Глава 8

Мое появление из подземелья с вороном в руках было как снег на голову ожидавшим выхода из подземелья для телепортации студентам и преподавателям. На мое дежурное «здрасте» ближайшая ко мне студентка закатила глаза и хлопнулась в обморок. Правда, ее падение осталось без внимания. Разве что моего.

Долгие десять секунд немой паузы, после чего началась самая настоящая охота на сбежавшее пособие для опытов.

Должен сказать, что убегать уже начинает входить у меня в привычку…

Внезапно я ощутил амулет. Он проснулся!

Я неожиданно для себя затормозил и развернулся в сторону несущейся за мной толпы студентов и преподавателей. На мою попытку задать вопрос мне ответили дружным залпом различной магической составляющей, в простонародье называемой заклинаниями. Раз и все пропало, а амулет заметно «нагрелся» в магическом плане.

А что если…

Взглядом, подняв широкую лавку, я, используя седушку как пресс, выдавил из коридора эту толпу. Итак, амулет наконец-то стал работать, вот только расход магической энергии, если использовать заклинания, расходует и без того драгоценный для восстановления моего организма запас.

– Ну, так что, поговорим?

– Не о чем нам с тобой говорить, отродье мрака и магии некромантов!

Я пожал плечами:

– Хорошо, но тогда буду вынужден сообщить о похищении старшего преподавателя кафедры защиты от Тьмы Алого университета!

Немая сцена.

Так и захотелось отобрать у студента колпак и обойти зрителей, собирая монеты за представление.

– Эм… простите, что вы сказали?!

– Могу повторить. За похищение старшего преподавателя кафедры Алого университета вас ждет разбирательство и, вполне возможно, что международный конфликт. Мне продолжить?

– Полагаю, Рин Дан Серый?

Я обернулся и вздрогнул всем телом, вернее его костяной составляющей, так как иного у меня не было, но стереотипы, как говорится, устоявшиеся.

Позади меня спокойно стояла фигура куда более влиятельная, нежели этот сброд преподавателей и студентов. Мужчина лет сорока – сорока пяти с заметно прорисовывающимся пивным брюшком и в серой сутане, повязанной красным поясом.

Наблюдатель от церкви. Инквизитор с правом суда и следствия.

Я только кивнул.

– Кар!

– Тогда прошу за мной. А вы, господа, займитесь делом, а не детской игрой в салки.

* * *

Кабинет инквизитора был добротным и без излишеств. Стул, стол, широкая скамья, на которой можно спокойно спать, и стеллажи с книгами, бумагами и прочими отчетами. Могу поспорить, что в кабинете пахло свежими чернилами и сухим пергаментом.

Да, для гостей и посетителей низкий, неудобный табурет, чтобы гости не рассиживались и не задерживались в кабинете, стараясь поскорее изложить суть визита и свои проблемы.

– Прошу садиться, господин преподаватель.

Сложив ноги по-турецки, я сел прямо на пол.

– Не нравится табурет?

– Нет, просто чистота моего одеяния благодаря вашим подопечным ожидает желать лучшего, посему мне не хотелось бы доставлять больше неудобств.

– Вежливость – сестра таланта! – Инквизитор обошел стол и, достав стопку чистого пергамента, а также писчие принадлежности, спросил: – Не поведаете ли, где вы пропадали два с половиной месяца?

– Кар!

«Сколько?»

– Простите, вы не ошиблись?

Инквизитор внимательно посмотрел на меня, после чего сделал несколько записей в листе.

– Как я вижу, вы говорите не через ворона, которого приставили к вам в качестве переводчика. Как, по-вашему, которое сегодня число?

– Семнадцатое, июнь месяц.

– Двадцать второе августа. – После чего снова сделал несколько записей. – Не подскажете, где вы провели два месяца?

– Около шести часов назад я очнулся возле какой-то пирамиды возле древнего погоста. Что было до этого времени, затрудняюсь ответить.

