– А вы разве не будете смотреть заключение, эпикриз и фотографии с последнего МРТ? – удивлённо переспросила Вера.

– А зачем? – переспросил Казимир.

– Я не врач, а целитель и я вижу перед собой живого человека и мне этого вполне достаточно, чтобы оценить его состояние и сложность его проблемы. Сюда людей на носилках бывало приносили, а уходили отсюда они на своих двух ногах, Вера Николаевна. Какого рода помощь вы хотите от меня получить, уважаемые? – уже более серьёзно и без налёта доброго юмора поинтересовался Казимир.

– Казимир Вячеславович, мы к вам приехали с надеждой, что вы возьмётесь персонально опекать и курировать Никиту. Нам вас порекомендовал Анатолий Иванович и нам просто не к кому обратиться за помощью – умоляюще попросила Вера.

В это время Никита, сидевший на одном из пеньков, слегка наклонился влево и едва не упал на землю, с трудом сохранив равновесие.

– Что-то голова, вдруг, закружилась – тихо проговорил Никита.

– Может прилечь хочешь, Никитушка? – тут-же переспросила сына мать.

– Нет лучше посижу мам, сейчас пройдёт.

В это время дверь дома открылась и вышел Денис, неся на куске фанеры заварной чайник, накрытый полотенцем и кружки для чая.

– Вот и чаёк наш фирменный налибокский готов, отведайте – гостеприимно предложил Денис, поставив символичный поднос на большой пень.

– Прыцягнi яшчэ пару цурбакоў – небрежно бросил Казимир Денису и тот притащил из за дома ещё два пенька для себя и отца.

Разлив по чашкам содержимое чайника вишнёво-коричневого цвета, Казимир снова перешёл на беларуский:

– Пакаштуйце майго налібоцкага бальзаму па рэцэпце самога Варцiмея Махлiса.

– А у нас тут есть к чаю бутерброды – вспомнила Вера и полезла в пакет за бутербродами.

– Дзякуй, дзякуй, вы ежце, я сыты – ответил Казимир.

Вера достала из пакета бутерброды, положила их на фанерку, служившую подносом и поднесла к губам фарфоровую кружку с дедовским чаем. В нос ударил богатый травный букет с бальзамическим оттенком в котором чувствовался аромат чабреца, мяты, шалфея, иссопа, аниса и других трав. Чай имел очень насыщенный привкус с лёгкой кислинкой, вероятно, от ягод шиповника и идеально сочетался с бутербродами.

– Ну как, голова уже не кружится? – снова перешёл на русский Казимир, обращаясь к Никите.

– Нет, уже не кружится, спасибо – уверенно ответил Никита.

– Это у тебя могло быть не из-за опухоли, а от местного воздуха, кислородное опьянение или гипервентиляция. Здесь очень чистый воздух и после города сразу чувствуется разница, – с улыбкой заметил Казимир.

– Конечно, он две недели после больницы никуда из дома не выходил и там две недели в шестиместной палате провёл – подтвердила слова Казимира Вера. На Никиту произвёл впечатление комментарий Казимира и особенно то, как свободно и легко он пользовался медицинскими терминами. Это никак не увязывалось с предположением Никиты увидеть на хуторе оторванного от цивилизации целителя – отшельника.

– А в вашей практике были больные с опухолями мозга? – задал вопрос Никита.

– С такой как у тебя ещё не было, но были с другими. Ты, наверно, знаешь, что науке известно более 200 видов опухолей и среди них есть относительно легко излечимые и практически неизлечимые. Твоя опухоль относится к трудно излечимым – спокойно констатировал Казимир.

Никита, изучивший за время лечения весь интернет в поисках информации о глиобластоме, знал, что Казимир говорит ему чистую правду слово в слово и это ещё больше его удивило и повысило интерес к целителю.

Точно читая мысли Никиты, Казимир сказал:

– Ты, наверно, думал что на хуторах в наше время живут только очень необразованные и дремучие люди, далёкие от жизни и современного знания? Это не так, среди отшельников и целителей ещё встречаются достаточно образованные люди. Когда 20 лет работаешь с какой-либо задачей, то волей неволей приходится вникать в её суть, а проблема онкологии – это одна из самых сложных задач, стоящих перед человечеством.

