Цитаты из книги «Мама, у меня будет книга! Как научиться писать в разных жанрах и найти свой стиль»

Создание трилогии заняло у Толкина около двенадцати лет.

Миф не сказочен, но квазиисторичен, то есть всегда соотнесен с коллективной памятью.

Джон Рональд Руэл Толкин в своем эссе «О волшебных сказках» писал: «Я считаю, что бегство от действительности – одна из основных функций волшебной сказки, и поскольку я одобрительно отношусь ко всем ее функциям, то, естественно, не согласен с тем жалостливым и презрительным тоном, которым слово „эскапизм” часто произносят…», и продолжал: «Почему, например, следует презирать человека, который, попав в темницу, пытается во что бы то ни стало из нее выбраться, а если ему это не удается, говорит и думает не о надзирателях и тюремных решетках, а о чем-то ином? Внешний мир не стал менее реальным от того, что заключенный его не видит»

как рассказать читателю об этом мире наиболее подробно и при этом не скучно? Вываливать ворох разнообразных, пусть и отлично систематизированных сведений на первых страницах – не лучшая идея, оптимальный рецепт – подавать информацию порционно, равномерно перемежая с активным действием. Но можно придумать и собственный способ ввести читателя в мир. Так, например, Роджер Желязны в серии книг «Хроники Амбера» начинает повествование с того, что главный герой потерял память. Очнувшись в частной клинике, он едет к человеку, который его туда поместил, и читатель открывает для себя мир книги с нуля вместе с героем.

Подумайте, какой невозможный элемент вы бы хотели добавить к реальности?

Удивительным образом говорить о социальных проблемах в научно-фантастических текстах оказывается проще, чем в традиционной прозе.

Главные русские авторы научной фантастики – Михаил Булгаков, Александр Беляев, Алексей Толстой, а также менее известный как писатель путешественник Владимир Обручев, автор «Плутонии» и «Земли Санникова».

В эпоху романтизма фантастика снова снова перестает играть служебную роль. Фантастическое, запредельное, мир мифов и легенд обеспечивает возможность прозрения, приобщение к высшему. Национальный фольклор собирается и перерабатывается немецкими романтиками, классический пример – сказки Ханса Кристиана Андерсена. Эрнст Гофман пишет литературные сказки, готические романы и фантастические новеллы, а Иоганн Вольфганг Гёте – «Фауста», беря за основу классический фантастический мотив: герой продает душу дьяволу. В России авторами романтической фантастики становятся Василий Жуковский и Владимир Одоевский, к ней обращается Александр Пушкин, в том числе в своих сказках, и Николай Гоголь, создавший собственную мифопоэтическую Украину.

Читатель додумывает более страшный вариант развития событий, чем автор мог предположить. Поэтому, принимаясь за текст, оставляйте лакуны, не рассказывайте все до конца. Дайте читателю возможность ужаснуться своим предположениям. Секрет приема – в незавершенности или фрагментарности: некоторые сцены следует оставить за кадром. Например, в романе «Дорога» Кормака Маккарти отец и сын бредут по Земле после апокалипсиса и на пути им встречаются мужчины и беременная женщина. После отец и сын обнаруживают лагерь, оставленный путниками, а там – остатки съеденного младенца. Был ли он сыном ранее встреченной женщины, снова глубоко беременной? Съедят ли они следующего малыша? На эти вопросы ответа нет. Возможно, съеденный ребенок вообще изначально был найден мертвым на той же дороге. Но вам жутко, да?

Читатель додумывает более страшный вариант развития событий, чем автор мог предположить. Поэтому, принимаясь за текст, оставляйте лакуны, не рассказывайте все до конца. Дайте читателю возможность ужаснуться своим предположениям. Секрет приема – в незавершенности или фрагментарности: некоторые сцены следует оставить за кадром.