Тут до меня дошло.

Портал!

– Теорема Вульфреда! Шестой закон временного пространства!

– Значит, искажение времени по Шерлу Вульфреду?

Я развел руками, до хруста костей.

– Другого объяснения у меня нет.

– А как вы?..

– Извините, что перебью вас, но нельзя ли достать где-нибудь в академии немного еды и чистой воды?

Инквизитор удивленно нахмурился, после чего покачал головой:

– В сообщениях о вас отсутствовали какие-либо естественные нужды, кроме времени на ночной покой.

– Это не мне. – Я показал ему Кар-Карыча.

Инквизитор встал и, открыв одну из ниш, достал поднос с черным хлебом и графин с водой. Приняв у меня из рук птицу, он посадил ворона на окно и, отрезав хлеб, налил в неглубокую тарелку воду, все это он положил рядом со ждущим угощения вороном.

– Забота о братьях наших меньших. Честно говоря, не ожидал.

Я пожал плечами и процитировал:

– «Мы в ответе за тех, кого приручили».

– Хорошо сказано, кто это сказал?

– Один из сочинителей моего времени.

– Хм… Надо будет поискать. Не помните автора изречения?

– Увы мне. Господин инквизитор, продолжим?

– Хотите поскорее закончить?

– Хотелось бы, за прогулы не платят. А у меня два месяца запущено. Боюсь, как бы меня не выгнали без права на реабилитацию.

Инквизитор улыбнулся и покачал головой.

– В ваше отсутствие за подготовку подрастающего поколения взялся ваш друг и поверенный командор Верт. – Увидев мою отвисшую челюсть, он добавил: – Я так полагаю, что он не хотел, чтобы пропали ваши начинания в подготовке нового поколения.

– А… эм… хм…

– Что-то беспокоит?

– Мне бы хотелось отправить весть о своем нахождении и постараться попасть назад. И не пропасть снова.

Инквизитор задумался, после чего произнес:

– Я свяжусь с вашим куратором. И, наверное, попрошу оказать посильную помощь в подготовке здешних студентов. Вы сами видели, на что способно последнее поколение.

Я только головой покачал. И тут вербуют. У них это профессиональное? Или все-таки издержки работы и отсутствие рабочих рук?

– Все мои труды остались где-то там…

– О не волнуйтесь, все ваши работы дублируются и идут широкой рассылкой по всем учебным заведениям империи.

У меня снова отвисла челюсть.

– Вы хотите сказать, что все кафедры занимаются по моим работам? Как-то не верится.

– А зря, господин Дан. Все, кто был до вас, пошли на костер как приверженцы Тьмы либо еретики. Ваши работы сначала по ошибке едва не пустили на костер вслед за вами, но после проработки материалов передумали. Но было уже поздно, на вашей могиле даже выбили: «Он умер ради того, чтобы жили другие!»

Я кивнул. Что-то подобное я уже слышал от своего «куратора».

– Так вы согласны оказать нам небольшую практическую помощь?

– Если только небольшую.

Инквизитор кивнул.

– Прекрасно, я отдам распоряжение на постройку портала до Алого университета. Это займет два месяца, и в ноябре вы снова окажетесь в родных пенатах.

После слова «пенаты» я хмыкнул про себя.

* * *

Занятия решили начать с завтрашнего дня. Для начала с меня сняли всю одежду, в том числе так и не потерявшийся в суматохе головной убор вождя племени индейцев. Взамен мне выдали чистую и просторную преподавательскую хламиду с капюшоном. Завхоз в шутку даже притащил старую ржавую косу. Мало ли… Хохмач, блин!

У меня проверили преподавательский медальон. Одно только его наличие вызвало отвисшие челюсти как преподавателей, так и студентов. Никто всерьез не верил, что костлявая нежить в балахоне действительно является преподавателем.

Мне тут же были принесены извинения со стороны студентов и преподавателя, не сумевших в том бедламе опознать мой потрепанный прикид как мантию преподавателя.

