2

Мы шли всю ночь, лишь под утро, когда начало светать, а глаза – слезиться, Аноротад сделал знак остановиться.

– У вас есть четыре часа на сон, а после двинемся дальше.

Тон не предполагал возражений, поэтому мы сгрудились под высоким деревом и почти повалились от усталости на землю. Сон пришел сразу, стоило закрыть глаза. А когда я открыл их, понял, что ничего не вижу. Задергался и осознал, что еще и связан.

– Не волнуйтесь, и повязка, и оковы для вашей же безопасности. Вы не сможете идти с закрытыми глазами, поэтому мы связали вас и будем вести за собой.

– Могли бы просто вести ночью, – буркнул кто-то рядом со мной очень тихо, но его все равно услышали.

– Поселение находится в одном дне пути. Нет смысла задерживаться до ночи, если можно добраться еще сегодня.

– Мы останемся там? – спросил кто-то еще.

– Нет, дальше мы последуем на лошадях. Нам предстоит путь в город, где вас раздадут будущим хозяевам. Надеюсь, вы не разочаруете их и отработаете все, что за вас заплатили.

В голосе звучал даже не намек, а прямая угроза. Это было понятно каждому. Не устроишь – отправишься в самое пекло, пока не отработаешь потраченное на тебя. Это было логично. Я лишь надеялся, что новые хозяева дадут мне возможность в будущем стать свободным.

Идти с завязанными глазами было трудно, хотя нас не торопили. Чтобы не упасть, наступив куда-то не туда, внимательно прислушивался, но вскоре почувствовал, что дорога стала шире и утоптаннее. Идти стало легче, и можно было насладиться тем, что окружало. Солнце пригревало кожу, тепло разливалось по телу. Запахи будоражили обоняние, а звуки… Звуки были совсем не такими, как в Подземье. Там они гулкие, а тут… Все было таким ясным, открытым, не давило. Хотелось расправить плечи и подняться над землей, как те существа, о которых рассказывали воины. Кажется, их называли птицы. Говорят, они могли кружить высоко над землей и видеть все с большой высоты. Я бы тоже этого хотел. Хоть на мгновение стать птицей.

К моменту, когда мы добрались до поселения, все валились с ног от усталости. К счастью, нам дали поесть и отдохнуть, но к середине ночи посадили на лошадей, и мы отправились дальше.

Сутки прошли в пути. С непривычки болело все. Я никогда не ездил на лошади, только на каменных арнах, которых дроу использовали для охоты и передвижений между городами. И то всего один раз мне довелось поездить верхом, впечатления были не самые приятные. Кожа арнов очень жесткая, бугристая и местами шипастая, от нее очень долго были синяки и раны на ногах. Лошадь оказалась куда мягче, но от тряски я растер всю кожу на бедрах между ногами, а задница так и вовсе отваливалась. Ход у лошадей был куда более неровный, чем у арнов.

Но все же путь подошел к концу. Мы подъехали к городу в сумерках, и с нас сняли повязки, но не веревки. Наверное, боялись, что мы убежим. Хотя куда бежать? Мы не приспособлены к жизни в лесу при свете дня.

Картина, которая мне открылась, была поистине завораживающей. В Подземье много камня, очень много, но никогда он не выглядел столь величественным, как здания светлых эльфов. Неужели они и правда живут внутри этих исполинских деревьев? Судя по всему, именно так и было. Огромные толстые стволы, внутри которых были выдолблены лестницы, комнаты, из окон струился мягкий свет, а сами деревья на разных уровнях соединялись мостиками, которые на первый взгляд казались ненадежными. Но только на первый. Глядя, как по ним шествуют толпы эльфов, а мостки даже не шатаются, я уверился, что они вполне могут выдержать вес не одного живого существа. Вдоль мостиков располагались какие-то странные фонари, и, лишь оказавшись ближе, я смог разглядеть, что это были удивительные прозрачные шары, в которых вились сотни светлячков. Повсюду росли цветы, которые благоухали и радовали своим видом. Эльфы, которые видели наше шествие, разглядывали нас не стесняясь. Некоторые с любопытством, кое-то – сморщив нос, явно от недовольства или отвращения. Казалось, равнодушным не остался никто. Неужели у них принято так откровенно выражать свои чувства?

