Четверг 10 июля

Я открыла глаза от того, что Джеки стал облизывать мое лицо.

– Джеки хватит, все встаю.

– Ну, прекрати. Всё, всё, я встаю.

Я посмотрела на будильнике время, было 10:00. Обычно я просыпаюсь на четыре часа раньше. Но на даче спится особенно сладко.

Я распахнула шторы и в комнату проникли ослепляющие лучи яркого, утреннего солнца. Немного посмотрев в окно и оценив всю прелесть сегодняшнего утра, я спустилась на первый этаж, открыла дверь, и Джеки сразу выбежал на улицу. Я сходила за зубной щеткой и пошла к бане, дома у меня была отведенная комната для таких процедур, но мне почему-то особенно нравилось чистить зубы на свежем воздухе.

Вернувшись в дом, я переоделась и пошла, варить кофе.

Странно – было уже 10:00 утра и нет ни одного звонка, ни от издателей, ни с отдела рекламы. «Черт», – выругалась я про себя. Вчера я уснула так и не поставив телефон на зарядку, скорее всего он валяется где-то отключенный, и меня уже все потеряли.

– Черт, черт, черт…

С невероятной скоростью я поднялась на второй этаж, и все оказалось, как я и предполагала, телефон действительно лежал на журнальном столике в зале абсолютно разряженный и не подающий признаков жизни.

Я взяла зарядку, спустилась вниз, не успела включить телефон, как посыпались сообщения.

Дрань – дрынь. Одно за другим они приходили, наверное, в течение минут десяти. Вот теперь я узнаю свое утро, подумала я про себя и усмехнулась.

Сварив себе крепкого черного кофе, я плюхнулась в свое любимое кресло, достала ноутбук, и начала проверять почту. Это было что-то вроде утреннего ритуала, я не могла начинать день, пока не проверила почту. К этому я приучала себя очень долго, первое время я все время забывала, начинала заниматься какими-то делами. Приучить себя было довольно сложно, но теперь я это делала на автомате, и даже если это было утро где-то в другом городе, в другой стране, мой день начинался с этого.

И, в конце концов, мне это нравилось. Мне нравилось встать с утра, наливать себе кофе, начинать заниматься какими-то важными вещами. Я очень люблю свою работу и посвящаю ей большую часть своего времени. Мне нравится то, чем я занимаюсь, нравится приходить в офис, собирать совещание. Нравится выводить организацию на новый уровень, и я очень горжусь этим. Это моя большая любовь. Любовь всей моей жизни.

Проработав 3 часа подряд… (не знаю, кстати, это было моим плюсом или минусом, я могла работать по пять часов, не отрываясь) разобрав все документы и пообщавшись с редакторами, я решила, что нужно передохнуть.

Я вышла на крыльцо, где сладко спал Джеки, присела на ступеньки и достала свои любимые сигареты. Да, курила я давно и не собиралась отказываться от этой привычки. Не знаю, по каким причинам, но мне нравилось курить.

Густой дым быстро рассеялся в воздухе. Я смотрела на нежно голубое небо, которому не было конца. Теплый, пропитанный солнцем воздух обдувал мое тело, волосы развивались из стороны в сторону, и вместе с этим воздухом я уносилась всё дальше в свои воспоминания.

Воспоминания – это неотъемлемая часть нас. Это то, что помогает нам двигаться дальше, принимать более умные решения. Вспоминать счастливые моменты. Моменты счастья – свадьба, рождения ребенка, дни рождения и те незатейливые дни, когда ты был по-настоящему счастлив, врезаются в твою память и со временем, наверное, уже не испытываешь тех же эмоций, но воспоминания живут. Живут, в твоей душе, в твоем сердце. Там, где закрыт доступ другим людям, там, где ты остаешься наедине с самим собой.

