Камилла возилась с юбками в карете, грохочущей по мощеной улице. Рядом с ней лорд Эдвардс болтал о петухе по имени Питер. Судя по всему, у Эдвардса возникли очередные трудности с хозяйством.
Камилла взмолилась, чтобы это не оказалось эвфемизмом.
Она встретилась взглядом с подругой, сидевшей напротив. Леди Кэтрин прижала тыльную сторону руки в перчатке к губам, очевидно, сдерживая хихиканье. Это нисколько не удивило Камиллу. Камилла и Китти были сделаны из одного и того же крутого теста. Просто они хорошо это скрывали.
Почти всегда.
– …вот почему, дорогая, – растолковывал Эдвардс жене, – нам следует отправиться в Винтерсет. Чтобы как можно скорее заняться делами поместья. Мы просто не можем позволить Питеру бесчинствовать.
Жаль, что общество не относилось к Вексли точно так же.
– Дорогой, – успокаивала его Кэтрин. В ее голосе, на удивление, не было ни малейшего намека на веселье. – Мы не вернемся в загородный дом еще несколько месяцев. Уверена, до лета с цыплятами все будет в порядке.
После этого она переключилась на Камиллу.
– Ты же присоединишься к нам, хотя бы на какое-то время?
– Конечно.
Благодарность и теплота переполняли Камиллу. Когда прошлым летом ей пришлось сдавать в аренду семейное поместье, Китти приняла все возможные меры, чтобы Камилла провела с ними почти весь сезон. Камилла никогда и никому об этом не говорила, но даже если бы она не сдавала загородный дом отца, после его смерти поездка туда обернулась бы для нее мукой. Она боялась, что столкнется с его призраком, который бродит по коридорам и прихлебывает горячий шоколад. Папа всегда его готовил, и они пили шоколад несмотря на летнюю жару, пока он рисовал и рассказывал истории о людях, которых поцеловали фейри – подданные таинственного короля.
В одних историях этот король был жестоким, в других – всемогущим и великодушным. Когда Камилла подросла, то поняла: все это выдумки. Однако она была в восторге от того, насколько искренне Пьер обожал эти легенды. Даже несмотря на то, что ближе к кончине, почти утратив связь с реальностью, он чересчур отчаянно за них цеплялся.
– Быть может, мисс Антониус нарисует портрет Питера.
Китти тяжело вздохнула.
Карета остановилась, и разговорам о дурно воспитанной птице пришел конец. Внезапно она ощутила комок в горле от волнения, нахлынувшего, когда кучер подошел, чтобы открыть дверь и помочь ей выйти.
Они прибыли в Гретна-хаус, имение Вексли. Его городской особняк находился в Гринбрайер-парке – одном из самых престижных районов в восточной части Уэйверли-Грин.
Как и все остальные особняки на этой улице, его дом содержался в идеальном состоянии. Здание из белого камня окружали террасы с перилами из кованого железа. Вдоль фасада пышно цвели деревья и кусты. Восхитительная каменная ограда отделяла крохотный дворик от мощеной улицы.
Камилла вышла из кареты с высоко поднятой головой и вгляделась в особняк. Оттуда струился теплый свет. Беззаботные завсегдатаи вечеринок даже не ведали, чего ей все это стоило. Ведь именно благодаря их темным делишкам Вексли купил этот дом. Перед Камиллой во плоти предстало доказательство ее преступлений, словно насмехаясь над тем, как низко она пала.
У нее в распоряжении имелось всего несколько часов, но слишком многое было поставлено на карту. Этим вечером она либо вернет себе свободу, либо навсегда застрянет в паутине обмана Векс-Пекс-Фекса.
Троица поднялась по парадной лестнице. С них сняли пальто и палантины и проводили в гостиную, где они могли пообщаться с гостями, приехавшими раньше.
Кто-то подозвал лорда Эдвардса. Камилла так нервничала, что и не заметила, как Кэтрин с мужем отошли от нее, чтобы поздороваться со знакомыми. Пришлось ей разыскивать пунш в одиночестве.
