Всё в мире – кружащийся танец
И встречи трепещущих рук.
Александр Блок
Дом, кажется, совсем не изменился, был таким же, каким его запомнил Вадим. Молодой мужчина остановился возле покосившегося забора, через редкие гнилые доски которого был виден запущенный огород. Старые кусты черёмухи теперь разрослись, их ветки шатром покрывали вход во двор.
– Хорошо, – довольно улыбнулся Вадим, – Самое начало июня. У нас с тобой всё лето впереди, Мариша.
– Да? – без особого энтузиазма отозвалась белокурая девушка и со скучающим видом осмотрела дом, – И что мы здесь будем делать всё лето? Вадим, давай погостим дня два и назад в город, ещё успеем путёвки выкупить на море. В Байдайхе сейчас самый сезон.
– Ну уж нет, Мариш, – мягко возразил парень, – Я этого лета десять лет ждал.
Вадим немного помедлил, прежде чем отворить старую скрипучую калитку. Он лишь на мгновение закрыл глаза и сразу же их открыл, резко распахнул калитку, снял с плеч тяжёлый армейский рюкзак, бросил его на землю и вошёл во двор, в котором не был двенадцать лет. В глубине двора возле старого сарая совсем юная девушка развешивала бельё. Привстав на цыпочки, она дотянулась до верёвки, перекинула через неё белоснежную простынь и обернулась на скрип калитки, удивлённо посмотрела на вошедших. Вадим узнал девушку за несколько секунд вперёд перед тем, как увидеть её лицо. Лиза выросла, как он и ожидал. Теперь перед ним стояла стройная восемнадцатилетняя девушка с большими светло голубыми глазами. Мягкие пряди пышных тёмно каштановых волос выбились из узла на затылке и волнами ниспадали на щёки. Красивая линия чуть припухлых губ делала её лицо чувственным. Худенькая изящная фигурка юной девушки и невысокий рост придавали всему её облику хрупкость и беззащитность.
– Лиза, сестрёнка! – взволнованно воскликнул парень и, не дожидаясь ответа, обнял и поцеловал её в щёку, – Узнала меня, малышка?
Девушка смутилась, её щёки покрылись румянцем.
– Вадим… – тихо прошептала она и улыбнулась в ответ. Её тяжёлые тёмные ресницы вздрогнули, глаза стали влажными. И девушка, уже не сдерживаясь, со слезами в голосе воскликнула, – Брат! Вадим! Я же думала, что больше никогда-никогда тебя не увижу…
Парень рассмеялся, всё ещё не выпуская девушку из своих объятий, он произнёс:
– Вот я и вернулся домой, сестрёнка. Как же я скучал по тебе, Лизка!
– Я думала, мы никогда не встретимся снова…
– Как я мог не вернуться, Лиза? Помнишь, я же тебе обещал? – Вадим подмигнул младшей сестре и разжал руки, выпустив её из своего захвата.
Да, Лиза помнила о той клятве, данной братом в детстве, когда они расставались, и она, совсем ещё маленькая девочка, горько и безутешно рыдала. Тогда Вадим пообещал обязательно вернуться к ней. Годы шли, и Лиза решила, что он забыл своё обещание. Вадим вдруг спохватился, вспомнил о Марине, обернулся и увидел её стоящей возле калитки всё с тем же скучающим недовольным видом.
– Знакомься, Лиза, это моя невеста Марина, – произнёс парень, показывая на свою спутницу. Лиза взглянула на неё, и её ледяной злой взгляд обжёг Марину. В этом первом взгляде, которым посмотрела на неё сестра её парня, было столько неприкрытой ненависти, что Марина поняла – эта хрупкая маленькая девушка, не сомневаясь ни секунды, может нанести удар, чтобы уничтожить её. Молодая женщина поёжилась, задавая себе вопрос, за что и так сразу эта девушка возненавидела её без всяких на то причин?
Лиза между тем откровенно разглядывала невесту брата, стройную высокую блондинку.
– Мариша, это моя сестрёнка, Лиза, – Вадим представил своей девушке свою сестру.
– Очень приятно, – сдержанно произнесла Марина и улыбнулась.
