Сагиб Кримсарт

– Эй, парень, так ты что, не желаешь мне составить компанию, что ли?

Не обращая внимания на пьяного недоумка, расположившегося за соседним столиком – здоровенная жирная харя килограмм так на сто сорок, напрасно пытавшаяся завязать бессмысленный разговор, – я сдвинул грязную посуду на приёмный диск в центре сервис-столика и нажал клавишу повтора. Где-то внутри трубы пневмоподачи что-то скорбно вздохнуло, диск ушёл вниз. Я взглянул на наклеенный на поверхность стола экранчик меню, раздумывая, не заказать ли на добавку чего-нибудь другого, но решил обойтись тем же – порцией жареного мяса со специями. В ресторанчике Чена обслуживание было куда приятней, но сейчас автоматизированная закусочная лучше подходила мне. Выбираешь нужный пункт, и всего через минуту получаешь дежурное блюдо – бездушно, зато быстро и удобно. Я сюда не отдыхать пришёл, а основательно заправиться.

После «прыжков» меня всегда донимает зверский голод.

А сегодня уже пришлось прыгнуть дважды, не считая того мелкого перемещения, когда я вырубил агента службы безопасности. Теперь я знал совершенно точно, чей именно этот агент. Вернувшись к ресторанчику Чена после того, как избавился от ноши, я как раз застал момент, когда прибывшее на второй машине прикрытие в количестве трех человек выволакивало бесчувственные тела коллег наружу и грузило в их собственный глайдер. После чего один из агентов включил в глайдере потерпевших автопилот, и обе машины отправились домой. Заранее поставленный жучок, позволивший спокойно следовать в такси по соседней улице, в результате привёл меня к резиденции Дома Велсайтов – высотному, шикарно оформленному в черно-багровых цветах зданию, занимавшему целый квартал в центре столицы. Настоящие родовые замки аристократов находятся в заповедных землях вдали от городов, а в городах – вот такие резиденции, для удобства контроля за общественной и политической жизнью планеты.

Выяснив это дело, я отпустил такси и зашёл утолить голод в ближайшее сервис-кафе. В том ресторанчике с Ксаррой поесть ведь так и не удалось. А заодно хотелось в спокойной обстановке пораскинуть мозгами. Служба безопасности одного из самых влиятельных и могущественных Правящих Домов Новы-2 – не предмет для шуток…

Пневмотруба зашипела и выплюнула приёмный диск с новой порцией. Горячее мясо соблазнительно исходило ароматным парком. Снова взявшись за вилку и нож, я принялся поглощать пищу, продолжая размышлять на разные невесёлые темы. В частности, над тем, куда следует податься с Новы-2. Обратно на Шелту мне было рановато, люди, подобные мне, не должны появляться на родине слишком часто. Если уж угораздило стать пенсионером, то следует поддерживать среди подрастающего поколения своё реноме заслуженного ветерана, на которого необходимо равняться. А для этого не стоит слишком часто мелькать на глазах у этого самого подрастающего поколения. В Академии личные дела ветеранов – непременный предмет для пристального изучения, и те или иные человеческие слабости, такие, как, например, тяга к уюту и комфорту (как у меня), тщательно заретушированы. Для них я человек из стальных мускулов и титановых нервов, способный рвать зубами сырое мясо врага посреди поля боя, усеянного свеженькими трупами, спать, стоя под проливным дождём, и с непринуждённой улыбкой бегать по пересечённой местности, в то время как твоя задница нашпигована целой обоймой бронебойных игл. И должен таковым оставаться…

Может, навестить старых корешей на Сонгердане? В клане Скорпионов я всегда мог чувствовать себя спокойно и безопасно, и уважением был бы обеспечен под завязку. Когда-то оказал им пару дорогостоящих услуг. Скорпионы занимались тем же, что и Шелта – поставляли миру наёмников-профессионалов, но по части подготовки переплюнуть шелтян так и не смогли. Эмпатические и другие пси-способности не приклеишь к черепу, как навороченную электронику вроде лоцмана, а искусственные аналоги все ещё далеки от совершенства. Можно смотаться и на Гэгвэй, полюбоваться боями менгийских кошек, поучаствовать в сногсшибательных по величине ставках (других там не водится), только я сомневался, что Менге это понравится – выглядят её тёзки не столь красиво, как звучит её имя, а взять её с собой придётся в любом случае, если в ближайшее время я не собирался остаться без подруги…

– Эй, парень, одно из трех – ты или глухой, или немой, или просто невоспитанный. Может, тебя стоит поучить вежливости?

