Девушка с небесного цвета глазами с интересом уставилась на сыщика. Постепенно интерес в ее взгляде сменился чем-то другим, и Мариша не сразу смогла определить, чего хочет от сыщика эта девица. И лишь когда та сменила позу, в результате которой и без того короткая юбка стала еще короче, а в глазах появился призывный блеск, Мариша наконец-то поняла, о чем она думает.

«Вот и отпускай его одного! – с плохо скрываемой злостью подумала она. – А если бы я не поехала? Что тогда? Эта хищница мигом бы его захомутала!»

– Итак, вы – старшая дочь покойного! – утвердительно произнес он, глядя на кареглазую девушку.

– Да, меня зовут Ольга Гребнева. Как странно слышать, что папу называют покойным, – добавила она и поежилась.

– А вы… – и сыщик выжидательно уставился на наглую девицу.

– Попробуйте догадаться! – с вызовом ответила она.

– У нас здесь не клуб знатоков, – жестко ответил сыщик, – и я не обладатель хрустальной совы.

– Вообще-то я тоже не смахиваю на телезрителя, пытающегося выиграть несколько тысяч рублей, – усмехнулась девушка. – Меня всегда удивляло, что заставляет людей писать глупые письма и прилипать к экранам телевизоров ради жалких десяти тысяч рублей?

– Для кого-то это целая зарплата, – ответил ей Эрик, хотя и не намеревался этого делать.

– Да, наверное, вы правы. Я как-то не подумала об этом. Так что вы хотели узнать?

– Ваше имя.

– И номер телефона, как я полагаю?

– Лиана! – со злостью окликнул ее Черемнов. – У нас не театр. Хватит кривляться!

– А чего ты мной командуешь? – надулась девушка. – Я разговариваю с мужчиной. А вдруг он захочет еще что-нибудь про меня узнать? Я же не могу выложить ему всю мою подноготную.

– Это сыщик, а не мужчина! – процедил Анатолий.

Эрик усмехнулся, услышав это.

– Правда? – сделав вид, что удивлена, сказала Лиана. – А почему же он сразу об этом не сказал? Тогда, конечно, я и имя назову, и номер телефона. Все-таки это не обычный прохвост, которых так много в нашем обществе.

Марише очень хотелось вцепиться этой наглой девице в ее шикарные волосы и оттаскать. Останавливало ее лишь одно – сразу после этой выходки Эрик посадит ее в машину и отправит домой.

– Значит, слушайте! – царственно махнув рукой, сказала девица. – Меня зовут Лиана. Фамилия – Викторова. Про возраст ничего говорить не буду. У девушек неприлично об этом спрашивать. Скажу только, что я на год младше Ольки. Надеюсь, вы не воспользуетесь моей откровенностью и не будете пытать Олечку о ее возрасте? Я здесь в качестве гостя, – добавила она в ответ на вопросительный взгляд Эрика. – А если еще точнее, я считаюсь девушкой вот этого молодого человека, – и она мотнула головой в сторону Толи Черемнова.

Тот покраснел и даже сжал кулаки.

«Интересно, она всегда такая или только когда находится в обществе новых мужиков? – подумала Мариша и немного успокоилась. Похоже, Эрик не собирался идти у нее на поводу. – И вообще, что я беспокоюсь? – задала она себе вопрос. – Можно подумать, он в первый раз вызывает интерес у девушек. Наверняка у него таких, как она, были десятки, и ведь до сих пор он ни на чью удочку не попался! Значит, Эрику вполне можно доверять». Однако чувство озабоченности где-то глубоко внутри все равно осталось.

– Что значит, считаетесь? – невозмутимо поинтересовался сыщик.

– То и значит, – отрезала она. – Мы вроде как собираемся пожениться, вот только с датой никак не определимся.

– Значит, вы уже больше, чем девушка.

– Ничего это не значит. Вдруг я еще передумаю. Я стою сейчас, так сказать, на перепутье.