Лиза ничего ей не ответила, повернулась к брату и обратилась только к нему одному:
– Проходи в дом, брат. Сейчас я разогрею обед.
– Батя-то дома? – поинтересовался парень, – Как вы тут живёте-то?
– Он на смене, вечером вернётся, – произнесла Лиза и, отвернувшись, встряхнула простынь, прежде чем повесить её на верёвку.
Вадим прошёл к калитке, поднял с земли рюкзак и обратился к Марине:
– Пошли в дом, Мариш. Не волнуйся, родная, тебе здесь понравится.
Молодая женщина ничего не ответила, но пошла вслед за парнем.
Лиза посмотрела им вслед, а когда её брат и его девушка зашли в дом, отвернулась и провела по влажным глазам тыльной стороной руки, смахивая слёзы. Неужели, через столько лет они встретились вновь? Время, проведённое с Вадимом, стало самым ярким и счастливым воспоминанием детства Лизы. Первое время девочка очень ждала возвращения своего сводного брата. Он ей писал письма, и она ему рисовала картинки и неумело их подписывала. Став старше, они продолжали переписываться и обмениваться фотографиями, а потом он вдруг перестал отвечать на её письма. И теперь они встретились. Вадим стал взрослым мужчиной, высоким, рослым, широкоплечим. А как ему идёт военная форма! Глаз от него не отвести… Коротко стриженый, как и тогда в детстве, только выражение серых глаз стало жёстким, даже когда он улыбался. И рядом чужая девушка, претендующая на его внимание. « Ну почему, почему у меня так?! – с отчаянной горечью думала Лиза, – Почему у меня нет ничего, что есть у других моих сверстниц?»
Развешав бельё, и немного успокоившись, Лиза вернулась в дом, чтобы разогреть обед. Марина молча наблюдала, как девушка разливает борщ по тарелкам и режет хлеб.
– Если бы я знала, что ты приедешь, Вадим, я бы приготовила настоящий обед, – произнесла Лиза, пододвинула брату тарелку с борщом и положила в суп ложку сметаны. Девушка обращалась только к брату, полностью игнорируя Марину и, казалось, даже не замечая её.
– Я не хочу есть, – произнесла Марина, отодвинув от себя тарелку и желая этим поддеть девушку, – Чаю только выпью.
Лиза спокойно взяла её тарелку с борщом, пододвинула её себе, села напротив брата и стала есть.
– Как батя – то? – спросил Вадим, посмотрев на сестру.
– Он вечером вернётся и сам тебе всё расскажет, – тихо ответила девушка и быстро переменила тему беседы, – Ты надолго, Вадим? Как твоя служба?
– Лизонька, я рапорт написал, ушёл со службы, – пояснил парень, – Теперь буду работу на гражданке искать. И хочу здесь остаться.
– Остаться? – переспросила Лиза, не веря услышанному, – Ты правда хочешь остаться, брат?
– Ну да, – кивнул Вадим, с аппетитом доедая борщ.
Марина раздражённо поправила белокурые пряди волос и взглянула на Вадима:
– Что значит остаться?! Ты мне говорил, что это на пару дней всего!
– Передумал я, Мариша. Вот пока сюда в поезде ехал и передумал. Здесь хочу остаться, здесь мой дом.
– А со мной что, считаться не надо? – вспыхнула молодая женщина.
Лиза встала из-за стола и произнесла:
– Брат, ты тут устраивайся, летний душ во дворе есть, твоя комната не занята, можешь отдохнуть. А мне пора на работу, вечером вернусь.
– Погоди, Лиза. Как это на работу? – изумился Вадим.
– Вадим, потом поговорим, вечером, – ответила Лиза и скрылась в комнате. Через несколько минут она вышла, уже переодевшись в старенький спортивный костюм.
Вадим допивал чай, он с интересом взглянул на сестру и поинтересовался:
– А всё-таки, Лиза, куда ты? Где ты работаешь? Разве ты не учишься?
– Уже нет. Я в школе полы мою. Вадим, мне, правда, пора. Вечером я тебе всё расскажу, – и девушка поспешила выбежать из дома.
Марина молча сидела за столом, когда дверь за Лизой закрылась, она сказала:
– Я не понравилась твоей сестре.
