Глава 11 Правила съема

Доминик

– Никки, у тебя мозг повредился? Я не буду тебе позировать.

– Тебе что, сложно? Модель подвела меня в последний момент, а снимки в журнал нужно сдать уже завтра! Завтра, Ник! – Сестра обезумела, если решила уговорить меня на этот идиотизм.

– Найди себе другую жертву, а я – пас. Извини. – Развожу руками и отхожу к раковине, чтобы сполоснуть тарелку от яичницы.

Николь примчалась с утра пораньше, объявив, что отречется от меня, если я ее не выручу. Насмешила. Сестра – профессиональный фотограф. После школы она прилетела в Вашингтон, узнав о курсах именитого мастера фотографии, и вскоре открыла фотостудию, которая на сегодняшний день приносит ей немалый доход. Но я ни под каким соусом не собирался участвовать в ее делишках с глянцевыми намасленными парнями. О, я упустил незначительную деталь: Никки – фотограф в жанре ню. Меня не назовешь стеснительным, но она моя сестра, черт возьми. Сестра!

– Доминик, ты – самый лучший в мире брат. – Хитрая лиса обнимает меня со спины, полагая, что я на это куплюсь. – Знаешь, как говорят продажники? «Не бывает людей, которым не нужен ваш продукт. Вы просто не до конца выяснили их потребности». Так вот: какая потребность у тебя? Может, гонорар побольше устроит?

– Нет, – отказываюсь я, пытаясь сдвинуться к холодильнику вместе с ней.

– Давай прикроем перчик наполовину? Все равно будет секси.

Перчик?

– Нет.

– А если я сниму только твой зад? Лица не будет видно.

– Нет! – в этом вопросе я непреклонен.

Разочарованно вздохнув, Николь отлипает от моего туловища и плюхается на разобранный диван. У меня небольшая студия в доме по соседству от нее. Комната одна, но больше мне ни к чему. Я и в этой не всегда успеваю с уборкой.

– А Киллан согласится, как думаешь?

– Киллан – нет, а вот Макс наверняка мечтал о такой фотосессии перед выборами.

Сестра закатывает глаза, не оценив мою колкость.

– Все с тобой ясно. А кто-нибудь другой на примете есть? У тебя же полно подкачанных приятелей.

– Спроси лучше у Адрианы, она как раз замутила с Томом из моей команды. Думаю, это отличный кандидат, который ей не откажет, – невесело усмехаюсь я. Томас помешался на Адри, а я понять не могу, какого черта она начала с ним встречаться. Они вращаются на разных орбитах, не имея ни малейшей точки соприкосновения.

Мое спонтанное предложение сестре явно понравилось, потому что она сразу же подскакивает, смешно округляя глаза.

– Как же я не подумала… – бубнит Никки сама с собой, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. – Ты прав, он идеально подойдет. Адри не выберет кого попало. Надеюсь, ниже пояса у него полный порядок с обеих сторон.

Уверен, на моем лице во всех красках отражается отвращение. Я уже пожалел, что заикнулся о долбаном Томасе.

– Никки, давай ты не будешь обсуждать при мне чужие причиндалы? И тебе не пора?

– Все, меня нет. – Она уносится к порогу, но ее болтливый рот не закрывается ни на секунду: – Папа тебе не звонил?

– Я уже знаю насчет Бора-Бора, если ты об этом.

– Конечно, об этом! Как круто он придумал собраться всем вместе на Рождество! В Вашингтоне будет холодина, а там лето, солнце, м-м-м. – Николь начинает пританцовывать, задрав руки вверх.

– Давай иди, стрекоза, – посмеиваясь, делаю в воздухе выметающие движения руками, чтобы выпроводить ее.

Последний раз сестра была в Барселоне летом, и оттуда мы улетели уже вместе. Если честно, никто из нас не ожидал, что Никки первая выпорхнет в самостоятельную жизнь, учитывая, насколько она папина дочка. И, когда я тоже решил к ней присоединиться, родители вздохнули с облегчением, так как нашелся тот, кто будет за ней присматривать. Правда, семья еще не в курсе, что среди ее клиентов – голые мужики.

