Глава 2

Лариса сидела дома одна и скучала перед телевизором. Смотреть было абсолютно нечего, шла какая-то дребедень. Пощелкав пультом по каналам, так и не найдя ничего интересного, она с раздражением выключила телек. Сегодня было воскресение, выходной день. Девушка тут вспомнила про свою лучшую подругу.

«Интересно», – подумала Лариса, – «Как там сейчас Алинка? Закончила свои картины, или еще рисует?»

На днях, в универе, Аля как-то обмолвилась, что собиралась написать две картины для своей выставки, которую спонсировал ее отец.

Тяги к рисованию, как у подружки, у Лары не было, зато она с удовольствием занималась спортом, тренировалась по стрельбе в тире. Любимым ее времяпрепровождением был теннис. Она жила вместе с родителями на Рублевке в элитном районе, в двухэтажном особняке. Папа был банкир и имел свой банк, где и был президентом. Мама ездила постоянно по курортам, летала заграницу в Европу и Америку, ходила по элитным престижным магазинам, дабы не сидеть дома. В итоге получалось, что Лариса была предоставлена сама себе. Правда, клеился к ней один молодой человек, набивался в женихи. Он работал в банке отца, Владимира Николаевича и был его правой рукой. Звали его Виктор. Ему было тридцать лет. Практически, он вел все важные операции на должности вице-премьера. Внешне привлекательный, высокий, спортивного вида голубоглазый блондин. Виктор был старше Ларисы на десять лет.

Они познакомились на юбилее банка, когда в честь знаменательного события, на двадцать пять лет было устроено пиршество. Их познакомил, представив друг другу отец. Все никак не мог нахвалиться талантом своего помощника. Тогда слетелась половина города. Все высокопоставленные чины и влиятельные люди. Лариса сидела за роскошным столом, рядом с отцом, когда к ней подошел молодой человек и пригласил на танец. Было сразу видно, что он запал на нее. Сама Лариса никак не проявляла к нему никаких чувств. Он ей был просто симпатичен. Она видела, как большинство ее сверстниц заигрывали с ним, кокетливо улыбаясь и заливаясь неискренним смехом на его шутки. Видно, мечтали урвать себе такого завидного жениха. Виктор был общителен, и в его окружении постоянно травились байки и анекдоты. Видя, как молодые женщины ищут его внимания, Лара подумала о нем, что он ловелас, мачо, и охладела к нему, было, заинтересовавшись. Она не хотела раньше времени обременять себя узами брака. На первом месте у нее была учеба, а уж потом, когда она станет юристом и будет заниматься любимым делом в банке отца, можно будет подумать и о замужестве.

Она не любила танцевать. Поэтому, когда Виктор пригласил ее, она ему вежливо, с иронией отказала, сославшись, что подвернула ногу.

Он не оставил своих попыток завоевать ее расположение. Стал чаще появляться у них в доме под предлогом неотложных дел, связанных с банком. Приезжал к отцу и ловил моменты, чтоб увидеть ее. Присылал ей дорогие букеты цветов с подарками. Отец обратил на это внимание, но никак не реагировал, предоставив Ларисе свободу выбора.

Два дня назад, в пятницу, она после учебы решила пройтись пешком, и забрела в городской парк. Свой серебристый мерседес девушка оставила на СТО, мотор что-то забарахлил. Идя по дорожке, она ела мороженое, и, проходя мимо одной скамейки, случайно уронила взгляд на целующуюся пару. Увидев знакомую фигуру и узнав Виктора, обнимающего какую-то девицу, она получила укол внезапно появившейся ревности. Лариса внутренне вся вскипела от злости, но сдержавшись, прошла мимо, внешне ничем не выдавая охвативших ее чувств. Парочка осталась сидеть, зажимаясь, не обращая никакого внимания на окружающих. Они были заняты собою.

После этого случая, Лара стала игнорировать его ухаживания за ней. Подлец! И у него еще хватало наглости вести себя с ней, как ни в чем небывало. Она выбрасывала его подарки в урны, (чем радовала потрошивших их бомжей), или отсылала обратно.