Лазурная академия. День первый. Урок первый

После звонка студенты, как сонные мухи, пожаловали на кафедру защиты от Тьмы и темных искусств в частности. На кафедре, как оказалось, работал старый сморчок-старичок, обладающий вредным характером, и глухой как пробка. Второй была симпатичная черноволосая аспирантка лет двадцати – двадцати двух, обладавшая красивой фигурой и большим хвостом из почитателей. Врать не буду, сам засматривался. Хороша девка… эм… студентка.

– Итак, галдеж прекратили.

Класс удивленно затих.

– Кто еще не в курсе, я ваш временный преподаватель и экзаменатор. Через месяц вам предстоит сдать экзамен по моей дисциплине. Любимчиков у меня нет и не предвидится. Своих папенек и маменек вы можете отправлять к его императорскому величеству либо к командору Верту. Он на последнем моем занятии был категоричен, приказал отбраковывать весь негодный и ненужный империи хлам. Хотите хорошее и теплое место – будьте добры поработать своими руками, а не громкими фамилиями своих предков, так как прикрываться доблестью предков могут все, как и показать, как измельчал их род со времен отцов-основателей!

По классу прокатился ропот.

– Тихо! Слово я вам пока не давал, будьте добры…

– А кто дал тебе право насмехаться над нашими предками?!

Из-за учебного стола вскочил побагровевший детина косой сажени в плечах. Ему бы не в маги, а в тяжелую пехоту, вот там бы он смог показать всю свою удаль.

– Скажите, где я насмехался над вашими предками?

– А эм…

Будет «любимчиком».

– Итак, молодой человек, представьтесь, может, вы и известны своему классу, но не мне, а я здесь в настоящий момент и преподаватель, и ваш личный экзаменатор, а вы всего лишь ученик.

– Торн ванн Хольц! Маркиз Западного Лоуга!

– Итак, господин ванн Хольц, раз уж вы встали, значит, готовы к сегодняшнему занятию и готовы показать свою удаль?

– А то!

– Что ж, прошу сюда! Итак, сегодняшняя тема – лесной фейри.

Я обошел кафедру и вынес на свободное место перед преподавательским столом, где сейчас стоял смельчак, клетку с зеленокожим представителем лесной братии народных вредителей, фейри.

– Держите. Раздавите в своих руках желудь.

Ванн Хольц взял в руки молодой желудь и раздавил его между указательным и большим пальцами. При этом спокойно сидевший и насвистывающий клубок зелени встрепенулся, и из-под листвы, заменявшей ему гриву волос, проступили налившиеся кровью и нечеловеческой злобой глаза.

– А теперь покажите, как вы сможете урезонить данное существо, – произнес я, распахнув дверцу клетки.

Фейри, словно зеленый мяч, вылетел из клетки и с силой боднул здоровяка в живот, после чего, когда тот согнулся пополам, схватил его за голову, а точнее за уши, и принялся пинать своими коленками по его лицу.

Я же тем временем взял приготовленную деревянную трещотку, которой пользуются крестьяне, чтобы разогнать лесную нечисть, закрутил ее над головой. По классу покатились звуки трещотки, и фейри в ужасе выпустил голову ученика и схватился за уши. Я же просто свободной рукой поднял фейри за загривок и забросил обратно в клетку, заперев дверцу.

– Итак, я вижу только пустую браваду юнца, которому спесь ударила в голову. Господа студенты, вы прибыли на занятия защиты от того, что составляет самую опасную часть нашего мира. Я однажды допустил ошибку, и теперь перед вами мой скелет с бессмертной душой. Хотите оказаться на моем месте?

– Но это бесчеловечно!

– Если считаете, что я был неправ, зайдите в кабинет к наблюдателю от церкви и расскажите о сегодняшнем вашем занятии. Я ни от кого и ничего не скрываю. Но чтобы вы поняли, я не собираюсь за вами бегать и утирать ваши сопли, которые вы тут разводите на занятии! Все, урок закончен! Отведите вашего сокурсника до лазарета, пусть лекарь обработает его синяки.