Ей повезло, что отец не додумался привлечь своих сотрудников, а то мог бы. У него собственный центр подготовки телохранителей, с которым сотрудничают как звезды первой величины в Европе, так и бизнесмены, трясущиеся над личной безопасностью.

Если бы под боком не было семейства Кроу, родители вряд ли так спокойно отнеслись бы к нашему отъезду на другой континент. Но по испанским законам мы с Николь совершеннолетние, поэтому они не стали вставлять палки в колеса, полностью положившись на нашу сознательность. У меня с этим проблем нет. А вот в сестре я не особо уверен.

Киллан намекнул, что Никки с Адрианой на досуге занимаются сомнительными махинациями, так что приглядеться к ним обеим не помешает. В последнее время у Адри совсем тормоза отказали, начиная с неудавшегося стриптиза у Дрейка и заканчивая трепом Томаса о том, как «охеренно она сосет».

Зубы снова скрипят от накатившего раздражения. Неужели ей плевать, какие слухи расползаются по универу? Почему она себя так ведет? Меня коробит одна только мысль о том, что я в ней ошибся. Но разочаровывает не столько это, сколько то, что я и дать в морду Тому не могу, поскольку сам больше не знаю, лжет он или нет. А главное, нуждается ли сама Адриана в том, чтобы ее защищали.

***

Дождь сегодня зарядил беспощадный. Завтра у Килла шоу, а вязкая грязь может сильно помешать. Такую погоду прогнозируют на ближайшие три дня. Это благоприятная новость для организаторов, так как представление выйдет еще более захватывающим, и плохая – для нас. Кроссовую трассу возле «Мото-Раш» может размыть к чертям, поэтому после универа сначала заскакиваю в автомагазин за другими покрышками. Предвижу, что друг упрется рогом и не захочет их менять в последнюю минуту, ведь байк нужно обкатать, чтобы привыкнуть к новой резине. Но страховка никогда не повредит.

Киллан будет тренироваться на базе до позднего вечера. Специфика шоу требует не только мастерского управления мотоциклом, но и отличной физической подготовки, в которую входит отработка прыжков на батуте с разнообразными переворотами и перекрутами. Когда я впервые увидел, что он вытворяет в воздухе, на минуту потерял способность говорить. Это опасно, рискованно, отчасти безрассудно, но чертовски впечатляет. Немудрено, что он подсел сначала на этот спорт, а потом втянулся в игру с высокими ставками.

Предложение участвовать в ночных зрелищных шоу поступило ему от одного из спонсоров несколько месяцев назад. Речь шла не просто о кубках, жюри и баллах. Правила устанавливают сами организаторы, а иногда их нет вовсе. Моего мнения Килл не спрашивал, но я не одобряю такие неоправданные риски, и он об этом знает. А что толку? Если он принял решение, то не отступит. По этой причине я сделал то, что было в моих силах: после приезда в Ди-Си присоединился к его команде, чтобы быть рядом в трудный момент.

Пока дворники разбрасывают потоки воды с лобового стекла, задумываюсь, когда и почему мой друг стал таким отчаянным. В деньгах у него нужды нет. И вряд ли его накрыло желанием купаться в лучах прожекторов и внимании девчонок, пищащих от его трюков. Тщеславие – не про него. Думаю, все дело в зависимости от острых ощущений и стрессовых эмоций. Могу представить, как окрыляет, когда ты справляешься с тем, что не под силу абсолютному большинству людей.

Смартфон в держателе оживает в темноте салона. Ну и ну, молчунья объявилась. Адри почти неделю не давала о себе знать по причинам, известным ей одной, а я всего лишь отошел в сторону, избавив от своих нравоучений. Они мало кому нравятся, а Адриане Линден – особенно. На эмоциях я мог не сдержаться, наговорить лишнего, и эта пауза в общении нужна была нам обоим.

