Спустя час я едва держусь на ногах. Чертовы туфли давят на пальцы так, что хочется заплакать, а лучше разуться.
Зачем нужны все эти мучения, не понимаю? И, я заметила, что большинство дам носят этот аксессуар со стойкой улыбкой на лице. Исключение касается только женщин в возрасте, для них каблук имеет нормальную устойчивую высоту.
– Примите мои поздравления, – киваю в ответ на приветствие, в знак признательности мужчине с седыми бакенбардами. Если я правильно помню, это Борис Адамов. Один из моих сторонников и друг моего покойного отца. – Рад видеть вас в добром здравии.
За какой-то час о моем здоровье справились больше двадцати человек. Столько раз я этот вопрос не слышала, даже во время прохождения медосмотра в нашем мире.
– Благодарю, – отвечаю, не забывая держать лицо расслабленным. Никто не должен догадаться о том, что нынешнее представление – это пытка для меня. – Пожалуйста, проходите.
К несчастью, Адамов оказался не последним из гостей. Он, как и все приглашенные мужского пола до него, даже не взглянул на глубокий вырез моего платья. Бабушка говорила, что приличия не велят пялиться.
К тому же, я оказалась не единственной в таком фасоне. Добрая половина из пришедших дам явились с оголенными плечами. И мой лиф на их фоне теперь кажется не таким уж вызывающим. Но так я думала ровно до того момента, когда на моем пороге не нарисовался генерал Дологов.
Его цепкий взгляд нагло прошелся по моей фигуре, залип в ложбинке между грудей, и только потом сфокусировался на моем, красном от смущения, лице.
– Рад видеть вас в добром здравии, – произнес мужчина с кривой ухмылкой на губах. – Похоже, что слухи о вашей преждевременной кончине, в самом деле, несколько преувеличены.
Принесла же тебя нелегкая!?
А прогнать нельзя. На публике я должна поддерживать видимость хороших отношений со всеми членами Совета. Тем более, с Дологовым.
– Люди всегда любили болтать, – шиплю сквозь зубы, натягивая изо всех сил на губах улыбку.
Корсет жмет, туфли давят, кожу обжигает наглый цепкий взгляд этого мерзавца. А я так и не смогла вернуть своим щекам привычный оттенок. Последний раз так беспомощно сгорала со стыда, когда меня перед всем классом усадили на стул поведения. Была у нашей учительницы начальных классов такая традиция. Этот стул она использовала для особо отличившихся. И каждый знал, что это стул позора.
Вот там я сейчас и оказалась, на стуле позора.
– Расскажете, как вам удалось воскреснуть, Варвара Андреевна? – с места в карьер начинает допрос Дологов.
Он впился взглядом в мое лицо, крепко сжав челюсти. Кажется, я, даже, услышала, как заскрежетали его зубы.
– Вашими молитвами, генерал, – выплевываю на эмоции, желая поскорее избавиться от этого настойчивого нахала.
Мужчина только крепче сжал челюсти. Всего мгновение, и мне показалось, что он вцепится мне в горло прямо сейчас. Даже запершило от такой перспективы. Но Дологов быстро взял эмоции под контроль, заставив себя улыбнуться уголками губ в ответ на мою колкость.
– Для того, чтоб переварить яд, одних молитв недостаточно, – продолжает мужчина настаивать.
Ну, чего ты прицепился?
Легенду о моем двойнике бабушка быстро распространила по всему городу. Может, он газет не читает?
– Вы правы, генерал Дологов, – отвечаю, комкая ткань юбки, сжимая руки в кулаки. – Хорошо, что мы вовремя приняли меры и наняли двойника. Наверняка, вам уже известна эта история.
Судя по его взгляду, этот человек не поверил в мою героическую браваду. Ну, и ладно! Пусть катится со своими подозрениями к черту! Если весь город верит мне, то и ему придется поверить.
– Пожалуйста, проходите, – делаю приглашающий жест рукой.
Не разрывая зрительного контакта, генерал ловит на лету мою ладонь и дергает на себя, заставляя меня податься вперед.
– Держишь меня за идиота? – шипит в ухо таким тоном, от которого по коже пробежал озноб. – Тебе придется ответить на мои вопросы, рано или поздно.
Он резко выпустил мою руку. Качнувшись на каблуках, я едва смогла устоять на месте.
Генерал не оставит меня в покое. Этому дьяволу мало статьи в газете и шепота прохожих на улицах. Ему допрос с пристрастием нужен. Чтобы отплатить мне за свое унижение, вчера, в Совете. Я поставила его на место, это всем ясно. Теперь он не уйдет без реванша.
Черт!
Во что ты влипла, Варя?!
Пока меня трясло от испуга, Дологов прошел мимо и растворился в толпе приглашенных гостей. Явно довольный произведенным эффектом. Меня никто не готовил к этой игре, я не владею самообладанием настолько, чтобы противостоять такому натиску.
Отхожу в сторону, чтобы немного прийти в себя.
– Что случилось? – подходит ко мне бабушка. Наверняка, она видела меня с Дологовым, и теперь волнуется.
Не хватало еще снова пережить все, пока буду ей рассказывать!