Девушка отвлеклась от своих мыслей и вышла покурить на балкон особняка, находясь в раздраженном состоянии. Внезапно, раздался звонок. Звонил охранник, охраняющий ворота.

– Лариса Владимировна, – учтиво извинившись, проговорил он. – Тут приехал к вам Виктор Георгиевич. Просит вас спуститься. Пропустить, чтоб заехал?

– Нет, Гена, – сказала Лариса. – Не надо. Скажи ему, что я не хочу его видеть.

В трубке послышалось озадаченное хмыканье стража ворот, и он отключился. Вот так новости! Охранник ничего не мог понять: всегда пропускали, а тут вдруг – табу! Спустя несколько минут, Геннадий позвонил снова.

– Что еще? – спросила раздраженная Лара.

– Лариса Владимировна! Он сказал, что не уйдет, пока не поговорит с вами.

– Пусть торчит, сколько ему вздумается! – зло выпалила девушка и добавила: – Больше меня не тревожь по этому поводу, а то будешь уволен.

Связь домофона испуганно прервалась. Перед тем как чёрно-белое изображение успело погаснуть, на экране Лариса успела увидеть переминающегося с ноги на ногу Витю. Он нервно курил, стоя у своего черного ауди.

Лариса переоделась в шортики, надела футболку и направилась в другую часть большого дома, где был зал, в котором стоял ее любимый стол для игры в теннис. Позанимавшись пару часов, она приняла душ и взглянула на часы. Было пять часов вечера. Подойдя к зеркалу, девушка посмотрела на свое отражение. Да, действительно, они с Алей были внешне очень похожи. У обоих были черные глаза, только у Алинки они были чуть раскосые. Рост у них был примерно одинаковый, только Лара была чуть повыше. От рождения в отличие от Алины, она была светло-русая. Ради забавы, она из солидарности также подстриглась и перекрасила свои волосы, став брюнеткой, как та. В шутку Лара называла свою новую прическу «а-ля Алина». Обоих девушек это забавляло.

– Ты теперь моя сестра! – сказала как-то Лариса.

– Вот бывает же такое! Таких случаев – один на миллион. Это даже индийские сериалы отдыхают! Две подруги рассмеялись.

– Кстати, – сказала Алина, – давай поищем, нет ли у нас одинаковых родинок!

– Давай! – согласилась Лариса.

– У меня вот, маленькая точечка, чуть выше виска, справа есть. – Лара откинула прядь волос и показала подружке.

– А у меня, к сожалению, нет, – произнесла Алина.

– Интересно, а наши папаши нас отличат теперь? Давай поэкспериментируем! – предложила Лара.

– Давай! – согласилась Аля.

И она подала идею сначала разыграть однокурсников. Затея прошла на ура. Никто не догадался, кто есть кто. Их вечно путали. Несколько раз Алина выдавала себя за Ларису и сдавала за нее экзамены, так как училась на отлично, когда та болела. Вскоре, им эта игра надоела, и они стали одеваться каждая по своему вкусу. Дабы их не путали, стали носить разную одежду, и уже не надевали одинаковые наряды.

Лариса взъерошила волосы, подмигнула своему двойнику в зеркале и улыбнулась. Тут она вспомнила о визите Виктора. Интересно, укатил или нет? Любопытство взяло верх, и она вышла из дома на улицу, направившись к выездным воротам.

Подойдя к помещению охраны, она спросила Геннадия, крепко сбитого мужчину лет сорока:

– Ну что, Ген, он уехал?

Страж почтительно ответил: – Нет. Он все еще стоит, Лариса Владимировна.

– Вот настырный. Ладно, открой, я выйду к нему.

Геннадий послушно отворил ей металлическую дверь. Лариса внутренне собралась с силами и решительно вышла за ворота на улицу. Молодой мужчина стоял возле своего крутого автомобиля и с кем-то разговаривал по телефону. Завидев вышедшую к нему девушку, блондин тут же прервал свой диалог. Он выключил мобильный и двинулся ей навстречу.