Она оглядела собравшихся в поисках Вексли. В углу недалекие, но богатые лорды Уолтерс и Харрингтон старались развлечь сестер Кэррол, двух хорошеньких дам с медовыми волосами. Ползли слухи о том, что их отец приобрел титул на деньги с прибыли от игрового дома. Она вежливо улыбнулась им и еще нескольким гостям, но даже мельком не заметила Вексли.
Камилла добралась до пунша и взяла бокал. Отпив глоток, она еще раз осмотрела зал. Кэтрин и Уильям разговаривали с лучшим другом Уильяма, лордом Гэрри, мужчиной тридцати лет, который, как и многие из присутствующих, время от времени украшал собой сатирические листки.
Гэрри сезон за сезоном оставался одним из самых завидных женихов, а все благодаря тому, что ему предстояло унаследовать герцогский титул. Но если озорная улыбка и мальчишеское обаяние ничуть его не портили, то вот закрыть глаза на его страсть к азартным играм было не так просто, о чем Камилла регулярно напоминала Китти.
На вечер также прибыли мисс Янг и мисс Лайнус. Камилла сомневалась, что они предупредили об этом родителей, а не просто улизнули в гости к Вексли. Они обе по статусу были близки к старым девам, но еще не окончательно вышли в тираж.
Их компаньонка, вдова Джанель Бадде, подняла бокал, приветствуя Камиллу. Камилла всегда восхищалась Джанель, которая вышла замуж за мужчину в три раза старше нее. Вскоре после свадьбы он умер, и она осталась молодой и счастливой вдовой, которая по полной пользовалась своим положением. Она заводила любовников и при случае добровольно вызывалась играть роль компаньонки для незамужних подруг. Формально общество не одобряло такое поведение, но и порицать ее было не за что.
Только Камилла развернулась, чтобы осмотреть другую половину зала, ее взгляд упал на него – лорда Эшфорда Синтона во всей его властной и раздражающей красе.
Он стоял в одиночестве, рассматривая картину в дальнем конце зала, и пока что не замечал Камиллу. Так что она не спеша изучала его, чувствуя смутное раздражение от того, что этим занималась не только она. Вдова Джанель чуть ли не облизывалась, скользя по нему взглядом.
Камилла разделяла ее эмоции. Силуэт этого мужчины казался мрачным даже из противоположного конца зала. Отблески свечей золотили острые черты его лица. Но больше Камиллу потрясло то, что привлекло его внимание. Он приближался к ее любимой картине из всех, украшавших дом Вексли.
На искусной акварели был изображен сельский амбар среди поля – такой, какими она их представляла на севере или даже в одной из сказок ее отца. Весь пейзаж был выписан в зеленых и кремовых тонах, от темно-зеленых гор на фоне до сочной высокой травы цвета бледной полыни на переднем плане.
От этой картины веяло умиротворением. В ней была скрыта сама суть простой жизни без тайн и давления общества.
Каково это – пробежаться босиком по мягкой траве? Поднять юбки до колен, и наплевать, подобает ли это леди? Камилла мечтала почувствовать под ногами землю и танцевать под звездами в одной ночной рубашке. Жить без чужих правил, которые ее сковывали. Вопреки обстоятельствам и окружающей ее роскоши, она была диким необузданным созданием.
Ей стало интересно, что увидел Синтон, что почувствовал, когда поднял руку и почти с почтением обвел амбар пальцами.
– А он… нечто, не правда ли?
Камилла вздрогнула, когда вдова Джанель заговорила, но та даже не удостоила ее взглядом – ведь она не отрываясь чуть ли не прожигала глазами спину Синтона.
– Знаете, как его зовут? – с жадностью спросила Джанель.
Этот вопрос возмутил Камиллу, хотя и на это вдова не обратила ни малейшего внимания.
– Нет, к сожалению, – ответила она и снова переключилась на других гостей. – В горле пересохло. Не хотите пунша?
Вдова Джанель уклончиво хмыкнула. Камилла отошла к ближайшему столику с закусками, оставив Джанель глазеть дальше. Вексли так и не почтил их своим присутствием. А это означало, что он либо уже пьян, либо готовится к эффектному появлению. В любом случае у Камиллы появилось немного времени для поисков, пока все остальные были заняты.
Слегка взволнованная, она быстро отошла от стола и нечаянно толкнула гостя, подошедшего за бокалом пунша.
