Влияние открытия Америки на хозяйственную жизнь Европы обнаружилось не только в изменении торговых путей и образовании океанской торговли, но и в чрезвычайном увеличении в Европе запаса золота и серебра, привозимого из Америки, что в свою очередь имело крайне важные последствия. Добыча благородных металлов увеличилась с середины XV в. благодаря открытию новых залежей в различных местностях Германии и Австрии. С этого времени добывается в большом количестве серебро в Тироле (Швац), Саксонии (Шенберг, Аниаберг), Богемии (Иоахимсталь), золото в Зальцбурге. С конца XV в. появляется золото из Африки (Сенегал и Восточная Африка – Софала). Однако уже с середины XVI в. добыча в Европе и в Африке сокращается, и ее должны были заменить американское серебро и золото. Америка это не только сделала, но и дала Европе металлы в чрезвычайном изобилии, благодаря чему мировая добыча серебра растет с 90 тыс. кг в год в 1581—1544 гг. до 419 тыс. в 1581—1600 гг. Главную добычу серебра доставляли рудники Перу, Мексики и еще более Боливии (Потози); возрастание добычи составляло в Мексике с 3,4 тыс. кг в год в 1521—1544 гг. до 74,3 тыс. в 1581—1600 гг., в Потози с 183 тыс. кг в год в 1545—1560 гг. до 254 тыс. в 1581—1600 гг. К концу XV в. весь запас благородных металлов не превышал 7 млн кг (по Лексису); в течение же следующего, XVI в., именно в 1493—1601 гг. было добыто, по Зетберу, около 23 млн кг серебра и 755 тыс. кг золота, т.е. запас благородных металлов количественно увеличился в 3—3,5 раза. Но в таком же размере он возрос и по ценности: добыча составляла по ценности в конце XVI в. свыше 7,5 млрд марок вместо 2 с небольшим млрд, которым равнялся запас в конце XV в.
Еще более увеличилась добыча золота и серебра в следующие века. В течение XVII и XVIII вв. ценность добытого золота и серебра составляла 26 млрд марок (93 млн кг серебра и около 3 млн кг золота). При этом по ценности уже с середины XVI в. 3/4, а в XVII в. 5/6 всей добычи приходилось на долю Америки. Благодаря применению с середины XVI в. процесса амальгамирования в американских рудниках добыча серебра все более возрастала. По Зетберу, ежегодная добыча серебра составляла до середины XV в. 27 тыс. кг, во второй половине XV в. 44 тыс. кг, с середины XVI в. 300—400 тыс. кг, наконец, во второй половине XVIII в. она достигла 500—800 тыс. кг, причем на первом плане стояла Мексика. Золото добывалось не только из американских рудников в Мексике, Перу, Чили, Новой Гренаде, но оно приобреталось также путем ограбления храмов, могил и домов во время завоевания Америки и посредством получения огромных выкупов у туземных царьков, например Монтесумы в Мексике, Перуанского инки. Добыча золота была по сравнению с серебром гораздо менее значительна, но и она возрастала, постепенно повышаясь в течение XVI—XVII вв. с 6 тыс. кг ежегодно до 8 и 10 тыс. В XVIII же веке добыча золота сразу сильно повысилась благодаря открытию залежей золота в Бразилии, эксплуатация которых началась уже в конце XVII в., так что в XVIII в. золота добывалось в среднем не менее 19 тыс. кг ежегодно. Европа в области добывания золота имела еще меньше значения, чем в отношении серебра, – только Семиградье (Зибенбюрген), Зальцбург с середины XVIII в. и Урал доставляли золото.
Соотношение между ценностью серебра и золота не многим изменилось в течение XVI в. (1:11—11,8) по сравнению со средневековым периодом; но затем, с начала XVII в., под влиянием гораздо более скорого возрастания добычи серебра, обнаружилась перемена к выгоде золота. Получилось отношение 1:14—15; это отношение (1:14,7-15,2) сохранилось до конца XVIII и начала XIX в. Лишь временно, под влиянием усиленного притока золота в XVIII в., золото подешевело: отношение серебра к золоту составляло в 1701—1710 гг. 1:15,27, а в 1751—1760 гг. 1:14,56. Но гораздо более резко изменилась ценность денег, их покупательная стоимость, выражающаяся в товарных ценах: последние повысились в течение XVI—XVII вв. на 100 – 150%. Уже в течение XVI в. цены на хлеб в различных странах возросли на 150—200%, а в течение следующего века достигли еще более высокого уровня. Но и другие продукты сырья – соль, лес, металлы, как и промышленные изделия, возросли в цене; даже те из них, которые до середины XVI в. не обнаруживали повышательного движения, в течение второй половины этого века повысились, притом во всех странах, на 100 и более процентов.
