Глава 2. Ситуация с домашним насилием за рубежом

Исторические корни проблемы домашнего насилия в странах, традиционно относящихся к англосаксонской правовой семье – Великобритании, США и Канаде, – уходят своими корнями в систему общего права. Согласно канонам этой системы, муж чина имел право «наказывать» жену и ребенка с применением умеренных мер физического насилия. Следовательно, то обстоятельство, что общество реагирует на проблему насилия в семье с опозданием, вызвано традиционными общественными воззрениями. Семейный дом часто идеализируют, считая его безопасным и счастливым, однако домашнее насилие очень хорошо знакомо многим женщинам и детям. Вспомним, что насилие по отношению к женщине было обычной составляющей брака в средневековье и на заре промышленной революции.

В Европе первое решительное требование уравнять женщин в правах с мужчинами прозвучало только в конце XVIII столетия, когда возросшее благосостояние и общий социальный прогресс дали некоторым женщинам возможность получить образование. Французская революция 1789 г. пробудила радикальные идеи во многих уголках Европы, а в Англии вдохновила Мэри Уолстонкрафт на написание эссе «Доказательство прав женщины» (A Vindication of the Rights of Woman, 1792), явившегося прямым ответом на трактат Томаса Пэйна «Права человека» (Rights of Man, 1791), который стал знаменитым в эпоху Просвещения. Она сравнила жизнь замужней женщины с рабством, отвергая идею о том, что место женщины только в доме, под опекой и контролем мужа или отца.

Английская поэтесса и романистка Каролина Нортон (1808–1877) писала: «как женщина, я не имею прав, я – всегда неправа». История красавицы Каролины Нортон, внучки Шеридана, женщины, которая принадлежала к верхушке среднего класса с влиятельными социальными связями, иллюстрирует юридическую составляющую брака женщины в викторианской Англии в начале XIX века. Ее отец умер, когда она была ребенком, оставив семью разоренной и в долгах. Опасаясь за свое благополучие, она была вынуждена в 16 лет выйти замуж за члена парламента Джорджа Нортона. Следует сказать, что ее родственники заблуждались насчет финансового состояния Нортона, и супруги были вынуждены полагаться только на писательские гонорары Каролины, которая редактировала модные дамские журналы, писала стихи, пьесы и романы, и на помощь ближайшего друга семьи Каролины – лорда Мельбурна. Брак оказался несчастливым с самого начала, и Каролина систематически подвергалась жестоким избиениям. Все заработки она тратила на домашние нужды. В конце 1835 г., когда вновь избитая Каролина гостила у родственников, Нортон отослал сыновей к своей двоюродной сестре и запретил жене с ними видеться. Затем он подал иск на 10 тысяч фунтов стерлингов против лорда Мельбурна (в то время премьер-министра Великобритании), обвиняя его в любовной связи с Каролиной. Тем самым он надеялся отсудить хоть сколько-нибудь денег, но ввиду отсутствия доказательств дело было закрыто. Супруги разъехались, но Нортон отказался сообщить жене, где находятся их дети. Он уклонился от исполнения английских законов, разрешавших матери хоть изредка навещать детей, уехав в Шотландию, где не подпадал под юрисдикцию английского суда. Каролина начала кампанию с целью изменить правила опеки над несовершеннолетними. Отчасти благодаря ее усилиям, в 1839 г. парламент принял акт, разрешавший женщинам опеку над детьми до семи лет (женщины, виновные в прелюбодеянии, утрачивали эти права). По крайней мере, теперь матерям стало легче добиваться свиданий со своими детьми. Хотя лорд Мельбурн и выиграл дело, Каролина в результате скандала была отвергнута обществом – она не могла развестись с мужем, поскольку инициатором развода мог быть только он, ей не позволялось видеть своих детей, муж конфисковал у издателей гонорары жены и отказался выплачивать ей содержание. Лишь в 1857 г. в Великобритании был одобрен Закон о гражданском разводе, с изданием которого женщина впервые получила право обращаться за разводом, а 1886 г. – Закон об опеке над несовершеннолетними, принимавший во внимание интересы благополучия ребенка. Отныне у матери появилось право опеки над детьми, а также возможность стать единственным их опекуном после кончины мужа.

Вообще, XIX век стал свидетелем первой волны феминизма, связанной с борьбой женщин за право на раздельное проживание, развод и опеку над детьми, на имущество, а также юридические права на защиту от домашнего насилия. Радикализм в это время мало-помалу добился многих своих целей, но политическое и половое равноправие женщин к их числу не принадлежало, поскольку в викторианскую эпоху женщину считали «добрым ангелом мужчины», отводя ей традиционную роль жены, матери и хранительницы домашнего очага, лишая ее при этом права на получение образования, распоряжение своим имуществом и т. п.

