Гонки на маршрутных такси

      Роман

Решение пришло внезапно. Впрочем, подобные ходы конём были в стиле Миши Ферзя. Переходя дорогу по пути к метро, Михаил увидел стоящую на пешеходном переходе «девятку» ДПС. Двигатель гаишного автомобиля работал, а сами сотрудники дорожно-патрульной службы вели диалог с водителем фуры, остановившейся в метрах пятидесяти далее. «Когда, если не сейчас?» – спросил себя Миша, и, дойдя до «девятки», открыл дверь, кинул в салон портфель и прыгнул на водительское кресло. Ещё секунда ушла на то, чтобы поправить очки, включить мигалку и сирену, и нажать на газ.

Обгоняя стоящую фуру, Миша заметил, как один из гайцов, раскрыв от удивления рот, выронил из рук документы дальнобойщика. Сработало! Yes! Миша прибавил скорость и выехал на полосу встречного движения.

– Всем прижаться к обочине и остановиться! – приказал он в микрофон громкоговорящей установки, хотя особой надобности в этом не было: утром все ехали к центру, и встречная полоса, ведущая к окраинам, была почти свободна.

Объезжая пробки и проскакивая на красный свет, Миша Ферзь мчался по городу. Ну? Когда же начнётся? А, вот! Похоже, зачесались…

– Водитель автомобиля ДПС номер 13-13! – прохрипело в рации «девятки». – Немедленно остановитесь!

«А у меня и номер, оказывается, счастливый! – улыбнулся Ферзь и, продолжая выписывать на улицах гоночные пируэты, готовился к появлению реальных преследователей.

Впрочем, движение Михаила имело вполне целенаправленный характер: Ферзь ехал на работу, куда следовало прибыть без опоздания. На метро он успел бы тик в тик, но автомобиль ДПС с мигалкой и сиреной давал фору во времени. Образовавшийся временной запас Миша собирался использовать для уличной гонки в сопровождении других автомобилей ГАИ. И последние не заставили себя ждать.

– Угонщик на автомобиле ДПС! – прорычал мегафонный голос уже позади машины Ферзя. – Принять вправо и остановиться!

В зеркале заднего вида Миша увидел «Мерседес» сине-белой раскраски. Несколько автомобилей добропорядочных граждан, едущих перед ним, как курицы от лисы, кинулись в рассыпную.

«О! Хорошее начало! – прищурился Ферзь. – «Мерс» – это уважуха!»

Миша резко крутанул руль влево, рванул ручник и, развернувшись на 180 градусов, поехал навстречу «Мерседесу». Преследователь Ферзя не осмелился подставить дорогую служебную машину под удар «девятки», а потому пропустил Михаила и в отчаянии включил сирену.

Однако на следующем перекрёстке более дешёвый патрульный «Форд Фокус» выскочил угонщику прямо наперерез. Миша едва успел проскочить между ним и поворачивающим налево автобусом.

Теперь уже два автомобиля ДПС мчались за гаишной «девяткой» с включёнными мигалками и сиренами. Гонка приобретала массовый характер. И пока лидировал Миша Ферзь.

Выскочив на один из центральных проспектов, Михаил заметил, что он для этого времени суток необыкновенно пустынен. Всё стало ясно, когда невдалеке показались машины сопровождения правительственного кортежа. В город с официальным дружественным визитом прибыл президент республики Бурдиссимо-Расфасо, и проспект перекрыли для его торжественного проезда. Ни секунды не сомневаясь, Михаил вырулил на проспект и возглавил скоростную процессию. Преследователи Ферзя не решились на столь рискованную для их карьеры авантюру и резко затормозили, пропуская кортеж.

Михаил нёсся впереди сопровождающих главу Бурдиссимо-Расфасо милицейских «БМВ», и стоявшие вдоль дороги сотрудники ГАИ отдавали его «девятке» честь.

Через несколько кварталов их пути разминулись: кортеж свернул, а Ферзь продолжил движение прямо, к месту своей работы. Эта улица тоже была пустынна: её перекрыли на всякий случай.