– Почему ты так решила, Мариша? – не согласился парень, – Ты просто себя накручиваешь.
– Да она мне и слова не сказала! Она, если ты не заметил, даже не поздоровалась со мной! Как будто меня и вовсе нет! Как будто я пустое место!
– Успокойся, Мариша. Просто для Лизы это всё очень неожиданно. Мы же не виделись двенадцать лет. Она привыкнет.
– Нет же! Дело не в этом, – упрямо возразила молодая женщина, – Я ей очень сильно не понравилась. Она даже не пытается это скрыть.
Вадим ничего не ответил, он встал из-за стола, подошёл к Марине, притянул девушку к себе и нежно поцеловал её в губы.
Когда Лиза вернулась домой, отчим уже сидел за столом и ужинал.
– Где тебя носит? – проворчал он, – Ты задержалась на целых двадцать минут.
– Лидия Алексеевна задержала, – поспешила оправдаться девушка, – Она мне предлагала поехать подработать в палаточный лагерь.
– Никуда не поедешь, – резко перебил отчим, – Готовь ужин.
Девушка поспешила скрыться в своей комнатке, боясь спросить у отчима, где Вадим. Но вскоре она услышала его голос. Парень зашёл в дом, отвлёк своего отца расспросами, и Антон больше не обращал внимания на девушку. Лиза быстро начистила картошки, пожарила её на сковороде, сделала салат из первой зелени – редиса, черемши, лука, проворно накрыла на стол. Вадим, разговаривая с отцом, часто посматривал на неё, но ни о чём не спрашивал. Когда поужинали, Лиза постелила чистое постельное бельё на старом диване в бывшей комнате Вадима. Уже выходя из комнаты, она столкнулась с братом.
– Лизка, погоди, – Вадим встал в проходе, – Ты мне обещала всё рассказать. Почему ты в школе полы моешь? Батя хорошо зарабатывает.
Девушка смущённо отвела глаза и тихо ответила:
– Вадим, не сейчас… Завтра он уедет на смену, и мы поговорим.
– Лизавета, – голос брата стал твёрже, – Ты убегаешь от разговора. Ты не рада, что я вернулся, да?
Щёки девушки мгновенно вспыхнули румянцем.
– Нет, что ты! – поспешно заверила его Лиза, – Я рада. Очень рада. Я ведь уже и надежду потеряла тебя увидеть… Только не могу я сейчас при твоём отце говорить…
– Ладно, понял, – уступил парень, – Но завтра от разговора ты не отвертишься, сестрёнка.
– Доброй ночи, брат, – мягко произнесла она.
– Доброй ночи, Лизонька, – ответил молодой мужчина и отступил, освобождая девушке проход. Она поспешила скрыться от брата.
Нет большей печали, чем вспоминать минуты радости в несчастье.
Данте Алигьери « Божественная комедия»
Лиза лежала без сна, она с жадностью прислушивалась к шёпоту, доносившемуся с соседней комнаты. И от того, что совсем рядом через тонкую стенку находятся два человека, которые нравятся друг другу, девушка ещё острее чувствовала своё одиночество. Приезд брата всколыхнул ворох чувств, яркие воспоминания времени, проведенного с ним, теперь накрыли девушку. И она начала вспоминать…
Это место на реке Завьяловке мало кто знал из детей, а из взрослых – так вообще никто. После наводнения, когда под тяжестью воды сгибались ветви деревьев, а на каменистый берег намело песка и глины, у самой реки образовалось что-то наподобие шалаша из веток ив. Стенки и крыша шалаша – переплетенные между собой стебли прибрежных кустов, ребятам даже ничего специально придумывать не надо. Мальчишки – Вадим и Славка сделали лопатами углубление в середине маленькой песочной полянки, где прикрепили два колышка и перекладинку между ними – вот и готово место для костра. Дым от костра стелился по земле, от него воздух становился горьковатым. В золе запекли картошку, а потом чистили её горячую, разламывали на две половинки и ждали, когда она остынет на ладонях. Лиза ела картофель не спеша, посыпав солью. Славка быстро и жадно проглатывал наполовину очищенную с подгорелой шкуркой картофелину, проводил грязной ладонью по рту, оставляя на губах чёрные разводы от золы. Лиза смеялась над ним, говорила, что у него выросли усы. Когда мальчишки уходили купаться, Лиза долго сидела в шалаше из ив и смотрела, как сквозь сетку из их тонких стволов солнце оставляет на воде яркие блики. Посмотришь на такой блик, закроешь глаза, и долго ещё солнечный блик яркими всполохами режет до боли глаза. Больше всего Лизе нравилось то, что из своего тайного убежища она могла видеть всё, что происходило на берегу и на водной глади реки, а её саму никто увидеть не мог. В этом была будоражащая тайна. Хотя дым от костра уже поднялся вверх над ивами, и крики купающихся мальчишек были слышны далеко, да и эхо от скал доносило детские голоса далеко-далеко, Лиза считала своё убежище надёжно спрятанным.
