Василиса отложила в сторону блокнот с ручкой, сняла очки и потерла ноющие виски. Стоило прервать сессию, в таком состоянии вести ее бессмысленно. Но что-то внутри, какая-то тихая крошечная часть Василисы удержала ее от этого логичного и правильного решения.

– Не пойму только, – задумчиво продолжила Мария и почесала кончик носа аккуратно подстриженным ногтем, – ты-то зачем сюда прыгнула?

Мир закружился перед глазами. Будто даже звуки стали глуше, почти пропали. Впрочем, последнее как раз было неудивительно. Кто-то с силой забарабанил в дверь, казалось, она вот-вот слетит с петель. Такой зверский шум поглотит любой другой.

– Василиса! – заорал из коридора хорошо знакомый голос. – Давай поговорим!

Она подскочила с кресла и, коротко, абсолютно механически, извинившись, рванула к двери. Повернулся ключ, щелкнул замок, и на пороге возник… Ваня. Буйные кудри всклочены, будто в них то и дело запускали пятерню; большие светлые глаза смотрят тревожно, в них плещется страх, смешанный с виной. Этими же чувствами от него разило, как алкоголем от ее соседа по лестничной клетке в пятницу вечером.

– С ума сошел, – сквозь зубы прошипела Василиса. – Что ты здесь забыл?

– Тебя.

В проеме приоткрытой двери мелькнуло любопытное лицо Марии. Только стать участницей сцены, достойной шекспировской драмы, пациентке и не хватало! Что ж, прием все-таки придется прекратить. Словно услышав ее мысли (а скорее привлеченный шумом), в коридоре появился Сергей. Он моментально оценил ситуацию и тут же ринулся в атаку.

– Ваши документы? – бросил он Ване. – Как прошли нашу охрану?

Сергей был в два раза старше Вани и намного шире в плечах. Сейчас он угрожающе наступал на ее бывшего, тесня того в сторону. От Сергея повеяло свирепостью скалящего зубы волка (морда зверя была набита на его бицепсе). Кажется, до работы в клинике он служил в охране какой-то большой шишки в министерстве здравоохранения, вот оттуда и взялись эти повадки.

– Меня пропустили, – с вызовом ответил Ваня, явно не понимая, в какие проблемы себя втягивает. – И я не к вам, я пришел к Василисе.

– Стоп. – Василиса подошла и властно положила ладонь на грудь Вани. Жест сработал отлично, ее дурачок заткнулся. – Сергей, прошу прощения, можете забрать пока пациентку? Личное дело, очень срочное.

Сергей волком зыркнул в их сторону, но мнение свое великодушно оставил при себе и молча вошел в кабинет, излучая неодобрение.

– Мария, я загляну к вам чуть позже, – пообещала Василиса, не переступая порога кабинета. – Мы не договорили.

– Ладушки, – покладисто ответила та, направилась к выходу и шепнула, проходя мимо: – Цепко он тебя держит.

Василиса как раз подтолкнула в спину Ваню. Он, споткнувшись о порог, перелетел через полкомнаты и приземлился в кресло. В то самое, где за пару минут до него сидела Мария.

– Что? – Василиса нахмурила брови. – Кто держит?

Сергей нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Ему, очевидно, хотелось поскорее увести пациентку в палату и, возможно, настучать на нее, Василису, главврачу. Случай и правда вопиющий. Клиника – закрытый частный объект, присутствие посторонних на котором строго запрещено.

– Крепко этот мир тебя держит, – так же негромко ответила Мария. – Только ты начинаешь из его сетей выпутываться, а он в тебя клещами впивается. Я же не слепая, все видела: сначала телефон, потом ручка, затем этот…

Она обернулась и внимательно посмотрела на Ваню. Фразу так и не закончила, слова многозначительно повисли в воздухе, как несорванное с дерева спелое яблоко. Сергей потерял терпение и, не дождавшись знака от Василисы, увел пациентку.

* * *

Разговор с Ваней вышел коротким и жестким. Василиса оказалась слишком зла, чтобы подбирать слова, а потому они сорвались с языка жалящими осами.