Миша уже почти расслабился, когда заметил, что впереди, перегораживая ему дорогу, стоят два грузовика, а сзади появились старые знакомые – «Мерседес» и «Форд-Фокус». «Умеют работать, если захотят», – мысленно похвалил гаишников Ферзь.

Ускорившись, чтобы отвлечь внимание охотников, Миша рванул «ручник», резко выкрутил руль вправо и, отлавливая машину в заносе, влетел в арку ближайшего из дворов. Шедшая в тот момент по двору старушка едва успела отпрыгнуть в сторону.

– Бандюки ментовские! – крикнула она вдогонку Ферзю.

– Извините, бабушка, но меня вынудили прибегнуть к такому маневру, – проговорил Миша самому себе, не убирая ногу с педали газа. – Кстати, ваш двор проходной? – спросил он, будто бабка находилась на соседнем пассажирском сидении.

Двор был проходным, но решётчатые ворота на параллельную улицу оказались закрыты. Ударив по тормозам, Ферзь молниеносно открыл из салона правую дверь, схватил портфель и, буквально выпав из машины, бросил его рядом с собой. Оставаясь лежать, Миша притянул ноги к животу и обхватил руками кудрявую голову. Рядом с его головой легли, как бы упавшие с лица очки.

Гулкое пространство арки наполнил визг тормозов. Вслед за Михаилом туда въехали преследовавшие Ферзя «Мерседес» и «Форд Фокус». Хлопнули дверцы и раздался приближающийся топот сапог.

– Помогите!! – истерично завопил Ферзь. – Они меня сбили! Задержите их!

– Куда они побежали?! – гаркнул один из гаишников, расстёгивая кобуру. Казалось, он был готов порвать угонщиков на куски.

– Я не знаю… – лицо Миши исказили страх и растерянность, присущие всем хроническим интеллигентам в такой ситуации. – Туда… Кажется, туда, – лежащий Михаил вяло махнул рукой в сторону металлической калитки, которая имелась в воротах. – А где мой портфель? Они ограбили меня!

Первый гаишник, не обращая внимания на Михаила, открыл калитку и ринулся в погоню. За ним последовал второй.

– Сколько их было? – деловито спросил высокий брюнет в чёрном пальто, неторопливо вышедший из «Мерседеса».

– Много… Вроде двое… – продолжал истерично дышать Ферзь, приподнимаясь на локтях и близоруко щурясь по сторонам. – В портфеле моя рукопись! У меня отняли рукопись! – он с мученическим отчаянием замотал головой.

– Твоё? – брюнет поднял с асфальта и поставил рядом с Михаилом его портфель. – Перекройте параллельную улицу! – приказал он кому-то по рации.

Пока экипаж «Форда-Фокуса» преследовал угонщиков пешим порядком, люди из «Мерседеса» приступили к осмотру задержанной «девятки».

Ферзь сделал вид, что постепенно оправляется от болевого шока. Он надел очки, встал, ощупал себя на предмет целостности и лихорадочно проверил содержимое портфеля.

– Извините, Вы не могли бы отвезти меня в травмпункт? – обратился он к обладателю пальто, вставшему у раскрытой двери угнанной машины.

Его помощник, которого Ферзь ещё не успел рассмотреть, находился в её салоне.

– Куда? – стоящий у двери повернул голову в сторону Ферзя.

– По-моему, преступники нанесли мне серьёзные травмы, – страдальчески проговорил Миша. – Голова кружится…

– Сначала мы отвезём тебя в отделение милиции для дачи свидетельских показаний, – спокойно сообщил высокий. – А потом можешь лечиться.

– Но я плохо себя чувствую! – взвизгнул Миша.

– Слушай, очкарик, не психуй! – из угнанной «девятки» вылез четвёртый из преследователей, толстый и рыжий, в короткой кожаной куртке. – С тебя подозрений тоже пока никто не снимал. Может, ты и есть угонщик!

Брюнет и толстяк посмотрели на Михаила, и, оценив его жалкий вид, одновременно захохотали.