– Голова разболелась, – отмахиваюсь. – Сейчас пройдет.
– Может мои капли? – предлагает.
Мотаю головой.
– Нет, мне уже легче. Можешь подменить меня? – спрашиваю. – Я пойду к гостям.
– Да, – кивает она. – Я подменю тебя. Иди.
Мне нужно быть веселой и довольной жизнью. И это получится, если не натыкаться на генерала, у которого ко мне ненужные вопросы. Вон он, весь в черном, как всегда. Его форму видно из любой части зала. На фоне разодетых гражданский, этот выделяется своим строгим нарядом. Мог бы уже и без погон явиться! Все-таки, не на плацу находимся!
Ну и черт с ним!
Во дворе зажгли фонари, и это добавило некоего уюта. По правде сказать, под грозовыми тучами не очень комфортно. Мне все время кажется, что вот-вот начнется ливень. Но он все не начинается. Да и ветра нет, как обычно бывает перед грозой. Странная погода, и второй день подряд. Но, кажется, что она удивляет только меня…
– Как вы думаете, Варвара Андреевна? – обращается ко мне Иван Стасов.
Никак не привыкну к тому, что в этом мире всех волнует мое мнение по каждому вопросу. И я должна внимательно слушать всех вместе и отдельно каждого, чтобы быть в курсе событий. Но это выходит с трудом, потому что цепкий взгляд генерала я ощущаю кожей, в какой бы части сада не находилась.
– Полностью с вами согласна, Иван Павлович, – отвечаю, кивая. Мы обсуждаем проект строительства нового квартала, работа над которым, как я поняла, ведется уже второй год. – Думаю, мы сможем уладить неприятности со сметой расходов. Давайте, обсудим этот вопрос на будущей неделе.
Бабушка говорила, что мне принадлежит самая крупная строительная компания в городе. По сути, семейное предприятие Токмачевых монопольно владеет этим рынком. Наверняка же, там есть бухгалтер или финансовый аналитик. Надо будет выяснить у него, что можно сделать со сметой и с непредвиденными затратами, которые обозначились.
– Непременно, – кивает обрадованно Стасов.
Я опять ощущаю, как лопатки жжет от мерзкого взгляда. Так этот гад мне и спину прожечь может!
Принесла же его нелегкая! Как только земля носит этого нахала?!
Поворачиваюсь на это ощущение, как на маяк, указывающий курс. Этот дьявол даже не отвернул головы. Думает, напугал меня своей наглостью? Надеется получить ответы?!
А хрен тебе!
Эх, жаль, нельзя показать ему тот самый неприличный жест, который коротко, но доходчиво, объяснит мою позицию!
Дологов, видимо, почувствовал мое настроение. Потому, что его губы снова скривила наглая усмешка. А потом он отвернулся, как ни в чем не бывало.
Мания величия, помноженная на манию преследования.
Самоуверенный наглый самец.
Терпеть не могу таких!
К вечеру голова идет кругом от бесконечных тем и разговоров. И все от меня чего-то хотят. В то время, как мне хочется всего двух вещей – тишины и снять эти чертовы туфли!
Бабушка ушла к себе в спальню, сославшись на усталость. Я тоже пыталась сбежать, но она категорически мне это запретила. Видите ли, праздник мой, и гости мои. Бросать их на произвол судьбы – верх неприличия. Хоть и назвать произволом то, что здесь происходит, даже с натяжкой, не получится. Столы ломятся от еды, официанты снуют между гостями, разнося шампанское и закуски. Прохладный предгрозовой день сменился предгрозовым вечером. Я уже не волнуюсь по поводу внезапного дождя. А мечтаю о том, чтобы он нагрянул и разогнал всех жаждущих обсудить что-то важное с именинницей.
И ладно бы еще, о чем-то приятном и волнующем мне рассказывали. Но нет, такое ощущение, что, кроме собственной выгоды и проблем, эти люди ничего видеть не способны. И тут, даже, не важно, в какой из коалиций состоит тот или иной член Совета. Все они, как на подбор, стараются выторговать у меня какие-то привилегии или налоговые льготы. Так и хочется крикнуть им: «Эй, разве, не Совет принимает все решения?! Вот и ставьте на голосование!».
Боже! Как же они мне все надоели!
Еще и дурацкие туфли, от которых я почти не чувствую ног. Кажется, что после мероприятия, мои ступни просто отвалятся, потому, что так и не дождались сочувствия своей владелицы. Именно это обстоятельство заставило меня пойти на отчаянный шаг. План прост – скрыться в кабинете от посторонних глаз и снять, наконец, чертовы каблуки.
Стараясь, чтобы меня никто не заметил, я крадусь в собственном доме. Ступаю, как можно тише, чтобы на грохот от каблуков не сбежались все домашние. К счастью, я немного приноровилась к обуви, и мне удался маневр. Кажется, меня никто не видел, пока я шла по коридору, и потом через холл. Значит, можно какое-то время провести в спасительном одиночестве.
Внутренне ликуя, открываю двери кабинета. И замираю на пороге.