– Я…
Взглянув на него, Камилла осеклась. На нее смотрели пронзительные изумрудные глаза.
Спустя мгновение до нее дошло, что крепкие руки лорда Синтона подхватили ее, не дав уронить бокал. Холодный взгляд резко контрастировал с жаром, который исходил от его длинных пальцев, легко, но крепко сжавших ее плечи.
– Как вы так быстро здесь оказались? – спросила она.
Его рот изогнулся в усмешке, но выражение лица начало смягчаться.
– Вы меня видели, но не поздоровались? Как обидно, мисс Антониус.
Голос Синтона прозвучал будто низкий раскат грома. Наконец он выпустил ее из рук, но не отошел.
– Возможно, я прощупывала почву. Леди стоит знать, куда она ступает, – отшутилась она.
– И вы решили наступить на мое самолюбие.
– Прошу прощения, милорд. Я понятия не имела, что вас так легко ранить.
Он медленно оглядел ее, изогнув бровь.
– Вы часто посещаете местные собрания?
– О да.
Выражение лица прекрасного лорда сменилось с безразличного на любопытное, и Камилла поняла сразу две вещи. Во-первых, он правда тот самый искуситель, которого она представляла себе в экипаже, когда на ходу чуть не испытала оргазм. А во-вторых, до Синтона уже дошли слухи об этих вечеринках.
Щеки Камиллы заполыхали огнем.
Как правило, ничего такого не происходило. По крайней мере, на тех вечеринках, которые посещала она. Хотя пары чаще обычного ускользали, чтобы уединиться, а у Вексли имелось несколько статуэток в честь плодородия, которые, по всей видимости, использовались именно для того, о чем все судачили.
Быстрым жестом она указала на натюрморты на стенах, уязвленная сравнением.
– Лорд Вексли – поклонник изящного искусства. Я помогаю курировать его коллекцию.
– Занятно.
Однако прозвучало это так, будто ему было противно.
Синтон снова посмотрел на нее. Взгляд его стал еще проницательнее.
– Что вас сюда привело? – спросила Камилла, чтобы его отвлечь. Раз уж он принял ее за женщину, приехавшую сюда ради тайного свидания, ее заинтриговало, что он рассказал бы о себе самом.
– Значит, вы отвечаете за большую часть его коллекции? Он не… работает с кем-нибудь еще? – сухо спросил Синтон, пропустив ее вопрос мимо ушей. Теперь в его тоне прозвучала резкость, едва уловимая, но ощутимая. Камилла различила в нем намек на зависть, но к чему? К коллекции Вексли?
Камилла скрыла раздражение. Отвечать вопросом на вопрос – прекрасная тактика для отвлечения внимания.
Она задумалась: а не о черном ли рынке спрашивал лорд? Вновь прибывших он частенько интересовал. Однако сейчас было не время и не место обсуждать этот неблаговидный район.
Большинство представителей высшего общества предпочитали делать вид, что Сильверторн-лейна вовсе не существует. Камилла и сама обходила его стороной после того, как интерес ее отца к этому месту в последние месяцы жизни перерос в одержимость.
Она не собиралась давать пищу сплетням, с которыми они столкнулись ближе к кончине Пьера. В обществе судачили о том, что ее отец влюбился в какую-то торговку из числа фейри и пристрастился к темной магии, которая могла подарить ему хоть несколько часов забвения.
Камилла знала, что ни то, ни другое не было правдой. Ее отец был одержим чем-то гораздо более опасным.
– Я довольно часто выступаю посредником, когда Вексли приобретает картины, хотя я всего лишь одна из его дилеров.
Чья-то рука скользнула вокруг ее талии.
– Теперь, дорогая, вы стали для меня гораздо важнее арт-дилера.
– Лорд Вексли!
Камилла напряженно вытянулась, чувствуя на талии в высшей степени неприятную тяжесть руки Вексли, приобнявшей ее.
Только она подумала, что хуже и быть не может, он сдвинул свою граблю еще дальше, схватив Камиллу ниже пояса.
Камилла вскипела как от непрошеного прикосновения, так и от дерзкого намека Векса на то, что между ними что-то есть. Если ей требовались другие доказательства, что этим вечером настала пора действовать и вернуть себе свободу, она только что их получила. На самом деле она молилась, чтобы вообще уже не оказалось слишком поздно.
