Глава 4

Александр ощущал в теле полную невесомость. Словно он парил над землей в какой-то золотистой дымке. В пространстве, соединяющем небо и землю. Как будто он скользил среди полей, ускользающих в иные дали. Повинуясь влечению какого-то воздушного потока, он, как прежде в детстве, раскинув руки, бежал с горы, не считая ни метры, ни километры, бежал столько пока поверхность не станет ровной и движение само не перейдет на ровный шаг. Замедление произошло перед очередным склоном, уже более резким. Окружающее пространство приняло более четкие очертания.

Почувствовав головокружение, Александр заметил внизу девушку в легком голубом платье. Ее волосы развевались на ветру. Платье гармонировало с водой в ручье и синевой неба, разбавленной солнцем. Казалось, что она сама часть этой природы, что это русалка, выпорхнувшая из ручья, побаловать себя в солнечной ванне, и она сейчас раствориться в журчании лесного потока. Чтобы этого не произошло, он уже хотел окликнуть ее. На всю Вселенную, чтобы не исчезла! И не смог.

Язык его не слушался, из горла не вышло ни звука. Дивясь тому, что с ним происходит, и проверить, что все это ему не карзится, Майоров собрался разразиться свистом, тем самым, которым пересвистывал в юности всех дворовых пацанов. Но спугнет ли он тогда русалку? Рассудил, если настоящая – не испугается его выходки и не испарится. А если все-таки видение, тем более надо проверить, чур, меня тогда, как говориться.

Эх, была – ни была! Набрав полную грудь воздуха, он уже собрался испустить свой коронный свист, за который соседские ребята в школьные годы прозвали Сашку соловьем-разбойником, несмотря на его спокойный нрав и добрую натуру. И ощутив прилив сил в теле, почувствовал мышцы и… распахнул глаза. Оказалось, что на самом деле он лежал. И вместо залитых солнцем лугов и склонов, он обнаружил белый потолок, с которого ему в лицо светила лампа. Отворачиваясь от резкого света, Александр встретился глазами с девушкой. На него смотрела Надежда.

Глава 5

Надя, заметив судороги в теле пациента, приподнялась со стула. Вот бы как в сказке про спящую царевну, подойти, прикоснуться губами, и человек воспрянул ото сна – вновь полон сил и здоровья! Подумала она, с сочувствием отметив бледность в лице Александра Ивановича.

Осторожно вернув на кровать, свесившуюся руку Александра, Надя заботливо поправила одеяло. Обеспокоившись содроганием мышц, замеченными в теле пациента, она раздумывала, нужно ли об этом сообщить врачу.

Но если она это сделает – тогда ей не сдобровать. Не посмотрят и на то, что она сама работает в соседнем отделении, так отчихвостят, мало не покажется! Может, и с работы выставят. Все же вход в послеоперационную палату посторонним был воспрещен. Всем без исключения. Даже шуточками Леонида Лалетина тут она вряд ли отделается. Это он после работы с ней сюсюскает, а когда дело касается дела – все берегись! Иначе бы в его годы не слыл самым талантливым в районе хирургом.

Но что если тихо шепнуть об этом Анне? Может, она не выдаст? Либо все-таки это нормальная реакция организма человека под капельницей? Может, наоборот, раз руки содрогнулись, значит, скоро и сам вернется в сознание – метались мысли в голове Надежды, осознавшей, наконец, что она реально рискует своим положением, находясь в этой палате. Решив, все-таки незамедлительно выйти, и доверить Александра Ивановича профессионализму врачей и воле Божией, Надя еще с теплотой посмотрела на лицо милиционера.

Вспомнив его сосредоточенным и серьезным, она отметила сейчас в нем безмятежность, в чертах читалась доброта, и все же скулы говорили о характере и воле этого человека. «Классный мужчина. Хочу себе такого!» – поймала она себя на мысли. И в этот момент заметила, как дрогнули веки участкового, глаза распахнувшись, вновь сожмурились от света лампы. Через мгновение вновь открылись.

И они с ним встретились взглядом. Тепло и свет… Окутали ее снаружи в комнате, изнутри в теле. Надежда вновь испытала знакомое ощущение. И откуда-то из груди, из души, из сердца проснулась улыбка. Губы Майорова ответили ей тем же.

Глава 6

– Ну что, Наденька, ментик ожил, скажи Леониду Анатольевичу спасибо, – сам себя нахваливал хирург, преграждая дорогу Надежде, у которой так и не получилось абсолютно незамеченной скрыться со своего неформального дежурства в хирургическом отделении. Хорошо еще засекли не в палате! А то совсем бы никакими отговорками не отделаться!

– Спасибо, – просто ответила Надя, уворачиваясь от докучливых Лалетинских обнимашек. – Но ведь вы работали в команде.

– Ну конечно! Один в поле не воин, так и у нас в хирургии. Один латает, другой возвращает…

«О чем это он? Откуда возвращает? Неужели все было так серьезно???» – Надежде потребовалась выдержка, чтобы не выдать свое беспокойство и не накинуться на Лалетина с расспросами. Не нужно выдавать свой интерес к участковому. Ни к чему это. Начнутся и расспросы. И подковырки, а может, Саша вообще женат. Тогда и смотреть в его сторону не получится…

– А что это у тебя за странная сумочка?

– Вот за ней и приходила! Передали, – нашлась Надя, уже несясь со всех ног прочь к двери от атакующего внимания доктора Лалетина.

Глава 7

Несмотря на все события и переживания минувшего дня, Надежда Бедокурова, немного ночью дома отдохнув, со всех ног неслась утром на очередную смену. Так на работу она, пожалуй, никогда не торопилась. Хотелось прийти раньше, чтобы успеть заглянуть на хирургическое. Возможно, Александра Ивановича перевели уже в обычную палату, и тогда она навестит его попросту официально. Ей просто хотелось увидеть его снова. Тем более, что вчера, после встречи глазами, она, прислонив палец к губам, давая ему понять, что о ее визите знать никто не должен, в ту же секунду выскользнула из послеоперационной.

Сегодня медсестры ей сообщили, что состояние Майорова стабильное после того, как он пришел в сознание, его перевели в палату общего режима.

– Но к нему сейчас нельзя, – строго проговорили дежурная сестра, та самая, которая вчера игнорировала их с соседом, доставивших раненого Александра.

– Почему же? – уточнила Надежда.

– Потому что у него уже посетители, – отрезала женщина в белом халате.

Надежда, посмотрев в сторону палаты, где по ее предположению находится участковый, увидела, как оттуда выходит женщина в форме с погонами. Весь ее образ, включая прическу, макияж, узкую строгую юбку и ботинки на высоких каблуках, отчеканивавших по коридору, говорил о собранности, строгости и стиле.