Она припомнила бывшему, как он прятал ее от своей состоятельной и влиятельной семьи, будто стыдился, что выбрал девушку не своего круга. «Лягушку болотную подобрал», как заметил отец Вани, владелец одного крупного градостроительного предприятия. Он-то, в отличие от непутевого младшего сына, с золотой ложки в детстве не ел и пробился с самого низа, а потому особенно ценил полезные связи. Те, которые у Василисы были, но знать о которых никому не полагалось. Она ради этого даже фамилию не поленилась сменить.

На словах про безродную лягушку ей бы рассмеяться, но что-то в хлестком глумливом сравнении заставило сердце забиться чаще. Не обида, нет, что-то более тонкое, невесомое, похожее на щекотку дежавю. И чем отчаяннее Василиса пыталась уловить за хвост неясное чувство тревоги, тем быстрее оно ускользало, мутной водой утекая сквозь пальцы.

– Местный царек, – буркнула себе под нос Василиса.

Охрана подтолкнула бредущего к воротам Ваню, и тот огрызнулся. Едва снова не завязалась потасовка, но обошлось.

Василиса поймала свое отражение в стекле и отвернулась от окна. Перед глазами калейдоскопом пронеслись унизительные воспоминания вчерашнего скандала. На семейном ужине, посвященном юбилею отца, Ваня наконец представил ее родне. За столом собрались вся семья, включая старших братьев с женами, а потому сцена получилась особенно грязной, даже несколько киношной. Не испытав все на собственной шкуре, Василиса подумала бы, что так не бывает: ну разве что в дешевых мелодрамах.

Ваня публично от нее отрекся, и предательство его до сих пор сидело в сердце острой иглой. Василиса перестала мерить шагами кабинет, коротко выдохнула, выпуская наружу злость, а затем решительно вернулась за стол и щелкнула мышкой. Рабочий ноутбук с легким гулом вышел из спящего режима. На экране темнота растаяла, и на ее месте возникло личное дело Марии.

Лучшее лекарство от любовной боли – работа. Тем более случай Марии Купцовой сложный. Одна только фраза «мир крепко держит тебя» чего стоит. Неужели у девчушки шизофрения? Болезнь, конечно, никого не щадит, но обрасти таким диагнозом в столь раннем возрасте крайне печально.

Василиса часто использовала это определение – «обрасти диагнозом». Не приобрести, нет, ведь приобретения у нее ассоциировались с чем-то позитивным, а именно обрасти: остаться внутри прежним, но претерпеть внешние изменения. Будто шерстью покрыться, как в сказке про чудовище. Как сказка, кстати, называлась? Что-то про цветочек аленький?

Василиса вспомнила аккуратно подстриженные ногти Марии, ее спокойную реакцию на вопросы и потянулась к ноуту.

«Онихофагии и явного беспокойства не проявляет».

Пальцы уверенно запорхали по клавиатуре, по экрану черными птицами замелькали буквы. Они выпрыгивали досаждающими галками, вызывая притихшую мигрень. К головной боли добавилась еще и легкая тошнота, и Василиса перестала печатать. Что-то было не так…

Еще через мгновение Василиса отогнала эту мысль и вернулась к работе. Заново пролистала личное дело, знакомясь с протоколом задержания. Параллельно с этим ввела в поиске «певец Финистов и фанатка» и включила первое попавшееся видео.

– Вопиющий случай, из-за которого едва не произошла трагедия, – серьезно глядя в камеру, проговорила журналистка. Микрофон в ее руке дрогнул, будто кивнул на ее слова. – В дом к знаменитому певцу Соколу Финистову пробралась сумасшедшая фанатка.

Корреспондент обернулась на роскошный особняк, возвышавшийся за ее спиной. Его дорогую отделку стыдливо прикрывал высокий металлический забор, но даже он не мог спрятать черного дыма, спиралью ввинчивавшегося в безоблачное небо.

Василиса оторвала взгляд от видео в углу экрана и углубилась в копии отчетов из полицейского участка, которые приложили к личному делу Марии Купцовой.

«Гражданка Мария Афанасьевна Купцова пробралась в дом потерпевшего поздно ночью. Версия подкупа охраны отрабатывается».

– Мы не знаем, как именно фанатке удалось обмануть новейшую систему безопасности, но известно, что Финистов совсем недавно обновил штат прислуги, и, возможно, кто-то из них поддался соблазну легких денег.

