В то Пасхальное воскресение шок испытал не только Сергей.
Тот же город, в те же 18.00 в однотипном четырнадцатиэтажном доме, под ночной лампой, читали библию отец с девятилетней дочкой. Давно шел дождь. С открытого окна их четырнадцатого этажа было бы странно не заметить пустые улицы и дороги, но сила библии отдалила их от внешнего мира.
– Что это? – указав на пол, спросил отец дочь.
На полу лежал желтый грязный листок с оторванными краями. Отец поднял листок, и, всмотревшись, воскликнул:
– Да это же страница из древней книги! Какой странный шрифт, какой он красивый!
В тот же миг, очень сильный гром разбил все стекла в доме. Мелкие осколки стекол, как волны в океане, в миг прибились к стенам и, без отскока, скатились на пол. На улицах появились десятки людей, которые пытались убежать от накатившего ветра. На дорогах, как мираж, появились машины, мчавшиеся с неописуемой скоростью. От сильного ветра шатался весь четырнадцатиэтажный кирпичный дом, но не слышно было, ни потрескиваний, ни скрипа кирпичной кладки. В тот же момент световой поток разбил часть стены с открытым окном, обжог всё, что было в квартире, обжог и лицо отца, и руки дочери.
Уже через мгновение, Лику Польских и её отца доставили в реанимацию. Они быстро поправлялись и тоже, как и Сергей Ершов, удивляли врачей. Но ни пресса, ни государственные службы, ни общественность – никто кроме врачей не заинтересовался этим происшествием.
Позднее, в палату, где лежала Лика, отец принёс газету, где на первой полосе красовался заголовок: «Силы неба потревожили наш мир». В статье, в подробностях описывалось происшествие с Ершовым, выдвигались самые нелепые домыслы. Вдвоем они не один раз перечитали статью о Сергее. Одно было ясно Польским – им надо встретиться.
– Это загадочный студент не даёт мне покоя, – сказала Лика отцу. – Я чувствую, что он будет мне сниться каждую ночь.
– Согласен милая, – прошептал папа, – мы найдём его, так как меня тоже очень сильно интересует эта персона. Моё лицо очень быстро заживает. Твои руки, я вижу, заживают быстрее моего лица.
– Да, папа, фантастика! – сказала Лика. – Я слышала, что нас выпишут через два дня.
– Это правда, доченька, – ласково прошептал отец. – Тогда мы сразу махнём к бабушке Зое на пироги. Ты согласна?
– Конечно! – крикнула Лика. – Ведь «Великое приобретение – быть благочестивым и довольным». Бабушка будет рада. А как мы туда доберемся, если автобус уже неделю к ней не ходит? – спросила дочь.
– На попутках или попросим у неба, или почитаем библию, – ответил с иронией отец.
– Мы уже читали папа, – сказала Лика. – Теперь нам надо отдохнуть, а потом встретиться с газетной звездой…
– Как жаль, что я не уфолог, – сказал отец. – Чувствую себя мальчишкой, впервые задумавшимся над смыслом своего существования.
– Быть учителем математики, папа, тоже хорошо, – успокаивала Лика отца.
Спустя два дня, выписавшиеся отец и дочь Польских, с пакетами сладостей, мчались на длинном бензовозе в деревню к бабушке Зое. В дороге все молчали, но Лика и отец постоянно переглядывались. Водитель тоже был не в настроении.
Вдруг огромный свет, в виде мощного пучка энергии, как выстрел, ударил под кабину. Водитель тут же ударил по тормоза, и, одновременно, все вылетели из машины в разные стороны, скользя по грязи, скатывались с дороги. Спустя секунду, машина взорвалась.
– Лика? Ты где? – еле слышно звал дочь отец, не в силах приподнять голову.
В десяти метрах от него лежала Лика. Она уже приподнималась, приходила в себя, протирая глаза, пыталась на коленях идти к отцу, но не успела. На стонущего отца Лики, вмиг, обрушился второй залп. Лику отбросило в лужу. Она дико закричала, отдавшись власти страха, и тут же встала, но увидела, что все в радиусе тридцати метров горело адским пламенем. Её спасала лужа. Крики Лики Польских, почти однотонно, соединялись с криками горящего водителя, который пытался уползти из этого ада, но направление его было неверным – он полз к девочке. Она видела это и от этого громче кричала, неосторожно махала грязными руками… Оставался какой-то метр до Лики, и тут она увидела, что водитель полностью сгорел. Обессилев, она упала в свою грязную большую лужу и потеряла сознание.
