже спали. Но гусар это не остановило, и понеслись звонки по телефонным номерам жриц любви. Ничего путного из этого тоже не вышло. Митьке не понравился сутенёр, слово за слово, и они начали выказывать недоверие друг другу, дальше – больше, и вот уже Ботан пинает лежащее тело. Жрицы орут, сирены от ментовского УАЗа крутят диско, а мы на асфальте лежим, отдыхаем. Три тысячи в карман летёхе, и мы снова дома пьём коньяк. М-да, погуляли. Встал с кровати и побрёл в ванную, из соседней комнаты раздавался богатырский храп. Будить не буду – похмелье надо проспать. Мой метод. Залез под душ, и тут началось:

НАСТРОЙКА ЗАВЕРШЕНА. «ЗЕРНО ДЕМИУРГА» АКТИВИРОВАНО. ТИП ИНТЕРФЕЙСА: ИГРА.

– А-а-а! – поскользнувшись, вылетел кубарем из ванны, и только потом: – Да что за фигня-то, а?!! Кто ты?!

– Легин, что – белочка пришла? – хихикнул Димка, явно проснувшись от моего падения.

– Очень может быть, – очень тихо произнес я.

– Опохмелись, и всё пройдет. Ну, или усугубит, – жизнерадостно поведали мне правду жизни.

– Я домой. Давай, пока, созвонимся, – уже твёрже сказал я.

– Бывай, и это, не переживай сильно: бабы – они такие бабы…

Философ, блин. Вроде бы куда спешить – мини-отпуск. Да вот только дела у меня появились. Срочные. И решать их почему-то хотелось дома. Вот доеду, а там уж постараюсь понять, что со мной творится и что за странная пиктограмма в виде маленького зелёного человечка моргает в правом верхнем углу обзора.