Этот самоуверенный гад, то есть генерал Дологов, копается в моем столе с таким видом, словно, это его собственный дом и его стол. От такой борзости у меня на миг перехватило дыхание и челюсть упала вниз. А потом котелок стал закипать. Может, и дым из ушей повалил, кто знает?
Ценой невероятных усилий мне удалось вернуть челюсть на место и выдавить из себя вопрос:
– Что ты здесь делаешь?! – возмущение в моем голосе сильнее подогревает ярость к этому ненавистному человеку.
Я знала, что его наглость не имеет предела. Но сегодня он перешел все обозримые красные линии. И как только хватило духу копаться в моих бумагах?! Да еще и с таким невозмутимым видом?!
Вот гад!
– Роюсь в твоем столе, – спокойно отвечает мужчина.
Он продолжает свое грязное дело, отодвигая на себя ящики и бесцеремонно заглядывая внутрь. Так, словно, меня здесь нет. Но я тут. И от злости закипаю все сильнее.
– Какого черта?! Я сейчас вызову охрану! – рявкаю громко, делая шаг вперед.
– Не вызовешь, – достает пистолет и направляет дуло на меня.
Сердце ухнуло в пятки, по позвоночнику прокатился озноб. Мне еще не приходилось бывать в таком положении, когда жизнь висит на волоске. И, скажу я вам, это очень страшно.
– Закрой двери, – говорит приказным тоном. – Веди себя тихо. Одно резкое движение, и я выстрелю.
Стараясь не рухнуть на пол от страха, делаю шаг вперед. Смотрю прямо в глаза своему самому опасному врагу. Он решил пойти ва-банк, чтобы победить любой ценой. Но я тоже не из жидкого теста сделана.
Каждый шаг может быть расценен, как угроза. Поэтому стараюсь все делать медленно. Нельзя его злить. По крайней мере, пока.
Еще шаг. Рукой толкаю двери, как было велено. Щелчок замка за спиной полностью отрезает нас обоих от всего остального мира.
Колени дрожат, сердце лихорадочно колотится где-то в горле. Но показывать свой страх этому мерзавцу я не имею права. Он зашел слишком далеко, и поплатится за это. Сжимаю руки в кулаки, это помогает сосредоточиться и подумать о том, как быть дальше.
Дологов решителен и настойчив, но и я тоже. Он хочет победить меня любой ценой. Но я не намерена сдавать ему победу. Он хочет власти, и ради нее готов скормить мне яд. Нельзя забывать о том, что он сделал с моим двойником из этой реальности. Надо быть хитрее. У любого человека есть слабости, и генерал не исключение. Эх, знать бы еще, в чем эти слабости заключаются?!
– И что дальше? – вскинув гордо подбородок, сверкаю в него глазами. – Убьешь меня?
Под крышкой стола есть маленькая красная кнопка для вызова охраны. Нужно незаметно нажать на нее, и тогда генералу придется отвечать. Делаю шаг вперед, медленно и плавно, чтобы не злить хищника. Пока Долгов возится с бумагами в моем столе, я постараюсь незаметно добраться до кнопки.
Генерал не реагирует на мой вопрос, а я стараюсь продвигаться вперед. Еще шаг, и еще.
Чертовы туфли! Как и платье!
Ну, почему именно сейчас?!?
Нога запуталась за ткань, а мой правый каблук соскользнул вперед. Не удержавшись на месте, я рухнула у самого стола, как подкошенная. Так больно и обидно, хоть рыдай!
Отсюда красную кнопку хорошо видно. Но дотянуться до нее не представляется возможным. Вот и барахтаюсь, пытаясь подняться на ноги. На потеху мерзавцу в погонах.
Дологов обошел стол и, положив пистолет на край столешницы, протянул мне ладонь.
– Зачем мне тебя убивать? – спрашивает издевательским тоном. – Быстрее ты сама себя прикончишь. Давай, помогу, – предлагает великодушно.
Ему смешно? Ух! Ненавижу!
Подскакиваю на ноги и со злостью сбрасываю туфли. Генерал смотрит на меня, и его бровь ползет вверх. Еще бы! С горящими глазами и красным, как рак, лицом я, наверняка, выгляжу особенно нелепо.
Да, я деревенщина! И что дальше? Будешь упражняться в остроумии? Да пошел ты!
– Я лучше сдохну, чем прикоснусь к тебе! – шиплю на него, поправляя платье. – Ты мне противен, понял?
Дологов делает шаг вперед. Его тяжелый взгляд, кажется, прожжет во мне дыру. Этот человек опасен, а я позволила себе забыться и высказать ему свое мнение.
– И давно я тебе противен, м? – еще шаг, который вынуждает меня отпрыгнуть назад.
Генерал надвигается на меня грозной тучей. Он напряжен, зол, нет, в ярости. Сжимая челюсти, подавляет жестким темным взглядом. На мне нет туфель, и теперь мужчина возвышается надо мной, грозясь растоптать, как назойливую муху. Пячусь назад, пока не упираюсь спиной в стену.
Дологов приближается.
Еще шаг, и у меня внутри все сжимается от страха. Запах его парфюма, свежий бриз с нотками пряного дерева, заполняет легкие.
О проекте
О подписке