Как часто мы слышим: забудь, вычеркни из жизни, сотри из памяти. Разве есть те, кто правда могут выкинуть, стереть, забыть, не вспоминать. В памяти остаются все эмоции, плохие или хорошие. Все, что вызывает бурю в твоем сердце и совсем неважно, была ли эта буря счастья или жуткого отчаянья.

Каждый в какой-то момент времени был одинок, и все помнят это чувство, не нужно думать, что оно бесполезное, и вычеркивать, забывать… Нет, если бы не существовало добра и зла, хорошего и плохого, счастья и уныния, разве мы бы ценили то положительное, что нам дает судьба. Только прочувствовав всю боль утраты, разочарования можно поистине оценить минуты подъема, амбиций, надежд. Только в сравнении можно познать истину.

К реальной жизни меня вернул телефонный звонок. Я быстро потушила сигарету, разгоняя дым рукой, вошла в дом.

На экране мобильного телефона высветился знакомый номер. У меня была привычка не записывать номера. Таким образом, почти все номера моих родных и друзей я знала наизусть. Отцепив телефон от зарядного устройства, я подняла трубку.

– Да.

– Привет, Кир.

Звонила моя лучшая подруга. Мы с ней были знакомы давно, еще со школы. С тех пор мы никогда и не расставались. Говорят, что есть люди, которые нам даны от Бога, предначертаны судьбой. Она была в моей судьбе в главных ролях. У нас было полное взаимопонимание. Я никогда не чувствовала, что кто-то мог бы понимать меня лучше. Это были удивительные отношения.

– Привет.

– Я выезжаю. Сейчас по пути заберу Ильиных. Они свою машину отдали в ремонт, и сразу до тебя.

– Хорошо. Я пока схожу до магазина, забыла совсем купить мусорные мешки.

– Мы можем купить по пути.

– Нет, нет. Все в порядке. Мне идти 5 минут. Лучше скорее приезжайте. Я уже соскучилась.

– Ну, хорошо. Скоро будем.

Мы всегда очень трепетно и с огромной любовью относились к нашим отношениям, к нашей дружбе, к друг – другу. Мы не упускали возможности говорить, как мы скучаем. И мы правда скучали. Всегда. Мы скучали так, что сердце разрывалось на куски, и маленькие осколки впивались в недра нашей души. Мы не могли не общаться совсем и никогда. Наше утро, настолько разное утро, начиналось с телефонного звонка, с входящего сообщения. За последние лет пять я не помню, что бы мой день проходил независимо от моих друзей. В юности, когда мы были на пике эмоций, когда в крови бушуют гормоны, когда хочется обнимать целый мир, мы жили в дали друг от друга. С тех пор, остался комплекс, который мы между собой называем «Комплекс расстояния» и уже сейчас спустя много лет, мы не представляем свою жизнь друг без друга. Что бы ни быть одиноким в этом мире, нужно иметь друзей.

Беда, пережитая с друзьями, оставляет в твоей душе свет. Беда, пережитая в одиночку, порождает жесткость и хладнокровие.

Я бросила телефон на кресло. Поднялась в спальню, чтобы достать кошелек, позвала Джеки. Ногой, придерживая дверь, я крикнула: «Джек, давай скорее!» Он спустился со второго этажа и выбежал на улицу. Я закрыла дверь, ключи бросила в кошелек, и мы пошли в магазин.

Магазин находился через две улицы от дома. Его и магазином то трудно назвать, мы давно уже привыкли к огромным площадям, высоким стеллажам, бесчисленному ассортименту, а тут был маленький кирпичный домик, с площадью примерно 100 квадратных метров.

Там работала баба Зоя, которую знали все. Кроме работы в магазине, она еще славилась отличным самогоном, который варила у себя дома и поэтому около ее магазина всегда ошивались местные пьяницы.