После занятия к инквизитору ломанулись все, словно стадо испуганных оленей. Я же спокойно готовил все для следующего класса, у которого стоял практикум по защите от проклятий.

Так как на нем, скорее всего, будут присутствовать ректор и куратор из инквизиции, думаю, стоит сделать занятие поэффектнее. На секунду замерев, я представил, какими были на занятиях мы и как приходилось мучиться преподавателям со всеми нами! Стало немного не по себе…

Как и ожидалось, прибыли инквизитор, ректор и еще несколько преподавателей с других кафедр, в качестве группы статистов. Чтобы занятие было удобнее проводить, решено перенести его в фехтовальный зал. Там и магическая защита выше.

Итак, начнем-с.

– Уважаемый, если я не ошибаюсь, вы с кафедры прикладных наук?

Преподаватель-статист, которого я выделил, вздрогнул и непроизвольно попятился, после чего пришел в себя и утвердительно кивнул.

– Не могли бы вы поассистировать мне на уроке, как вы понимаете, у меня некоторые проблемы с формированием заклинаний.

– Да-да, Берлайн, окажите помощь молодому коллеге. – Инквизитор улыбнулся, так как до него дошло, что я пытаюсь организовать.

– Итак, уважаемые студенты, у вас сегодня практическое занятие, и провести его сегодня попросили меня. Вот вы, леди, выйдите сюда, пожалуйста! Представьтесь, пожалуйста.

– Элизабет Рон.

– Хорошо, Элизабет, не могли бы вы создать контактный щит третьего порядка? Судя по записям вашего преподавателя, вы прошли его на прошлой неделе.

Девушка слегка напряженно кивнула, и вокруг нее в радиусе полутора метров возникла мутно-серая дымчатая полусфера.

– Уважаемый Берлайн, не могли бы вы проверить защиту леди. Заклинание ветра?

Пожав плечами, Берлайн взмахнул рукой, произнеся заклинание, после чего не готовые к такому финту студенты отлетели в стороны на несколько метров, а щит бедной девушки лопнул со звуком огромного мыльного пузыря, а саму девушку уронило на пятую точку.

Дальше было трудно заткнуть фонтан слез и обвинений в покушении на слабую и беззащитную девушку.

Дальше пошло по конвейерной системе. В итоге на ногах остались только трое парней и шесть девушек.

– Итак, мы видим, что из тридцати трех человек сборной солянки из двух потоков на ногах остались только девять человек. И это было только простое заклинание ветра, которым балуются дети при первом обучении. Если бы мы проводили практикум по всем правилам и нормам, боюсь, всех бы вас пришлось доставить в лазарет для оказания скорой помощи от сильных… хотя каких сильных, простых и слабых проклятий вроде насморка или поноса!

Я повернулся к стоящим за нашими спинами статистам и произнес:

– Уважаемая комиссия, у меня все. За занятие девять троек и двадцать четыре двойки. Итог неутешительный, господа.

– Я думаю, что совершенно согласен с преподавателем в данном вопросе, а вы, господа? – Инквизитор обвел всех присутствующих преподов и ректора насмешливым взглядом, после чего произнес: – Господа студенты, вы можете идти готовиться к следующему занятию, а мы обсудим вашу успеваемость с преподавателями.

Когда все студенты ушли, слово взял ректор:

– Что я хочу сказать. В целом поднята весьма больная тема, коллеги. И если мы собираемся дать нашим студентам необходимый уровень подготовки, следует согласовать весь учебный план. Господин Дан, благодарю за ваш взгляд со стороны. Мы настолько привыкли к устоявшемуся ритму, что иногда забываем о главном. А теперь, господа, за работу! Сделать надо очень и очень много, а времени у нас только два месяца.