Большинство современников, которым возрастание цен бросилось в глаза, приписывало это явление самым разнообразным причинам – как естественным, в виде роста населения, неурожаев и войн, так и искусственным – торговым компаниям, скупающим товары, порче монеты, в Англии также огораживаниям. Но Жан Боден в своем труде, вышедшем в 1568 г., установил, что наиболее важную роль из всех моментов играет избыток золота и серебра, который и «является главной и почти единственной причиной возрастания цен», почему Боден и считается основателем учения о ценности денег. Это объяснение постепенно было принято и другими, и Адам Смит мог уже утверждать, что, по-видимому, единственной причиной понижения цены серебра по сравнению с ценой на зерно является открытие американских рудников и что как самый факт падения цены серебра, так и правильность его объяснения общепризнаны. Нельзя отрицать, конечно, того, что, как выяснили Гельферих, Вибе и др., и спрос на деньги в эту эпоху увеличился вследствие расширения денежных сделок вместо натуральных сделок как частных лиц, так и государства; это произошло под влиянием учреждения наемных войск, наемных чиновников, постоянных податей, а равно благодаря оживлению в торговом обмене. Но все же спрос на деньги возрос далеко не в той степени, как увеличился запас золота и серебра; ведь благородных металлов имелось на 2—21/3 млрд в 1500 г., и свыше 33 млрд было добыто в XVI—XVIII вв. Кроме того, и это весьма существенно, в эту эпоху большая часть всего запаса драгоценных металлов употреблялась, как указывает Лексис, на выделку монеты: по его вычислениям, из 7,5 млн марок серебра в конце XVI в. 4,2 млн состояло в монете. Лишь в отдельных странах и местностях и в отдельные десятилетия увеличение цен могло быть вызвано иными причинами – неурожаями, войнами, ростом населения; последнее могло оказывать влияние лишь на предметы массового потребления. Правильность предположения, что основная причина лежит на стороне не товаров, а денег, что причина заключается в превышении предложения денег над спросом, подтверждается следующим. Возрастание цен началось в тех именно странах, где ранее всего получился прилив драгоценных металлов; поэтому подъем цен начался раньше, чем где-либо, в Испании, куда американское серебро непосредственно доставлялось, но рост цен в Испании уже вскоре потерял свою интенсивность, по мере отлива золота и серебра оттуда в другие страны. Напротив, там, где сравнительно поздно появились новые запасы драгоценных металлов, но где благодаря развитию вывозной торговли приток их все более усиливался, как это было в Англии, там и возрастание цен, начавшись гораздо позже, продолжалось в течение двух веков.
Рядом с возрастанием общего уровня цен произошло изменение в соотношении между различными категориями цен, из коих, например, цены на хлеб и другие съестные припасы возросли сильнее, чем цены на сырье, а последние в свою очередь более, чем цены на промышленные изделия. Цены промышленных изделий начали возрастать позже, чем цены всех других товаров, во многих случаях не ранее начала XVII в., да и в течение этого века возросли несравненно менее, чем средний уровень цен вообще, и всегда в гораздо меньшей степени, чем цены сырых материалов, из которых они произведены (сукно менее, чем шерсть, металлические изделия менее, чем руда, и т.д.). Если общий подъем цен объясняется изменением в соотношении между спросом на деньги и производством, то эти частные отличия находятся в связи с различными специальными причинами. Меньший и более поздний рост цен на промышленные изделия по сравнению с увеличением цен сырья обозначал, в сущности, падение цен на фабрикаты, увеличение издержек производства, ибо заметных улучшений в процессе производства в эту эпоху не произошло и во всяком случае улучшения носили частичный характер и распространялись весьма медленно. Это явление объясняется прежде всего усилением конкуренции в торговле фабрикатами, вызванной улучшением путей сообщения и расширением рынка, и отсутствием соглашений относительно цен между скупщиками в противоположность минимальным таксам цеховых ремесленников в предыдущий период. Для сырья эти моменты (особенно почта не была приспособлена для перевозки громоздких товаров) не могли иметь того же значения, да и вывоз сырья из страны был сильно стеснен.