Пьяницы то у нас все были наши, родные. Дядя Ваня и дядя Петя – наши соседи. Они были уже на пенсии и поэтому сбегали в мае из шумного города и до поздней осени жили на даче. Дома их располагались почти у самого озера, вечером они включали свой магнитофон, привезенный дяди Петиным внуком, вытаскивали колонку на улицу и спускались на берег и засиживались там часов до двенадцати ночи. Разговаривали, что-то бурно обсуждали, спорили, но всегда вели себя понимающе и прилично. Не дебоширили, не дрались.

Еще только я и Джеки появились из-за поворота, дядя Ваня уже признал, любимого пса и кричал во весь голос: «Джек, ай ты мой хороший. Приехал. Да ты мой пёс, иди скорее ко мне».

С Джеки у них и правда, были особые отношения. Не знаю за что, но Джек его действительно любил. Джек, радостно подбежал к нему, виляя хвостом. Дядя Ваня наклонился и трепал его за ухом.

– Привет, Кирочка, – не отрывая рук от Джека, заговорил дядя Ваня.

– Ну привет, дядь Вань. Чего опять пьешь?

– Ну-у-у, – протянул каким-то жалостным голосом он.

– Где друг то твой?

– Да вон, в магазин зашел. За селедочкой. Ты то – тут какими судьбами? Давно тебя видно не было.

– Вырвалась на выходные. Работа, дядь Вань, работа. Некогда совсем стало приезжать. А сейчас деньки свободные появились, вырвалась.

– Ой, деловая. – Качал головой он. – Я вот помню, вот такая милюсга бегала. А теперь смотри, какая красавица стала. ЖОних то есть?

Я рассмеялась.

– Ладно, дядь Вань пойду, а то успеть все надо, гости скоро приедут, а я тут с вами стою.

С собаками вход был воспрещен, и Джеки остался дожидаться меня на улице.

Я немного поговорила с бабой Зоей, которая тоже была искренне рада видеть меня, купила мусорные пакеты и на всякий случай минералки. Как правило, с утра ее не оказывалось и приходилось бежать в магазин.

Я уже почти подошла к двери, как передо мной внезапно появился мужчина лет 35—38. Высокого роста, плотного телосложения, с густыми русыми, чуть вьющимися, волосами, отпущенными почти по плечи, у него были огромные лазурного цвета глаза.

С нежной улыбкой он мило извинился и проследовал к кассе. Я на секунду задержалась в дверях и вышла. Джеки покорно ждал меня у калитки. Увидев меня, он вскочил, начал размахивать хвостом и побежал впереди.

Мы направлялись к дому, как вдруг я услышала голос бабы Зои.

– Кирочка, детка. – Кричала старушка с порога магазина.

Я обернулась.

– Кирочка, милая моя. Познакомься, это известный московский художник Андрей Кирин. Он приехал на дачу к Савельевым.

К слову сказать, Савельевы были интеллигентнейшие люди. Тамара Ивановна посвятила всю свою жизнь театру. А Петр Осипович был деканом нашего государственного университета. Единственный сын Шурик, давно уехал за границу, женился там и приезжал в гости к старикам, как правило, зимой.

– Не могла бы проводить нашего дорого гостя, это же совсем рядом с тобой. Он здесь впервые, заблудится еще.

– Конечно. – Улыбнулась я. – Пойдемте, Андрей.

Он был немного неопрятен, в потертых джинсах, вытянутой футболке и рюкзаком. Но этот мужчина не производил впечатления неряшливого человека. Очень даже наоборот. У него были красивые, изящные руки, с хорошим маникюром. С некоторых пор я обращаю на это внимание. На правой руке красовались часы Rolex.

Минуты две мы шли молча. Джеки бегал за бабочками, которые не давали ему покоя. Молчание перебил телефонный звонок, я достала телефон из кармана, звонила мама.

– Да, мам.

– Привет, Кир. Не могу дозвониться тебе на домашний телефон, ты где?

– Я и Джеки уехали на дачу. Приеду только в воскресенье.