Пока я разглядывал это необычное место, мы подъехали к одному из огромных деревьев, где уже столпилось несколько эльфов.

– Аноротад, ты привез их. Наконец-то, – раздался из толпы довольный голос, и вперед вышел один из мужчин. – Который мой?

Аноротад вытолкнул вперед одного из юношей. Тот затравленно огляделся на нас, но потом взял себя в руки, расправил плечи и шагнул вперед.

– Неплохо, – сказал мужчина и увел юношу.

Постепенно Аноротад раздал всех, кроме меня. Я остался один среди светлых эльфов, которые смотрели на меня с любопытством и долей скепсиса, словно заранее не веря, что я хоть на что-то гожусь.

– А как же я?

– А ты пойдешь со мной, тебя я купил для Лауриэль, очень богатой и очень влиятельной женщины. Не советую тебе с ней ссориться, если не хочешь нажить неприятностей.

– Она ваша хозяйка?

Аноротад посмотрел на меня так, словно видел перед собой какое-то противное существо.

– У высших эльфов нет хозяев, тем более женщин. Женщина может быть главной только в постели, и то исключительно с такими, как ты. Я работаю на мужа Лауриэль.

– Ее муж послал вас купить меня для своей жены?

Ох, недаром говорили мать и сестры, что любопытство меня погубит. Наверное, не стоило задавать такие вопросы. Но Аноротад, к моему глубокому удивлению, пожал плечами и кивнул. Странные у них тут семейные отношения. Но не мне судить. Кто я такой, чтобы высказывать мнение? Всего лишь постельная игрушка светлой эльфийки.

Мы пришли к очередному дереву-дому и зашли внутрь. Никогда не видел ничего подобного! Украдкой проводил пальцами по стенам, которые были гладкими, теплыми и какими-то… живыми. Оно и неудивительно. Дерево, несмотря на то, что его изнутри буквально изрезали, оставив лишь внешнюю часть с корой, продолжало жить и расти.

Лестница привела нас в светлую комнату, где я зажмурился. Глаза резало от яркого света, но уже не так сильно, как раньше. Наверное, я начинал привыкать.

– Кого это ты привел, Ано? – раздался за спиной мелодичный голос, и я оглянулся.

На пороге стояла молодая эльфийка. Длинная золотая коса, сплетенная из множества более мелких кос, пухлые губы, яркие голубые глаза, чуть вздернутый носик… и бесконечное презрение во взгляде. Неужели она моя новая хозяйка?

– Это… – Аноротад запнулся, явно пытаясь вспомнить мое имя. Я уже хотел было подсказать, но он продолжил: – В общем, неважно, как его зовут, у этих дроу совершенно дикие, невыговариваемые имена. Это новый раб твоей матери.

– А, понятно. Что ж, насчет имен ты прав. Скорее всего, мама даст ему новое имя, более… приличное. – Она придирчиво оглядела меня с ног до головы и тут же потеряла ко мне всякий интерес. – Ты не знаешь, где отец?

– Нет, Илиниэль, я его еще не видел.

– Хорошо, я сама найду. И заодно скажу матери, что ты… вы ее ожидаете.

Фыркнув, она вышла, а Аноротад чуть заметно кивнул ей вслед, пожирая глазами спину девушки. Мне показалось или он к ней неровно дышит?

Прошло несколько томительных минут. Я переминался с ноги на ногу, прикрыв глаза от слепящего света. Наконец, услышал шуршание и повернулся, чтобы встретиться с пристальным взглядом еще одной эльфийки. Более взрослая, уверенная в себе, буквально излучавшая властность. Я передернул плечами, так она напомнила мне мать. Сходство с дочерью было заметно невооруженным взглядом, но если красота девушки была мягкой, то у этой женщины она была хищной.

