– Значит – Лео. А меня – Ирвин Фартран. Можно просто Ирвин или Ирв, если хочешь, – Ирвин остановился и протянул гоблину руку. Лео пожал её.

– Скажите, Ирвин…

– Послушай, Лео, раз уж мы с тобою компаньоны, то давай обращаться друг к другу на «ты». О'кей?

– Хорошо, я постараюсь. Так вот, скажите, то есть, скажи, Ирвин, а куда мы, собственно, идём?

– К Зловещим пещерам. Там есть инопланетяне… то есть были двадцать лет назад. Но если они ещё там, я хочу уговорить их взять нас с собой. Хотя бы до любой космической трассы.

– Это те, что послали тебя в Храм, не так ли?

– Точно. Скоро мы до них доберёмся.

Вечером они вышли к пещерам. Взобравшись по скале, Ирвин и Лео вошли в пещеру, где Ирвин видел «духов».

– Здесь ничего не свидетельствует о том, что тут были инопланетяне.

– Да, конечно, Лео. Но они здесь были. Они появились как бы из воздуха, и так же потом растаяли. Поэтому-то я и принял их за богов. Вот в этом углу, – Ирвин осмотрелся: голые стены, пол, никаких дверей, люков, даже щелей.

– Может, это магия; хотя никто, кроме нас – магического народа – не обладает ею. Есть, правда, где-то во Вселенной ещё какие-то существа, но их никто никогда не видел.

– Да нет, какая магия. Это наука! – Ирвин задумчиво почесался. – Ну, конечно! Голограмма! Слушай, Лео, голограф не может работать через стену: он воспроизводит объекты только по прямой. Значит, где-то в стене должен быть вмонтирован объектив. Надо поискать. – Ирвин принялся шарить руками по стене.

Лео поднял с земли палку и зажег её, щёлкнув пальцами.

– Вот здорово! – Ирвин был поражён, – А научиться этому можно?

– Этому – можно. Это не сложно. Но вообще магия – это очень сложная наука для немагическирожденных. Кстати, ты ищешь не то, что там поблёскивает? – гоблин указал на противоположную стену.

– Точно! – Ирвин осмотрел объектив, – Голограф должен быть расположен за этой стеной. Ты не можешь её разрушить?

– Нет, я же говорил…

– Да, да, подожди. По крайней мере, они точно тут… Здесь везде пещеры, значит, и в ту пещеру можно найти вход. – Ирвин был возбуждён. Еще бы, он уже близок к цивилизации; даже, возможно, к отгадке своего превращения! – Пошли.

– Подожди, Ирвин, – остановил его Лео, – здесь, возможно, сотни пещер. И к тому же, вряд ли бы они поставили эту установку там, куда легко проникнуть.

– Что же будем делать? Просто стоять и ждать у моря погоды?

– До моря отсюда слишком далеко. Вы, люди, чересчур эмоциональны, поэтому не можете спокойно всё обдумать…

– Если ты помнишь, я не с этой планеты. С землянами ты вряд ли встречался.

– Если видел одного человека, считай, что видел всех, – самоуверенно заявил гоблин и указал на объектив, – Эта штука прозрачна и проходит сквозь стену?

– Да, а что?

– Я могу сделать так, что при нашем приближении в той пещере появится свечение. Помоги мне – подними меня на уровень этой штуки.

– Это объектив, а не «штука», – проворчал Ирвин, поднимая гоблина на руки. Леонард поднял правую руку, и что-то прошептал – с руки поднялась тучка золотых блёсток и влетела в объектив.

– Нам нужно торопиться – заклинание продержится не долго.

Через два часа лазания по пещерам, уставшие и потерявшие всякую надежду, они вошли в пещеру, которая (наконец-то) засветилась слабым серебристым светом.

– Заклинание ослабло. Ищи скорее выход, пока мы не остались в темноте.

Через несколько минут Ирвину удалось обнаружить замаскированную под каменную стену пещеры дверь и… свет погас совсем.

– Лео, на двери не было ручек. Значит, одно из двух: либо она открывается только с той стороны, либо где-то здесь замаскирована кнопка.

Ирвин принялся ощупывать дверь и пространство около неё в надежде на то, что какое-либо углубление или выступ откроют её. Наконец, дверь открылась, и путешественники оказались в коридоре с белыми матовыми стенами.

5

– Да тут всё здорово устроено! – воскликнул Ирвин, – Как на настоящей станции! Давненько я такого не видел!