Желая блеснуть перед Казимиром уровнем своей просвещённости в области онкологии, Никита продолжил мысль:

– За всё время лечения я прочитал очень много литературы по данной теме и владею общей ситуацией по возможностям лечения мультиформной глиобластомы не только у нас в Беларуси, но и в мире, а потому не испытываю иллюзий. Моя опухоль относится к числу неизлечимых – с серьёзным видом констатировал Никита.

– Чтобы ты знал, мой любезный друг, сложность лечения рака определяется не только его типом, запущенностью или опытностью врача, но и характером самого больного, особенностями его душевного склада и склада ума. Лечение рака с точки зрения целителей – это в первую очередь исцеление человеческого духа, которое способствует исцелению души, а дух и душа помогают исцелиться и телу – с невозмутимым видом констатировал Казимир и после паузы продолжил:

– Но работать нужно со всеми тремя составляющими – с телом, душой и духом одновременно и более всего с той, от которой зависит жизнь, а у большинства больных – это тело. И я могу тебя уверить в том, что ты очень мало знаешь о том, что такое рак по существу и что представляет собой лечение рака. Ко мне приезжало много разных больных с разными раками и поверь, что я знаю тот тип людей, у которых есть шансы на отсрочку неизбежного и у которых этого шанса нет. Если честно, то именно это для меня и является самым главным в принятии решения взяться за лечение или нет, а вовсе не тип опухоли.

Эти слова Казимира, сказанные им с издевательской улыбкой, только ещё больше раззадорили Никиту и заставили начать защищаться:

– А вы знаете, Казимир Вячеславович, – Уладзiслававiч, – с той же неизменной улыбкой поправил Никиту Казимир.

– Извините, Казимир Владиславович, – продолжил Никита, – сколько в онкологии работает разных шарлатанов? Почему я должен вам верить на слово? За время лечения я столько всего наслушался в онкоцентре и про водку с маслом и про соду и про керосин и про перекись водорода и при целебные китайские грибы… Все больные в моей палате только и делали, что рассказывали друг другу с утра до вечера сказки про чудесные истории исцеления, которые и итоге все оказывались ложью. Все они пробовали самые разные народные средства и все в один голос говорили, что всё это сплошное надувательство и шарлатанство, просто способ выкачивания денег из больных у которых нет выбора. Все в итоге только потеряли драгоценное время. Так почему мы должны верить вам?

– А у тебя разве есть выбор, дружище? Да, в этой сфере вращается много дилетантов и шарлатанов, это неоспоримый факт, мне известно гораздо больше лжепанацей от рака, но не верно всех мерять одной гребёнкой. У тех больных, о которых говорил ты, возможно, и было много времени для обсуждения сказок и мифов, но вот знания об этом недуге, причём, глубокого у них не было это точно, а без глубокого знания вступать в схватку с раком – это пустое дело. Проиграешь в 99% случаев, если только не произойдёт чуда, – с усмешкой заключил Казимир, вызвав ещё большее возмущение у Никиты.

– Да, знаю я всё про эти чудеса. Если вы про Клавдию Устюжанину, о которой и мама говорит, то это очередной миф и сказка, которую давно уже разоблачили в интернете, как и многих целителей – шарлатанов, вроде вас.

– Мы ещё ни о чём не договорились, а ты уже не на шутку раздухарился, парень. Остынь, ты ведь меня совсем не знаешь, чтобы в чём-то обвинять, как не знаешь и того, что я хочу тебе или точнее вам предложить, – всё также спокойно и невозмутимо отреагировал Казимир и эта его невозмутимость с улыбкой действовала на Никиту особенно раздражающе.

Видя как не на шутку накаляются страсти, Вера решила вмешаться в разговор и несколько разрядить обстановку:

– Никита, не нужно так волноваться. Мы же приехали сюда не спорить и не выяснять отношения, а только познакомиться с Казимиром Владиславовичем и узнать условия на которых он может нам помочь. Скажите, сколько стоят ваши услуги, Казимир Владиславович, и готовы ли вы взяться за лечение Никиты?