– О каком угоне вы говорите? – возмутился Миша. – Меня сбила машина! Кстати, где она? – он недоумённо уставился на «девятку» ДПС.

Смех сразу затих.

– Она перед тобой, – чуть помедлив, проговорил брюнет.

– Что?! – лицо Миши вытянулось. – Вы хотите сказать, что меня сбили сотрудники ГАИ?

– Да никто тебя не сбивал! – огрызнулся рыжий. – Толкнули слегка…

– Ну, не скажите! – от такого пренебрежения к своей персоне Миша даже привстал на цыпочки. – Падение с высоты человеческого роста способно вызвать тяжёлое сотрясение мозга....

– Да мы сейчас тебе сотрясение без всяких падений устроим! – рыжий толстяк выпучил глаза и сделал несколько шагов в направлении Михаила.

– И что же это вы, бандюки, делаете?! – протяжный старушечий голос раскатистым эхом прозвучал в арке и заставил всех обернуться. – Честных налогоплательщиков своими «воронками» сшибаете!

Рядом с автомобилями появилась бабулька, которую пять минут назад чуть не сбил Миша. Морщинистое лицо старухи было красным, седые волосы выбились из-под платка.

– Что вам здесь надо? – сухо спросил брюнет.

– Что надо? – злобно сверкнула глазами бабка. – Компенсацию надо! Морального и материального ущерба!

– Тебе-то, старая, мы какой ущерб нанесли? – дружелюбно оскалился жёлтыми зубами толстяк.

– Какая я тебе старая?! – бабулька двинулась на толстого. – Ты свои мужеско-шовинистические замашки брось! – крикнула она, потрясая тощими кулачками. – А ну-ка представься и документ предъяви, когда к тебе граждане обращаются!

– Гражданка! – улыбнулся высокий. – У нас нет с собой бланков протокола. Мы не сможем официально зафиксировать Ваши показания. Вот если бы Вы проехали с нами в отделение…

– И проеду! – зыркнула на высокого бабуля. – И адвоката потребую! А уж адвокату-то всё расскажу, как вы пожилых людей машинами сбиваете, а невинных граждан в кутузку упрятываете.

– Если ты сейчас не заткнёшься… – злобно заговорил толстый.

– Подожди, – перебил его штатский. – Вы видели, кто сидел в этой машине, когда она въезжала во двор? – он показал рукой на «девятку».

– Видела! Я всё вижу. Зрение, слава Богу, как у молодой! – похвалилась бабка.

– Опознать сможете?

– Если по фотороботу… – бабуля чуть помедлила. – Стопудово смогу!

– А без фоторобота? – продолжал улыбаться штатский.

– А без фоторобота – это произвол! Читала я о таких случаях в Интернете, – прищурилась бабка. – ГАИ человека сбивает и обвиняет его же в аварии!

– Вы и в Интернет ходите? – глаза брюнета расширились.

– Я в Интернет ходила, когда ты, милый, ещё под стол пешком гулял… Сегодня же на форумах коммент оставлю о ваших злодеяниях!

– Сколько человек сидело в машине, которая чуть не сбила Вас? – высокий продолжил опрос свидетельницы.

– Да человек десять! – не моргнув глазом, выпалила бабка.

– Десять?! – стоящий рядом толстый округлил глаза.

– Омоновцев, – дав столь исчерпывающий ответ, бабка сомкнула тонкие губы.

– Видите ли… – высокий внимательно посмотрел на пожилую женщину, оценивая её психическое здоровье. – В этот автомобиль… – он кивнул на «девятку». – Больше пяти человек не поместится.

– Значит, это были хорошо тренированные омоновцы, – нашлась бабуля.

– Да какие омоновцы? – не выдержал толстяк.

– Извините, пожалуйста, – вмешался в разговор Михаил. – Я должен идти на радиостанцию. У меня эфир через двадцать минут.

– Вы работаете на радио? – брюнет внимательно посмотрел на Ферзя.