В самом шалаше места было немного – ямка для костра, да старенькое одеяло, прямо на котором мальчишки насыпали соль, горку печенья, немного хлеба и кусок сала. Вот их нехитрые лакомства. Чуть ниже в просвете ивовых веток виднелся глинистый спуск к воде. Вадим при помощи маленького топорика вырубил уступы, получилась лесенка, по которой Лиза спускалась к воде. Дно реки вдоль берега мелкое, и вдоль него можно было пройти до переката, где стояли рыбацкие сети, укреплённые на колышках, которые тянулись от одного берега к другому.
Вадим, только недавно подстриженный налысо, переплывал на другой берег и нырял со скалы. Его выбритая макушка ещё не успела загореть и белела на фоне почти чёрной от солнца шее. Он не обращал внимания на Лизу, занятый купанием с мальчишками. Но девочка знала, что её никто и тронуть не посмеет. Вадим будет тут как тут. И несчастному обидчику мало не покажется.
А потом они все мокрые и замёрзшие грели чай в старом железном котелке, почерневшем от дыма. Пили чай и смеялись. А летний ветерок пролетал над шалашом, но дети не ощущали его. Ветви и листва надёжно оберегали своих маленьких жителей.
Тогда они наловили много рыбы, а когда возвращались домой, их застал тёплый летний ливень. Который так же быстро и внезапно закончился, как и начался. Насквозь мокрые, они прибежали к дому Славки, где баба Феня дала им сухие полотенца и достала из холодного сырого погреба квас. Лизе не понравился резкий вкус хлебного кваса, но она и виду не подала, потому что мальчишки с жадностью опустошили кружки с квасом. А потом жарили рыбу. Баба Феня поставила большую чугунную сковороду на стол, и дети брали жареную рыбу со сковороды руками и ели. И было так вкусно…
Всё это Лиза вспоминала, уткнувшись лицом в подушку, когда внезапно дверь в её маленькую комнатку приоткрылась, и на пороге появился отчим…
Нет ничего омерзительнее любви по принуждению
Сократ
Лиза в испуге сжалась под одеялом.
– Лиза, – услышала она его тихий голос, – Вставай и выходи в сарай. Жду тебя там, давай быстро.
Произнеся это тоном, не терпящим возражений, Антон вышел из комнаты. Лиза тяжело вздохнула, медленно встала, превозмогая себя. Она накинула кофту на худенькие плечи и тихо вышла в коридор. Когда она бесшумно проходила мимо комнаты брата, до неё донеслось весёлое хихиканье Марины, счастливый и беспечный приглушённый девичий смех. Сердце Лизы сжалось в болезненный комок, она подумала, что не сможет вынести этого. Но надо терпеть, терпеть до тех пор, пока не иссякнут последние силы, и она не сможет больше терпеть… Она вышла во двор, её волосы потрепал лёгкий тёплый ветерок, как будто желая успокоить и приласкать девушку. Ночь была тихой, только где-то далеко на окраине деревни за огородами изредка раздавался лай собак. Лиза постояла немного, любуясь красотой ночи, вдыхая влажный запах земли и молодой травы. Как хорошо, наверное, быть девушкой, просто девушкой в свои восемнадцать лет, беспечной и беззаботной… Быть невинной и наивной! Гулять вот такими восхитительными летними ночами по тихим деревенским улицам вместе с друзьями… Лиза резко встрепенулась. Так, хватит! Иначе она не выдержит, с ума сойдёт. Лучше ни о чём таком не думать. Девушка вдохнула, как перед прыжком на глубину, и вошла в сарай.