Они осторожно пошли по коридору. Он несколько раз ветвился, но они шли всё время по левому ответвлению. Вскоре они набрели на комнату, в которой были установлены какие-то пульты и приборы. Ирвин узнал в одном из них интерком. Нажав на кнопку, он произнёс на галактическом эсперанто:

– Я, Ирвин Фартран, вызываю главного.

Через несколько минут из потайной двери появились три гуманоида. Они были одеты в белые костюмы и сапоги. Золотые волосы создавали эффект нимба над головой. Такие же золотые глаза, в которых свободно «плавал» зелёный зрачок, сверлили пристальным взглядом. Узкие лица, безгубые рты, длинные и острые зубы, придающие лицам хищное выражение. Неудивительно, что Старик, которым был Ирвин, принял их за богов. Один из них, самый старший показался Ирвину удивительно знакомым.

– Кто вы и как проникли на базу? – удивлённо спросил старший на эсперанто.

– Я – Ирвин Фартран, а это – Леонард дин… и тому подобное. Мы хотим, чтобы вы вывезли нас в обитаемый космос.

– Ваши имена нам ничего не говорят.

– Я – офицер полиции, – заметив мгновенно мелькнувший страх в глазах гуманоида, Ирвин поспешно добавил:

– Бывший офицер. А Лео – гоблин.

Внимательно осмотрев их, старший усмехнулся:

– И почему же мы должны вас вывозить?

– Ну, из элементарного человеколюбия, хотя бы. Все люди – братья, человек человеку – друг… и всё такое.

– Братство должно быть взаимовыгодным.

– Странная логика. Хотя я уже оказал вам услугу, и как я понимаю – не малую.

– Твое имя ничего мне не говорит. – повторил гуманоид, – Вас проводят…

– Подожди! А тебе говорит что-нибудь прозвище Старик Логг-тогг?

– Откуда оно тебе известно?

– А я он и есть, то есть я был им!

– Не может быть… – гуманоиды переглянулись.

– Да. Поле Синей Двери вернуло мне моё истинное тело и память. Ты ведь был одним из «богов», помнишь? Я так понимаю – опустив рычаг, я оказал вам услугу. Теперь окажите мне ответную.

– Услугу… Как бы не так, – на лбу гуманоида появилась складка, которая могла выражать как задумчивость, так и лукавство, – Ты был под воздействием религии, и…

– В общем, вы не хотите помочь?

– Нет.

Видя, что мирно договориться не получится, Ирвин решил прибегнуть к старому, как мир, способу – к шантажу.

– Вы ведь луситы?

– Да, но это не имеет отношения к делу. Они вас всё-таки проводят. – Этот гуманоид явно не собирался с ними больше разговаривать, он повернулся и собрался уходить.

– Ошибаетесь: я знаю ваше правительство и думаю, – перешёл в атаку Ирвин, – будет большой скандал, если оно узнает (и не только оно), что вы использовали человека против его воли, да ещё и энергетически слабого человека с планеты, контакт с которой запрещён. Скандал будет грандиозный.

Лусит обернулся и, кровожадно улыбнувшись, произнёс:

– А ведь никто ничего не узнает. Если вы останетесь здесь, то как вы сообщите об этом?

– С помощью магии.

– Здесь нет магии…

– Да, верно – нет. А вот мой друг Лео ею обладает. Он может творить всякие чудеса, – видя, что слова не производят эффекта, Ирвин добавил, – Лео, зажги-ка огонек.

Ирвин повернулся к Лео и подмигнул ему. С выражением недоумения на лице, Лео, тем не менее, поднял ладонь, и на ней заплясал язычок пламени. Он знал, что ничего не сможет никуда передать, но, видя подмигивание, промолчал.

– Ерунда – фокус, – лусит не поверил. Но когда огонёк переместился на его собственную руку, затем охватил его всего, а потом, сконцентрировавшись, молнией ударил в один из приборов, разлетевшийся вдребезги, он сказал:

– Ладно, корабль завтра днем. Он доставит вас на Нептун. Но обещайте никому не говорить о том, что с вами произошло здесь, на Лолл-Холле.

– Договорились! Только сначала ты мне всё расскажешь, с научным обоснованием.

Лусит нагнул голову набок, развернулся и вышел.

6

– Но ведь я бы не смог сделать того, о чём ты им говорил! – Лео всё ещё ничего не понимал.