– Я ещё не выяснил для себя всех обстоятельств, чтобы сразу сообщать вам свои условия. К тому же мои услуги в действительности не стоят ничего, поскольку лечу не я, лечит дух, а я выступаю только его проводником. Условия у меня довольно простые – неукоснительно следовать моим инструкциям и предписаниям.

– А как же быть с оплатой? – удивлённо переспросила Вера.

– Я принимаю не оплату, а только пожертвование, размер которого определяете вы сами, исходя из видения результатов и затрат усилий на их получение – всё так же спокойно и невозмутимо ответил Казимир, точно эмоциональная беседа с Никитой его нисколько не тронула.

– А теперь я задам вам несколько вопросов, вы не против?

– Нет конечно, – ответила Вера.

– Как давно выявлена опухоль?

– Около 7 месяцев тому назад. Сначала начались сильные боли в затылочной части, которые периодически повторялись, потом к ним добавилось головокружение и лёгкое онемение конечностей. Мы думали это из-за простуды и ослабления иммунитета. А когда был приступ с потерей сознания, уже обратились к врачу и нам порекомендовали сделать КТ. Там всё и выяснилось.

Вера достала из пакета картонную папку и вынула из неё уже немного затёртую и немного помятую фотографию. Бегло глянув на неё, Казимир задал другой вопрос:

– А какое лечение проходил Никита в центре?

– Химиолучевую терапию и затем повторную химиотерапию. И первое лечение и второе не дали ощутимых результатов. Врач сказала что опухоль химиоре.. – Вера запнулась вспоминая слово.

– Резистентная – помог Вере Никита.

– Это значит активно сопротивляющаяся – дополнил Казимир. – А что же они хотели – живой организм внутри организма убивать и чтобы он не сопротивлялся. А как сейчас обстоят дела, как самочувствие?

– В течение дня бывает пару приступов слабости и головокружений, особенно к вечеру, но потери сознания после второй химиотерапии ещё не было – пояснил Никита.

– Это пока действует эффект химиотерапии. А что вообще предшествовало началу болезни? – поинтересовался Казимир.

Вера пожала плечами и как-то нерешительно ответила:

– Да, вроде ничего беды не предвещало. Никита тогда год был без работы после окончания института и отправлял резюме в разные фирмы. Пришло приглашение на собеседование и тестирование от крупной компании в которую он давно мечтал попасть на работу. Ну и не взяли его тогда, расстроился он очень сильно, принял близко к сердцу этот отказ и всё.

– А как семья? – продолжил задавать вопросы Казимир.

– А что семья, одна я его всю жизнь воспитывала. С мужем мы расстались когда Никите было два года и восемь месяцев. Муж был военный и нужно было с ним ездить по всей Беларуси, а куда я с маленьким ребёнком за ним. У меня на шее тогда ещё больные родители были. В общем нашёл он другую женщину и честно признался, а я не стала удерживать.

– Так, а вот это уже интересно – оживился Казимир. – А как отношения с мужем поддерживаете?

– Раньше поддерживали, деньги периодически присылал до 18 лет, а теперь уже нет. Но я никакого зла или обиды на него не держу, он очень добрый и честный человек. Дай Бог ему счастья.

– Зато я держу, – вклинился в разговор Никита. – Дал ему Бог счастья, дал. Я нашёл его фотографии в сети и всей его семьи. Он сейчас в России и они не сводят концы с концами так, как мы. У него свой бизнес и особняк и из армии он давно ушёл.

– Никита, а почему ты мне об этом ничего не говорил? – взволнованно обратилась к сыну Вера.

– Не хотел тебя лишний раз расстраивать, мама.

Вера достала носовой платок из своей сумочки и вытерла навернувшиеся на глаза слёзы.

– А за что держишь на отца обиду, Никита? – уточнил Казимир.

– Мог бы хоть раз и объявиться, папа. С 18-и лет ни копейки и ни слова, а мать на двух работах корячится. С его-то связями и возможностями мог бы и работу помочь мне найти, хотя бы, а теперь уже поздно, всё. У меня теперь только одна перспектива – хоспис.