Редакция газеты «Интерес», 8.00 утра.
– Валерка, а ты когда брал у Ершова интервью, себя как-то странно не почувствовал? – спросил журналист по имени Влад. – Вот я последнее время так сладко спалю, словно в утробе матери, словно малыш сытый и без проблем. Извини, что не поехал с тобой.
– Иди ты! – сказал широкоплечий коллега, нервно перебирая бумаги на своем письменном столе. – Я даже благодарен тебе, что в этот раз ты не мучил меня своими глупыми репликами.
– Я рад, что ты мой фанат. А какой он этот наш герой первой полосы? Фотосессию имеет смысл делать?
– Обычный дворовый парнишка: сухой, бледный, маленькие колючие карие глаза, каштановые волосы, нос с горбинкой. В общем, не стоит фотографировать.
– Это хорошо. Лень совсем меня победила. Ты…
– Тихо, тут у меня мысль одна, но ее надо проверить, – быстро сказал Валерий. – Надо найти Лику Польских. От медсестры я узнал, что она лежит в больнице, где Ершов страдает от наплыва интересующихся.. И к нему нужно еще раз съездить.
– Ну, зачем же понадобилось искать какую-то Польских? – возмутился улыбчивый журналист.
– Потом узнаешь, боюсь говорить, – тихо сказал Валерий. – Не хватало еще, чтобы меня в психи записали. Кончили базар! Я искать Лику, а ты к Ершову в больницу!
Вдруг Влад резко содрогнулся в кресле. Он вытащил из уха наушник радиоприемника и начал смеяться.
– Валерка, может я что-то не понял, но по радио сказали, что с Ликой польских случилась автокатастрофа, все вокруг сожжено, но она жива. Глаза коллеги на секунду выпучились.
– Черт! Давай дергай к месту катастрофы, а я к студенту мигом, потом к тебе, – уходя из редакции, сказал Валерий.
Тонкая деревянная дверь с грохотом ударилась об косяк и открылась вновь.
– Неожиданно меняешь задачи дружище, – сказал Влад Гокр, но коллега не расслышал его последних слов, так как уже мчался по коридору.
Влад уже пол часа несся на служебной «волге» к месту аварии. Он чувствовал не только тревогу, но и желание вернутся назад. Ему казалось, что необходимо что-то уточнить по этому делу. Он сильно боялся даже увидеть Лику. Гокр не знал, сколько ей лет, не видел её фотографии. В пик своего страха, он нажал на тормоза, желая остановиться и перевести дыхание. Резкий звук врезался в уши. Словно гигантская муха, и в ту же секунду в паре сантиметров от капота его «волги», в левый кювет съехал «КамАЗ» со щебнем. Машина пять раз перевернулась. Журналист выскочил из своей машины и хотел помочь, но сзади на большой скорости в «волгу» врезался другой «КамАЗ» с щебнем. Влад заметил, что в момент удара водитель, как бы спал за рулем или был без сознания. Железный конь, разбрасывая в разные стороны десятки искр, протащил машину Влада примерно метров двадцать. Тащил бы и дальше, если бы «волга» жестко не уперлась в фонарный столб.
– Вот, вот, вот! – кричал Влад – Зачем? На чем я поеду? Аааа…
Через час Влад ехал в коляске мотоцикла. В панике он убежал с места аварии на два километра, позабыв о желании помочь водителю перевернувшегося грузовика, поймал на подхват мотоциклиста, который рассказывал ему про увиденную аварию. Вскоре мотоциклист остановился по приказу инспектора ДПС, резво махавшего жезлом. На месте аварии было многолюдно. Лика Польских сидела в машине МЧС. Влад видел через открытую дверь, что ей что-то кололи, но не мог рассмотреть её лица. Тем временем у машины МЧС меняли колесо. Журналист заметил, что разбил фотоаппарат, болтавшийся на шее, но записную книжку нащупал в кармане и сразу улыбнулся. Не все потеряно в этот день, подумал он. Резко дернувшись в сторону машины МЧС, одновременно доставая записную книжку, но начал чувствовать, как теряет силы. Горячий асфальт спокойно принял на себя удар от падения его тяжелого тела.