– Привет, – сухо здороваюсь я на громкой связи.

– Доминик! Пожалуйста… – встревоженный голос девушки с рваными всхлипами заставляет выпрямиться. – Помоги мне!

– Ты в порядке? Что случилось? – в уме стремительно проносятся мысли одна другой красочнее: начиная c той, где она прячется от насильника и завершая той, где ее уже изнасиловали.

– Да-да, я да, – сбивается она. – Я в Брукмонте недалеко от заправки. Тут… тут… Ник, тут раненый олененок.

– Пришли координаты, сейчас буду.

Подгружаю карту из присланной ссылки, и моему удивлению нет предела. Что она забыла в лесной зоне, твою мать?

***

До Адрианы я добираюсь около часа. По вине ливня повсюду пробки, и мне пришлось ехать в объезд, сделав приличный крюк. Из-за отключенных аварийных сигналов замечаю серебристую машину на обочине, только почти поравнявшись с ней. Сумасшедшая. Как ей в зад никто не въехал? Встаю перед электрокаром и, включив фонарик на телефоне, выпрыгиваю из салона.

Прикрываю голову курткой, чтобы промокнуть не так быстро. Дождь льет стеной, и в ботинки сразу набирается вода, хотя между нашими тачками футов тридцать. Добежав до водительской двери, дергаю ручку, но она не поддается. Прислоняюсь к окну и свечу фонариком в салон, надеясь, что Адриана просто уснула, но пустующее сиденье сразу отсеивает этот вариант. Тут же набираю ей, но меня приветствует автоответчик.

– Адриана! – ору во всю глотку, обходя Buick.

– Доминик! Я здесь! – оклик подруги из кювета с трудом прорывается сквозь шум воды.

Практически съезжаю вниз по скользкой траве, обнаруживая Адри склонившейся над животным. При виде рубашки, прилипшей к телу, накрываю ее своей курткой. Сколько времени она сидит рядом с ним?

– Ты его сбила? – спрашиваю без всякого осуждения. На трассе это не такое и редкое событие.

– Нет, ты что! – восклицает Адриана с дрожью в голосе, повернувшись ко мне лицом. – Какой-то урод передо мной, который даже не притормозил. Я видела, как малыша отбросило с дороги, остановилась, и вот я здесь. Он умер, да? Умер? – отчаяние в глазах смешивается со слезами и дождем.

Без понятия, где щупать пульс у оленей, но все же аккуратно провожу ладонью по шее. Несмотря на намокшую шерсть, от кожи исходит слабое тепло. Если бы он умер, за то время, что я ехал, успел бы остыть. Глаза зверя закрыты, сам он не шевелится, зато замечаю рукава куртки Адрианы, торчащие из-под его туловища. Не предполагал, что она такая сердобольная.

– Вроде бы жив. Ты хотела вытащить его отсюда на куртке?

– Не взваливать же на плечи? У него наверняка переломы. Бедный… Он поместится в твой багажник?

Черт… Встаю, прикидывая размеры детеныша. И это еще меньшая из проблем. Как его вытянуть наверх?

– Где носит его мать? – ни с того ни с сего выкрикивает Адриана.

Я продрог до костей. Боюсь представить, что испытывает она, но ее саму, кажется, это ничуть не беспокоит.

– Тебя в самом деле это интересует? Сейчас? – возмущаюсь я, присаживаясь на корточки, чтобы обследовать животное на другие раны и травмы. – Похоже, он в отключке. Не думаю, что ситуация критическая. Иди грейся в машину. Я разберусь.

– Нет, – мотает она головой. – Он тяжелый. Вдвоем проще.

Эта упрямая девчонка любому вынесет мозг. Вспомнив, что шины упакованы в короб из плотного картона, быстро взбираюсь по холму к машине. Отодрав крышку ящика, отыскиваю трос, зацепляю его за буксировочный крюк спереди и бегом спешу обратно. Из двух курток, подложенных под кусок упаковки, у нас получается подобие носилок. Мокрая трава немного облегчает нам задачу, поэтому мы довольно быстро подсовываем их под «Бэмби».