От пьяного толстяка, не желавшего униматься, так и разило тупой, животной злобой. Весьма невысокий образчик интеллекта. У таких алкоголь с лёгкостью выуживает на белый свет все грязное бельё, которое они носят внутри под якобы благопристойным видом.

– Я тебе говорю, ты, задница в дурацкой шляпе!

Как забавно. Так меня, шелтянина, ещё никто не называл. Особенно в лицо – по лицу-то сразу видно, кто я такой, к толстяку же я сидел спиной, и остановить его было некому. По-прежнему не реагируя, я продолжал заниматься своим мясом. Тратить на каждого идиота своё внимание – глупое занятие, а аппетита он мне все равно не испортит, нервы у меня хоть и не титановые, но все равно в порядке. Работа такая. Сдаётся мне, топлива сегодня понадобится ещё немало. Толстяк продолжал ругаться, а я невозмутимо жевал, сосредоточенно работая вилкой с ножом и продолжая размышлять о Менге – в общем, каждый занимался своим делом.

Решая свои проблемы, Менга каждый раз действовала по-разному – в зависимости от ситуации, от того, с кем на данный момент имела дело. Но всегда напористо, быстро и без обиняков. Иной раз чересчур быстро. Чересчур. Я уже не сомневался, что Менга приложила руку к убийству Титу, и мне это не нравилось. За те пару месяцев, что я отсутствовал, она умудрилась завести себе крупные проблемы, раз ей так понадобились деньги для разрешения этих проблем. Галтова женщина, ну нет чтобы рассказать что к чему, поделиться… Все сама, сама набивает шишки, сама их лечит. Её гордость порой выглядит абсурдной, неуместной. Дурацкой. Сказал бы я ей, куда засунуть эту гордость… и хотя бы раз прямо попросить помощи.

Например, одолжить у меня денег. Да с лёгкостью. Особенно ей.

Менга и в личной жизни была такой же – нетерпеливой, напористой. Терпеть не могла откладывать на завтра то, что можно было поиметь сегодня. Вспомнилось вдруг, как мы познакомились в каком-то заплёванном музыкальном баре, где я поджидал своего приятеля. Она приметила меня, едва переступив порог – я стоял, облокотившись на стойку, и потягивал густое бранзельское пиво, но такое заинтересованное внимание я почувствую и задницей…

Вот именно.

Можно сколь угодно долго рассуждать о том, что её внимание привлекла моя национальная шляпа – соро с широкими чёрными полями и черно-белой зеброй по тулье. Или мой высокий рост. Или что этой женщине понравились мои длинные волосы – местная мужская мода в основном сводится к коротким стрижкам, изуродованным какими-нибудь замысловато выбритыми полосами или пятнами. Но все дело было именно в вышеназванной нижней части тела. Крепкой мужской заднице. Короче, она на меня клюнула. Положила на меня свой красивый зелёный глаз. Точнее, сразу оба. Что, в общем-то, оставило меня совершенно равнодушным. Внимания со стороны женского пола в подобных заведениях хватает с утра до вечера, всех не обласкаешь. Помнится, я тогда ещё про себя поморщился, зная заранее все, что эта «особь» может произнести при попытке «подклеиться». Что-нибудь вроде: «эй, красавчик, не угостишь ли выпивкой?» А потом разглядит лицо и срочно захочет пописать где-нибудь в укромном уголке. Желательно – наедине.

– Эй, парень, местечко с тобой рядом как, не зафрахтовано?