Антон уже был там и ждал её, сидя на лавке и докуривая сигарету.
– Лиза, ты долго шла, – раздражённо произнёс он и резко приказал, – Раздевайся!
Девушка вздрогнула в испуге и послушно сняла кофту, затем дрожащими руками стянула с себя тонкую сорочку и осталась в одних трусиках. Антон сидел молча и курил не спеша, откровенно разглядывая обнажённую девушку. Лиза стояла перед мужчиной и ждала, обречённо и смиренно.
– Из-за приезда Вадима нам будет не всегда удобно, – наконец раздражённо произнёс он, – Чёрт же его принёс… Но это не значит, что ты не будешь исполнять свои обязанности.
Антон встал, сорокапятилетний здоровый мужик, широкоплечий, но уже с обвисшим животом, волосатой грудью и руками. Как же он был отвратителен до омерзения! Какое счастье было бы не видеть его! Никогда!
Мужчина подошёл к дрожащей девушке и грубо схватил за тонкое запястье, подтащил к старому стулу и заставил сесть, затем завёл её руки за спинку стула, крепко связал запястья ремнём. Девушка молчала, ожидая очередной неминуемой пытки. Крепкие мужские руки обхватили её голову.
– Открой рот, – грубо приказал Антон, стянул с себя штаны, обхватил одной ладонью тонкую шею Лизы, а другой рукой просунул свой толстый возбуждённый член в рот девушке. Он сделал резкое движение бёдрами вперёд и просунул член до упора в горло Лизе, обхватил двумя руками её голову и начал глубоко входить в её горло. Девушка издавала утробные звуки, похожие на хрипы.
– Хорошо…, вот так… да… – с придыханием тихо произнёс он. Девушка закрыла глаза, чтобы не видеть своего мучителя. Постепенно дыхание Антона начало сбиваться, стало прерывистым и тяжёлым.
– Да, да… Так… Хорошо! Ох… – стонал мужчина от удовольствия.
Лиза старалась не думать о том, какое брезгливое чувство вызывает этот отвратительный волосатый мужик. Она ощущала свою беспомощность. Маленькая худенькая, полностью беззащитная перед взрослым большим мужиком. Она ждала только одного – когда он, наконец-то, её отпустит. Но вот Антон отстранился, но Лиза знала, что это только начало её пытки.
Он развязал запястья девушки и приказал:
– Вставай.
Лиза поднялась со стула, испытывая невыносимую слабость от омерзения.
– Вставай сюда на колени, – опять приказал он.
Теперь к чувству омерзения добавилось чувство животного страха. Антон указал на место в углу сарая. Девушка безропотно сняла трусики, прошла в угол и встала на колени, зная, что сейчас ей будет не только омерзительно, но ещё и больно. Мужчина подошёл к Лизе, поднял её руки за запястья и крепко привязал их верёвкой к перекладине напротив, затем с возбуждением, жадно, посмотрел на девушку, стоящую на коленях, обнажённую, со связанными руками. Пряди тёмных волос упали на её бледные щёки.
– Как же я хочу тебя, – выдохнул он, пристраиваясь сзади неё, – Ты только моя, ты слышишь? Ты полностью принадлежишь мне. Я буду тебя сейчас трахать, много и сильно. Сейчас я тебя поимею, – прохрипел он, уже не в силах сдерживаться, раздвинул ноги девушки, засунул в вагину сразу три пальца и начал ими исследовать влагалище, просовывая пальцы глубже, так, чтобы нащупать шейку матки, перекатывая её между своих пальцев. «Боже… как мне страшно…», – пронеслось в сознании Лизы. Она почувствовала, как его пальцы нажали на шейку матки, как его дыхание при этом стало горячим, утробным.
– Сейчас я тебя растяну, – приговаривал он, вытащив пальцы и вводя член во влагалище очень сильно и резко во всю длину. Девушка ахнула от боли. Антон хрипло засмеялся.
О проекте
О подписке