– Да. Вот моё журналистское удостоверение, – Михаил достал из внутреннего кармана куртки корочки и поднёс их к лицу брюнета.

– Шахов Михаил Юрьевич, информационный отдел «Радио Фокс», – вслух прочитал высокий.

– Что, легавый, прибздел перед четвёртой властью? – неожиданно хохотнула бабка. – А тебе, сердечный, я сейчас интервью дам, – бабуля подошла к Мише и взяла его за рукав куртки. – Включай магнитофон-то! Я как-никак бывшая узница сталинских лагерей…

– Я могу быть свободен? – не обращая внимания на бабку, спросил Михаил у штатского, но тот не успел ответить.

Напротив решётчатых ворот двора тормознули «Жигули». Из них вышел сотрудник ГАИ, который первым побежал за угонщиками.

– Мы их повязали! – вытирая пот под фуражкой, сообщил он, входя в калитку. – Нужны свидетели для опознания.

– Гражданка! Гражданин! – обратился высокий к бабке и Ферзю. – Пройдёмте на опознание задержанных!

– Неужто своих заарестовал? – недоверчиво улыбнулась бабка. – Значит, всё-таки идём мы к гражданскому обществу…

– Каких своих? – возмутился вспотевший от бега удачливый охотник.

– А что, омоновцы вам чужие? – уязвила его старуха.

– Какие омоновцы? Что она несёт? – сотрудник, участвовавший в погоне, недоумённо посмотрел на высокого.

– Активно помогает следствию, – подмигнул ему брюнет.

– Это верно! – бабка бодро зашагала к выходу на улицу. – Повезло Вам. Такой свидетель, как я, десяти других стоит. Сейчас я этим сволочам морды набью! – приободрилась она. – И не посмотрю, что омоновцы… Взяли моду пожилых людей танками давить.

Михаил, оба гаишника и штатский молча прошли за ней через калитку.

Из автомобиля, стоящего на улице, напарник главного преследователя вывел двух сцеплённых наручниками молодых парней весьма потрёпанного вида. Судя по выражению глаз, ребята были изрядно обкурены.

– Где они?! – воинственно заорала на всю улицу старуха, будто собираясь идти стенка на стенку.

– Гражданка, задержанные перед Вами, – брюнет показал бабке на парней.

– Чё ты мне туфту гонишь? – смачно сплюнула на тротуар бабуля. – Терпил каких-то подогнал… Ваще за лохушку держишь?

– Мать, не борзей, а? – попытался урезонить бабку толстяк.

– Ё.. твою мать! – выделяя каждое слово, ответила ему бабка. – Где те, кого я в машине видела?

– А кого Вы видели? – мягко поинтересовался у свидетельницы высокий.

– Полную машину омоновцев я видела! – заорала ему в лицо старуха. – Здоровенных таких мужиков, а не этих хлюпиков!

– Так, ясно. А Вы, Михаил Юрьевич, что скажете? – обратился брюнет к Михаилу.

– Это не они… – грустно покачал головой Ферзь.

– Они, не они! – не выдержал сотрудник, которому сегодня пришлось не только покататься, но и побегать. – Как он мог их запомнить, когда они его мордой в землю положили?

– Не мордой, а лицом! – обиделся Михаил. – И, вообще, у меня эфир через пять минут. Я опаздываю!

– Хорошо, – согласился высокий. – Оставьте нам свои координаты. Мы вызовем Вас на допрос.

Ферзь с видом оскорблённой гордости отдал высокому свою визитку и бодро зашагал по улице.

***

«Ну, где он шляется? Неужели опять заболел?» Ведущая новостей «Радио Фокс», высокая стройная брюнетка Ирина Монахова, нервно поправила чёлку. До следующего выпуска оставалось меньше десяти минут, но её сменщик, Михаил Шахов, на радиостанции ещё не появился. Звонить Михаилу Ирина не желала принципиально: если с тобой что-то случилось – позвони сам!