– Привет! – сказал он. – Что случилось, Ларис? Почему ты не выходишь, не отвечаешь? Телефон не берешь? Игнорируешь?

Девушка подошла ближе и посмотрела ему прямо в голубые глаза.

– А ты сам не догадываешься? – спросила она в свою очередь.

– Нет. Честное слово. Объясни, в чем дело, – сказал Виктор.

Дочка банкира отчеканила:

– Кто была та девка в парке, с которой ты зажигал в пятницу вечером?

Виктор смутился. Видно было, что вопрос застал его врасплох.

– Не скажешь? Тогда все, аривидерчи. Давай, дуй к ней. Что ты от меня хочешь?

Блондин сконфуженно пробормотал:

– Лара… Я все объясню…

Но Лариса не дала времени ему для объяснений.

– Чао! – сказала она. – Не приходи сюда больше. Я тебя знать не желаю. Бабник!

Она развернулась и быстро удалилась, скрывшись за захлопнувшейся металлической дверью.

Наверное, если бы она сейчас залепила ему звонкую пощечину, эффект был бы тот же. Парень стоял ошарашенный. Спустя минуту замешательства, он нырнул в салон своей машины, которая стояла с открытой дверцей, достал с заднего сидения симпатичного плюшевого медведя и, позвонив в дверь, вручил его зыркнувшему охраннику. Затем, развернувшись, он зашагал к своему авто и сел за руль. Трогаясь с места, Виктор оглянулся на впервые оказавшийся для него негостеприимный особняк семьи Кольцовых и сквозь зубы зло процедил: – Ты еще об этом пожалеешь, коза!

Охранник, закрыв на замок калитку, посмотрел в след резко рванувшему с места черному AudiS 8, который быстро удалялся, набирая скорость. Геннадий долго стоял и вертел в руках мягкую игрушку, не решаясь передать ее дочери хозяина.

Между тем, погода начала портиться. Солнце, клонящееся к закату, исчезло. Небо заволокло серыми тучами. Налетевший ветер трепал кроны гнущихся под его мощью деревьев. Где-то вдалеке пророкотал гром. Приближалась гроза.

Глава 3

Красный Пежо ехал по Рублево-Успенскому шоссе в направлении города. За рулем сидела симпатичная молодая девушка. Рядом на переднем сидении лежал черный тубус, в котором находились две свежие картины.

Алина направлялась на выставку. Как назло, погода вновь не заладилась. В начале шестого вечера разразилась быстро налетевшая гроза, заставшая девушку в пути. Небо посерело, заволокло темными тучами. В этот час на шоссе машин было мало. Люди предпочитали в такую непогоду сидеть по своим домам, в тепле и уюте.

Ехать до выставки Алине оставалось около получаса. Первые дождевые капли ударили, зачастив, забарабанили по лобовому стеклу, стекая на капот. Прогремел гром, мощным раскатом прокатившись по всему небосклону. От края и до края небо озарили всполохи нескольких молний. Одна из них ударила впереди по правую сторону сосну, что стояла возле дороги, обреченно поникнув ветками с увядающей листвой. Дерево загорелось. Алина посильнее вдавила педаль газа и сжала руль крепче, интуитивно стараясь поскорей проскочить этот мрачный отрезок пути. Дождь усилился. Он хлестал в лобовое стекло, размывая обзор. Девушка включила дальний свет. Дворники монотонно стирали лившийся поток воды. Алина, из за плохой видимости сбросила скорость, осторожно продвигаясь вперед. Она посмотрела на себя в зеркало и ободряюще улыбнулась.

Въезжая из Подмосковья в столицу, она миновала патрульный пост ГИБДД, возле которого стоял в дождевике мокрый сержант с полосатым жезлом в руке, и свернула в направлении центра. Москва встретила ее мокрыми, опустевшими улицами. Редкие прохожие, стараясь, прятались, жались под козырьками автобусных остановок, в подземных переходах и под балконами домов.

