Глава вторая,
в которой объявляют войну

Брыксы – древний обряд исполнения мужем любых капризов и желаний жены в день Петровок… в этот день киевские ведьмы отправлялись на шабаш, а «простым смертным киевлянкам позволялось немного отвести душу на своих мужьях и побеситься».

Журналист С. Ярон утверждал, что видел в Киеве брыксы еще в 1880 году. «Процессия состояла в том, – писал он, – что молодуха сидела в санках, которые тянул ее муж, понуждаемый длинной веткой орешника. Отправлялись обычно к кабачку, но молодуха требовала водку себе и приказывала распить ее в том месте, где она пожелает».

Анатолий Макаров. «Малая энциклопедия киевской старины»

– Это огромная честь для меня, Ясные Киевицы!

Василиса Андреевна с интересом обшаривала взглядом круглую комнату Башни, и поселившийся на ее лице восторг посвященной свидетельствовал ярче слов: она допущена сюда впервые.

– Приглашение в Башню Киевиц – мечта каждой киевской ведьмы, – призналась она, принимая предложение присесть на диван. – Даже Хозяин бывал здесь нечасто.

Но ее дифирамбы не стали бальзамом даже для горделивой Кати.

– Зато эта соплячка зашла к нам, как дети в школу! – сказала та. – Как она исхитрилась войти сюда? Я понимаю, она – дочь Кылыны и знает пароль. Но ключ… Я думала, ключей только три.

– Да не было у нее никакого ключа! – встряла Землепотрясная Даша. – Она завалила через балкон.

– Как к себе домой! – разгневалась Катя.

– Дело в том, – раздался размеренный голос Белладонны, – что это ее дом. – Кошачья блондинка вынырнула из тайника-кладовой и вспрыгнула на спинку дивана. – Акнир родилась здесь, – объяснила она. – В прямом смысле слова. Кылына произвела ее на свет в Башне Киевиц.

– Да-а, – восхищенно промолвила Василиса Премудрая. – Со времен Великой Марины Город не знал Киевицы мудрей. – Вася развернула полногрудое тело, чтобы взглянуть на висящую над каминной полкой древнюю фреску в византийском стиле.

Изображенная на ней Киевица Марина держала в руке Весы – их левая чаша сильно перевешивала правую.

Василиса нахмурилась:

– Кылына умела взламывать законы почище иного хакера.

– Кылына знала, – сказала Белладонна, – для своей дочери наш Дом сделает исключение.

– Выходит, – логично прибавила Маша, – Кылына знала, что Акнир придется пользоваться этим исключением? Знала, что в Башне поселятся другие? Что ее дочь не станет Наследницей?

Маша тоже смотрела на фреску.

И тоже хмурилась, тревожно и испуганно.

– Да откуда она вообще взялась, эта Акнир? – раздраженно спросила Катя. – Где она была раньше?

– Кылына отослала ее из Города, – чинно ответствовала Василиса. – Вы знаете лучше других, если б план Кылыны сработал, Киев сошел бы с лица Земли. Кылына замыслила опасное и не желала рисковать жизнью единственной дочери.

– Эта соплячка грозила нам каким-то судом. Обещала поединок. Кричала, что мы уже трупы. – Катя презрительно ухмыльнулась, припоминая, как нелепо та завалилась на пол.

Но тут же нахмурилась – посмотрела на фреску. На кособокие Весы в руке Великой Марины, провозгласившей тысячу лет тому первый закон Киевиц:

«Истина – в равновесии!»

Равновесие в Городе было нарушено.

– Вы правы, – похоже, Василиса умела читать чужие мысли. Или же Катины мысли были написаны у нее на лбу. – Вам не стоит недооценивать Акнир. Ге падение было разыграно. И кот подыграл ей.

– Предатель, – сжала кулаки Даша Чуб, поминая испарившегося вместе с Акнир вредного кота.

– Вовсе нет, – опротестовала Катя. – Молодец, верная сволочь. Вызывает уважение. А еще говорят: коты преданны не хозяину, а дому. А он даже не ест из моих рук – за мертвой хозяйкой тоскует. Лихо он нас развел, ничего не скажешь.

– Чертов корень. – Вася грустно улыбнулась. – Чертов корень увеличивает потенцию. Они знали, что вы…

– Ничего не знаем, – сказала Катерина. – Лично я ноготки от чернобрывцев не отличу.

– Не прибедняйтесь, – вежливо опровергла ее слова Василиса. Но помимо услужливой вежливости ничего утешительного в ее фразе не прозвучало.