«В качестве возможного предмета подкупа в деле фигурируют золотые серьги с драгоценными камнями, выполненные в виде веретена. Со слов гражданки Марии Афанасьевны Купцовой, она подарила означенные золотые украшения домработнице, которая и впустила ее в дом».

Василиса задумчиво покрутилась в кресле. Версия с подкупом сережками выглядела сказочной. Кто в современном мире банковских карт и онлайн-переводов польстится на такое сомнительное вознаграждение?

– Злоумышленница проникла в спальню к певцу и связала его!

Голос журналистки звенел от предвкушения, и Василиса покосилась на экран. Она рассмотрела значок известного канала, чьей основной тематикой давно стали скандалы со звездами. Что ж, это объясняло эмоциональность выпуска.

– Неизвестно, что было на уме у сумасшедшей, но до нас дошли слухи о попытке сексуализированного насилия. Менеджер Финистова эту информацию не подтвердил.

Эту новость стоило переварить. Пара шагов, и Василиса оказалась у окна. Из приоткрытой форточки по-прежнему сладко тянуло цветущей сиренью. Василиса не глядя щелкнула по кнопке электрического чайника, стоявшего на краю подоконника, и механически бросила в кружку пакетик с заваркой. По кабинету поплыл шум закипающей воды. Этот звук всегда успокаивал ее не хуже кваканья болотных лягушек, которых она включала перед сном.

– Планы злоумышленницы нарушила невеста Финистова, которая без предупреждения вернулась в дом. Безумная фанатка при столкновении с невестой попыталась скрыться с места преступления. Ей это почти удалось, ведь именно в момент ее побега возник стихийный пожар из-за короткого замыкания. К счастью, охрана сработала оперативно и поймала злоумышленницу, а огонь удалось быстро потушить.

Совпадение? Пожар и правда возник случайно, или Мария обеспечила себе пути отступления? Пациенты их клиники иногда проявляли удивительную смекалку в самых неожиданных вопросах.

Видео, запущенное на ноуте, подходило к концу:

– К сожалению, это все, что известно к данному часу, – проговорила журналистка. Ядовитым неодобрением, сквозившим в ее голосе, можно было опрыскивать кусты от паразитов. – Встретиться с нарушительницей спокойствия Финистова мы не смогли: она бесследно исчезла прямо из полицейского участка.

Что ж, отец Марии среагировал оперативно: час-два промедления – и фото его дочери просочились бы в сеть. Чайник утробно щелкнул и затих. Василиса плеснула кипяток в кружку, бездумно повозила пакетиком по дну и, вернувшись за стол, снова засела за полицейский протокол. Она легко нашла свидетельские показания домработницы:

«Девка с виду безобидная, не похожа на всех этих наглых баб. Конечно, я отправила ее восвояси, когда она попросилась в дом. Как иначе-то? Я погнала ее, но мерзавка ключ от черного входа у меня из кармана вытянула!»

Василиса полистала свидетельские показания, но больше ничего интересного не нашла.

«Записано с моих слов… Дата… Подпись…»

Пустой чай горчил, но сахар закончился, а идти к коллегам не хотелось. Дело Марии Купцовой, несмотря на его очевидную простоту, затягивало все сильнее. Впервые за несколько лет Василису действительно заинтересовала история пациента. Скажи ей об этом кто-нибудь сегодня утром, она бы рассмеялась. Многолетний медицинский опыт превратит в сухарь даже самый мягкий кусок хлеба, а потому Василиса уже давно ничего не ощущала по отношению к больным и их родственникам: ни сочувствия, ни любопытства. Впрочем, возможно, причина была вовсе не в работе, а в ней самой. В личной жизни Василиса тоже все больше превращалась в ледышку. Даже любовь к Ване не смогла ее толком пробудить, так, лишь ненадолго встряхнула. Все казалось каким-то ненастоящим, не стоящим внимания…

Василиса пролистала полицейский протокол до конца и вернулась к медицинской карточке пациентки. Ее волновало кое-что, напрямую не связанное с преступлением, а именно – список вещей, с которыми Мария Купцова поступила в клинику.

Их оказалось совсем немного: джинсы, худи, кроссовки и куртка, в кармане которой нашли потрепанное птичье перо и носовой платок с ручной вышивкой. Ни телефона, ни ключей от дома, ни косметички. Описание вышитой картинки (распахнутый человеческий глаз) занесли в базу, но Василиса сделала пометку взглянуть на вещи лично: мало ли, вдруг что-то упустили из виду. Ну а пока определенно пришло время еще раз поговорить с Купцовой.