Фраза для затравки оказалась чуть живее, чем я ожидал. Но все-таки я ждал не её, а приятеля.

Я обернулся, привычно сохраняя на лице невозмутимое выражение.

Женщина была высокой, статной, рыжеволосой. Оранжевый нанопигмент на полных, красиво очерченных губах ярко пламенел в бликах флуоресцентных ламп. В полутьме, ежесекундно прорываемой разноцветными вспышками гремящей цветомузыки, черты лица и линии тела смазывались, лишая её возраста, но то, что тело её было подтянутым и физически развитым – это я уловил сразу. О том, что ей пришлось сделать немало пластических операций по изменению внешности, чтобы из дурнушки стать если и не красавицей, то вполне привлекательной женщиной, я узнал значительно позже. При нынешнем развитии медицины вообще, и пластической хирургии в частности, улучшить внешность не составляет большого труда – лишь бы деньги на банкосе имелись. А вот заставить своё тело поработать с нагрузкой, сделать его сильным и совершённым физически… Посмотрели бы женщины Новы-2 на наших шелтянок в Академии, отрабатывающих навыки рукопашного боя наравне с мужчинами – не много найдётся неженок из местных, у кого на это хватит духу.

У этой, видимо, хватило.

Продолжая откровенно разглядывать её, я отпил из бокала глоток бранзельского, раздвинув губы чуть сильнее, чем следовало. Я ждал стандартной реакции на свою неординарную внешность шелтянина – испуга, оторопи… Ничего. Одно лишь неподдельное любопытство. И она не притворялась, не пряталась за маской самообладания, нет – действительно не испытывала страха. Самоуверенности этой сайе было не занимать.

– Импланты? – спокойно поинтересовалась женщина, разглядывая мои острые зубы. – Или ты расчёску туда засунул? И что, на многих срабатывает?

Я промолчал, несколько удивлённый её поведением. Поневоле ухмыльнулся, оценив шутку. Но разговора не поддержал. Нет повода – нет знакомства. Быстрее отвяжется.

– Значит, ты шелтянин, – она сама сделала вывод. Затем щёлкнула пальцами, подзывая робота-бармена, и уселась на высокий стул рядом со мной. Её красивые точёные ноги в облегающих брюках из чёрной синтекожи смотрелись потрясающе, как и лаковые полусапожки с металлическими набойками на тонких каблуках. Помнится, ещё тогда я оценил по достоинству её «снаряжение». Ударом такого каблука при желании можно убить. А брюки хоть и облегали ноги, но движению не мешали абсолютно. И что-то в её внутреннем мироощущении мне подсказало, что такой удар она нанесёт не задумываясь, едва только возникнет угроза её личной безопасности. Красный топик обтягивал упругую, тугую грудь – как раз того размера, который я предпочитаю другим. Ничего не скажешь, эта красотка и в самом деле во всем знала толк.

Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы оценить её достоинства, а потом я вернулся к своему пиву. Но женщина не собиралась отставать:

– И как же зовут нашего немногословного шелтянина?

Она задала вопрос в третьем лице, точно говорила о ком-то постороннем. Это своеобразное обращение снова заставило меня оторваться от бокала и взглянуть на неё повнимательней. Откровенно говоря, у меня нет привычки знакомиться с кем попало и где попало. Особенно не по своей инициативе. Но от неё исходило столь острое любопытство на грани сексуального интереса, что у меня, помнится, мелькнула мысль – а почему бы и нет? Я ведь все равно искал приятную компанию на этот вечер, ну и что с того, что разок выбор сделал не я, а женщина, да ещё и не шелтянка? В этом даже присутствовала некоторая пикантность.

Добравшись в мыслях до этого вывода, я решил назваться.

– Классное имя для классного парня, – ответила сайя и в свою очередь представилась сама.

– А с чего ты взяла, что я «классный парень»? – я позволил себе чуть приподнять уголки губ, изображая усмешку.

