Цитаты из книги «Среда обитания: Как архитектура влияет на наше поведение и самочувствие»

Нигде эти риски так не высоки, как в сфере эмоций и чувств — психических факторов, которые, как мы теперь понимаем, лежат в основе стольких наших действий.

Тем не менее весь мой энтузиазм по поводу технологий и стоящих за ними новых возможностей несколько омрачается мыслями об их высоком потенциале злоупотребления. Развитие когнитивной нейробиологии и появление технологий, позволяющих быстро собирать и анализировать огромные объемы данных об индивидуальном поведении, открывает новые беспрецедентные возможности для подключения к нашему мозгу и вторжения в тот мир, который мы так старательно выстраиваем сами для себя.

То, что человек видит и как реагирует на ежедневные ощущения, обусловлено его уникальной историей. Но представьте, что будет, когда наши истории окажутся в открытом доступе и станут рабочим материалом для поставщиков технологий, которые смогут в буквальном смысле ставить шоры нам на глаза?

«шестое чувство», на которое мы порой полагаемся, принимая решения, — и при этом гораздо чаще выигрываем, чем проигрываем, — зарождается как раз в глубинных, эмоциональных слоях нашего мозга. Оно является важным проводящим путем, без которого мы не смогли бы ставить себе осмысленные задачи и строить планы3. Наши взгляды и суждения, хоть и кажутся в высшей степени рациональными, на самом деле коренятся в наших эмоциональных состояниях.

в результате подобных изменений нарушается способность к адаптивному поведению и принятию решений

между этими двумя сферами мозга — животной глубинной частью и высокоразвитой внешней оболочкой — идет постоянное противоборство

Устаревшие нейробиологические теории предполагали, что людьми нас делает доминирующая роль неокортекса — верхнего слоя коры головного мозга, отвечающего за «высшие» функции (и под этим пафосным определением, как правило, подразумевалось чистое рацио). Глубинные же слои — так называемый рептильный мозг — считались вместилищем животных позывов и инстинктов, цели которых один остряк свел к «четырем f» мотивированного поведения: поесть, подраться, убежать и размножиться

созерцание чего-то величественного — будь то захватывающие дух красоты природы, такие как усыпанное звездами черное небо или бездна Большого каньона, либо такие творения рук человеческих, как своды собора, — может существенным образом влиять на наше самовосприятие, отношение к другим людям и даже на то, как мы ощущаем ход времени

мы строим, чтобы менять восприятие, влиять на мысли и чувства; тем самым мы организуем человеческую деятельность, проявляем свою власть, а зачастую и обогащаемся материально.

Гёбекли-Тепе, подобно Стоунхенджу, был задуман как место исцелений, — и тогда можно сделать вывод, что одним из самых первых стимулов, побуждавших человека к строительству, являлось знание о конечности собственного бытия и эти древнейшие сооружения знаменуют начало борьбы человека со смертью.