Она быстро отступила в сторону и выскользнула из объятий Вексли так, чтобы никто, кроме Синтона, не заметил выхода за рамки приличий.
Но Синтон на нее не смотрел. Он хладнокровным взглядом сверлил Вексли. Недовольное выражение его лица стало настолько ледяным, что на секунду Камилле показалось, что у нее изо рта вот-вот пойдет пар, как зимой.
– Вы всегда предъявляете права на то, что вам не принадлежит, так, Вексли?
От удивления губы Камиллы приоткрылись. Казалось, Синтон… ревнует?
К счастью, Вексли фыркнул, будто Синтон остроумно пошутил. Значит, он уже пропустил несколько бокалов.
– Должно быть, вы и есть тот самый недавно прибывший в город лорд Синтон. Слышал, вы тоже коллекционер. Хотя сомневаюсь, что ваша коллекция так же велика, как моя.
Синтон проигнорировал двусмысленность и снова переключил все внимание на Камиллу.
– Мисс Антониус, мне хотелось бы совершить частный осмотр вашей галереи, чтобы оценить ваш вкус. Я ищу несколько вещиц для своей галереи в Хэмлок-холле.
– Хэмлок-холл? – прервал его Вексли, не желая смириться с тем, что им пренебрегли. – Это же развалюха.
– Мисс Антониус? – с нажимом сказал Синтон. Он по-прежнему не соблаговолил признать Вексли хозяином положения.
Камилла сразу поняла, что́ Синтон предлагает ей в своей упрямой и высокомерной манере. Она не испытывала желания снова оставаться с ним наедине в «Вистерии-Уэй», однако это было гораздо предпочтительнее, чем оказаться на расстоянии щипка от Векс-Фекса.
– У меня найдется время сегодня вечером, но позже, либо завтра, с первыми лучами солнца.
– Тогда сегодня вечером.
– Прекрасно, милорд.
Камилла сомневалась, стоит ли ей благодарить Синтона за вмешательство. Все это слегка напоминало прыжок из огня да в полымя.
У Синтона явно имелись на нее свои планы. Но, по крайней мере, так у нее был выбор, с каким из дьяволов лечь в постель. Фигурально выражаясь, само собой.
Образ Синтона с сияющей бронзовой кожей, распростертого на темных простынях, со скрещенными за головой руками, промелькнул в ее мыслях, но она тут же его прогнала.
– Брось, Синни! – Вексли то ли не заметил, то ли проигнорировал гнев, сверкнувший в глазах Синтона в ответ на это прозвище. – Камилле не стоит околачиваться в квартале художников в неположенное время.
– Мисс Антониус сама так решила. Не припомню, чтобы она спрашивала вашего некомпетентного и, честно говоря, никому не интересного мнения, Вексли.
Камилла впилась зубами в нижнюю губу, чтобы не привлекать внимания ни вздохом, ни смехом. Синтон в пух и прах разбил несносного лорда в его собственном доме.
Как только до Вексли дошло, что его оскорбили, лицо его покраснело, а кончики ушей приобрели самый яркий оттенок розового, который Камилле доводилось видеть. Как мужчина он был физически привлекательным, но искаженное лицо придало ему демонический вид.
– Как вы смеете…
В дверь постучали, и в гостиную вошел дворецкий.
– Ужин подан, милорд.
Вексли, вернувшийся к обязанностям хозяина дома, снова превратился в невозмутимого повесу, хотя его рот по-прежнему был перекошен в кривой ухмылке.
– Настало время пиршества! – объявил он. Затем развернулся на каблуках и, слегка поколебавшись, подал руку Камилле. – Мисс Антониус! Идемте, друзья!
Камилла почувствовала, как на ней снова замер тяжелый неодобрительный взгляд Синтона. Она не смела ни посмотреть на него, ни отвергнуть показную галантность Вексли у всех на глазах.
Все, что от нее требовалось, – пережить этот ужин. После того, как более приличная публика разойдется, начнется самая настоящая попойка. Тогда-то она и ускользнет, чтобы найти подделку и сжечь ее. А вместе с ней и власть Вексли над Камиллой сгорит раз и навсегда.
О проекте
О подписке