Тем не менее, несмотря на все ограничения, некоторые женщины начали добиваться признания своих прав. Благодаря этому за всеми женщинами был признан ряд важных юридических прав, в том числе права на своих малолетних детей и право владеть имуществом. В течение ряда лет женские организации боролись за изменение законов и отношение общественного мнения к изнасилованию. Представители этих организаций подчеркивали, что изнасилование должно рассматриваться в качестве уголовного преступления против личности. Это не просто физическое насилие, а покушение на личность человека, его достоинство – акт агрессии, в котором жертву лишают права самоопределения. Это акт насилия, который, если в действительности не увечит и не убивает, тем не менее совершается под угрозой смерти. Начатая кампания дала некоторые результаты в изменении законодательства, и в современном праве изнасилование рассматривается как особый вид тяжких уголовных преступлений.

Следует отметить, что до конца XIX века в Великобритании не было законов, запрещавших мужчине физическое насилие по отношению к его жене, за исключением нанесения ей телесных повреждений или убийства. Кроме того, ранее в системе общего права насильственное сексуальное посягательство мужа на жену не квалифицировалось как изнасилование. Согласно прецеденту, созданному в 1736 г. судьей Мэтью Хейлом^[21], «муж не может быть признан виновным в изнасиловании его законной жены вследствие их взаимного супружеского согласия и в соответствии с брачным контрактом, коим она сама отдает себя своему мужу, не имея права расторгнуть его». Подобная трактовка изнасилования в браке получила поддержку известных английских юристов, в частности Блэкстона, который выдвинул теорию единства супругов в браке, согласно которой женщина теряла свою гражданскую идентичность в браке и впо следствии могла рассматриваться как собственность своего мужа. В своих Комментариях к законам Англии Блэкстон писал: «Муж и жена по закону являются одним лицом; это означает, что само существо или юридическая сущность женщины во время брака являются условными или, по меньшей мере, инкорпорированными… в сущность ее мужа, под чьим крылом, защитой и крышей она пребывает…»^[22]. В это же время изнасилование чужой жены считалось преступлением против собственности другого человека, а не преступлением против личной неприкосновенности. В результате общее право признавало, что муж не может украсть (т. е. изнасиловать) свою собственность (т. е. жену), вследствие чего изнасилование в браке считалось юридически невозможным. Эта формулировка до последнего времени сохраняла законную силу в Англии и Уэльсе: до тех пор, пока судом не вынесено постановление, ограждающее женщину от притязаний, пока нет судебного предписания о личной защите или пока не оформлен развод, даже отдельно проживавшая женщина не имела правовой защиты на случай изнасилования своим формальным супругом^[23].

Известный английский юрист Партингтон (являющийся сегодня одним из ведущих специалистов в области уголовного права) указывает, что в последние 20 лет проблемы, связанные с домашним насилием и иными видами насилия, происходящего в семейном доме, оказали огромное воздействие не только на структуру системы семейной юстиции, но и на роли тех людей, которые работают в этой системе. Для разрешения этих проблем на законодательном и политическом уровне понадобилось большое число изменений, цель которых состояла в оказании помощи жертве насилия, а также в общей превенции таких преступлений, в целях оповещения всех слоев общества о том, что такое поведение не одобряется^[24].

Безусловно, взгляды на домашнее насилие в Великобритании значительно изменились, о чем свидетельствует принятие ряда законов о защите детей, а также издание в 2004 г. специального акта о борьбе с домашним насилием (будут подробно освещены далее). Но даже до издания этих законов политика, проводимая министерством внутренних дел Великобритании, свидетельствует об изменении взглядов государства на данную проблему; так, в 1990 г. домашнее насилие было переведено в ранг более серьезных преступлений, в связи с чем жертвам обеспечивалась поддержка и сопровождение полиции, а десять лет спустя, в 2000 г., домашнее насилие уже характеризовалось как нарушение прав человека.

Изменение общественных взглядов на проблему домашнего насилия и последовательные шаги законодателей в определенной мере снизили уровень насилия в семье, однако и сейчас в Великобритании, несмотря на предпринимаемые действия, он достаточно высок^[25].