* * *

Она нашла ее прогуливающейся по саду. Мягкие больничные тапочки на ногах Марии с легким шуршанием скользили по асфальтированной дорожке. Вьющиеся волосы трепал ветерок. Он же заставил Марию ухватиться за высокое горло зеленой (как и вся больничная одежда) водолазки и стянуть его под подбородком. Солнышко припекало по-летнему, но после дождя воздух еще не прогрелся. Серебристые капли поблескивали на зеленых листьях деревьев, между которыми вилась садовая дорожка. Чуть позади прогуливающейся подопечной брел Сергей. Заметив Василису, он приободрился и сухо бросил:

– Спровадили бывшего?

В отблесках солнца прищуренные глаза старшего медбрата сверкнули по-звериному хищно, а улыбка больше напомнила оскал. Василиса одернула себя: сама-то она сильно добрая после ночной смены? А у Сергея она вторая подряд.

– Откуда знаете, что бывшего?

– Мудрая женщина с такими не церемонится.

– С какими?

– С избалованными папенькими сыночками. Я таких в свое время навидался. Одного еле с себя сбросил…

Василиса торопливо отвела глаза. На миг вместо Сергея она увидела серого волка с царевичем на спине. Картинка оказалась такой яркой, живой, что все вокруг поплыло цветными пятнами. Пришлось снова снять очки, а затем с усилием вернуть их на место и чуть надавить на оправу. Мир встал на место, как собранный пазл, а вновь напомнившая о себе мигрень прошла.

Что ж, учитывая прошлое место работы Сергея, неудивительно, что он успел нанянчиться с чужими богатыми отпрысками.

– Я хочу поговорить с Марией. – Василиса вернула разговор в деловое русло. – Лучше здесь, в саду, в неформальной обстановке.

Были в клинике пациенты, которым запрещали прогулки, но Купцова к такой категории не относилась. Все могло измениться вечером, после заключения Василисы, но пока…

– Я буду рядом. – Сергей кивнул на ближайшую лавочку. – Располагайтесь.

С этими словами он отошел в сторону, но остался в зоне видимости. Мария же, все это время безмолвно наблюдавшаяся за их разговором, неуверенно улыбнулась:

– Ты вернулась.

– Мы еще не договорили.

Рукой Василиса предложила пациентке присесть и сама опустилась рядом. Купцова не казалась опасной, но близость Сергея успокаивала. В самом начале их знакомства этот одинокий волк пытался к ней подкатить, но понятливо соскочил, стоило ей намекнуть на жениха.

– Расскажи, пожалуйста, что случилось, когда ты проснулась? – с почти искренним интересом спросила Василиса. Блокнот в этот раз она не взяла, а потому готова была запомнить каждую мелочь, чтобы затем занести ее в историю болезни. – Ты сразу поняла, что твой отец – отражение?

Между Марией и ее отцом считывался застарелый конфликт. Возможно, всему виной его женитьба на другой женщине? Василиса погуглила. Их клиент, «тот самый Купцов», в отличие от своего сказочного прототипа, горевал недолго и быстро нашел утешение в объятиях известной фотомодели. Не это ли стало первым камешком в лавине, накрывшей Марию?

– Да. Не только он, но и большинство людей здесь, – ответила Мария. Ее взгляд рассеянно заскользил по кронам деревьев, на ветках которых мелькали воробьи. – Ты первая оказалась настоящей. Я даже обрадовалась: вдруг это добрый знак! Вдруг ты мне поможешь.

– Помогу. Моя работа – помогать людям, оказавшимся в ситуации, похожей на твою.

Василиса снова не без удивления отметила, что говорит искренне. По какой-то причине Мария вызывала у нее симпатию. Возможно, из-за личной драмы? Василиса давно разорвала отношения с отцом, тем еще бездушным типом, чахнущим над своим криптовалютным златом. Но отголоски этой боли до сих пор иногда давали знать о себе.

Мария резко повернулась. На веснушчатом лице нежным цветком расцвел восторг.

– Спасибо! – сказала она и порывисто сжала ладонь Василисы. – Что тебе рассказать? Что ты хочешь знать?