Судьба журналиста Валерия после выхода из редакции была несчастней. Последнюю свободную служебную машину от редакции кто-то укатил перед носом. В больницу к Ершову пришлось ехать на автобусе. Случайность или судьба, но Валерий погиб. Умер почти мгновенно, когда выходил из общественного транспорта, споткнулся и упал лбом на острый камень, который оставил промчавшийся грузовик со щебнем. Человеческая глупость вновь сыграла свою роль. А рок поставил жирную точку в линии жизни хорошего человека. Вокруг Валерия люди кричали, голосили о помощи и бегали вокруг него, но никто не вызвал скорую помощь. Сама больница была в двухстах метрах за углом. Лишь внимательность охранника медицинского учреждения позволила журналисту уйти в мир иной на удобных носилках.
– Где я? Что со мной? Где моя книжка? – кричал Влад, очнувшись в городской больнице.
Журналист быстро вспомнил о случившемся и успокоился. Потерял сознание? Никогда такого не было! Почему? Влад пытался мысленно сложить головоломку последствий. Голова разболелась. Он почувствовал необходимость выйти из палаты.
Странная палата наводила на Влада страх: семь пустых коек, рваный линолеум, протекающие батареи, мусор. На тумбочках был большой слой пыли, в углах стыка потолка и стен комки грязной паутины. Это говорило о том, что палата долгое время пустует. В левой руке что-то кольнуло. Он дернул руками и увидел, как в воздух взметнуло тонкой жало капельницы.
– Такое чувство, что сюда кладут только умирать! И не убирались лет триста, – рассматривая удивленно все вокруг, произнес журналист и закричал. – Врач!
Старая дверь неожиданно со скрипом отворилась, и в палату зашел широкоплечий мужчина. Зашел он как-то бесшумно, и своими быстрыми широкими шагами подошел к кровати Влада. Человек был одет в черный камуфляж без опознавательных знаков, и сжимал в одной руке что-то, на подобие газового баллончика.
– Ты в порядке? Я устал тебя будить, хорошо, что сам проснулся. Главное молчи и слушай, – указывая в лицо пальцем, сказал незнакомец, – В твоих интересах доверять мне. Я представляю некие силы, которые позаботятся о тебе. Ты должен сейчас пройти со мной, сбежать из этой больницы. Все понял?
Незнакомец другой рукой быстро достал из-за пазухи прибор, на подобие рации, только тонкий, и произнес: «В норме. Доставляю».
– Эй, парень, я сам не прочь смыться! Я в пижаме должен идти? Где моя одежда?
– Так поедешь! Иди за мной!
– А на работу я попаду, хотя бы завтра? А домой? Что это за больница?
– Много вопросов задаешь. Это плохо и подозрительно!
– Мне плевать, что для тебя плохо! Какие еще силы ты представляешь?
– Тише! Твой Ершов у нас. Ты увидишь его!
– Небесные боги! В самом деле? Да, что происходит в этом мире? Это розыгрыш федерального канала? Ладно, молчу. Куда идти? – спросил Влад, резко встав с кровати.
– Без криков и удивления за мной!
Незнакомец лихо выскочил из палаты и направился вправо от нее. Влад босиком, в мятой желтой пижаме бежал за ним. На пути был пост дежурной медсестры.
– Стойте! Вы кто! – грозно спросила медсестра, устремляя свой взор на журналиста в больничной пижаме. Незнакомца она не заметила вовсе. Он прошел мимо нее. Журналист остановился и растерялся.
– Милок, ты как оказался в этом блоке? – спросила его медсестра.
– Каком блоке?
– Что глазами хлопаешь? Пациенты лежат в первом блоке, а это второй. Закрыт на ремонт, между прочим. Как будем объясняться?
Влад посмотрел на улыбающегося незнакомца. Медсестра потянулась к телефону.
Незнакомец ловко забежал за стол медсестры, огромной рукой схватил её за голову и прижал лбом к столу, поднося снизу черный овальный предмет. Из предмета выбилась тонкая газовая струя.
Влад смотрел и в страхе не мог сказать ни слова. Незнакомец маниакально давил голову своей жертвы к столу и снизу впрыскивал газ в лицо медсестры. Крик медицинской работницы был настолько громкий, что из палаты напротив выбежал старик в форме рабочего.
Влад оживился и с силой толкнул старика обратно в палату. В этот момент незнакомец уже спускался по лестнице. Медсестра билась в конвульсиях за своим рабочим столом, не издавая звуков.
– За мной! Что встал? – крикнул Владу незнакомец.
Журналист последовал за ним по лестнице. Быстро спустившись, сквозь очереди больных в фойе, оба выбежали на улицу.
– Агент вне здания, нужен транспорт, – сказал тихо незнакомец в свою рацию.