В эту эпоху возрастает предложение рабочих рук, так как сельские жители, нецеховые привилегированные мастера и т.д. стали участвовать в производстве[48]; это увеличение предложения по сравнению со спросом и установление чрезвычайной зависимости рабочих от предпринимателей вызвали изменение в соотношении между товарными ценами и денежной заработной платой к невыгоде последней. Хотя и денежная плата возросла, но везде гораздо меньше, чем общий уровень цен: она увеличилась на 100% при повышении цен на 150%. Реальная плата, следовательно, упала: она понизилась уже в начале XVI в. и составляла к концу XVII в. не более половины того, что рабочие получали в 1500 г.
Прилив американского золота и серебра в Европу вызвал усиленную чеканку монеты, в особенности серебряной. Потеряв немного свое значение к концу Средневековья вследствие появления золотых дукатов, флоринов или гульденов, серебряная монета теперь, с усиленным притоком американского серебра[49], снова стала господствующей монетой. Амстердамский и Гамбургский банки установили в качестве валюты только серебро[50]. В XVIII в., однако, с приливом бразильского золота усилилась и чеканка золотых монет, и золото стало играть значительную роль в обращении; в Англии совершился даже переход к золотой валюте. Только в Пруссии еще в начале XVIII в. не чеканили золота, а пользовались французской и голландской золотой монетой[51].
Тем не менее даже в XVIII в. настоящими деньгами считались только серебряные; «серебро полезнее и употребительнее в торговле, чем золото». Лондонская торговая палата заявляла в 1699 г., что по общему согласию, во всем мире в качестве орудия обмена установлено серебро и что немыслимо, чтобы эту функцию выполняли два металла. Локк указывал на то, что золото не может быть общим мерилом ценности, ибо отношение между ценностью золота и серебра не является постоянным. Поэтому хотя золото и следует чеканить, но мерилом ценности является серебро; золото же есть такой же товар, как свинец. Хотя деньги чеканятся, говорит Дюто, как из золота, так и из серебра и меди, но все же серебро пользуется тем преимуществом, что им определяется цена золота и цена меди и что оно считается тем масштабом, которым измеряются другие предметы[52].
Количество обращающихся видов монеты значительно увеличилось вследствие появления крупных монет, ранее не существовавших. Чеканенный с XIII в. золотой флорин или экю (дукат, гульден) уже с конца XV в., когда сильно возросла добыча серебряных рудников в Тироле, Богемии и других местностях Германии, стали изображать в виде серебряной монеты. Последняя была гораздо больше существовавших ранее грошенов: она весила два лота; с 1484 г. она чеканится эрцгерцогом австрийским Сигизмундом. В отличие от грошенов новая крупная серебряная монета, так как она по ценности должна была соответствовать гульдену, называлась гульденгрошен; ввиду того что она чеканилась преимущественно из серебра, добываемого из Иоахимстальского рудника в Богемии, она получила название иоахимсталер (иоахимстальский грошен), а позже, в особенности когда ее стали чеканить и в других местах, просто талер (начало слова отброшено).
Талер, который теперь делится на крейцеры (уже раньше в прирейнских местностях гульден распадался на 60 крейцеров по 4 пфеннига), становится новым типом монеты. Он чеканится уже в конце XV в. в Лотарингии, Венгрии, в начале XVI в. в различных швейцарских кантонах (Берне, Цюрихе, Люцерне, Золотурне), германских территориях (Бранденбурге, Вюртемберге, Гессене, Мекленбурге), позже выпускают талеры Льеж, Камбре, Любек, аббатство Верден. С 20-х и 30-х гг. XVI в. талеры появляются в Швеции и Дании (в последней позже, под именем «corona damca»), одновременно – при Карле V и Филиппе II – в Нидерландах (daalder – т.е. «талер»). Затем их чеканят Генеральные штаты, в особенности под именем львиных талеров (leeuwendaalders), которые охотно принимались в левантийских странах, а также бургундских талеров (с 1612 г. в Брюсселе, Антверпене). Во Франции с 1641 г. чеканится тот же талер под названием «луи д’аржан» (т.е. Людовик из серебра) в 60 су (или écu blanc) Англии талеру соответствует появляющаяся с 1552 г. крона. В Испании находим талер уже со временем появления американского серебра, т.е. с начала XVI в., в виде реала или «peso duro», пиастра (т.е. большая монета); он чеканится и в колониях (Мексике, Лиме, Потози), где добывалось серебро. От голландского «daalder» (талер) происходит и американский доллар.
О проекте
О подписке