– А ничего и не надо было, – Ирвин улёгся на кушетку и, умиротворенный восемью часами сна и сытным завтраком, готов был всё объяснить, – Это называется шантажом. Я, конечно, не сторонник таких методов, но у нас не было другого выхода. Нам ещё повезло, что это – луситы. Они, правда, большие сволочи, но о репутации своей заботятся. Так что стоит их слегка припугнуть…

Дверь открылась, и в каюту вошел лусит.

– Командор хочет вас видеть.

Они прошли по коридорам и вошли в лабораторию.

– Доброе утро. Как спалось? – по интонации и выражению лица лусита было видно, что лучше бы они вообще не просыпались.

– Прекрасно. Но вернёмся к прошлому. Почему вы выбрали меня?

– Потому, что ваше биополе отличалось от полей других людей, причём очень сильно. Теперь-то я знаю, что вы инопланетянин, а тогда… Просто ни у кого другого не было никаких шансов добраться до… механизма.

– А зачем?

Лусит внимательно посмотрел на Ирвина:

– Это я оставлю при себе.

– Хорошо. А как вы объясните возвращение моего тела и памяти?

– Не знаю! Возможно – побочное действие поля… Дело в том, что гиперсинусоидальные вариации очень сильны и почти не контролируемы, а биомагнитная составляющая…

– Хватит, хватит! Я ничего не понимаю. – Ирвин понимал, что лусит явно темнил, но, в конце концов, главное было выбраться с Лолл-Холла. – Когда корабль?

– В час сорок. Полёт длится шесть месяцев.

– У вас двигатель фотонный?

– Вакуумно-гелиевый.

– Я думаю, будет лучше, если мы проведём эти шесть месяцев в анабиозе.

– Да, да, конечно! Это гораздо удобнее, – лусит был очевидно рад, что ему самому не пришлось этого предлагать.

…Когда они ложились в саркофаги, Лео сказал:

– Наконец-то я выберусь отсюда.

– Лично я буду чувствовать себя в безопасности только когда буду на Нептуне: от луситов всего можно ожидать, – Ирвин был в плохом настроении.

Когда закрылась крышка саркофага, Ирвин подумал, что ложиться в анабиоз было, пожалуй, ошибкой. Но было уже поздно…

7

…На Нептун они прибыли вовремя: через час отходил космолёт Соединенных Штатов Земли. Летел он, естественно, прямиком на Землю. По прибытии на родину, Ирвин сразу ринулся в департамент Космопола, где и рассказал свою историю. Оказалось, что на Земле прошло сто лет за время его отсутствия. Начальник отдела окологалактического патруля Грэг Раскольников принял Ирвина очень любезно, обещал во всем помочь, снова устроить в Космопол.

Из его кабинета Ирвин вышел окрылённый и отправился посмотреть на Америку, которую не видел без малого сотню лет. Однако, запутавшись в коридорах, он попал в тёмную маленькую комнатку с окошком, выходившем в кабинет Раскольникова. Ирвин понял, что это окно – обратная сторона зеркала, висящего в кабинете. Рядом с окном была кнопка, которую любопытный с детства Ирвин не замедлил нажать. В кабинете Раскольников разговаривал с каким-то бородатым человеком. Когда Ирвин нажал кнопку, раздался голос шефа отдела:

– …семьдесят лет назад их разморозили (после следствия) и осудили. И заметь: осудили за убийство офицера Космопола Ирвина Фартрана. Это был основной пункт обвинения. И вот теперь появляется этот самый убиенный. Ты представляешь, как теперь всполошится преступность? За это дело возьмутся лучшие адвокаты и – их реабилитируют. Ты только подумай: пятнадцать лет ловить банду «Архангелов», весь ближний космос перелопатить, двадцать вести следствие, и всё впустую!

– Ну, так надо избавиться от этого Фартрана, пока о нём никто не узнал.

– Ты, Морозов, понимаешь меня прямо с полуслова. Ну, вот ты и займись этим делом.

– Хорошо. Через два часа Фартран перестанет существовать, шеф.

От этих слов Ирвина бросило в жар. Такой разговор и где? В департаменте Космопола! «Надо спасать свою шкуру», – мелькнула мысль. Ирвин побежал по коридорам. Но вскоре его поймали (там всё было напичкано видеокамерами) и всадили нож в горло. Ирвин осел на пол, истекая кровью.

– Кх, кх, кх…