Надо сказать, что подобные огрехи случались с Шаховым и ранее. Миша обладал удивительной способностью попадать в различные передряги, получать в них травмы, а потом несколько дней, а иногда и недель, проводить на больничном. Собственное здоровье для Шахова стояло в системе жизненных ценностей на первом месте. Впрочем, это был существенный, но единственный недостаток Михаила Шахова. Во всём остальном он являлся человеком исключительно положительным. Миша не пил, не курил, не ругался матом и вёл целомудренный до невозможности образ жизни.

– Ему презерватив не нужен – он сам гандон, – с дружеской усмешкой говорил о Михаиле шеф-редактор «Радио Фокс», Алик Лунц.

О правильности Михаила Шахова на радиостанции ходили легенды, а точнее – анекдоты. Некоторые злые языки утверждали, что Михаил даже не занимается сексом, чтобы не повредить своему здоровью. Ведь во время полового акта у человека учащается пульс и повышается артериальное давление. Так и до инфаркта недалеко, не говоря уже о всякого рода инфекциях, которые могут просочиться в организм при поцелуях, ну и, конечно, интимным путём. Когда на офисной кухне «Радио Фокс» появилась микроволновая печка, Миша отнёсся к ней недоброжелательно, никогда не пользовался и даже не приближался к этому излучателю вредных волн. Не терпел Шахов и курения в своём присутствии, о чём прямо заявлял на совещаниях информотдела Алику Лунцу. И хоть шеф-редактор воспринимал даже десятиминутное расставание с сигаретой весьма болезненно, в данных ситуациях требования своего подчинённого он выполнял.

Правда, один раз Михаилу всё же пришлось отступить от безупречно здорового образа жизни. Случилось это на юбилее Маргариты Павловны, главного бухгалтера «Радио Фокс». Маргарита Павловна на радиостанции являлась человеком, приказы которого следовало выполнять молниеносно и безоговорочно. Если с другими руководителями, включая генерального директора, можно было спорить, доказывая свою правоту, то с Маргаритой Павловной дискутировать боялись даже мысленно, и за глаза величали её Императрицей.

В день юбилея Императрицы Миша работал в вечернюю смену и пришёл на работу, когда большинство сотрудников уже собрались у праздничного стола. Проходя мимо раскрытой двери кабинета, где проходило празднование, он вошёл туда, вежливо поздоровался со всеми и поздравил Маргариту Павловну с Днём рождения.

– А ты что ж, Михаил, не выпьешь за моё здоровье? – спросила Маргарита Павловна своим густым, низким голосом.

В комнате воцарилась тишина. Все прекрасно знали, что Миша нигде, никогда и ни под каким предлогом не употреблял алкоголь. Но отказаться пить с Маргаритой Павловной!.. Все молчали, смотрели и ждали, способен ли Михаил Шахов на самоубийственный поступок.

– Я бы с удовольствием, но мне сейчас в эфир выходить, – виновато улыбнулся Миша.

– А я что тебе – напиваться предлагаю? – царственно засмеялась главбух. – Выпьем по чуть-чуть, и пойдёшь работать.

– Я, Маргарита Павловна, перед эфиром никогда…

– Ты что ж, пить за моё здоровье отказываешься? – теперь в голосе Императрицы не звучало и тени иронии.

– Я обязательно выпью, – заверещал Шахов, – но после эфира…

– Алик, – обратилась Маргарита Павловна к шеф-редактору «Радио Фокс», который из мужской части коллектива находился к ней ближе всего. – Налей-ка своему подчинённому стаканчик.

– Только немного… Вина красного, если можно, – с подчёркнутой деликатностью попросил Шахов.

– Вина? – саркастически переспросила главбух и величавым движением руки остановила Алика, уже взявшего бутылку красного. – Я гляжу, ты совсем продрог с мороза, – она снисходительно посмотрела на съежившуюся фигуру Михаила. – Но глинтвейна у нас нет, так что… Согреешься водкой!

– Маргарита Павловна! – взмолился Миша, но Алик уже выполнял приказ именинницы, наполняя пластиковый стаканчик до краёв. – Алик! Прошу тебя!

Но Лунц даже не посмотрел в его сторону.