– Василиса Андреевна, – дрожаще заговорила Маша, сцепив руки в страстный «замок», – вы видите сами, Весы в руках Марины покачнулись. Они сильно покачнулись. Так же, как два дня тому, когда Кылына вызволила Змея и Киев мог сгореть дотла. А еще утром Весы были ровными! Еще утром в Городе было равновесие. А после прихода Акнир… Вы не подозреваете, что она могла у нас украсть?

Ковалева напряженно воззрилась на Васю и, не дождавшись ответа, перевела застывший во взоре вопрос на всезнающую белую кошку.

– Не знаю, – сказала Белладонна, аристократично выпрямив спину. – Я проверяла чулан. Кроме денег, все на месте.

– Ну и хватит на них заморачиваться. – Желая разрядить атмосферу, Даша включила телевизор. – Ночью на небе зажжется красный огонь, мы все поймем и опять всех спасем. Проблем-то!

На экране застонал дневной сериал. На следующей кнопке бывшая киевлянка Мила Йовович агрессивно истребляла какую-то нечисть.

Изида Пуфик вернулась из кухни, куда захаживала, дабы слегка подкрепиться, и направилась прямиком к Даше Чуб. В то время как Бегемот наотрез отказывался признавать новых хозяек, а Белладонна смотрела на них с высоты белого муфтия, рыжая Пуф сразу выбрала в «мамы» Землепотрясную Дашу, да и Даша вскоре начала величать себя «мамой» ее «рыженькой девочки», «толстого мешочка» и «вредного батона».

Обе они, и круглая кошатинка, и крутобокая блондинка, обладали одной завидной чертой – высшей степенью беспроблемности.

– И на хрена Акнир сдались дореволюционные деньги? – скривилась Катерина, страдавшая чертой менее завидной. Катя ненавидела неподчинение.

Но ныне подвластный ей мир явно отбился от рук!

– Это как раз понятно, – сказала Маша. – Деньги нужны, чтобы пойти в Прошлое.

– А зачем ей вдруг в Прошлое? – полюбопытствовала Чуб, поднимая рыжую «дочу» на руки.

– Maman! – Из-за присущей ей лени Изида открывала рот не так часто, но, открывая его, чаще всего изъяснялась на языке Бальзака.

– В Прошлом Акнир сможет найти свою мать, – перевела кошачью реплику Вася. – Спросить ее совета. Судя по кладовой, Кылына нередко наведывалась в минувшие века. А то, что было, – остается навсегда.

Васе надоело сидеть, развернувшись на 90 градусов, и она встала с дивана, желая разглядеть фреску с покосившимися Весами получше.

– Зачем ходить так далеко? – не взяла в толк Катерина. – Кылына была жива еще неделю назад.

– Вы не знаете? – искренне изумилась Василиса Премудрая.

– Мы знаем, – избавила Катю от отрицательного ответа студентка. – Киевица может пойти в Прошлое. И не только Киевица – любая ведьма, если мы дадим ей ключ и если у нее достаточно сил. Чем больше силы, тем дальше в Прошлое можно пойти. Дойти до V, X века может, пожалуй, одна Киевица. Но даже Киевица не может вернуться во вчерашний день. Если бы мы могли менять вчерашние дни, все было бы слишком легко. Слишком большой искус – все бы все время исправляли вчерашние ошибки. В общем, самое ближайшее время, куда можно пойти, – тринадцать лет назад.

– Ладно, – позволила Катерина, – пусть топает в свой прошлый век, я не против. Я другого не понимаю. Почему наши Весы так болезненно отреагировали на тривиальную кражу денег?

Переключив телевизор, Даша поймала хвост новостийного репортажа: девица в мини-юбке сидела на загривке у парня и, смеясь, хлестала его хворостиной.

«За много лет до того, как Клара Цеткин и Роза Люксембург ввели в календарь 8 Марта, – затрещал журналист, – киевлянки давно праздновали свой женский день – Брыксы. На Петровки мужья обязаны были делать за жен всю работу по дому и выполнять любые их прихоти. Мужчины, которые в течение года обращались с женщинами недостаточно хорошо, попросту боялись выйти из дома. Украинские молодки объединялись в компании, чтобы хорошенько проучить их…»

«Землепотрясно!» – прониклась неизвестной народной традицией Чуб и широко открыла рот, желая задать вопрос об «украинском 8 Марта» двум имевшимся у нее в распоряжении историчкам, но не успела.