Что-то внутри задрожало в ожидании неприятностей. Когда эльфийка подошла и взяла меня за подбородок, вынуждая смотреть в глаза, я еле подавил дрожь.

– Хм, хоро-ош. Ты молодец, Аноротад. Именно то, что я хотела, – улыбнулась она, и от этой улыбки у меня засосало где-то под ложечкой.

– Рад, что угодил, Лауриэль. Что-то еще?

– Нет, можешь быть свободен. Только позови Грету, будь добр.

Эльф кивнул и оставил нас наедине. Эльфийка вертела мое лицо из стороны в сторону, рассматривала что-то известное только ей, пока в комнату не вошла гномка.

– Грета, это… – Эльфийка запнулась и, нахмурившись, спросила у меня: – Как тебя зовут?

– Бергзар Зауретт… г-госпожа.

Она поморщилась.

– С этого момента тебя зовут… Бериэль. Будь добр отзываться на это имя. Грета, проводи Бериэля в его комнату, помой, выдай ему одежду, накорми… В общем, сделай все, что нужно, – гномка кивнула, – сегодня и завтра пусть отдохнет. А послезавтра ночью жду его у себя в покоях. Пусть покажет, на что способен, и начнет отрабатывать свои деньги. Говорят, дроу весьма умелы в постели и любят «поиграть». Я тоже люблю. Надеюсь, ты сможешь удовлетворить мои потребности.

Она бросила на меня многозначительный взгляд, резко развернулась и вышла. А я по тону догадался, что, похоже, попал из одного кошмара в другой.

– Ну что, пошли, – бросив на меня скептический взгляд, сказала гномка и направилась к выходу. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней.

Никогда не думал, что деревья могут быть настолько огромными. Складывалось впечатление, что в каждом из них был какой-то пространственный артефакт, который позволял спокойно жить внутри огромному количеству людей. Возможно, так оно и было. Гномка вела меня какими-то извилистыми коридорами и лестницами, и я бы ни за что не нашел дорогу назад. Наконец, мы остановились перед неприметной дверью. Гномка толкнула ее и жестом пригласила войти. Небольшая комната без окон, довольно темно, свет не резал глаза, за что я был благодарен, а еще прохладно и сыро, прямо как в Подземье.

– Где мы?

– Под землей, – пожала плечами гномка. – Среди корней. Это твоя комната. Там, – она ткнула в сторону какой-то шторки, – есть ванная, помойся, сейчас я принесу одежду и еду.

Не успел я даже слова сказать, ее и след простыл. Что ж, помыться – это хорошо, после почти двух суток в дороге я был пыльный, грязный, исцарапанный ветками деревьев и кустарников, искусанный разными насекомыми.

Прошел за шторку и удивился. Несмотря на крохотные размеры, ванная была вполне приличной. Ступил под горячую воду, которая поступала по скрытому трубопроводу и явно нагревалась магией, и расслабился. Смыл грязь, ссадины и укусы заживут к утру, и следа не останется.

Выйдя из ванны, почувствовал себя буквально обновленным. И тут понял, что надеть нечего. Грязная одежда кучкой валялась на полу, натягивать ее не было никакого желания. Осмотрелся – кроме небольшого полотенца ничего.

– Я принесла одежду и ужин, – послышался голос гномки.

И как мне выйти, чтобы ее забрать? Меня, конечно, учили не стыдиться собственного тела, да и стыдиться было особо нечего, но мое обнаженное тело могла видеть лишь госпожа, а не служанка гномиха.

– Ты не могла бы дать ее сюда? – Я выпростал руку из-за шторки, прикрываясь насколько возможно.

– Пф, и чего я там не видела? – пробурчала Грета, но одежду подала.