– Теперь шагай в свою тачку, включи аварийку и садись за руль моей. Машину нужно поставить поперек полосы, чтобы вытащить его. Поняла? – раздаю указания, обматывая конец троса вокруг оленя.

Еще массового ДТП нам не хватало во время спасательной операции. Чип и Дейл на минималках, мать вашу.

Адриана шустро убегает, и после двойного сигнала клаксона я крепко хватаюсь за рукава куртки, поддерживая нашего «пациента» в устойчивом положении, пока мой Rover тянет его наверх.

***

– Мы с тобой – отличная команда, – Адри шмыгает носом, растирая плечи.

Печка работает на пределе, подогрев сидений тоже включен на всю, но это несильно помогает. Нам бы в горячий душ и под одеяло, а пришлось потратить почти два часа на поиск круглосуточной ветеринарной клиники. Слава Богам, олень жив. Было бы досадно потратить столько усилий ради мертвой костлявой тушки.

– Давай пей, – кивком указываю на пластиковый стакан с горячим глинтвейном, купленным в придорожном автокафе.

– Мой Buick – неудачник, – жалуется она, сделав маленький глоток. – Или ему не повезло с владелицей. Что-то из двух, иначе я не знаю, как объяснить вечные проблемы с этим творением автопрома.

Адри оставила свою машину на электрозаправке и пересела в мою, чтобы вместе отвезти пострадавшего оленя. Заряжать аккумулятор нужно около часа, а это, даже на мой терпеливый взгляд, долго.

– Да брось. В следующий раз не доводи заряд до минимума, и все.

– Если бы не авария на шоссе, мне бы не пришлось ехать на другую заправку. Это судьба, как считаешь?

Улыбаюсь ее забавным рассуждениям. Не верю в судьбу, волшебство и сверхъестественное. Эти сказки – удобная позиция для тех, кто боится самостоятельно управлять своей жизнью.

– Нет. Ты сама решила остановиться, чтобы помочь животному. Или ты услышала шепот, приказывающий это сделать? – смеюсь я.

– Не будь таким сухарем, Ник. Что, если случайности – не случайны? – Адриана щиплет меня за плечо, чем смешит еще больше. Не ожидал, что она настолько романтичная натура. – Вполне возможно, судьба решила задержать меня на трассе, чтобы я не попала в аварию через пару миль. Или ты вовремя свернул с намеченного пути, и такое крошечное событие повернуло наши жизни по новым веткам.

– Веткам?

– Да. Я представляю свою жизнь как карту автодорог, – объясняет Адри учительским тоном. – Повернешь налево, приедешь в один город. Повернешь направо – в другой.

– Тем не менее ты можешь вернуться в исходный пункт назначения. Разве что один маршрут будет короче, а другой длиннее.

Мой сентиментальный философ замолкает, задумавшись о своем, а мне вдруг захотелось перестроить этот пресловутый маршрут, чтобы продлить расстояние до Бьюика. Но мы уже подъехали, и нам пора прощаться.

– Спасибо, Доминик. Ты лучший, – Адриана наклоняется и, мягко поцеловав меня в щеку, проводит пальцем по этому месту. – Помада отпечаталась, – поясняет она свой жест и спешит убраться из машины.

В салоне становится пусто и холодно, а под ребрами, наоборот, печет нещадно. Сложно объяснить природу этого чувства, но рядом с этой сломленной девушкой моя собственная жизненная роль будто приобретает более четкие очертания. Видеть свою значимость в ее синих глазах – дорогого стоит.

Убедившись, что Адриана села в корыто на батарейках, как в шутку прозвал Киллан ее машину, трогаюсь с места. Мы разъезжаемся в разные стороны, продолжая играть в друзей, и я еще не решил, хочу ли переводить эту игру на другой уровень.