– Ясные Киевицы! – Преподавательница истории педагогического института приложила руку к своей безразмерной груди, – если мне будет позволено сказать вам правду…

– Позволяем, – разрешила Катерина Михайловна.

– При всем уважении к вам, вы отреагировали на кражу денег потому, что вы люди – слепые. Равновесие нарушено по намного более важной причине. Придя в Башню, Акнир официально объявила вам войну. В Городе раскол. Ведьмы распались на два лагеря. Большинство, – спешно пояснила предводительница киевских ведьм, – верят в вас. А я и наш Хозяин – не верим, мы знаем: вы – истинные. Иначе меня бы не было здесь. Но часть наших пошли за провозглашенной Наследницей.

– Что значит «провозглашенной»? – потребовала конкретики Катя.

– В свое время Кылына публично провозгласила дочь Наследницей и будущей Киевицей, – истолковала Василиса Премудрая. – И если Акнир призовет на вас Суд, даже я не сумею подготовить вас к бою за столь короткий срок.

– Насколько короткий? – уточнила Дображанская.

– По традиции поединок назначат на следующий шабаш. А следующий – это Петровки.

– Петровки?! – дернулась Даша. – Украинское 8 Марта? Так это еще и шабаш? Только что по телевизору показывали…

– Брыксы – не всеукраинский, а чисто киевский праздник, – сказала преподавательница. – В ночь на Петровки, накануне праздника святых Петра и Павла, ведьмы со всей Украины слетаются в Киев справлять шабаш на Лысой Горе. А слепые женщины – празднуют свой «шабаш». Правильнее сказать, праздновали его до революции. Киевлянки ездили на мужчинах верхом, во всех смыслах: запрягали их в телеги и сани, заставляли стряпать, стирать, а сами напивались и отрывались на год вперед.

– Ездили верхом? – Чуб уразумела, чем занималась теле-девушка в мини – воскрешением дореволюционных традиций! – Как ведьмы? Я во-още думаю, ведьмы – те же амазонки. И мы, и они сильнее мужчин. И мы, и они – свободны. И мы, и они – ездим верхом, только они на коне, а мы на метле. А ведьмацкая метла – во-още стопроцентный фаллический символ. И Фрейд бы наверняка со мной согласился!

Но Зигмунда Фрейда в Башне не обнаружилось, и эту интересную, животрепещущую и классную тему никто не поддержал.

– Брыксы имеют какое-нибудь отношение к делу? – справилась Катя.

Василиса вздохнула:

– Никакого. Если не считать того, что Главных шабаша года всего три. Первый – 1 мая на Вальпургиеву ночь, ее празднуют ведьмы всего мира. Второй, как вы знаете, с 6 на 7 июля, в ночь на Ивана Купалу. Третий – 12-го, в женский день.

– Сегодня 9-е! – подняла брови Катя. – Через два дня? И насколько это реально?

– Реально и весьма, – сказала Василиса Андреевна. – Суд над вами состоится через два с половиной дня. Теперь вы понимаете, почему ваши Весы покачнулись?

– Но ведь Кылына отдала власть сама! Нам! – Суд, назначенный на послепослезавтра, произвел впечатление даже на Чуб.

– Это так. – Вася озабоченно поправила бюст. – Но Акнир сказала вам правду. Существует закон. Киевица должна передать власть потомственной ведьме. Чаще всего ею оказывается дочь или родственница. Но родство – не непременное условие. А вот ведовская кровь – обязательное. Хотя вполне может быть, в вашем роду тоже были ведьмы? – Василиса Андреевна с надеждой посмотрела на Трех. – Ведь ведьмы, – взбодрилась она, – есть в роду каждой второй киевлянки! Шанс очень велик. Советую вам срочно навести справки.

– Мне не у кого спрашивать. Мои родители умерли. Я с тринадцати лет воспитывалась в приемной семье. Соболезнования ненавижу! – срезала Катя.

– А мой дедушка Чуб написал целую книгу про ведьм, – сообщила Даша.

– Хорошо, – положительно оценила творчество Дашиного деда Глава киевских ведьм. – То есть книга сама по себе ничего не значит. Но раз он ее написал, возможно, его мать или бабка, двоюродная прабабка, троюродная тетка – не важно… Хоть капля ведовской крови! Стоит доказать ведовство одной из вас, Суда удастся избежать. Правда, и Киевицей тогда будет признана только одна. Но это лучше, чем… – Вася удрученно умолкла.

– Чем что? – взволнованно прояснила Маша.