Я быстро натянул ее на мокрое тело и только потом сообразил, что мне принесли. Просторный балахон до колен, почти прозрачный, который следовало подпоясать небольшим мягким ремешком. Ткань буквально облепила мокрую кожу, практически не оставляя простора для фантазии. Я сглотнул и, сцепив зубы, вышел. Выбора все равно не было.

– О, гляди-ка, красавчик. – Гномка прошлась по мне оценивающим взглядом, задержалась в районе паха, и мне захотелось прикрыться. – Да ладно тебе, не стесняйся. Мы же у эльфов, тут довольно свободные нравы. Ты привыкнешь, – похлопала она меня по бедру. Ну куда достала, там и похлопала. – Садись лучше ешь, а то еда остынет.

Присел на пол рядом со столиком, пытаясь натянуть балахон на колени. Грета лишь хихикала, глядя на мои потуги. В конце концов, плюнул, сел в позу лотоса и придвинул низкий столик как можно ближе. Еда была незамысловатой, но вкусной, горячей и сытной. И это было все, что нужно. Я быстро поглощал еду, а Грета смотрела на меня изучающе.

– Как ты сюда попал, Бергзар?

Проглотил большой кусок, чуть не подавившись, и уставился на нее.

– Госпожа сказала, что наши имена сложно выговаривать, поэтому дала мне другое. Меня зовут Бериэль.

Гномка усмехнулась.

– А ты знаешь, что это женское имя?

На этот раз я таки подавился. Грета участливо похлопала мне по спине, я откашлялся и уставился на нее.

– В каком смысле «женское»?

– В прямом. Эль – означает «дочь». Я не очень хорошо знаю эльфийский и не имею представления, что значит, «Бери», но вторая часть мне отлично знакома. – Она пожала плечами. – Так что, ты Бергзар или Бериэль?

Сжал зубы. Ходить с женским именем было не особо приятно. Я, конечно, не именитый воин или прославленный охотник, но все же мужчина. Но слово госпожи закон.

– Я сделаю так, как велела госпожа. Если она хочет, чтобы у меня было женское имя, так тому и быть.

– Дело твое, Бериэль. – Гномка выделила новое имя голосом. – Так как ты сюда попал? Сомневаюсь, что по доброй воле. Ни один эльф в здравом уме не станет постельной игрушкой элиры Лауры.

– Меня купили на аукционе в Подземье.

– Видать, ты сильно провинился перед своими, что тебя сюда отправили. Мой тебе совет: не зли элиру. Делай все, что она потребует. В противном случае отправишься не в шахты, как у других эльфов, а прямиком в могилу.

Сглотнул ставшую вязкой слюну и расспросил гномку, что она знает о предпочтениях госпожи. По мере рассказа начал понимать, в какую западню угодил. Но делать было нечего. Сбежать не смогу – меня тут же найдут, потому что в лесу я не ориентируюсь и в какой стороне дом – бывший дом, – не имею никакого представления. Да и не хотелось мне туда. В Подземье мне грозила смерть без вариантов. Здесь же оставался хотя бы призрачный шанс, что я понравлюсь госпоже и она оставит мне жизнь.

– А ты как здесь оказалась?

Гномка пожала плечами.

– Во время одного из переходов потерялась и отбилась от своих. Я тогда была еще ребенком. Лир Алантар, муж элиры Лауры, нашел меня и привел в дом служанкой. С тех пор я тут.

– Не хочешь вернуться домой?

– А где мой дом? Я никого не помню. Столько лет прошло. Мой дом теперь здесь.

Она больше ничего не сказала, взяла опустевший поднос и вышла. А я лег на кровать и попытался заснуть. Тело ломило после длительного путешествия, но к утру все должно было пройти. Сон долго не шел, но усталость все же взяла свое, и под утро – ну мне так казалось, ибо никаких ориентиров у меня не было – я все-таки провалился в сон без сновидений.