Василиса покосилась на мягкую девичью руку, затем на Сергея, зорко следящего за ними, и, кашлянув, сказала:

– Ты говорила, что шагнула в зеркало. Что было потом?

– Оказалась в этом мире. Поначалу спала, как и все тут, а затем перышко меня разбудило. Ты не знаешь, стражники, которые меня обыскали и в повозку с решетками посадили, не потеряли его?

– Не знаю, – уклончиво ответила Василиса. – Но попробую узнать.

В глазах Марии вспыхнула благодарность.

– Только перышко меня с любимым связывает! Если ударить перышком о сырую землю, он ко мне прилетит, никакие оковы не удержат.

Василиса уточнила:

– Раньше уже прилетал?

– Нет, – жалобно ответила Мария, но тут же с жаром добавила: – Так он не знал, где меня искать!

Что ж, пожалуй, лучше перевести тему. Сейчас не время искать логические нестыковки в ее рассказе.

– Как ты оказалась в доме Финистова?

– Подожди, дай расскажу все сначала. – Мария помолчала, собираясь с мыслями, а затем затараторила: – Как проснулась, вспомнила наказ Бабы-яги, которая меня зельем напоила и в зеркало пустила. Она сказала, чтобы нашла я трех ее сестер. У первой по блюдечку с яблочком узнаю, где искать любимого. Две другие вручат мне дары, от них отказываться нельзя: пригодятся.

– Ты не знала, где искать Финистова? В сети ведь все есть.

Тут Василиса немного слукавила. Вряд ли адрес известного певца гуглился на раз-два, но при желании эта проблема решалась.

Мария покачала головой:

– Не пойму, о чем ты. Догадываюсь, но смысл слов теряется. Хорошо, скажу как на духу: память отражения слетает с тебя осколками, стоит проснуться. А потому я как ребенок в этом мире: ничего не разумею, плутаю в трех соснах. Только судьба, что ниткой волшебного клубка ведет, и не дает вконец заблудиться.

– Понимаю. Продолжай.

– Бросилась я наружу в чем была. Вокруг шум, гам, повозки без лошадей… От испуга влетела в первые попавшиеся двери. Они меня завертели и выплюнули внутрь терема с высокими потолками. Там я ни жива ни мертва упала на лавку, а вскоре ко мне девчушка села. С виду Баба-яга Бабой-ягой, хоть и маленькая совсем.

– Почему?

– Волосы зеленые, в косы заплетены, но из кос веревки торчат.

«Дреды», – поняла Василиса и кивнула.

– Я спросила, знает ли она моего Финиста. Она рассмеялась и сунула мне под нос его портрет. Я хотела забрать, но она отобрала и сказала, чтобы не трогала больше ее телефон. А телефон ну точно блюдечко только не круглое, но яблоко сзади на нем издали видно.

«Айфон», – мысленно хмыкнула Василиса.

– Так-так, а дальше?

– Взмолилась я, попросила рассказать, как мне его найти. Она посмеялась, но в телефон носом уткнулась, а потом сунула мне бумажку с местом, где живет Финист.

Что ж, Марии повезло: ей попался эмпатичный подросток. Говорят, дети сейчас все через одного рождаются компьютерными гениями. И адрес чужой пробьют, и данные личные взломают.

– Я поблагодарила и отправилась восвояси. По дороге попалась мне небольшая комнатка с вышивальщицами. Одна из них снова мне напомнила ягу. Но волосы у нее были красные, как пламя.

Судя по описанию, Мария набрела на мастер-класс по рукоделию. Василиса, не перебивая, внимательно выслушала историю о подаренном наборе для вышивания (наверняка рекламная кампания какой-нибудь фирмы) с пяльцами и иголкой. Там же, на мастер-классе, Мария вышила тот самый платок и отправилась дальше. Уже внизу, в холле, ее окликнула старушка, в которой Мария, конечно же, признала третью сестру Бабы-яги. Старушка, похоже, и сама не очень хорошо соображала, потому что попросила донести тяжелую сумку до дома. Из рассказа получалось, что старушка буквально вырвала из мочек золотые сережки и всучила их Марии. Хорошо, если и правда так, а иначе в скором времени им поступит запрос из полиции на некую девушку-воровку, обманом выманившую у старой больной женщины семейную реликвию.