– У нас могут отобрать власть? – не поверила Катя.

– О нет, силу Киевиц нельзя отобрать. Вы можете отдать ее только сами.

– А если мы не отдадим? – выпрямилась Катерина Дображанская.

– Вы отдадите, – испустила новый вздох Василиса. – Если вам придется выбирать между силой и жизнью.

– Но Киевицу невозможно убить. Убить ее может лишь Город. Акнир зря обвинила нас в смерти матери, – сказала Маша.

– Но она не зря призвала на вас Суд, – возразила студентке Премудрая преподавательница. – Во время Суда между Небом и Землей этот закон не действует. Вы будете уязвимы. И бой будет один на один. Точнее, три на одну. Но это не лучший вариант. Проиграв Трем, Акнир попытается опротестовать результат. Лучше, если в поединок с ней вступит одна из вас. Но беда в том, что вы не справитесь с ней даже втроем.

– Вы шутите? – сломала губы Катя.

– Вы должны понять, Екатерина Михайловна, – на этот раз Вася приложила к груди уже обе руки. – Акнир – не обычная ведьма. Она юная, взбалмошная, но она выпестована с детства. Кылына растила ее Киевицей. Она знает и умеет практически все, что умела ее мать.

– Она обертиха? – придирчиво прищурилась Даша.

– Нет, Акнир не способная обращаться ни в людей, ни в животных. Но она гадуница, косматочка, кудесница. Чародейка, чертовка, бесиха, труболетка… Но главное – чароплетка!

– Можно с гадуницы поподробнее? – попыталась разгадать абракадабру Чуб.

– Гадуница – значит, умеет гадать и предсказывать будущее, – удовлетворила ее любопытство препод.

– А косматочка?

– Умеет ворожить с помощью своих волос. Весьма ценное качество, если под рукой нет ничего иного. Не случайно инквизиторы в первую очередь брили ведьм наголо. Считалось, что в женских волосах прячется сила Дьявола.

– Как интересно! – энергично тряхнула косами Даша. – А бесиха? Труболетка?

– Может насылать и изгонять бесов. Способна пролететь на метле сквозь печную трубу.

– Чертовка?

– Управляет чертями.

– Мы тоже управляли. Хоть нет, – понурилась Чуб, – черт только врал, что слушался нас, а сам нас круто подставил. А чародейка, чароплетка?

– Владеет чарами и может, при надобности, сплести новые заклинанья сама. Редчайший дар, его невозможно приобрести – с ним рождаются или не рождаются… Правда, – подбодрила Трех Василиса, – пока Акнир просто ведьма. В ней нет силы Киевиц. Но, к несчастью, ее нет и у вас. Вы сами не понимаете своей силы. Вы не понимаете даже, о какой силе я говорю. Она принадлежит вам, но вы не повелеваете ею. А Акнир готовили в Наследницы со дня рождения. Я должна сказать вам правду: я сомневаюсь, что вы сможете выиграть бой.

– Я пять лет посещаю боксерский клуб, – информировала ее Катерина. – А когда я вышла на ринг, выпив победного зелья…

– С передозировкой, – сказала Чуб. – Да неважно, – отмахнулась она. – Снова передозируем, раз такая жара! Слушайте, Вася, вы б Катю на ринге видели! Она была как не знаю что… Она могла бы всех там поубивать!

– Поединок между Небом и Землей – это не бой на кулаках, – тускло сказала Василиса Андреевна, стараясь не задеть ни бурнокипящих чувств Даши Чуб, ни чести Катерины Дображанской. – Он состоит из трех частей. В первом вам придется отвечать на вопросы. Для привычности назовем их тестами. Но чтобы ответить на них, нужно знать всю магию Киевиц, всю историю Города.

– Ну это разве что Маша сможет, – понадеялась Чуб.

– Я прочитала только пятую часть Книги, – отрицательно качнула головой студентка. – Но за два дня я могу…

– Да, Ковалева, – вернулся к Васе преподавательский тон. – С этим вы справитесь. Во второй части соперницы должны показать Суду, как их сила способна менять мир.

– Я могу разрушить дом, сжав руку в кулак, – сказала Катя.

– А я, наверное, только на метле пока хорошо летаю, – покаялась Чуб. – Зато Маша умеет воскрешать мертвых!

– Неплохо, – похвалила Василиса.

– И потом, – взбунтовалась Землепотрясная Даша, – прошло всего пять дней. Мы Киевицы всего пять дней! Без году неделя! Даже недели-то еще нет… Чего они от нас хотят?