Те, кто шли под зонтами, радовались, что не забыли их, выходя, дома. Они с гордостью взирали сверху вниз на своих мокнувших собратьев и проходили мимо обреченных, но зонты их не спасали. Мокрые граждане столицы заскакивали в бульварные кафе и магазины, которые еще не закрылись. Вбегали в автобусы и трамваи, не беспокоясь, их ли это маршрут. Они все хотели в первую очередь одного – укрыться и переждать разбушевавшуюся стихию.

Налетевший внезапно сильный дождь прибил пыль и немного очистил загазованный воздух и грязные улицы первопрестольной. Москвичи старательно перешагивали несшиеся мутные потоки воды по асфальту, перепрыгивали через лужи. Правда, бывало, иногда не очень удачно.

Алина припарковала машину на стоянке возле большого здания, архитектура которого относилась к работе начала ХІХ-XX столетия. В ней и находились экспозиции Алины, писанные акварелью, гуашью, маслом и тушью. Тимур Чингизович мог себе позволить снять для любимой дочери здесь помещение для выставки. Если бы это здание не являлось государственным памятником архитектуры, то он бы уже давно его купил. Отец Али нашел молодого «с головой» смотрителя – организатора, который бы занимался всем этим движением, как то: рекламой, общением с нужными людьми из СМИ и пр. и т. д. Звали его Константин. Это был худощавый парень, в очках, с кучерявыми черными волосами и зелеными глазами. Роста он был выше среднего. С клиентами общался уважительно, с пониманием. В общем, мог себя преподать, как надо. Пользовался уважением и доверием. Перед своим приездом Алина с ним созвонилась и попросила оформить еще два экспоната. Приехала она как раз под самое закрытие. Дождь к тому времени начал постепенно затихать. Посетители давно разошлись, и Костя, приятель Алины, уже ожидал ее на крыльце. Он стоял под навесом у входа, возле дверей и курил. Он отбросил сигарету и раскрыл зонт, который держал в левой руке, двинувшись девушке на встречу. Художница вышла из автомобиля и нырнула под купол услужливо поднятого над ней большого черного зонта. Молодой человек поздоровался.

– Привет, – ответила Алина. Она забрала из салона кожаный тубус и захлопнула дверь машины, включив сигнализацию.

– Как тут, у нас? – спросила она, взяв под руку встречающего парня.

– Да сегодня народа было мало, – ответил ей Константин. – Вот, дождь всех отпугнул.

– Ясно, – сказала девушка.

Они поднялись вместе по ступеням в здание. Костя открыл дверь, пропуская свою спутницу вовнутрь помещения. Они прошли в вестибюль.

– Ну, показывай скорее свои новинки, – сказал он. – Мне не терпится их поскорее увидеть.

– Не спеши, – улыбнулась Аля. – Успеешь. Немного потерпи. Всему свое время.

– Уверен, – сказал Костя, – это будут хиты сезона. Дадим рекламу, «пропиарим». Народ повалит. Журналисты слетятся.

– Даже не сомневайся, мне самой нравится, – интригующе заверила его хозяйка выставки. Они прошли в служебный кабинет, и Алина сняла с плеча тубус, открыв крышку. Костя с интересом нетерпеливо наблюдал за грациозными движениями ее белых, тонких рук, извлекающих аккуратно свернутые трубочкой большие белые листы. Положив их на стол, она поочередно развернула перед глазами восхищенного организатора две свои написанные картины с белыми аистами. Константин рассматривал их с большим интересом, затаив дыхание.

– Вот это да! – наконец проговорил он, выдохнув. – Тебе удалось затмить все предыдущие свои работы, Аль! Где ты только темы находишь? – спросил он ее.

– Это из памяти моего детства, – призналась художница. – Я рисовала по памяти.

– Ностальгия?

– Да. Типа того. Я очень скучаю по тем временам, когда все мои были живы. У меня мама с Украины.

Алина замолчала и добавила, поправившись: – Была. Мы с отцом сейчас редко общаемся. Он всегда, где-то отсутствует по делам.