Как отмечается в Руководстве по назначению гражданских и уголовных санкций (впервые руководство было издано Министерством юстиции Великобритании в 2003 г.), «домашнее насилие существует и причиняет вред как отдельным семьям во всех социальных слоях, так и обществу в целом. На общество ложатся издержки и последствия – не только финансовые, но, что более важно, социальные последствия для жертв домашнего насилия, особенно детей, которые могут страдать от плохого образования и социальной изолированности, которые являются результатом жизни в условиях домашнего насилия. В XXI веке мы видим шокирующие последствия, когда каждые две недели в результате домашнего насилия умирают две женщины, и домашнее насилие составляет 17 % от всех насильственных преступлений в Великобритании. Известно, что в отношении лиц, страдающих от домашнего насилия, чаще всего такие преступления совершаются повторно, и каждое последующее преступление оказывается более тяжким, чем предыдущее, и в результате может привести к смерти потерпевшего»^[26].

Согласно последним статистическим данным (British Crime Survey 2009/2010), опубликованным на сайте Министерства юстиции Великобритании, каждая четвертая женщина в Великобритании в течение жизни подвергается домашнему насилию; каждая двадцатая женщина в течение года и каждая пятая женщина в течение жизни подвергаются преследованию со стороны мужчин; примерно 66 000 женщин в Англии и Уэльсе подверглись калечащим операциям на половых органах (во всем мире число таких женщин составляет примерно 100–140 млн); в 2009 г. в Великобритании и в заморских территориях было зарегистрировано 377 обращений в связи с насильственным браком; по официальным оценкам, минимальные расходы Великобритании в связи с насилием против женщин и девочек составляют 37,6 млн фунтов стерлингов.

В Соединенных Штатах Америки насилие в семье в отношении женщин по прежнему остается острой проблемой. Согласно статистике, 34 % убийств женщин старше 15 лет совершают их мужья или любовники^[27]. Ежегодно совершается более 4 млн актов насилия в семье, и до 40 % от общего числа вызовов полиции связаны с жалобами на акты насилия в семье (согласно статистическим данным, в 1992 г. суды штата Массачусетс вынесли по граждан ским делам около 60 тыс. постановлений о пресечении насилия, призванных защитить женщин от дурного обращения партнеров^[28].

Несмотря на столь широкое распространение проблемы насилия в семье, меры по ее решению стали принимать сравнительно недавно. Со времен первого официального упоминания о «домашнем насилии» в США в 1977 г. прошло уже более 30 лет, а само насилие между супругами в наши дни признается серьезной уголовно-правовой проблемой. В литературе есть упоминания о деле 1879 г. и даже нормативных источниках 1641 г. (Закон о свободах колонистов залива Массачусетс 1641 г.^[29]), где так или иначе устанавливались ограничения в отношении насилия в семье. В конце XIX века в законодательстве отдельных штатов появились нормы, предусматривавшие нака зание за избиение жен, но на практике эти нормы почти не применялись. Толь ко в 60-е годы XX столетия, с активизацией движения за равноправие женщин, к проблеме насилия в семье было привлечено всеобщее внимание. Но и по сей день суды с большой неохотой вмешиваются в конфликты между супругами, за исключением вопиющих случаев с тяжкими последствиями. Полицейские также очень не любят иметь дело с фактами насилия в семье, считая их наиболее неприятной и неблагодарной составляющей своих служебных обязанностей. Первым в США случаем выигранного уголовного дела по обвинению в изнасиловании собственной жены стало в 1979 г. дело, возбужденное против Джеймса К. Кретьена. До этого изнасилование жены считалось преступлением только в пяти штатах. После решения по делу Кретьена во многих других штатах были приняты соответствующие законы или созданы прецеденты, определяющие уголовную ответственность за подобное деяние^[30].

Отмечая большой временной разрыв между приведенными источниками, необходимо отдать должное женским феминистским движениям, благодаря усилиям которых, начиная с 70-х г. прошлого века, проблема домашнего насилия не просто сдвинулась с мертвой точки, но начала стремительно внедряться в действующее законодательство. С 1990-х гг. к идее борьбы с домашним насилием подключаются и мужские организации, так как проблемы домашнего насилия в отношении мужчин оказались в тени.

По официальным оценкам, чаще жертвами домашнего насилия становятся женщины, но по другим данным, значительно больше мужчин, чем женщин, не обращаются в правоохранительные органы за помощью, что подтверждают и эмпирические исследования^[31]. Ведь суть насилия – прежде всего унижение жертвы, низведение ее до своего уровня и ниже. Только таким образом насильник, который просто не в состоянии «подняться» сам, перестает хотя бы на время чувствовать себя ущербным.