– Лиана, – тихо прорычал Анатолий. – По-моему, ты не в себе!

– А в ком? – делано удивилась девица. – Мне пока нравится мое тело, и я не собираюсь ни в кого переселяться.

– К сожалению, мне оно тоже нравится, – прошипел Черемнов еле слышно, но Мариша все равно разобрала. Видимо, Лиана тоже расслышала эти слова, потому что облизнулась, словно сытая кошка, и снова поменяла позу. Теперь она села, поджав под себя ноги и выпятив вперед грудь.

«А кофточку можно было надеть и поскромнее!» – со злостью подумала Мариша.

– Вы забыли обо мне, – вдруг послышался голос третьей девушки.

– Я никогда ни о ком не забываю, – уверенно произнес Эрик и оценивающе взглянул на вторую сестру.

– Я младшая сестра Оли, Инна. Мне семнадцать лет. А Ольге – двадцать четыре, – и она метнула быстрый взгляд в сторону Лианы.

«Значит, этой стерве двадцать три, – тут же сосчитала Мариша. – А ведет себя как сорокалетняя, набравшаяся опыта женщина. А Иннуся, видимо, не очень-то и любит эту девицу!»

Лиана только усмехнулась и еще больше выпятила грудь. Анатолий, и без того бледный, побелел еще больше.

Кстати, для семнадцати лет Инна держится очень хорошо. Обычно в этом возрасте девчонки не особо включают мозги. Им хочется сверкать, обращать на себя внимание, болтать разные глупости, и меньше всего их волнует чужое мнение.

Инна была совсем другой. Серьезнее, рассудительнее… Кстати, Ольга, видимо, тоже не принадлежала к женщинам типа Лианы. И больше была похожа на Инну. И это казалось удивительным при такой матери, как Вера. Может, они пошли в отца? Ой, да ведь Вера не приходится матерью Ольге. Она ее только воспитала. Хотя в большинстве случаев только воспитание и имеет значение.

«Нет, скорее всего, девочки пошли в отца», – решила Мариша и сосредоточилась на разговоре.

– Вы уже знаете, кто убил папу? – прямо спросила Инна и устремила на сыщика внимательный взгляд.

– Пока нет, мы еще не со всеми познакомились. А у вас есть какие-то идеи?

– Если бы они у меня были, – сквозь зубы протянула девушка, – я бы стерла этого… урода в порошок!

– Вы любили отца?

Инна окинула сыщика странным взглядом.

– Я его обожала! Он был мне и за отца, и за мать! Мама вечно парит в своих непонятных грезах и надуманных болячках, а он всегда был человеком слова – не любил болтать понапрасну. Если мне было что-то нужно, он не разводил пустых разговоров. Надо, значит, надо. А если он считал, что моя просьба глупая, то так и говорил.

Эрик несколько секунд смотрел на девушку, глаза которой горели лихорадочным блеском, а потом медленно перевел взгляд на остальных.

– Я повторю свой вопрос для вас, – обратился он к присутствующим. – Кто-то знает, кто убил Георгия Семеновича?

Все по очереди помотали головами.

– И подозрений тоже никаких нет?

В этот раз раздались нестройные ответы:

– Нет, никаких.

– Вера Николаевна, судя по всему, тоже не в курсе…

Инна фыркнула.

– Что-то не так? – поинтересовался Эрик.

– Вы лучше спросите, в курсе ли она, что вообще творится у нее дома? – презрительно ответила девушка. – Она может рассказать вам лишь о салонах красоты и модных магазинах.

– Ну, зачем ты так? – тихо спросила Ольга, не глядя на сестру.

– Потому что это так и есть! – буквально выкрикнула та. – Тебе хорошо, она не твоя мать!

– У меня вообще не было матери, – так же тихо сказала Ольга.

– Может, это и к лучшему.

– Скажите, Ольга, – обратился Эрик к старшей сестре, – а вы любили отца?