Женщина наклонилась вперёд всем телом, её нос оказался всего в паре сантиметров от моего собственного. Опасная близость. Я никому не позволяю приближаться к себе настолько, если это не происходит в постели. Наклонилась и с ленивой усмешкой спросила:

– А ты когда в последний раз смотрел на себя в зеркало, красавчик?

Ну, что тут скажешь?

В результате в тот же вечер мы в этой самой постели и оказались, и плевать мне было на то, что подобные приключения не в моем характере…

Я вдруг поймал себя на мысли, что слишком близко к сердцу принимаю её неприятности. Более того, также неожиданно обнаружилось, что за эти два месяца, пока её не видел, я по ней соскучился. Представляете? Соскучился. Слово-то какое, так и хочется отряхнуть руки, словно только что замарался в какой-то гадости. Только вот этого сентиментального дерьма мне и не хватало. Следовало побыстрее приканчивать мясо и возвращаться, пока Хэнк чего-нибудь не учудил. Когда полчаса назад я оставил его в своей квартирке, парень все ещё находился под действием станнера, но сейчас, возможно, уже пришёл в сознание. Представляю, какой у него будет отходняк – к действию нейроразрядника невозможно привыкнуть. К тому же наверняка наложился постэффект от телепортации. Не думаю, что раньше парню приходилось проделывать подобное – «прыгать» в компании с кем-либо, а первый раз для новичков эта операция всегда проходит весьма и весьма болезненно. Я-то с этой способностью родился, так что мне проще. Менга, кстати, именно поэтому никогда не позволяла мне переносить её таким способом: терпеть боль и любить её – разные вещи. Терпеть она умеет. Но не любит. Я её понимаю. Поэтому вместе мы обычно путешествуем на моем трассёре…

Ладно, хватит заниматься мысленным трёпом, подумал я, продолжая орудовать вилкой, пора возвращаться в жилище. Не мешало проверить, как там у Менги дела. Надеюсь, она сейчас вместе с Хэнком и они мило беседуют, выясняя отношения. Потому что если она сейчас не со своим хакером, то может здорово влипнуть. Собственно говоря, она и так влипла… А вместе с ней, возможно, и я.

– Ты, рожа, я научу тебя вежливости, ты у меня сейчас поймёшь, что такое вежливость…

Я слегка отклонился в сторону. Толстая пятерня того самого недоумка, который все это время донимал меня своей никчёмной болтовнёй, промелькнула в воздухе и шлёпнулась на стол, слегка задев край моей шляпы. Каюсь, задумавшись, я подпустил этого типа слишком близко, когда он решил перейти от оскорблений словом к оскорблению действием. Это обстоятельство только подчёркивает, насколько серьёзные были у меня проблемы, раз я так глубоко задумался. Но не оправдывает.

Решив не отказываться от предложенного «десерта», я свободной рукой прижал его руку к столу, быстренько отправил в рот последний кусок мяса с тарелки, а затем вонзил освобождённую вилку в тыльную сторону жирной кисти. Отвратная картинка – остатки подливки выступили поверх зубьев вместе со свежей кровью, к тому же и голос у типа оказался немузыкальный – орёт как резаный. Хаять мою шляпу с расстояния можешь, сколько вздумается. Но вот трогать её… Совершенно недопустимый физический контакт для любого шелтянина. Надеюсь, теперь запомнит. Вон и лицо, наконец, разглядел, бедолага. Аж задёргался – так проняло. Пластическую операцию, что ли, сделать, по примеру Менги? Она вон красоту себе навела, а я мог бы, наоборот, сотворить из своего лица что-нибудь неприметное… да нет, на Шелте меня не поймут.

Оставив толстяка вопить с пригвождённой к столу рукой, я поднялся и спокойно направился к туалету, расположенному в задней части кафе. Наверняка в эту минуту он связывался по лоцману с СОПом, чтобы наказать своего обидчика за членовредительство. Увы, его ждёт большое разочарование. Стоит задвинуть за собой дверь кабинки, скрыв тем самым операцию по переносу от посторонних глаз, и – фьюить, меня уже нет.

Я же говорил – топлива мне на сегодняшний день понадобится много.