Цитаты из книги «Проводник»

Тристан улыбнулся и протянул руки. Дилан стеснительно подошла, забралась на кровать и прижалась к нему. Он рассеянно гладил ее по руке, и по ее коже побежали мурашки. Она опустила голову на его плечо и улыбнулась. Как могло быть так, что здесь, среди этого хаоса и страха, потеряв абсолютно всё, она вдруг почувствовала себя… живой?

Так как стулья оказались заняты, сидеть можно было только на кровати. Тристан уже расслабленно устроился на ней и со странным выражением лица наблюдал за Дилан.

– Я помогу тебе развесить. Услышав его голос, Дилан подскочила и уронила лифчик на каменный пол. Тристан наклонился, чтобы поднять, но она опередила его. – Спасибо, я справлюсь, – пробормотала она, проталкиваясь мимо парня.

темнота на улице и горевший огонь превратили стекло в зеркало. Он видел, как Дилан сначала сняла джемпер, а потом стянула футболку. Ее кожа была гладкой и белой, плечи сильными, а талия узкой. Когда она сняла джинсы, он зажмурился, стараясь сохранить хоть немного рыцарства. Досчитал про себя до тридцати – медленно, каждая цифра соответствовала вдоху, – а когда снова открыл глаза, девушка стояла в слишком просторной для нее одежде и смотрела на его спину. Он развернулся и невозмутимо прокомментировал: – Мило.

– Еще минут двадцать будет светло. Ты ведь решила помыться? Я оставлю тебя одну и побуду снаружи. Не бойся, я дальше порога не пойду, – пообещал он.

Когда утро окончательно прогнало мрак, Дилан провела пальцами по глубокой ране, протянувшейся по предплечью. Она все еще лежала в его объятиях, и хоть ощущала себя невероятно комфортно и спокойно, но боялась заговорить и нарушить тишину.

Он лег и подтянул ее к себе. Она устроилась рядом с ним, чувствуя себя неловко, но в безопасности. Казалось, он не хотел разговаривать, но явно был рад ее близости. Дилан улыбнулась и впервые за два дня позволила себе расслабиться.

Тристан отпустил ее руки, сделал шаг вперед и крепко обхватил за талию. Дилан застыла из-за такого близкого контакта, пульс ускорился. Оставалось надеяться, что он этого не заметил. Тристан потянул ее, еще больше прижимая к себе.

Ты такая милая, когда краснеешь, – засмеялся он, и из-за его смеха румянец на щеках Дилан стал еще ярче. – Идем.

Он почувствовал странное желание дотронуться до нее, погладить по гладкой щеке, откинуть волосы, упавшие на глаза, но не сдвинулся с места. Наверное, его влекли ее молодость и уязвимость. Он был ее проводником, ее временным защитником. Больше никем.