– У тебя все хорошо? – поинтересовалась мама.

– Да, мам. Все в порядке. Я взяла выходные, сегодня приедут Ильины и Варя. Они пробудут тут до субботы.

– А, ну тогда ясно. Много не пейте, – с шуткой сказала мама. И мы попрощались.

Как только я повесила трубку, Андрей заговорил.

– Так у вас сегодня намечается вечеринка?

– Да, ко мне приезжают друзья. Будет жарить барбекю.

– Мм.… Как заманчиво звучит.

Я улыбнулась.

– А вы? Наверное, тоже собираетесь отметить свой приезд. Петр Осипович любит под хороший коньяк, да под душевные разговоры.

– Нет, они сегодня уезжают. Я приехал, чтобы написать картину и отдохнуть от суеты большего города. Я художник, люблю уезжать на природу, один. Знаете, когда никто не мешает, и ты проникаешь в другой мир. В мир грез и фантазий. В мир недоступный обыденным дням.

– Художник. Как это романтично. – с какой-то иронией подметила я.

Мы уже почти подходили к воротам моего дома.

– Ну вот, Андрей, мы и пришли. Ваш дом, следующий по другую сторону улицы, номер 66.

Андрей мило улыбался и смотрел меня в глаза. Я почувствовала некоторое смущение.

– Всего вам, доброго, Андрей. И продуктивной работы.

Он подошел ко мне слишком близко. Я, молча, смотрела на него. Он был выше меня, почти на две головы. Медленно наклоняясь ко мне, он своей рукой убрал волосы с моего лица и с какой-то неистовой страстью поцеловал меня в щеку и пошел дальше по улице.

Еще некоторое время я смотрела ему вслед.

Я вернулась в дом, убрала минералку в холодильник. И вышла на крыльцо покурить.

Внутри меня одолевали какие-то непонятные чувства. Сердце почему-то предательски билось, на лице появилась улыбка. Он был необыкновенный. Не похожий на всех остальных мужчин, которых я привыкла видеть в своем окружение. Как будто он был из другого мира. Непонятные чувства, которые мне приходилось испытывать после недолгого общения с этим мужчиной, были мне чужды. Как будто мне снова было 17 лет и мальчишка, который мне сильно нравился, проводил до дома и еще поцеловал. Я давно умела контролировать свои эмоции. Не начинать глупые бесполезные романы. Он художник, а, как правило, все художники являются людьми не постоянными, ищущими всегда новых ощущений. И такие отношения я предпочитала рубить на корню и не давать эмоциям место для развития. Но сейчас на моем лице была глупая улыбка. Я рассмеялась и потушила сигарету.

Вдруг послышался звук подъезжающей машины. Джек рванул к воротам.

Это приехали мои лучшие друзья. Люди, которые занимали огромное место в моем сердце, в моем мире, в моей повседневности. Люди, которым были доверены самые сокровенные тайны, самые глупые мечты. Люди, которых я любила так искренне, всем сердцем. Не знаю, могла бы я представить уже свою жизнь без них? В самые тяжелые времена они были рядом. Это было больше, чем общение. Больше, чем весь мир. Мы уже никому ничего не доказывали, все нужные слова были сказаны, поступки сделаны. Не помню, обещали ли мы друг другу дружить вечно. Но то тепло, ту дружескую любовь, которые они дарили мне, нельзя сравнить, ни с чем. Мы были огромной частью друг друга и это было главное.

Я открыла большие ворота, чтобы машина могла заехать на участок. Джеки рядом радостно вилял хвостом и гавкал.

И мое пространство все больше наполнялось режущим белым цветом. Любимая машина Вари, Audi A7 Sport back медленно въезжала на газон. Она была влюблена в свою машину и поэтому тщательно ухаживала за ней на протяжении всего времени. Для неё эта была любовь всей жизни.

Джеку уже не терпелось, он прыгал и немного поскуливал.