– Любила, – кивнула она. – Хотя и не так пылко, как Инна. – Она печально посмотрела в окно. – Сейчас я понимаю, что ревновала папу к сестренке, но ничего не могла с собой поделать. С папой у нас были довольно холодные отношения. А мне хотелось большего…

– Папа тебя тоже любил, – ответила Инна. – Ты сама не хотела с ним тесно общаться.

– Мне всегда казалось, что я у него на втором плане, – медленно продолжила Ольга. – Сначала отъезд мамы, потом женитьба на Вере, рождение Инны… Он был в этой жизни, а я осталась в прошлой!

– Неправда! Папа тебя очень любил и все время расстраивался, что ты его избегаешь!

– Да? – удивилась Ольга. – Мне он этого никогда не говорил. В любом случае уже ничего не вернешь. А я так хочу сказать, как я его люблю! – и девушка внезапно разрыдалась.

Она плакала жалобно, словно потерявшийся ребенок. Инна хотела было подойти и обнять сестру, но передумала и осталась на своем месте.

– Ну, все, хватит, – Ярослав был единственный, кто подошел к девушке. – Все знают, что ты любила отца. И он это знал. Я слышал, как он говорил Еремею, что очень хотел бы, чтобы ты была чуть более мягкой. Он знал, что ты его любишь, но не можешь переступить через себя и простить ему вторую женитьбу.

– Серьезно? Он так говорил? – Ольга подняла на парня заплаканные глаза.

– Еремей Еремеевич… – Ярослав обернулся к мужчине.

– Да, был у нас такой разговор, – подтвердил тот, – Гоша жаловался, что ты вся в мать. Та никогда не подходила первой, даже если была виновата, и ты такая же.

– Значит, мама была упрямой?

– Да, очень!

– А вы ее знали?

– Знал! Причем очень хорошо. Мы раньше дружили семьями. А когда твоя мама приняла решение уехать за границу, то дружба закончилась. Моя жена не приняла Веру, а Вере не понравилась Люся. Потом Люся умерла, и я стал чаще ездить в гости к вашему отцу.

– А почему мама уехала?

– Не знаю точно. Гоша говорил, что ей предложили хорошую работу, и она не могла отказаться. Правда, она звала с собой твоего отца, но он и сам не поехал, и тебя не отдал. Сказал, что глупо тащить ребенка невесть куда. Кстати, он оказался прав. Сначала она писала, звонила, присылала подарки. А потом звонки стали все реже, поток писем иссяк, и она пропала. Гоша пытался узнать, что с ней случилось, и какие-то общие знакомые рассказали ему, что она счастлива, получила обещанную работу, живет с мужчиной и думать забыла о прежней жизни.

– Я раньше часто спрашивала папу о маме, – произнесла Ольга. – Но он никогда мне о ней не рассказывал.

– И правильно делал! – подхватил Еремей. – Как бы ты себя чувствовала, если бы узнала, что мать тебя бросила?

– Не знаю, плохо, наверное.

– Вот именно! Так что Гоша все правильно сделал.

– Олька! – Инна бросилась к сестре и крепко обняла ее. – Прости, я тебя все время дразнила, а нужно было жалеть… Ведь у меня были и папа, и мама. Хотя мама еще та, но лучше такая мать, чем которая тебя бросила.

– Не надо, Иннуся, – слабо отмахнулась Ольга. – Я уже выросла, стала большой девочкой и способна сама о себе позаботиться. Вот только папы больше нет…

Мариша чуть слезу не пустила, настолько жалко ей было Олю. Не повезло девчонке! И маму потеряла, и с папой контакт не нашла. А теперь и вовсе поздно о чем-то сожалеть.

– Значит, ни у кого никаких соображений нет… – повторил Эрик и снова оглядел присутствующих.

Те в ответ помотали головами.

– А кто еще живет в доме?

– Кроме нас, проживает Лена, она выполняет обязанности горничной, – стала перечислять Инна, – Марта Игоревна, повариха, и папина секретарша – Ирина Владимировна. Но мы все зовем ее Ирочка.