– Так, так. Вот оно значит какой айсберг у тебя в душе спрятан, Никита, – сделал заключение Казимир. – А ведь это хороший повод, ей Богу, прекрасный повод…

– Повод для чего? – переспросил Никита.

– Повод продемонстрировать силу покаяния, – ответил Казимир.

– Если вы про Бога, то я в Бога не верю, разочаровался, как и в церкви и во всей религии, – ответил Никита и приложил правую руку к затылку, удерживая левой равновесие.

– А вот это зря, – сказал Казимир и как-то разочарованно опустил взгляд.

– Опять голова закружилась, сынок? Ну вот, опять разнервничался, – стала успокаивать сына Вера.

– Если хочешь прилечь, то в доме есть кровать, – предложил Казимир.

– Нет, лучше здесь посижу, сейчас пройдёт, – ответил Никита не поднимая глаз на Казимира.

– Занясі ў дом посуд, чаго сядзіш? – не сказал, а скомандовал Денису по-беларуски Казимир и тот, тихо сидевший всё это время и слушавший разговор, быстро встал, собрал чайные принадлежности и понёс их куда-то за дом. Как оказалось, там стояла металлическая бочка с дождевой водой, которой Денис ополоснул чашки и чайник из под остатков ароматного травного чая, протерев их той салфеткой, которой ранее был накрыт чайник.

– Ну, што, дарагія мае госці, давайце я пакажу вам сваю гаспадарку.

С этими словами Казимир встал и направился за дом в сторону загона с собаками, которые увидев хозяина дружно подбежали к калитке, вертя хвостами от радости. Казимир открыл загон и на лужайку выбежали две дворняжки.

– Гэта Дружок, – сказал Казимир, указывая на ту, что была чуть крупнее и светлее и в породе которой угадывались доминирующие черты эрдельтерьера.

– А гэта Паганка, – сказал он глядя на другую, в которой трудно было выделить явные черты какой-либо породы. Собака была мельче, темнее и её вытянутая морда со слегка прищуренными глазами, делали её похожей на лису или койота.

Дружок был более пуглив и потому сразу же отбежал от всех на безопасное расстояние, а Поганка, игриво виляя хвостом, подошла вплотную и обнюхав поочерёдно Веру и Никиту, каждого удостоила соприкосновения с её влажным носом.

– Паганка хітрая і разумная, амаль як чалавек, – прокомментировал Казимир, – Это она с вами поближе познакомилась, предчувствуя намечающуюся дружбу.

– Там у мяне майстэрня і склад, – сказал Казимир, поведя гостей ко второй постройке, которая была в десяти метрах от дома и представляла собой сбитое из толстых досок и уже почерневшее от времени сооружение с односкатной крышей.

Воздух в сарае имел характерный травный запах в котором чувствовался сложный букет лугового разнотравья. Левая часть сарая представляла собой некое подобие мастерской. Массивные строганые доски вдоль всей левой стенки сарая, закреплённые на деревянных столбиках, создавали некое подобие верстака по центру которого были закреплены массивные чугунные тиски, а в левой части верстака был изрезанный и источенный почти до самого стола клиновидный упор для работы рубанком.

По всей стене над верстаком располагалось несколько более узких полочек на которых стояли коробочки и баночки со свёрлами, винтиками, шурупами, гвоздями и прочим крепежом. Чуть выше полок на самой деревянной стенке сарая на гвоздях и скобах висело множество всякого диковинного инструмента слесарного и столярного назначения.

У Никиты буквально разбежались глаза от такого многообразия инструмента и всякой мелкой всячины, свидетельствовавшей о том, что хозяин хутора очень много работает руками и хорошо разбирается в слесарном и столярном деле.

По всему периметру сарая на высоте человеческого роста было оборудовано два уровня более широких деревянных полок на которых не очень толстым слоем были аккуратно разложены пучки и вязанки различных лекарственных растений по всей видимости уже готовых к использованию.

Казимир начал перечислять виды растений, разложенных на полках, названия которых были неизвестны и совершенно ничего не говорили Вере и Никите.