Через минуту оба садились в черную тонированную машину, похожую на «газель» без номеров. Внутри Влад увидел накаченных парней в черном камуфляже, с боевым комплектом. Салон показался безразмерным и был отделан белой кожей. От яркости белизны не типичного салона зарябило в глазах.
– Вы из органов, что ли? – с улыбкой спросил Влад у молчавших солдат, в тайне вспоминая острые моменты в своих публикациях.
– Нет, что ты! – ответил Владу незнакомец, иронично ухмыляясь.
– Да кто вы, мать вашу? Кого вы представляете? – закричал журналист.
Одни из бойцов ударил его по груди. Бывший пациент странной палаты согнулся и закашлял.
– Мы из сообщества… Хочешь, называй нас уфологами, – также иронично ответил Владу незнакомец. – Вопросы сейчас не задавай, а то заснешь!
– Какие уфологии, черт возьми! – через силу крикнул Влад и сплюнул мокроту на пол.
Странные солдаты обменялись короткими смешками. Журналист, вдруг, почувствовал, как в голове что-то стрельнуло, зрение помутнело, и он ощущал, что слабеет.
Машина мчалась с огромной скоростью, и вскоре выехала за пределы города. В окнах мелькали редкие деревья, далекие пруды и бесконечные степные просторы. Журналисту пришлось не поверить своим глазам, но допустить, что объемный салон машины – это реальность. Через полчаса, машина подъехала к особняку, который был надежно скрыт в лиственном лесу. «Газель», шурша по новому гравию, въехала в роскошные, высокие кованые ворота. Проехав по лесистой местности еще метров двести, она остановилась возле четырехэтажного зеленого особняка. Дом был внешне ничем не примечателен: прямоугольная форма, покатистая жестяная крыша, кирпичная кладка. Крыльцо, как таковое, отсутствовало. В качестве парадного входа служила широкая дубовая дверь с мелкими трещинами от старости по всей ее площади. Пространство от двери до земли ограничивалось тремя небольшими ступеньками, которые вносили отрицательную лепту в и, без того, унылый дизайн дома. Кирпичная кладка была покрашена светлой зеленой краской сравнительно недавно.
Незнакомец открыл дверь машины и легко выпрыгнул. Ирония с его лица улетучилась. Влад, ранее сидевший скорчившись около двери, вылез следом за незнакомцем. В быстром порядке выпрыгнули бойцы в черном, и побежали к парадному входу дома. Один из них сильно постучал в дверь. Через долю секунды со стороны двери раздался свистящий звук высокой частоты. Журналист, закрывая уши руками, упал на асфальт и свернулся в комок. Бойцы оставались неподвижны. Звучание было коротким.
– Терпишь? Странный ты какой-то, – сказал незнакомец Владу. – Это ультразвук – защита от непрошенных гостей! Вставай, нас ждет Главный!
– Черт! Могли бы предупредить, – крикнул Влад, вставая. – А на вас не действует? Вы хотя бы с планеты Земля люди? Уфологии, мать вашу… Точно розыгрыш.
– Да люди мы, успокойся. Пошли за мной.
Один из бойцов открыл внутрь дверь перед входившими коллегами. Незнакомец вел Влада по темному прямому коридору, который заканчивался дверью. Только свет с улицы освещал путь. Он открыл еще одну дверь, и оба вошли в большой светлый зал со вторым светом. По его периметру ровно стояли черные кожаные диваны. Пол в помещении был покрыт темно-зеленым ковром большого размера с множеством экзотических узоров, знаков. На стенах висело не мало портретов людей разных эпох. Влад заметил несколько больших шкафов с книгами. В центре стоял маленький дубовый стол с четырьмя стульями, а прямо над ним висела роскошная люстра. Журналист, вслед за незнакомцем, сел за стол. Через мгновенье, открылась дверь у окна. В зал вошли четыре бойца в знакомой Владу форме и с оружием. Они встали у окон. Свет люстры был ярким.
Из-за двери вышел высокий и стройный человек. Его внешний вид напоминал журналисту чиновника высшего уровня: дорогой черный костюм, блестящие черные ботинки, коротко подстриженные светлые волосы, прозрачные очки в прямоугольной золоченой оправе. Человек быстро подошел и сел за стол. Воцарилось молчание. Незнакомец и Влад смотрели друг другу в глаза. Второго сразу удивило его лицо. Журналист не мог понять, сколько ему лет. Кожа незнакомца была так свежа и чиста, а голубые глаза так светлы, что Владу захотелось рассмеяться, но мелодичный голос прервал нахлынувшие эмоции журналиста.
О проекте
О подписке