– А охранник?

– Вы имеете в виду Марата? Он уезжает домой. А кроме него, есть еще и Иван. Они работают по очереди. Одну неделю – Марат в первую смену, а Иван в ночь. А потом они меняются.

– А секретарша постоянно проживает в вашем доме?

– Последний месяц – да. Папа потянул ногу, и доктор запретил ему много ходить. В крайнем случае только по дому. Он в офисе оставил своего заместителя, а секретаршу пригласил пожить здесь.

– А почему бы ему просто не отдохнуть?

– Папа не умеет отдыхать. Без работы он становится злым и раздражительным.

«Как мне это знакомо!» – пронеслось в голове у Мариши.

– Работы много, и папа хочет выполнять ее сам. Но без секретаря у него это плохо получается. В голове мыслей много, но их нужно перенести на бумагу. А у Ирочки нет автомобиля, и она не смогла бы ездить к папе каждый день. Вот он и предложил ей пожить у нас.

– Вера Николаевна сказала, что вы меня вызываете? – в гостиную быстрой походкой вошла горничная. – Я к вашим услугам.

– Да, у меня к вам два поручения. Первое – приготовить три комнаты для проживания. Мы останемся здесь, пока дело не будет закончено, – пояснил он. – А второе – пригласите сюда, пожалуйста, Марту Игоревну, Ирину… – сыщик бросил взгляд на Инну.

– Владимировну, – подсказала та, – но можно просто – Ирочка.

– И Марата, охранника.

– А мне что сначала делать, готовить комнаты или звать народ? – впала в ступор горничная.

– Сначала звать народ. Вас мы тоже ждем, так что поторопитесь.

Елена кивнула и побежала выполнять поручения.

– Вы пока свободны, – сказал сыщик всем присутствующим. – Я переговорю с обслугой, а потом решим, куда двигаться дальше. Да! И пока никто никуда не уезжает, – добавил он. – Всем все понятно?

– Когда говорит такой красивый мужчина, – проворковала Лиана, – сразу все становится понятно!

– Пойдем, – прошипел Анатолий и бесцеремонно взял девушку за локоть.

– Ты считаешь, что я без поддержки не смогу дойти до своей комнаты? – процедила она. – Слава богу, ноги пока на месте.

– До поры до времени, – еле слышно сказал мужчина.

– Фу, какой грубиян! – нарочито громко произнесла девица. – Господин сыщик наверняка более обходительный, в отличие от тебя!

– Давай двигай! – Черемнов вытолкал ее из комнаты.

– Ну и девица, – присвистнул Голубев, когда гостиная опустела. – Тайфун! А уж какая красотка!

– Ты на нее даже не смотри, – предупредил его Эрик.

– Что, думаешь, братец мэра приревнует?

– Нет, он-то как раз меня мало волнует. А вот она сожрет и не подавится. Диву я даюсь на мужиков, которые кидаются на таких акул. Ведь видно же невооруженным взглядом: ей нужны от мужиков только две вещи: деньги и признание ее неотразимой.

– Да? – с сомнением сказал следователь. – А я бы никогда про нее так не подумал.

– А как бы ты подумал?

– Что она мечта любого мужчины!

– Мечта… – хмыкнул Эрик. – Попробуй помечтай о такой, потом без штанов останешься!

– А ты откуда знаешь? – и Голубев хитро посмотрел на сыщика.

– Знаю… Был печальный опыт.

Мариша удивленно посмотрела на сыщика. Надо же… А она-то думала, что он – неприступная скала. Оказывается, и в его жизни не обошлось без любовной истории. Нужно будет как-нибудь расспросить его об этом. Когда настанет подходящий момент.

Дверь гостиной снова открылась, и в комнату вошла очередная группа. Первой вышагивала высокая стройная дама лет сорока в темном облегающем костюме. За ней следовала женщина постарше. Невысокая, пухлая, с красным цветом лица и выражением обиды.